– Это Серега. Мой лучший друг. Я тебе потом про него расскажу, – улыбнулся Сашка.
Посмотрев на несколько пустых бутылок самогонки, я укоризненно качала головой:
– Ай, баба Глаша. Нехорошо! Опять ты народ спаиваешь.
– Да я не спаиваю, сами они спаиваются. Это они меня спаивают, а не я их.
Взяв Саньку за руку, я потащила его в комнату и, закрыв дверь, набросилась на него так, словно не видела его тысячу лет…
– Я тебя люблю, – шептала я, целуя его в губы. – Пьяная ты морда, если бы ты только знал, как я тебя люблю… Самогонщик ты хренов…
– А что мне оставалось делать, если ты дома не ночуешь, шляешься неизвестно где!
– Я не шлялась, я хотела тебе помочь.
– Как это?
– Я хотела поехать на улицу Международную. Господи, ты даже не представляешь, как я хотела поехать на эту улицу!
Сашка слегка от меня отодвинулся и посмотрел ничего не понимающими глазами:
– Ты что несешь?
– Ничего. Я же сказала, что все про тебя знаю. Ну, может быть, не все, но почти все.
Мы сели на пол, обнялись, и я рассказала Сашке обо всем, что мне довелось услышать на лавочке у бара. И про поездку к обрыву, и то, как я сначала застрелила Игоря, а потом скинула его вниз.
– Ты убила моего брата? – чуть было не поперхнулся Сашка.
– Да какой он тебе брат?! Дерьмо он порядочное, а не брат!
– Ты хочешь сказать, что Игоря уже нет в живых?! – взволнованно переспросил Сашка.
– Я его убила и сбросила с обрыва.
– Бог мой, милая девочка, а ведь могло быть наоборот…
– Конечно, могло… – Мне хотелось, чтобы меня пожалели, сказали ласковые слова.
Сашка это почувствовал. Он вообще очень хорошо меня чувствовал. Мы были родные, мы очень друг друга любили. Это уж я знаю точно.
– Я давно подозревал брата, но не хотел а это верить. Не верил, что так бывает, ведь мы вместе выросли. Мои дела пошли более успешно, чем его. Я научился делать деньги. Для этого мне приходилось работать по двадцать часов в сутки, а Игорь очень ленивый. Он рано женился и жил на средства жены, которая летала на международных рейсах и получала неплохую зарплату. Я много раз пытался вовлечь его в свой бизнес, но это не давало никаких результатов. Он не хотел работать. Когда я стал более чем успешным, все рухнуло в один момент. Какой-то хакер перевел все мои банковские счета неизвестно куда. Никаких концов. Я влез в долги. Продал все, что имел, и остался ни с чем. Вернее, с этой коммуналкой и бабой Глашей. Я пытался понять, почему это произошло, но не находил ответа. Я всегда шел по ложному следу. Везде. И по этому следу меня направлял мой брат. Он всегда был рядом. Переживал, сочувствовал. Я гонялся за какими-то людьми-невидимками, которые враз лишили меня всего, что я создал. А потом началась охота за мной. Тогда я и подумать не мог, что все это дела брата. Первое ранение. Поездка в Штаты опять же за невидимым призраком, второе ранение… А теперь это… Опять же придумал брат. Но тут я его переиграл. Мне помог Серега, мой очень хороший друг. Когда-то он прикрывал мой бизнес по криминальной части. Игорь искал профессионального киллера и вышел на Серегу, который им и представился, узнав, что речь идет обо мне. Разговор на лавочке подтвердил то, о чем я боялся даже думать. Игорь меня предал. Он мне не брат. Братья не предают. – Сашка немного помолчал и добавил: – Правда, теперь, когда Игоря нет в живых, мы никогда не узнаем, где же он хранил то, что отнял у меня. В каких банках и под каким именем. Придется нам все начинать с нуля.
– Ну и начнем.
– Но сейчас я не могу ничего тебе предложить, кроме этой коммуналки и бабы Глаши.
