Ее глаза настороженно блеснули, но затем заискрились лукавством.
— Я исключительная, — с наигранной гордостью призналась Лаура. — Образец совершенства.
— Я не шучу.
— Макс! Ты же обещал! — Голос Лауры дрогнул, и она выбежала из кухни.
Вскоре Лаура вернулась — успокоившаяся и умытая. Макс держал у себя на коленях детей, и все трое, разморенные стоявшей в кухне духотой, клевали носом.
Лаура подошла к плите и проверила торт, он был готов.
— Они уснули, — услышала она за спиной голос Макса. Он положил девочку в коляску, а Уолтера пристроил на кресле. — Мне надо поговорить с тобой о Фей. Пойдем на террасу — там прохладнее.
Лаура последовала за ним. У нее колотилось сердце в предчувствии плохих вестей. Она боялась, что сестре вынесли самый страшный приговор, боялась, что Макс попросит ее остаться здесь еще на неделю, боялась также, что придется уехать отсюда. Мысли путались в голове, и Лаура уже не знала, чего хочет на самом деле.
— Не закрывай, — попросила она, увидев, что Макс плотно прикрыл дверь. — Мы не услышим, если дети проснутся.
— Лаура, — мягко сказал он, — лучше, если дверь будет закрыта. Садись.
Дрожа от плохих предчувствий, она опустилась на стул. Увидев ее помертвевшее лицо, Макс взял руки Лауры в свои.
— Мне не удалось им помочь.
Лаура глухо вскрикнула.
— Они… их осудили?
— Фей признала себя виновной, — мрачно произнес Макс. — Думаю, у нее не было выбора. — Его лицо стало суровым, и он больше не смотрел на Лауру. — Дэн алкоголик. То, что начиналось как баловство, как средство поймать кайф, превратилось теперь в полную зависимость. В тюрьме ему, конечно, не дают выпивку, и Дэн сходит с ума, у него началась ломка.
Лаура была в шоке. Макс… Ему тоже пришлось там нелегко.
— Представляю, как тяжело тебе было видеть брата в таком состоянии, — сочувственно произнесла она.
— Ужасно, — подтвердил Макс, не отрывая взгляда от их сомкнутых рук. — Но чем ближе я подъезжал к дому — к детям, к тебе, — тем легче мне становилось. Когда я вошел и увидел тебя… — Макс наконец поднял на нее глаза. Они светились нежностью и любовью, но где-то в глубине проглядывала грусть. — Увидев тебя, — продолжал он хриплым голосом, — такую красивую, радостную… похожую на Мадонну, я на минуту забыл и о Дэне, и о Фей. Твоя сестра загубила не только свою жизнь, — сказал Макс, приблизив к ней свое лицо, — ты… ты, моя дорогая, своей добротой и любовью расплатилась за все то зло, которое она сеяла вокруг себя…
— О, Макс! — с горечью воскликнула Лаура, вырвав свои руки. — Я же говорила тебе…
— Я помню, — ответил он и обнял ее, чтобы Лаура не могла убежать. — Беда в том, что твой язык говорит одно, а глаза, тело, — совсем другое.
— Может быть, я помешана на сексе, — сказала Лаура, выскальзывая из объятий.
— Я говорю о любви, а не о постели.
— А я хочу знать, что будет с моей сестрой!
— Хорошо, хорошо. Все по порядку. Сначала о Фей, потому что ее будущее напрямую задевает наши жизни.
— Не наши, Макс, — дрогнувшими губами прошептала Лаура. — Они никогда не будут вместе! Нельзя быть таким тупым!
— Но мы вынуждены сосуществовать вместе, — возразил он. — Фей получила пятнадцать лет.
— Пятнадцать…
У Лауры пропал голос. Ноги ее подкосились, и она с трудом добралась до стула. Пятнадцать лет. Для молодой красивой свободолюбивой женщины… Лаура закрыла лицо руками.
Макс прижал ее к себе и стал гладить по волосам.
— Успокойся, любовь моя. Тише.
— Это ужасно, Макс! — прорыдала она, поднимая к нему мокрое от слез лицо. — А что с Дэном?
— Он соучастник. Получил десять лет, но… Врач сказал, что мой брат не протянет и года — последняя стадия цирроза.
Какое-то время Лаура сидела неподвижно, пытаясь примириться с этой жуткой реальностью.
— Бедный, — обронила она с жалостью. И вдруг ее словно ужалило: она вскочила со стула и воскликнула: — Боже милостивый, а дети! Что будет с ними? Кто будет?..
