— Агамемнон, — сказал он.
Было всего девять вечера, и Дикон просматривал газеты, устроившись у камина и потягивая бренди.
— Правильно! — закричал он. — Агамемнон! Как я мог забыть? Спасибо, Илайес.
Он перевернул страницу. Сообщение с Пиренейского полуострова. Ничего нового. Стычки, перестрелки. Кто-то отступил. Кто-то продвинулся вперед. Он давно об этом знает.
— Агамемнон, — донеслось с кровати.
— Правильно, — ответил Дикон. Он прочел о бале, который давал принц-регент в «Карлтоне». В комнате было тихо, если не считать треска дров в камине. Когда он складывал газету, ему показалось, что бумага слишком громко шуршит. С кровати донесся звук, который его насторожил.
Дикон встал и подошел к кровати кучера. Тот тяжело дышал. Рот его был открыт, лицо красное, глаза закрыты. Илайес дрожал, и одеяла дрожали вместе с ним.
— О Боже, — прошептал Дикон. — У него же лихорадка.
Он выбежал из комнаты, промчался вниз по лестнице и потребовал, чтобы хозяин гостиницы послал за доктором.
— Илайес не может нас дальше везти, — сообщил Дикон дамам, которых собрал в отдельном кабинете. — Оставляем его здесь, а сами едем дальше, или ждем день-два? Я могу сесть на козлы, если нужно. Я пока не заметил, чтобы нас кто-то преследовал. Уверен, что нам удалось отделаться от мистера Фенланда, но я чувствовал бы себя спокойнее, если бы мы были в Лондоне, а не в Донкастере. Проголосуем?
«И правильно, — подумал он. — Они не смогут обвинить меня в том, что я сам принимаю решения, не считаясь с их пожеланиями». Он посмотрел сначала на Рут, потом на Кэролайн. Досси осталась у дам в спальне.
— Едем, — кивнула Рут.
— Останемся, — одновременно с ней сказала Кэролайн. — Мы не можем бросить его! — закричала она. — Кому хочется болеть, одному в чужом городе, когда никого рядом нет, чтобы о тебе позаботиться? Это чудовищно! Да, вы можете править лошадьми, ваша светлость, но что, если дождь не перестанет и вы тоже подхватите лихорадку? Что тогда мы станем делать? Я предлагаю остаться.
— А что нам делать все это время? — спросила Рут. — Мне никогда особенно не хотелось в Донкастер.
— Мы можем посмотреть ипподром, — предложил Дикон. — Даже если сейчас нет скачек. Но на трибуны все равно стоит посмотреть, так мне, по крайней мере, говорили. Может быть, вам захочется прогуляться по Главной улице и полюбоваться дворцом. Признаюсь, больше ничего про Донкастер не знаю.
— А откуда ты вообще столько знаешь о Донкастере? — язвительно осведомилась Рут.
— От хозяина нашей гостиницы, конечно же. Он очень гордится Донкастером. И имеет право, ведь мы гордимся нашим Даремом.
— Но в Дареме есть собор! — возразила Рут.
— Есть, но не каждому городу так повезло, — сказал Дикон и насмешливо посмотрел на сестру. — Я вижу, придется и мне голосовать. Я голосую за то, чтобы мы остались еще на один день. Посмотрим, сможет ли Илайес ехать с нами дальше. Завтра вечером можем еще разок проголосовать. Дамы, спокойной ночи!
Дикон распорядился, чтобы Илайеса перенесли в комнату, которую для него сняли, в маленькую комнатку для прислуги под крышей. Дикону не хотелось заразиться от кучера. Он заплатил дочери хозяина, молодой женщине лет семнадцати, чтобы та присматривала за Илайесом, следила, чтобы его вовремя кормили и чтобы он принимал лекарства. Все это — дополнительные расходы, и Дикон с облегчением узнал, что Рут нашла у себя деньги, про которые она совершенно забыла. Теперь не нужно просить денег у мисс Кэролайн! Дикон аккуратно пересчитал деньги, чтобы потом отдать сестре все до шиллинга.
На следующее утро дождь прекратился. После ужина Рут с Кэролайн в сопровождении Досси отправились по магазинам, и Кэролайн смогла купить себе пару крепких ботинок. Уже одно это оправдывало их остановку в Донкастере.
Дикон куда-то ушел. Если он и пошел на ипподром, то никому об этом не сказал.
К вечеру всем уже не терпелось уехать, но Илайесу было по-прежнему худо.
— Подождем еще один день, — сказал Дикон за ужином. — Только один, и уедем с кучером или без.
