Вдруг Сарантос поставил свою чашку на стол и вплотную приблизился к ней. Когда он остановился, его ноги почти касались ее колен.
Она чуть не упала от его взгляда, жаркого от восхищения и такого вызывающего, который всецело был направлен на нее.
— Вы молодец. Лучшая из тех, кто пытался встать на моем пути. И вы дорого обошлись мне. Но в конечном итоге всегда выигрываю я. Я старше вас на десять лет и обладаю столетним опытом и хитростью. В отличие от вас я выучил закон с одной целью — научиться играть грязно, но выходить из игры чистым.
Селена насмешливо хмыкнула:
— И после этого вы не понимаете, почему мой отец относился к вам с неприязнью.
— Теперь понимаю. Но это не значит, что я принимаю это. Он мог бы использовать мои способности. Я мог дополнить его.
— Его взгляд на бизнес был диаметрально противоположен вашему.
— Поэтому мой неправильный и низкий?
— Вы стремитесь к успеху любой ценой.
— На этом строится бизнес.
— Вы привносите свой лозунг «бизнес есть бизнес» в сферы далекие от самого бизнеса. Мой отец так не поступал.
— Согласен.
После этой словесной перепалки повисла гнетущая тишина. Когда она стала совсем невыносимой, Селена решила затронуть другую сердечную рану:
— Я слышала о вашем брате.
Пять дней назад его младший брат погиб в автокатастрофе. Она не думала, что это возможно или даже приемлемо для нее, дочери его врага, сказать ему слова соболезнования, не говоря уже о том, чтобы прийти на похороны.
Аристидес присел рядом с ней на диван. Прикосновение его бедер обжигало даже через ткань брюк. Его глаза превратились в два сверкающих молниями урагана.
— Ты тоже собираешься сказать, что тебе жаль, что он ушел? — проскрежетал он.
Она покачала головой:
— Помимо простого человеческого сожаления по поводу смерти кого-то такого юного у меня нет личных причин для скорби. С вами дело обстоит по-другому. Вы знали моего отца. И я могу предложить вам только искренность, которую вы в свою очередь предложили мне, когда не стали притворяться, что сожалеете о моей утрате. Могу сказать только то, что я чувствую на самом деле. Я соболезную вашему горю.
Внезапно он обхватил ее за талию.
Она беззвучно ахнула, оказавшись прижатой к его мускулистому, словно сделанному из стали телу. Сарантос посмотрел ей в глаза, которые говорили о том, что он собирается делать, и требовали от нее подчиниться. Затем он жадно впился в ее губы.
Его поцелуй становился все глубже. Теряя остатки контроля, Селена отдалась удовольствию и возбуждению, которое загоралось в ней с новой силой.
Это было подобно прорыву шлюзов. Она тонула под напором его дикой страсти и его желания подчинить ее себе. Его руки с жадностью набросились на ее тело, не прекращая ласкать его, пока Селена не выгнулась и не прильнула к нему, умоляя о чем-то, не зная, что предложить, кроме полной и безоговорочной капитуляции.
Ее тело горело огнем. Дрожа как в лихорадке, Селена сжала руки Сарантоса, и он уступил ее мольбам. Аристидес высвободил ее блузку из-под брюк и расстегнул бюстгальтер, освобождая ее набухшие от желания груди. Селене казалось, что она умирает. Она тихо застонала:
— Пожалуйста…
Он внимательно посмотрел ей в глаза, которые говорили о том, что она готова отдать себя ему, готова отдать свое тело, чтобы он делал с ним все, что захочет…
Но как она могла? Это ведь Аристидес Сарантос. Враг ее семьи. Ее враг.
— Скажи «нет», — простонал Аристидес, опрокидывая ее на диван, впившись поцелуем в ее шею. — Скажи мне остановиться. Если ты не скажешь этого, я тебя растерзаю.
Ее потрясение от его угрозы тут же растаяло. Она была уверена в одном.
Она не скажет «нет». Она не вынесет, если он остановится.
— Я не могу этого сказать. Я не хочу.
— Тогда скажи, чтобы я не останавливался. Скажи мне…
Селена почти задыхалась. У нее в жизни был всего один мужчина. И они занимались сексом раза три, если быть точной. И это было несколько лет назад. Но если бы кто-то увидел ее сейчас, он бы подумал, что она мастер в таких делах, как случайные связи.
Но ей было на все наплевать. Она сгорала от желания. Она хотела этого мужчину. Чувствовала, что сойдет с ума, если он не…
Сарантос снова прильнул к ней, лаская ее и доставляя удовольствие, которого она так желала.
Он хищно набросился на ее одежду и дико рычал, высвобождая по чуть-чуть ее тело и завладевая им. Его напористые пальцы попытались расстегнуть молнию на ее брюках, но волнение было слишком велико, и молния, не выдержав напора, разорвалась.
— Юбки, сокровище мое, носи юбки…
Селена тихо рассмеялась. Она не носила юбки с тех пор, как окончила школу.