Макс ждал этого момента. Он, конечно, рассчитывал, что она возьмет на себя заботу о детях. Может даже, вместе с ним. Жить одной семьей и в то же время не быть мужем и женой.
Возможно, он будет спать с ней, так как, судя по всему, они не могут сдержаться, когда находятся рядом. Не исключено, что Макс даже планирует жениться на ней и иметь своих детей. Она уже поняла, как он любит детей.
— Тебе нужно время подумать, — мягко сказал он. — А я пока посмотрю, как там дети. Потом мы продолжим разговор.
Лауру била нервная дрожь, она ни о чем не желала думать. Она только хотела, чтобы время повернуло вспять — к тем дням, когда они с Максом занимались любовью, были счастливы и не думали ни о каких проблемах.
И вдруг в ее заторможенное сознание ворвался вопль Макса. Лаура бросилась в дом.
Он выскочил из кухни, будто за ним гнались черти.
— Их там нет!
Лаура открыла рот, но не издала ни звука.
— Дети! Они исчезли! — Макс схватил ее за плечи и сильно тряхнул, выводя из оцепенения. — Я обшарю дом сверху донизу, а ты проверь, на месте ли машина. Посмотри заодно в саду. Давай! Быстро!
Спотыкаясь и задыхаясь, Лаура ринулась к гаражу. Машина была на месте.
— Уолтер! — крикнула она изо всех сил.
Тишина.
Продолжая выкрикивать имя мальчика, Лаура, обливаясь слезами, облазила весь холм, через который шла дорога от порта. Она искала следы автомобиля, который мог увезти детей в неизвестном направлении, но безрезультатно.
— Уолтер!
Вдруг ее ухо уловило какой-то звук. Лаура перестала всхлипывать и задержала дыхание: где-то за садом надрывно кричал ребенок.
— Господи, только бы с ними ничего не случилось, только бы… — повторяла Лаура, побежав сломя голову на детский крик.
Наконец показалось поле. У Лауры оборвалось сердце — в дальнем конце пастбища, сбившись в плотное стадо, целенаправленно двигались коровы.
— Уолтер! — истерично закричала она и, перемахнув через забор, побежала в ту сторону. Увидев новый объект, стадо развернулось и пошло на нее. Не обращая внимания на коров, Лаура бежала вперед, не сводя глаз с мальчика, который сердито размахивал прутом. Она только боялась споткнуться на изрытой копытами земле, потому что, если бы это случилось, стадо тут же затоптало бы ее, и Уолтер остался бы один на один с взбудораженными животными. Лауре чудом удалось избежать опасности.
— Я здесь! — выкрикнула она, находясь уже в нескольких ярдах от Уолтера.
Малыш продолжал отмахиваться от коров прутиком, а за его спиной в коляске исходила криком Сью.
Лаура сгребла мальчика в охапку и кое-как перебросила через ограду, по которой в этом месте проходила колючая проволока. Затем, отстегнув ремни на коляске, она взяла Сью на руки и, подняв ее над проволокой, попросила как можно спокойнее:
— Возьми ее у меня, дорогой. Ты ведь сможешь удержать свою сестричку, да? Молодец! А теперь осторожно опусти ее на травку. Сейчас я перелезу к вам.
Но как? Стадо тем временем изменило направление и двинулось к ограде. Телята не представляли серьезной опасности, — к людям их гнало чистое любопытство. Но если кто-то из них споткнулся бы и врезался в своих соплеменников, могла бы начаться давка, и тогда Лауре несдобровать.
Она быстро сняла с себя свитер, положила его на железные шипы и начала перекатываться через ограду по этому мостику. Достигнув гребня, Лаура почувствовала, как через свитер, блузку и юбку в ее тело впиваются колючки. Еще мгновение, и, изрядно поранившись, она оказалась в безопасности.
— Вот и я! — бодро провозгласила она, поднимаясь с земли. Первым делом Лаура осмотрела Сью, девочка не пострадала. Прижав малютку к груди, она сказала: — Отличное было приключение, правда?
— Они испугали Сью, и она заплакала, — произнес Уолтер, боязливо поглядывая на Лауру. Она поняла, что мальчик боится наказания, и ласково поцеловала его. — Но я взял прут и стал прогонять их, — осмелев, продолжал малыш. — Я спас Сью.