Я поцеловала Сашку и произнесла влюбленным голосом:
– А мне ничего и не надо. Если бы ты только знал, как я люблю эту коммуналку и бабу Глашу!
– Игорь унес с собой тайну моих денег. Сегодня мы с Серегой должны были прийти к нему за второй частью денег, я хотел из него душу вытрясти, но уже ничего не получится. – Сашка погладил мои волосы и растерянно произнес: – А я, дурак, напился. Так перепугался – тебя все нет и нет! Думал, ты уже никогда не придешь.
– Почему?
– Да ведь что я могу тебе дать… Сама видишь! – Он обвел комнату взглядом.
– Дурак ты!
– Точно, дурак!
– А бабу Глашу зачем напоили?
– Так это еще неизвестно кто кого. Вопрос спорный.
Сашка сел на диван и увидел лежащую на нем барсетку.
– Что это?
– Сумка твоего брата. Я ее в «бардачке», в машине, взяла. Так, на всякий случай.
Сашка вытряхнул ее содержимое на диван и стал изучать бумаги, визитки, различные карточки, при этом что-то шептал себе под нос.
– Саш, ну что там? Есть что-нибудь нужное?
Сашка не отвечал.
– Сань, – не унималась я, – Сань, ну не молчи.
Сашка не говорил ни слова, только нервно потирал лоб. Я зевнула и произнесла сонным голосом:
– Господи, как хорошо, что ты живой. Как же это хорошо!
Вдруг Сашка вскочил, схватил меня на руки и стал носиться со мной по комнате.
– Сань, пусти, ты что?! – взмолилась я. – Сейчас, ей-богу, уронишь! Отпусти, пожалуйста!
– Не уроню! Ольга, какой же ты молодец! Ты даже не представляешь, какой ты молодец!
– Ну говори, что случилось-то?!
Сашка бегал со мной как помешанный и кричал:
– Мы богаты! Мы опять богаты!!!
– Что?!
– Мы больше не будем жить в коммуналке!
– Почему?!
– Потому что мы купим хороший дом за городом!
– А баба Глаша как же?
– Бабу Глашу с собой заберем!
– А на что мы этот дом купим?
– И не только дом! Машину, шубу, драгоценности! Все, что пожелаешь!
Саша отпустил меня, взял бумаги и заговорил дрожащим голосом:
– Понимаешь, тут все.
– Что все?!
– Мои деньги!
– Но это бумаги…
– А деньги и есть бумаги! Я знаю, куда он их перевел, в какие банки. И под каким именем они хранятся. Я все это знаю.
– И ты можешь их снять?
– Конечно! Тут все необходимые документы для этого. Ну, братец, ну хитер! Ну дает.
Наконец до меня дошло то, что говорил Санька. Я захлопала в ладоши.
– Санька, мы богаты? Мы что, и вправду богаты?!
– Богаты!!
– Как кто?! Как арабский шейх?
– Ну, ни как арабский шейх, а как обычный новый русский.
– А как богат обычный новый русский?!
– Скоро узнаешь!
Дверь в комнату распахнулась, и на пороге появились двое: перепуганная пьяная баба Глаша и встревоженный Сережа.
– Вы чего?!
Ничего! – прокричала я, глядя на бабу Глашу счастливыми глазами. – Баба Глаша, если ты поклянешься, что не будешь гнать свою самогонку и оставишь свой наследственный аппарат здесь, то мы возьмем тебя к себе в дом!!!
Сашка посмотрел на Серегу такими же счастливыми глазами и тоже весело прокричал:
– Серега, ты пойдешь ко мне на работу, как раньше?! По той же схеме, только денег будешь получать в три раза больше!
Баба Глаша с Сережей переглянулись и удивленно пожали плечами.
Глава 28
Прошло ровно четыре месяца.
