- Потому, что раньше у тебя не было меня, - голос внутри был тихим и ласковым. - Вернее был, но ты меня не могла слышать.
- Ну здравствуйте! Объявился наконец-то! А то мне показалось, что я совсем одна осталась.
- Я не могу тебя оставить, ведь я - это ты, а ты - это я. Просто нормально мы можем общаться только тогда, когда ты расслаблена и более-менее спокойна. А в другое время, когда внутри тебя бушуют эмоции или ты чем-то занята и сосредоточена, или с кем-то разговариваешь, я не всегда могу достучаться. Вот так как-то.
- Я очень рада, что ты со мной Мозг, правда, очень-очень...
- Я тоже... - он ненадолго замолчал. - Помнишь аквапарк и горки?
Вопрос был неожиданным.
- Ну помню, а что?
- Представь, что ты в аквапарке и движешься по пластиковой трубе, только медленно и в темноте.
- Не смеши Мозговой! Какая же это труба? Это туннель в преисподнюю! - я заулыбалась.
- Ну вот, ты уже смеёшься, это хорошо.
- Смеюсь, ага, а что ещё остаётся?
- Значит, поехали дальше, хватит отлёживаться. Чем быстрее отсюда выскочим, тем лучше.
- Поехали!.. Слышишь, Мозг? Да я просто как Гагарин, - я опять засмеялась, - только он вверх, а я вниз.
Вот так, перебирая руками, я потихоньку спускалась.
- Эй, там, на шхуне, сколько мы уже едем? Как думаешь?
- Минут сорок-пятьдесят, не меньше.
- Почти полпути позади, уже легче.
Вскоре послышался шум воды. Сначала звук доносился сверху, потом сбоку. А когда меня окатил холодный поток, то от шока я чуть не выпустила верёвку. Из-за заминки тележка моментально наполнилась водой. Отплёвываясь, я завопила:
- Подлодка тонет, но не сдаётся!
Быстро стравив несколько метров, я остановилась. Подземный водопад остался позади. Проверив высоту потолка, я села. Голова упёрлась в камень. Возмущение идиотизмом ситуации, било через край:
- Мало того, что в темноте, в гробу, под землёй, так ещё и в ледяной воде! Если я здесь утону, то этот гробик окажется очень кстати! Впереди должна быть ещё одна такая же "река Аида", и въеду я в неё на своих колёсах!
- Воду вычерпывай, - отозвался мой внутренний капитан.
С сопением, кряхтением и при помощи могучего, русского и нецензурного, я кое-как перевернулась и, встав на колени, принялась за спасение утопающих. Махая руками, я без конца билась головой о потолок, ругаясь при этом как сапожник. Вычерпывать воду только руками и так сложно, а в полной темноте и наощупь, что-то совсем запредельное. Помогали бортики моего колёсного судна. По ним я проверяла высоту воды внутри этого "корыта". Но, по правде говоря, вагонетка была сделана на совесть, никаких щелей или дыр в ней не было. Когда вода осталась только на дне, я уже была на пределе.
- Всё, хватит, больше не могу. Мокро, но не смертельно, можно двигать дальше. Мешок промок, конечно... - я ощупала тяжёлый куль, который валялся в ногах, - ладно, выберемся, высушу как-нибудь. Хорошо хоть не смыло таким потоком.
Приняв исходное положение, я нащупала свой страховочный канат и покатила дальше. Так страшно уже не было. То ли ледяной душ помог, то ли бурная деятельность, от которой ныло, прежде порванное плечо и зудели ободранные о канат ладони, то ли голос Мозгового, который дал почувствовать, что я не одна в этом мраке - не знаю. Но я спокойно и методично перебирала узлы на верёвке, тележка катилась, я спускалась. "Скоро опять должен быть водопад, - думала я. - Важно не разжать руки".