— О, мой хороший. Ты очень смелый мальчик! — похвалила Лаура, глубоко тронутая заботой малыша о сестренке. — Но как вы там оказались?
— Я пошел с ней гулять. Как Макс. Я хочу быть таким, как Макс, когда вырасту.
Лаура растерянно посмотрела на Уолтера. И только сейчас до нее вдруг дошло, что он заговорил! На глазах у нее выступили слезы радости.
Продираясь через заросли, они двигались очень медленно, и Лаура нервничала, зная, что Макс сходит с ума от неведения.
Он смотрел вдаль, свесившись из окна второго этажа.
— Эй! — крикнула она издалека, давая о себе знать. — Мы здесь! Живы и здоровы!
Голова Макса моментально исчезла, и секундой позже он уже бежал к ним. Макс обхватил всех троих руками, и они стояли так несколько мгновений, приводя свое дыхание в норму. Когда он разжал объятия, все участники сцены, кроме Сью и Уолтера, имели смущенный вид.
— Что все-таки произошло? Где они были? Что…
— Расскажи, Уолтер.
— Лаура очень смелая, — с восхищением сказал малыш.
У Макса отвисла челюсть. Он посмотрел на Лауру, и та важно кивнула.
— Правда? — хрипло спросил он.
— Она бежала через коров. Я люблю Лауру.
— Бог мой, — проговорил Макс едва слышно. — Ты… пробежала через стадо? Идиотка! Ты же могла погибнуть! Тебе достаточно было раз упасть, и они бы копытами…
— Тише!
Лаура взглядом показала на Уолтера, однако ей все же было приятно, что Макс волнуется за нее. Поэтому-то он сорвался и обозвал ее идиоткой.
Макс наконец успокоился. Лаура заметила, как дрожали его пальцы, когда он взял ее руку в свою.
— Думаю, небольшой разговор по поводу самовольного ухода из дома не повредит кое-кому, — сказал он. — И после этого никаких игр сегодня — вплоть до сна.
Лаура не знала, почему в тот вечер она надела свое — и Макса — любимое платье. Или почему потратила чуть ли не час времени на макияж и прическу.
Может быть, потому, подумала она, глядя на свое отражение в зеркале, что сегодня наш последний вечер вместе. Я скажу Максу, что ему придется заботиться о детях без меня. И если я уеду отсюда завтра утром, а я не смогу оставаться с ним после этого в одном доме, то уеду красивой.
За ужином Лаура избегала разговоров об Уолтере, чтобы не расстраивать себя. Она попросила Макса рассказать ей о том, как он провел две недели во Франции.
Там все было ужасно. Макс чувствовал себя виноватым, не сумев добиться для Фей и Дэна более мягкого наказания. У него был такой тоскливый вид, что Лауре захотелось обнять его и прижать к себе.
У нее все валилось из рук. Сначала она просыпала кофе на стол, потом обнаружила, что не налила воду в кофеварку и даже забыла включить ее.
Наконец все было готово, и Лаура, взяв поднос с чашками, понесла его в гостиную. Все это время Макс стоял на кухне и неотрывно следил за каждым ее движением, чем страшно нервировал ее.
Когда Лаура входила в гостиную, поднос дрожал в ее руках. Одна чашка с кофе поехала к краю подноса, и Лаура попыталась поставить ее на место. В результате все, что там стояло, съехало на одну сторону и полетело вниз на дорогущий ковер.
Лаура растерянно уставилась на кофейные пятна, рассыпавшийся сахар и куски торта, потом сделала глубокий, прерывистый вдох и направилась в кухню делать все сначала.
— Я сам, — сказал Макс, оттесняя ее в сторону. — Ты пока посиди здесь.
— Я заплачу за ковер, — жалким голосом пробормотала Лаура.
Она села на краешек стула, глядя невидящим взглядом на результат своей неловкости. Что теперь Макс будет думать о ней? Какой она останется в его памяти? Неуклюжая, косорукая, ни на что не годная женщина.
— Ковер ерунда, отдам в химчистку, — сказал Макс, вернувшись с вновь наполненным подносом в гостиную.
— Я оплачу.
— Съешь кусок торта.
— Я его обязательно уроню, — вымученно улыбнулась Лаура.
— Роняй, черт возьми! — вышел из себя Макс.
— Почему ты злишься на меня? — расстроилась она.
— Потому что ты дура!
— Спасибо, — обронила она и вонзила зубы в воздушное тесто.
— Я должен сказать тебе, о чем меня попросили Фей и Дэн.