Мы живем в роскошном доме за городом и ведем довольно уединенный образ жизни. Баба Глаша живет с нами и, по-моему, очень довольна. В те минуты, когда она начинает хандрить и вспоминать свой самогонный бизнес, я сажаю ее в свой джип и везу в нашу любимую коммуналку, на улицу Академика Скрябина и наблюдаю за тем, с каким энтузиазмом она гонит самогонку, гордо объясняя мне все секреты производства, что поделаешь, это семейное. Наследственность – дело непоколебимое. Пока баба Глаша получает кайф от своего любимого занятия, я брожу по комнате и вспоминаю, как в первый раз мы тут увиделись с Сашкой. Звонит мобильный. Я достаю его из сумочки из крокодиловой кожи и слышу голос родного и любимого человека. Сашка сидит в своем офисе на Тверской, пьет кофе с Серегой и говорит, что не может дождаться, когда вернется домой, потому что очень по мне скучает.
Я рассказываю ему о том, с каким восторгом баба Глаша гонит самогонку и как у нее это здорово получается. Сашка громко смеется, и я на расстоянии чувствую его прерывистое дыхание. Такое горячее, такое обжигающее… Сунув мобильник в сумочку, я возвращаюсь на кухню и говорю бабе Глаше, чтобы она закруглялась. Хорошего, мол, помаленьку. Баба Глаша вздыхает, прячет свой аппарат и в который раз упрекает меня в том, что я не рожаю ей внуков. Пока она отдыхает от бизнеса, она могла бы их нянчить. Тогда я отворачиваюсь к окну, закрываю глаза и вспоминаю свою маленькую доченьку, тихо напевая себе под нос:
Дремлет папа на диване,
Дремлет мама у окна,
Дремлют наволочки в ванне,
Дина тоже спать должна.
Почувствовав, что к горлу подкатывают рыдания, я замолкаю и пою свою песенку молча.
Один раз баба Глаша сильно простыла и слегла на целую неделю. Я поехала на улицу Академика Скрябина одна. Я часто сюда приезжала. Думала, ходила по комнатам, вспоминала Штаты, пела колыбельную – давала волю своим чувствам. В один из таких приездов раздался звонок в дверь. Я бросилась к двери и распахнула ее настежь. Передо мной стояла… Галина, только выглядела она уже совсем по-другому. Выступающий подбородок, мужская щетина и… мужская одежда.
– Галя… – прошептала я, сползая по стене на пол.
– Ольга… Ольга… Если бы ты только знала, сколько времени я тебя ищу!
Галина села рядом и обняла меня за плечи.
– Убери руки! Сука ты драная! Какая же ты все-таки сука!
– Ольга, там, внизу, твоя машина?
– Моя.
– Ты должна съездить со мной в одно место.
– Зачем?
– Не спрашивай.
Как только мы сели в джип и выехали со двора, я полезла в сумочку и отключила мобильный телефон. Затем достала платок, смахнула слезы и поправила полы норковой шубки.
– Ты выглядишь просто отвратительно, – зло усмехнулась я. – Теперь хрен кто догадается, какого ты рода.
– Я уже четыре месяца употребляю мужские гормоны.
– Тебе все неймется!
– Готовлюсь к операции.
– Опять собралась менять пол?
– Собралась. Я буду настоящим мужчиной. Я же тебе обещала.
Да по мне ты хоть собакой будь. Можешь себе хвост пришить, какая мне разница! – говорила я, а по моим щекам непроизвольно текли слезы, и я ничего не могла с этим поделать. Мне вспоминались Штаты, мокрая после дождя Галина, мебельный магазин, корзинка в ее руках…
– Хорошо же ты меня тогда предала, – язвительно сказала я и, сняв руку с руля, отвесила Галине пощечину. От моего большого бриллиантового перстня на ее щеке остался довольно приличный след – большая кровавая царапина. Галина не издавала ни звука, даже не подняла глаза. Моя рука покраснела, и на ней выступило раздражение.
– Бреешься, что ли?! – брезгливо спросила я.
– Бреюсь.
Подъехав к небольшому сталинскому дому на Автозаводской, мы вышли из машины и направились к подъезду.
– Какого черта ты меня сюда привезла?
Галина молча сунула ключ в замочную скважину и распахнула входную дверь. Из дальней комнаты послышалось воркование. У меня поплыло перед глазами.