Утром следующего дня кучер чувствовал себя лучше; казалось, что он выздоравливает. Элси, девушка, присматривавшая за ним, попробовала отыскать Дикона, но граф ушел, и никто не знал куда. Тогда Элси разыскала леди Стилтон. Рут и Кэролайн были в своей комнате и по очереди подходили к окну, когда надоедало читать.
— Похоже, пойдет снег, — проговорила Рут, угрюмо глядя на низко нависшие серые облака.
— Ваш человек говорит, что он чувствует себя лучше, — сказала Элси, когда ее впустили. — Не может глотать свое лекарство, говорит, оно хуже лихорадки, — хихикнула она.
— Спасибо, Элси, — улыбнулась Рут и дала девушке монетку. — Кэролайн! Мы должны найти Дикона и сказать ему. Если Илайесу лучше, мы сможем выехать уже сегодня. О, зачем Дикону куда-то ходить? Понятия не имею, где его искать. — Она снова подошла к окну, словно надеялась увидеть его среди прохожих.
— Я пойду поищу его внизу, — предложила Кэролайн. — Он мог уже вернуться, может быть, сидит в общей комнате, ждет обед, откуда мы знаем. Хотя Элси скорей всего уже искала его там.
Она взяла свою шляпу и накидку.
— Нет! — запротестовала Рут. — Вы никуда одна не пойдете! Слишком опасно. Я иду с вами. Досси, останешься здесь, вдруг граф придет раньше нас. Мы вернемся скоро. Просто, на всякий случай… — Она завязала ленты на шляпе и накинула пальто.
В общем зале Дикона не было. Когда спросили хозяина, тот ответил, что не видел графа. Дамы застегнули свои пальто, натянули перчатки и вышли на улицу, и тут же их взору открылось замечательное зрелище: четверо мужчин, двое женщин и ребенок, недавно научившийся ходить и старавшийся вырваться от женщины, державшей его за руку, направлялись в гостиницу. За ними двое носильщиков несли целую гору багажа.
— Дорогу! Дорогу! — кричали носильщики.
Рут и Кэролайн удивленно смотрели на эту группу, не понимая, как они здесь оказались без кареты или коляски. Вдали поднимался столб дыма.
— Пожар! — крикнул кто-то, и все, кто был в это время на улице, кроме прибывших, бросились бежать. Столб дыма рос, становился шире, чернее и уродливей.
— Это «Белая лошадь» горит! — крикнул человек, стоявший рядом, и бросился туда, откуда шел дым.
Рут и Кэролайн как завороженные смотрели на этот черный столб. Они почти не обращали внимания на вновь прибывших, которые у входа в гостиницу столкнулись с постояльцами, пытавшимися выйти. Казалось, вся гостиница собиралась высыпать на улицу, чтобы поглазеть на пожар.
Женщин оттеснили в сторону, и они вцепились друг в друга, пережидая, пока схлынет толпа и освободится проход. Кэролайн, стоявшая за высокой Рут, чуть не пропустила небольшого человека с заурядной внешностью, который был одним из только что прибывших. Это был Джеймс Фенланд.
Глаза восьмая
Он заметил ее? Кэролайн решила, что нет, иначе он бы как-то отреагировал, может быть, схватил бы ее. Ей стало страшно. Она стояла, не шевелясь, вцепившись в Рут мертвой хваткой, низко наклонив голову и отвернувшись, пока не убедилась в том, что Фенланд вошел в гостиницу вместе с другими.
Вдруг они остались одни: все желающие посмотреть на пожар покинули гостиницу, а новые постояльцы вместе со своим багажом наконец вошли.
— Рут! — хрипло прошептала Кэролайн. — Это был Джеймс Фенланд! Он здесь! Что нам делать?
— О Господи, — промолвила Рут. — Вы уверены? Который?
— О да. Мы не можем войти, он там. Конечно, вы можете войти, он вас не знает, но и вы его не знаете. Мужчина, который шел вторым, вы заметили? Нет, наверное. У него самая обыкновенная внешность. Только мы с Досси можем его узнать. Боже мой, только бы Досси не вздумала выйти из номера! Но… но я не могу оставаться на улице весь день!
Все надежды, то исцеление, которое, как она верила, началось с тех пор, как она сбежала от мужа, — всего этого как не бывало. Старый, отбирающий всякую надежду страх вернулся и парализовал ее. Попытка исчезнуть была с самого начала обречена на провал. Уолтер, как всегда, победил. Она — его рабыня, собственность, он мог делать с ней все, что хотел. Если бы можно было начать все сначала, она никогда бы не вышла за него замуж, но она сама своими руками вырыла себе могилу и должна лечь в нее. Ужас охватил ее. От мысли, что ей придется вернуться к Уолтеру, ее начало мутить.