Она изогнулась от возбуждения и смущения, когда он обнажил ее ноги, сжал их со всей своей грубой силой, раздвинул тяжестью своего тела и прижался своей возбужденной плотью к ее влажной сердцевине. Она воскликнула от предвкушения и… страха.
Если ее сердце уже сейчас выскакивало из груди, что будет дальше, если Сарантос продолжит свои ласки и овладеет ей?
Затем он опустился на колени между ее ног, покусывая нежную кожу на ее бедрах, оставляя следы, которые тут же исчезали, но ей казалось, что они останутся там навсегда как знак ее принадлежности этому мужчине.
— Прекрасно, великолепно… — Сарантос стянул с нее трусики и раздвинул ей ноги. Не дав ей опомниться, он погрузил пальцы в ее жаркое лоно.
Она воскликнула раз, потом еще раз, когда почувствовала его горячие губы и язык, прильнувшие к ее возбужденной сердцевине. Рыча от удовольствия, он посасывал ее нежную плоть.
Селена чувствовала, что вскоре окажется наверху блаженства, но ей хотелось большего. Ей хотелось соединиться с Сарантосом и вместе достичь пика наслаждения.
Она прошептала:
— С тобой, пожалуйста… я хочу, чтобы ты наполнил меня…
В его глазах бушевал огонь. Он поднялся и сбросил с себя одежду. Не дав Селене прийти в себя от потрясения, которое она испытала, увидев его огромный пенис, Сарантос притянул ее к себе за ноги и обвил ими свою талию. Он прикоснулся к ее доведенной до исступления плоти и со всей силой вошел в нее.
Селена изогнулась, переживая острое наслаждение и желая только одного — принять его всего, вместить его, чтобы забыть все свои страдания и боль потери. Она смотрела в его глаза и исступленно шептала, чтобы он не останавливался. Никогда.
Ее мольба перешла в крик невообразимого наслаждения.
Они слились в одно целое. Все вокруг перестало существовать. Вселенная взорвалась миллиардами звезд. Все потеряло смысл, кроме его близости. Селена наслаждалась тяжестью его подрагивающего тела и жаром, который он изливал у нее внутри.
Она не могла поверить случившемуся. Она нашла утешение в руках человека, который мог бы нанести ей новые сердечные раны, заставив забыть о боли недавней утраты.
Это было реальностью.
Она занималась любовью с Аристидесом Сарантосом.
Но ее тело, содрогаясь от полученного оргазма, кричало о большем.
Как будто услышав ее стенания, Сарантос приподнялся на вытянутых руках и посмотрел на нее.
Она боялась поднять на него глаза.
Что она увидит в его взгляде? Отчуждение? А может, презрение или отвращение?
— Дорогая моя, судя по всему, ты не только лицензированный юрист, но и лицензированное оружие. Ты запросто можешь прикончить любого мужчину.
Селена несмело посмотрела на него и чуть не расплакалась. Все ее страхи были напрасными, его глаза горели страстью и обожанием. С чувством благодарности она погрузила пальцы в шелковистую гриву его волос и, притянув его голову ближе, дрожащими губами поцеловала эти невероятно красивые глаза.
Аристидес замер, позволив ей проявить свою нежность.
Она взволнованно вздохнула, когда снова встретилась с ним взглядом. Выражение мимолетного удовлетворения исчезало под напором заново пробудившегося желания.
Она тяжело задышала, почувствовав, как он растет у нее внутри, изогнулась и, крепче обхватив его бедрами, выдохнула:
— Непохоже, чтобы я тебя… прикончила.
— Я далек от этого. Если ты знаешь, на что напрашиваешься.
— Я хочу узнать.
Он устремился к ней, страстно прижавшись к ее губам. Селена наслаждалась его животной чувственностью.
— Запомни, ты сама даешь мне право овладеть тобой, делать с тобой все, что угодно.
Она еще сильнее прижалась к нему. Ее губы дрожали:
— Да. Все, что хочешь…
Сарантос сорвал с нее блузку и прильнул к ее обнаженному телу, заставив Селену стонать, когда он целовал ее груди и покусывал ее соски. Она чувствовала, как с каждым его прикосновением возрастает пульсация внизу ее живота.
В этот раз Аристидес не торопился.
Ее переполнило отчаянное желание.
— П-пожалуйста…
И он услышал ее. Их тела задвигались в бешеном темпе, пока она не забилась в экстазе, выжимая каждую каплю его собственного оргазма.
На этот раз она потеряла сознание. Она была в этом уверена, потому что пришла в себя рывком. Открыв глаза, она увидела Аристидеса, который лежал рядом с ней на полу, где состоялась их последняя дуэль, и, приподнявшись на локте, ласкал ее грудь и низ живота.
Когда она встретилась с ним взглядом, он прижал ее к себе и без труда поднялся на ноги со своей потерявшей от удовольствия голову ношей.