Но, несмотря на то, что один раз подземную реку я уже преодолела, вода всё-таки обманула. Заранее не было слышно никаких шумов - я просто врезалась в водную стену. Мощная струя ударила прямо по рукам и... канат я выпустила. А дальнейшее напомнило аттракцион "американские горки". Тележка набирала скорость, несмотря на то, что была наполнена водой почти доверху. Хорошо, что вокруг было темно, я ничего не видела, а только ощущала, что несусь с бешеной скоростью. Наверно, именно вода в этом гробике меня и спасла. Я почувствовала резкий поворот, колёса противно заскрипели, потом движение немного замедлилось и, резко ударившись в какое-то препятствие, вагонетка стала дыбом, а я, как пробка, полетела вперёд.
Однако падение оказалось удачным. Я лежала на своём мешке, который сыграл роль амортизатора. Ощупав окружающее пространство, стало ясно, что в точку назначения этот загадочный лифт, меня все-таки доставил. Сначала ничего не было видно, но через несколько минут, зрение адаптировалось, и меня окружала уже не полная тьма, а полумрак. Это хорошо, глазам легче привыкнуть. Перевернувшись на бок, я прислушалась к ощущениям тела: ничего сильно не болит, руки-ноги работают, голова вертится. Всё в порядке.
Я находилась в пещере, как Дайк мне и говорил. Буквально на высоте нескольких метров, виднелось небольшое отверстие, из которого лился тусклый свет. Для того чтобы до него добраться больших усилий не требовалось. Как по заказу, прямо к дыре вела большая куча валунов разных размеров. "Выход есть!" - обрадовалась я. Отжав мешок с припасами от воды, уж как получилось, я вернулась к вагонетке. Она лежала на боку, но вроде была целёхонька. "А гробик-то был для меня длинноват, - удивилась я. - Полтора моих роста, не меньше и выемки для веревки с двух сторон".
- Так! Стоп! - вслух скомандовала я себе. Вспомнилось, как Дайк провожал меня в эту чёрную шахту: он подтянул тележку, которая была скрыта в глубине каменного коридора. Значит, если я поставлю её на рельсы и зафиксирую канат, то он вполне сможет подтянуть её наверх, пусть это и займёт какое-то время. Кто знает, что и как случиться, а вдруг это хоть как-то поможет ему.
Приняв решение, я выгребла оставшуюся в тележке воду и попробовала вернуть её на место. Работа заняла несколько минут. Вагонетка оказалась не слишком тяжёлой, несмотря на массивный вид. В три приёма я поставила её на рельсы и вложила канат в выемки бортиков, стали они чётко. "Продумано, однако, - почесала я нос. - Если вдруг из одного паза узел выскочит, остаётся второй".
Проверив ещё раз, как всё закреплено, я немного успокоилась:
- Я сделала всё, что смогла, Дайкаран эн Тайар. Надеюсь, это поможет тебе в трудную минуту. Ты только выживи, пожалуйста... Только выживи...
И закинув за плечи мокрый, тяжёлый мешок, начала карабкаться к выходу.
По ходу движения, я увидела небольшую полянку и похромала к ней. Усевшись под толстым раскидистым деревом, я принялась за инвентаризацию, да и поесть не мешало. Одеяло полностью промокло. Как смогла я его выкрутила и развесила на самом солнцепёке. Моя одежда, та самая, в которой в день аварии я вышла из дома, пришла в полную негодность: джинсы разорваны почти полностью, особенно левая штанина, молния вырвана и болтается на нескольких нитках, байка с ветровкой в таком же виде, а нижнее бельё похоже на маленькие рваные тряпочки. В общем, только выбросить.