Господи, куда подевался Дикон?
Рут видела, что Кэролайн в отчаянии. Но хотя она не могла предложить пока никакого решения, сдаваться Рут не собиралась.
— Готова держать пари, что, куда бы Дикон ни отправился, он сейчас наблюдает, как горит «Белая лошадь», — сказала Рут и ободряюще сжала руку Кэролайн. — Там сейчас, наверное, весь Донкастер. Подойдем поближе? Мы найдем его.
Кэролайн кивнула. Все, что угодно, только подальше от «Трех перьев», гостиницы, где сейчас находился Джеймс Фенланд. Она крепко держала Рут за руку, пока они шли по улице.
Едкий дым заполнял ноздри: они подходили к месту пожара. Языки пламени поднимались высоко в небо. Пожарная команда Донкастера отступила. Пожарники поняли, что им не справиться. Они поливали соседние дома, чтобы огонь не перекинулся на них. Вокруг горящего здания собрались зрители, они перекрикивались, сообщая друг другу новости и сплетни. Рут и Кэролайн узнали, что пожар начался в одной из спален: загорелась занавеска, висевшая слишком близко к камину. Пожар заметили, когда показывали номер приезжему. Этот приезжий вместе с другими, только что приехавшими, был отправлен в «Три пера», а прислуга гостиницы пыталась потушить пожар водой из кувшина, стоявшего в спальне. Тщетная попытка, к тому же было уже слишком поздно.
Конюшни «Белой лошади», к счастью, не загорелись, но конюхи и грумы не хотели рисковать. Они пытались вывести животных, но лошади отчаянно сопротивлялись. Хрип и ржанье напуганных лошадей, отчаянные крики людей, гул огня, смешавшийся с треском горящего дерева и грохотом обрушившейся крыши, — все это напоминало декорации к сцене в аду. Так казалось Кэролайн. Она прижалась к Рут.
— Давайте уйдем, — взмолилась она. — Нам здесь нечего делать.
— Я надеялась найти Дикона… — сказала Рут, встав на цыпочки и оглядывая толпу. — О! Вон он! — она бросилась вперед, увлекая за собой Кэролайн.
Дикон, весь в саже, без шапки, со ссадиной на щеке, выпрыгнул им навстречу.
— Что вы здесь делаете? — спросил он. — Вам здесь не место!
— Что ты здесь делаешь? — спросила в свою очередь Рут. — Ты был в «Белой лошади»? Что с тобой случилось?
Вид Дикона привел Кэролайн в ужас. Он мог погибнуть! Она с изумлением обнаружила, какое большое значение стал иметь для нее этот человек.
Дикон объяснил, что отправился в «Белую лошадь» в надежде нанять здесь лошадей. «Белая лошадь» — постоялый двор, на котором меняют лошадей почтовые кареты, здесь большая конюшня и больше шансов найти свободных лошадей, чем в «Трех перьях». Услышав крик: «Пожар!», — он побежал в гостиницу, чтобы помочь вывести постояльцев и спасать ценные вещи, то есть делать все, что понадобится. Он признался, что был внутри слишком долго и чуть не попал под обвалившуюся балку. Благодарение Господу за крепкие ботинки: балка упала рядом и задела ботинок. Он поднял ногу. Ботинок был сильно поцарапан и порван.
— Давайте вернемся в «Три пера», — предложил он. — Мне нужна ванна!
Рут с Кэролайн переглянулись.
— Дикон, Джеймс Фенланд в «Трех перьях», — сказала Рут.
— Да ты что? Вы уверены? Он вас видел?
Дикон остановился и внимательно посмотрел на своих спутниц.
Кэролайн рассказала, как заметила этого человека.
— Я уверена, что он меня не заметил. Но как мне быть? Ведь мы должны вернуться за Досси и Илайесом и нашими вещами. Где мне спрятаться? Даже если я сделаюсь невидимкой, есть Досси, она еще ничего не знает. — Она замолчала, а затем сказала прерывающимся голосом: — С таким же успехом я могла бы вернуться и покончить со всем. — Кэролайн водила ботинком по земле, позабыв, что на ней новые ботинки, от которых она еще вчера была в восторге.
— Мисс Кэролайн! — Дикон взял ее за подбородок: ей пришлось посмотреть ему в глаза. — Это не та мисс Кэролайн, которую мы знаем. Та была решительно настроена и хотела устроить свою собственную жизнь без Неджона. Та мисс Кэролайн не собиралась сдаваться, особенно когда рядом друзья, готовые все сделать, чтобы ей помочь, — он улыбнулся и опустил руку. — Ой, я вас сажей испачкал. Пойдемте. Мы со всем справимся. Интересно, как там Илайес?