У Лауры сразу задрожала рука, и она поставила тарелку с тортом на ручку кресла.
— Я слушаю.
— Я рассказал им, как мы с тобой заботимся об их детях. Убедил, что Сью и Уолтер чувствуют себя прекрасно.
Макс замолчал. Ну вот, подумала Лаура, сейчас он скажет, что мы продолжим игру в маму и папу. У нее к горлу подступил ком.
— Они знают, что их ждет, — тихо сказал Макс. — Уолтеру будет девятнадцать, когда Фей выйдет из тюрьмы.
— А досрочное освобождение?
— Исключено. — Макс пил кофе маленькими глотками и внимательно следил за выражением ее лица.
— Бедная Фей! — прошептала Лаура. — Бедный Дэн.
Макс кивнул.
— Это тяжело, я понимаю. Лаура, дело в том… Короче, они хотят, чтобы мы усыновили детей.
— Нет.
Ну вот, все оказалось очень просто. Лаура сидела как каменная — руки сложены на коленях, ноги сомкнуты. Это короткое слово произнес ее разум, сердце же требовало совсем другого ответа.
— Уолтер и Сью нуждаются в нас обоих, Лаура, — сказал Макс, продолжая внимательно смотреть на нее. — Ты сама это знаешь.
— Лучше ты будешь воспитывать их один с помощью няни, которая не будет ронять чашки с кофе на дорогой ковер, бить хрустальные кувшины…
— И которая не будет прыгать с Уолтером через веревочку, кружиться с ним в танце, не будет любить всем сердцем… — с нежностью закончил Макс. — Разве ты не видишь, что ты можешь дать им?
— А что я могу предложить тебе? — тихо промолвила она.
— Ты для меня — все. Я уже говорил тебе об этом. Ты освещаешь мою жизнь ярким светом. Я хочу жить с тобой целую вечность…
— Ничего не бывает вечным! — воскликнула она с горечью. Тарелка с куском торта упала с ручки кресла на ковер. — О, черт! Это уже слишком! — Лаура затравленно посмотрела на Макса.
А тот смеялся, закинув голову. Смеялся громко, от души. У него даже слезы выступили на глазах.
— Я люблю тебя, солнце мое, — с нежностью произнес Макс.
— Я рада, что насмешила тебя, — обиженно всхлипнула Лаура.
Макс бросился к ней и крепко обнял.
— А теперь послушай меня. Ты должна выйти за меня замуж, потому что любишь меня. Когда мы вместе, мы счастливы. Ты любишь детей. Не мучай меня…
— Я не могу стать твоей женой! — выкрикнула Лаура и от отчаяния стала колотить кулачками грудь Макса. — Не могу! Хочу, но не могу!
Макс замер, затем отстранил ее от себя.
— Ты… Ты… замужем?
— Нет.
Из груди Макса вырвался вздох облегчения. Он смотрел на Лауру в упор, пытаясь по ее глазам угадать причину отказа.
— Дорогая, может быть, ты серьезно больна, а?
— Нет! — Лаура поняла, что Макс не отстанет, пока не добьется правды. — Ты хочешь иметь детей.
— Конечно, хочу! — просиял он. — Много детей. Братишек и сестренок для Уолтера и… Что такое? Ты не хочешь? Лаура! Скажи хоть что-нибудь!
Макс заставил ее поднять голову. Глаза Лауры были полны страдания.
— Я не могу иметь детей.
Макс опустился на колени. Лаура видела, как он пытается осмыслить услышанное.
— Боже, каким же мукам я тебя подвергал — мне даже трудно в это поверить, — побледнев, прошептал он.
Слова Макса поразили ее. Лаура думала, что он расстроится из-за того, что она бесплодна, но он, оказывается, разозлился совсем по другой причине.
— Ты хочешь иметь своих детей, и это вполне естественно, — мягко сказала Лаура. — Ты богат, хорош собой, любая женщина с радостью пойдет за тебя, и вы…
— Нет. Мне нужна ты.
— Но я не могу…
— Это не имеет значения. — Макс встал и наклонился к ней.
— Имеет! Очень скоро ты бросишь меня, потому что…
— Нет. Я буду любить тебя всю жизнь. У нас уже есть дети — Уолтер и Сью. Мы покажем тебя лучшим специалистам, и, кто знает?..
— Нет. Лечение мне не поможет.
— Но… — Макс удивленно вскинул брови. — У тебя нет шрама.