Я погладила свои джинсы. Как их любила... Год назад удачно попала на распродажу и купила сразу, как только примерила: "А теперь, что делать? Оставить здесь, чтобы не тащить лишний груз? Жалко! Это всё, что осталось от прошлой жизни, но и надеть уже не наденешь". Я продолжала перебирать вещи: "Стоп, там же деньги! Дайк говорил". Монеты оказались в маленьком мешочке в заднем кармане джинсов: шесть штук крупных, возможно, золотых, с изображением то ли ящерицы, то ли крокодила с длинным хвостом с одной стороны и какого-то значка, может буквы, может цифры с другой. Остальные пятнадцать, похоже, были мелочью: небольшие кругляшки тёмно-рыжего цвета с дырочкой в центре и расходящимися от неё лучиками, количество которых на некоторых монетах было разным. "Интересно, сколько это? - подумалось мне. - Пока в местной финансовой системе я не разбираюсь".
Распотрошив мешок, я окинула взглядом своё богатство: одеяло, рваная одежда, ремень с овальной пряжкой, запасные рубашка и штаны, большая фляга с водой и маленькая с отваром для каморты. Много вяленого мяса, которое не промокло, так как было упаковано в отдельный большой мешок, как бы прорезиненный изнутри и влага внутрь не проникла. Там же камень для разжигания костра, я видела, как Дайк им пользовался и мои тампоны из водорослей; два мотка верёвки, кинжал с кожаной рукоятью в ножнах из кожи какой-то рептилии и ещё небольшой свёрток, перевязанный бечёвкой.
Когда я его развернула, то от потока слёз несколько минут почти ничего не видела. Это была раковина! Та самая радужная раковина, из-за которой я разбила лоб и узнала тайну моего друга! Зажав рот и нос руками, я изо всех сил старалась не впасть в истерику: "Дайк!.. Миленький!.. Как ты там?! Живой ли?! - я сидела, размазывая слёзы. - Живой... Ты должен быть живой! Ты выберешься и с тобой ничего не случиться! Мы обязательно встретимся, обязательно!" Я бережно завернула ракушку. Отдыхать и есть расхотелось. Надо идти дальше и дойти до Латраса, как бы трудно не было, а дальше... уже по ситуации. Я сложила свои пожитки, выпила воды и, зажав в кулаке кусок мяса, пошла дальше.
Топала я до самого заката и только когда начало смеркаться, решила устроиться на ночлег. Думала разжечь костёр, но побоялась, что ушла недостаточно далеко и лучше не рисковать. Какие деревья годятся для ночлега, я уже знала. Среди разнообразной древесной растительности попадались весьма интересные экземпляры: не слишком высокие, но толстые и раскидистые деревья с широкими и плоскими у основания ветками. Это плоское и слегка вогнутое основание делилось на две-три, а иногда и четыре ветви. Выбрав подходящее дерево, я перекинула через самую низкую двойную ветвь верёвку, закинула наверх мешок и попробовала забраться. Ничего не получилось. Конечно, в детстве, я лазила по деревьям, то за соседскими яблоками на даче, то в лесу за орехами, но не более. Поэтому я обвязала верёвку вокруг себя и повторила попытку.
С пыхтением, сопением, ругательствами и проклятиями в адрес содранных ладоней и дерева, чтоб его короеды съели, а также чертей, демонов и всякой другой нечисти, которая занесла меня на эту планету, я всё-таки залезла. Когда отдышалась, то уже без помощи страховки, поднялась на другую ветку повыше и решила обосноваться на ночь здесь. "Надеюсь, дождя не будет, - пробурчала я про себя, раскладывая на соседних ветках своё сырое добро. - Как-то же надо всё это высушить". Закончив, я поняла, что спать придется, так как есть: ни укрыться, ни постелить было нечего, всё ещё мокрое. Ладно, как-нибудь обойдёмся, только бы ночь была не холодной.