— Ему лучше! — сказала Рут. — Вот почему мы и отправились искать тебя. Мы можем ехать?
— Очень на это надеюсь, — произнес Дикон.
Кэролайн снова почувствовала себя живой после прикосновения этих испачканных в саже пальцев. У нее опять появилась надежда, как только граф Райкот снова взял все в свои руки. Ей было стыдно за свой панический страх. Разве ей не удалось убежать от Уолтера без посторонней помощи и добраться до Дарема, да еще на шестом месяце беременности? Да по сравнению с этим прятаться от Джеймса Фенланда, да еще когда тебе помогают двое друзей и двое слуг, — это просто детские игры. Она расправила плечи и решительно пошла в сторону «Трех перьев».
— И что теперь? — спросила Кэролайн, когда они подошли к гостинице. Она остановилась и вопросительно посмотрела на Дикона.
— Заходим, поднимаемся по лестнице и идем к себе собираться в дорогу, — ответил Дикон. — Ваш друг Фенланд уже давно ушел в свой номер, будем надеяться. Я поднимусь проведать Илайеса и посмотрю, может ли он ехать дальше. Дамы, вы не станете возражать, если он какое-то время будет ехать с вами в карете. Я посижу на козлах, пока он не окрепнет. Думаю, ему не следует сразу лезть на козлы: похоже, пойдет снег. — Дикон смотрел на небо, затянутое низкими серыми тучами.
— Очень хорошо, — кивнула Рут и взяла Кэролайн за руку. Дикон тоже взял Кэролайн за руку, и они вошли в гостиницу.
У стойки раздраженный Джеймс Фенланд кричал на хозяина:
— Я заплатил за номер в «Белой лошади» и не собираюсь платить еще раз! Говорю вам…
Хозяин пытался его успокоить.
— Вам следует выяснить этот вопрос в «Белой лошади», — вежливо говорил он. — Вам повезло, сэр, что у нас нашлась для вас комната, но вы, конечно, должны заплатить!
Фенланд скривился.
— Как я могу получить обратно свои деньги в «Белой лошади»? — спросил он. — От нее же ничего не осталось! Я вас спрашиваю. Почему я должен платить дважды?
Дикон, Кэролайн и Рут прошли мимо, словно и не было никакого Фенланда. Кэролайн в розовой шляпе отвернулась от хозяина и его клиента, она смотрела прямо перед собой. Дикон надеялся, что ему удастся разглядеть человека получше, но он увидел лишь спину. Добравшись до лестницы, они припустили так, словно за ними неслась свора собак.
Дикон не был до конца уверен, что Илайес может ехать с ними, но кучер настоял, чтобы его взяли.
— Здесь такая скука, даже в Брансбридже веселее, — пожаловался он. — Не с кем поговорить, кроме Элси, а у нее в голове пусто. — Он встал и начал одеваться. — Надо проведать лошадей. Когда уезжаем? — спросил он.
— Как можно скорей, — ответил Дикон. — Но сначала мы с тобой спустимся вниз, и ты внимательно рассмотришь человека, который меня интересует, если он еще там. Это мистер Фенланд, Илайес, человек, который ищет мисс Кэролайн, то есть миссис Мейкпис. Нам нужно знать его в лицо.
— Боже мой, — сказал Илайес, — он видел ее?
— Надеюсь, что нет, но избежали мы этого чудом.
Пока они спускались по лестнице, Дикон боролся с желанием схватить Джеймса Фенланда за шиворот и спросить, что ему нужно. Ни к чему, кроме перебранки, это не приведет, а Фенланд и Неджон смогут быстренько обнаружить, где скрывается мисс Кэролайн. Лучше исчезнуть быстро и незаметно.
Они прошлись по общему залу и другим помещениям, но человека, который мог бы быть Джеймсом Фенландом, не нашли, поэтому Дикон с Илайесом отправились в конюшню, чтобы подготовить карету и лошадей.
Пока Кэролайн рассказывала Досси о Фенланде и пыталась ее успокоить, Рут договорилась на кухне, чтобы им приготовили еду в дорогу. Ни у кого не было желания есть в гостинице. К двум часам они были готовы к отъезду. Илайес подкатил карету, спустился, уступив Дикону место, помог дамам сесть и, наконец, взобрался сам. Они проезжали мимо дымящихся руин «Белой лошади». Кэролайн отодвинула занавеску, чтобы в последний раз посмотреть на город, и увидела прямо перед собой лицо Джеймса Фенланда. Он смотрел на нее.