– Кто там? – одними губами спросила я.
– Динка.
– Что?!
– Я же говорю – Динка. Сними шубу, а то сейчас инфекция ходит. И руки вымой. Заходи осторожно, она же не знает тебя.
Скинув шубу и туфли на шпильках, я, словно пьяная, зашла в ванную и сунула руки под горячую воду. Руки покраснели, от воды шел пар, я ничего не чувствовала.
– Ты что, дура! Ты же руки обваришь?! – закричала появившаяся Галина и сунула мои руки под струю холодной воды.
– Да Бог с этими руками…
Я вошла в комнату и увидела красивую кованую детскую кроватку, в которой полулежала девочка в красивых ползунках и играла погремушкой. Рядом с кроваткой сидела пожилая женщина. Она быстро встала, поздоровалась, сказала, что она приходящая няня и что малышка в полном порядке. Галина вышла проводить няню, а я протянула малышке руки, замерла от счастья, когда она потянулась ко мне.
– Галя, видишь, она меня узнала! – Я и плакала и смеялась одновременно. Взяв Динульку на руки, я стала целовать пухленькие щечки и повторяла, словно в бреду: – Я твоя мамочка, я твоя мама…
Динулька улыбалась и моргала своими большими глазищами.
В этот день я так и не вернулась домой и так и не включила мобильный телефон. Я не спускала Динульку с рук, меняла ей памперсы. Кормила, играла с ней. Я чувствовала себя такой счастливой, такой спокойной!
Вечером Галина откупорила бутылку шампанского и, разлив его по бокалам, произнесла:
– Я сделала все, как обещала. Только я вернулась немного позже.
– Почему ты меня не сразу нашла?
– Потому что тебя уже не было на улице Академика Скрябина. Я поехала к твоей матери, но она сказала, что ты так и не возвращалась. Я взяла у отца деньги и купила эту квартиру. Оборудовала детскую комнату. Сделала ее в розовых тонах с белыми и голубыми облачками… Нашла няню. Начала принимать мужские гормоны. Это очень тяжело. Я испытываю страшные боли. Опять эта ломка! Но без этого операцию просто не станут делать. Я же тебе обещала, что сделаю операцию.
– Но я живу с мужчиной.
– Ну и что? У нас с тобой ребенок, и только мы знаем, какой ценой он нам достался. Пойми, я тебя не предавала. У меня не было другого выхода. Это мафия. ОНИ меня выследили и заставили играть по своим правилам. Но я их перехитрила. Они кое-что не учли. Они не учли, что я очень тебя люблю. Тебя и нашу дочь… Я сделала вид, что продалась и продала тебя вместе с ребенком, но это была только игра, на самом деле все было не так. Помнишь ту девушку по имени Вера, которая встречалась со Львом?
– Помню. Это она нас выдала?
– Она.
– А как же женская солидарность?
– Какая, к черту, женская солидарность! Я видела, что она подозрительно на меня посматривает, понимает, что я переделанная. Она рассказала об этом Льву. Тот сразу сообразил, что я приехала в Штаты менять пол. Не я первая, толпы летят. Вычислил, в какой клинике я лечусь, узнал, где снимаю квартиру. Мне пришлось делать вид, что ты мне безразлична. Я уговорила оставить тебя в живых, они-то хотели тебя убить. Помнишь, как я стояла в аэропорту вместе со всеми?!
– Конечно, помню. Разве такое забывается.
– Как только мы отъехали от аэропорта, я достала пистолет и первым делом выстрелила во Льва, затем в братка и только потом в стукачку. Они этого не ожидали, потому что отобрали у меня оружие и не знали, что я приобрела новый пистолет. Бросив машину с трупами, я взяла корзину с малышкой и уехала из этого города. Потом добывала деньги, делала документы. Как только вернулась в Москву, бросилась искать тебя, но никто не знал, куда ты переехала. Сегодня обнаружила тебя чисто случайно. Просто у меня вошло в привычку ездить на улицу Академика Скрябина…
– В мою тоже. Галька, сколько же тебе пришлось пережить!