Ложе оказалось вполне комфортным, твёрдым, конечно, но безопасным. Я не боялась, что заснув, свалюсь вниз. С одной стороны массивный ствол, а с другой - широкое углубление, в том месте, где ветка выходила из ствола. Я лежала как в люльке, только ноги немного свешивались. Пока я крутилась, пытаясь найти удобную позу, совсем стемнело. И только закрыла глаза с мыслью, что сейчас позову Мозгового, как открыла их уже на рассвете. Занималась заря, двух солнышек за листвой было не видно, вокруг стелился лёгкий туман и где-то в кронах тренькали лесные пташки. Стуча зубами от утренней прохлады, я полезла проверять свои пожитки. Сырые, конечно же, но уже лучше. Медленно и осторожно я спустилась вниз.
- Доброе утро, - послышался голос внутри. - Ты хорошо спала и хорошо отдохнула.
- Доброе... - буркнула я в ответ, - только очень холодное.
- Ничего, ты уже закалённая, не замёрзнешь, - захихикало в голове.
- Хорошо тебе говорить. Ты сидишь у меня внутри, в своей библиотеке, в тепле и с удобствами; я тебя согреваю, даю свою энергию и вообще... это я тут зубами стучу.
Повисла какая-то напряжённая пауза. На секунду показалось, что Мозговой то ли смутился, то ли обиделся, то ли я его в чём-то подловила. Я ощущала его стыд и какое-то сожаление по поводу чего-то, но непонятно чего.
- Эй, Мозг? Ты, что обиделся, что ли? Ну прости, я не хотела. Просто ещё толком не проснулась... Эй, только не дуйся... ну пожалуйста...
- Это ты меня прости, - тихий, вкрадчивый голос в ответ. - Я, наверно, бываю слишком резок с тобой, - он как будто вздохнул, - но это потому, что я люблю тебя, ведь ты - это я, а я - это ты.
- Я тоже тебя люблю, мой хороший. Без тебя я бы совсем пропала. Всё верно, я - это ты...
Он продолжил:
- А ты - это я.
Шла я целый день, практически не останавливаясь: изредка прихлёбывая воду из фляги и жуя на ходу. Ремень я втянула в другие штаны и одела их полусырые на себя, как и другую рубаху, так всё быстрее просохнет. Кинжал пристегнула к поясу, за маленькое колечко на ремне, а флягу перекинула через плечо, благо она была с длинным ремешком. Проверяя направление, я бодро топала, перелезая через поваленные стволы и обходя овраги.
На одной из полянок обнаружились те самые цветочки, отбивающие запах, про которые говорил Дайк. Надёргав изрядную жменю голубеньких головок, я растёрла их в ладонях и намазала белёсым соком всё, что можно: руки, ноги, одежду, обувь, мешок и даже волосы. Запах был очень странный, но не могу сказать, что неприятный, просто слишком резкий. Насобирав ещё цветочков, про запас, я двинулась дальше.
У этих цветиков, оказалось ещё одно полезное и замечательное свойство - запах отгонял насекомых. За предыдущий вечер, меня изрядно искусали местные кровопийцы. Они не звенели как комары, а делали своё дело молча и быстро. После того как я вымазалась соком, то и укусы перестали зудеть и вроде больше никто меня не кусал. В таком долгом переходе прошёл ещё один день. На следующей ночёвке, я уже постелила в углубление между стволом и веткой просохшую одежду и закуталась в одеяло, а под голову положила мешок. Совсем другое дело! Никогда бы не подумала, что придётся спать на деревьях.
- Поболтаем? - раздался бодренький голосок.
- С удовольствием! А о чём?
- Да о чём угодно! Хочешь, расскажу про Окатан, ну про то, что удалось узнать, понять и сопоставить.
- Ещё спрашиваешь!
- Ну слушай... - прикрыв глаза, я увидела как мой профессор, сидя за столом в библиотеке, радостно потёр руки. - Окатан вращается вокруг двойной звезды: жёлтой, класса G, как и Солнце и белого карлика. Расстояние до своих светил у этой планеты немного больше чем у Земли, поэтому год здесь длится дольше. Пока не могу сказать точно, но где-то месяцев пятнадцать-шестнадцать. Сутки - двадцать четыре часа, как на Земле.