Когда они вошли в ванную, он поцеловал ее ушко, заново пробудив ее чувства своим прикосновением, а потом своими словами:
— Теперь, когда мы слегка утолили голод, я растерзаю тебя по-настоящему.
* * *
Селена, крадучись, собирала одежду, разбросанную по спальне.
Эти вещи Аристидес заказал ей вместо тех, которые он разорвал на ней в пылу страсти. Это случилось два дня назад.
Каждый раз, когда она думала, что пора заканчивать их страстную дуэль, он останавливал ее, доводя до исступления. Закончилось тем, что она осталась с ним на выходные.
Сейчас впервые за эти два дня и две ночи она проснулась, пока он еще спал.
Он лежал на спине. Селена любовалась его мощным телом, которое доставило ей столько наслаждения. Ее сердце болезненно сжалось. Ей хотелось броситься к нему и свернуться калачиком у него под боком.
Но она не могла. Теперь, когда она находилась вне его объятий, ее охватило чувство потерянности.
Селена не знала, что делать дальше. Поэтому решила уйти.
Он сам должен показать, что их ждет в будущем.
И Аристидес Сарантос показал. Не при личной встрече, а через центральные газеты.
Селена несколько раз перечитала заголовок, который гласил: «Сарантос покидает Америку после короткого делового визита».
Вот какое будущее их ждало. Уехал. Прочь. Даже не попрощавшись.
К горлу подступили слезы.
Какая же она дура. Как она могла подумать, что все кончится по-другому? Потому что у них были два дня и две ночи великолепного секса?
Но он ведь был таким потрясающим…
Стоп. Нечего себя обманывать. Сарантос просто оправдал свою репутацию перфекциониста и завоевателя.
И он просто получал удовольствие, которое никак не было связано с ней.
Он ни разу за все время не назвал ее по имени.
Она добровольно стала для него средством избавления от того хаоса, в котором он находился. Но она нашла в нём то же самое, то утешение, в котором так нуждалась. Он был последним человеком на Земле, с которым она должна была вступить в связь, которая от этого становилась только острее и рискованней, сводя на нет всю горечь, скопившуюся в сердце Селены.
Теперь он исчезнет из ее жизни, и все вернется на свои места. С одной только разницей. Она наследует роль своего отца в качестве противника Сарантоса.
Что бы между ними ни произошло, все осталось в прошлом.
Как будто никогда и не случалось.
Глава 2
Восемнадцать месяцев спустя…
Аристидес стоял перед поместьем Лувардисов, переживая дежавю. Он снова возвращался в тот роковой день, который имел место почти два года назад.
Он не мог поверить, что с тех пор прошло столько времени. Его охватило противоречивое чувство, как будто это случилось вчера, но вместе с тем в другой жизни.
Хотя скорее это был не один день, а целая неделя ударов, которые сыпались на него один за другим, закончившаяся сумасшедшими выходными с Селеной Лувардис.
От волнения у него перехватило дыхание. Он не мог забыть ту страстную лихорадку, которая владела им два дня и две ночи и закончилась абсолютным ощущением полноты и покоя и почти абсолютной потерей памяти. Проснувшись, он не помнил ничего о себе, о своей жизни, только проведенное с ней время, наполненное безудержным и безумным желанием.
Так было, пока он не понял, что она ушла. Сейчас при воспоминании об этом его тело снова сковало оцепенение.
Тогда его изумление, чувство потери и даже злость были притворными. Аристидес долго думал, что же он испытал на самом деле. И в конце концов решил, что это было чувство облегчения.
Она избавила его от принятия решения по поводу их временного помешательства. Их связь была случайной и необычной. Как другие пускаются в опасное предприятие, они набросились друг на друга, чтобы убежать от непереносимой боли.
Судя по всему, она решила, что будет лучше, если они оставят все, как было: останутся по разные стороны баррикад и забудут, что однажды были любовниками.
Аристидес боролся с желанием оспорить ее решение. Но потом сдался и подумал, что так будет лучше всего.
Уважая ее невысказанное соглашение о признании их отношений недействительными, он с тех пор держался подальше от Америки. Аристидес боялся, что при личной встрече с ней он потеряет над собой контроль.
Но как это бывает, именно она заставила его не появляться в Штатах, а теперь стала причиной его возвращения.
Он готов был явиться без приглашения к Лувардисам. Только на этот раз это были не похороны, а званый вечер.
Его посредники и тайные агенты не сумели разрешить настоящую ситуацию, которая грозила верным провалом. Лувардисы не просто пытались загнать его в угол на переговорах. Они пытались выжить его из судостроительной промышленности, где он царствовал до этого безраздельно. Они не оставляли сомнений, что готовы принять крайне рискованные шаги для них самих, если только вместе с ними ко дну пойдет и он.
Поэтому приехать сюда было последним средством на пути разрешения конфликта. Сарантос хотел узнать, что движет братьями Лувардис. Ради их отца и Селены он собирался дать им шанс достигнуть компромисса, отступить, пока он не нанял тяжелую артиллерию и не уничтожил их.
Их последняя жестокая атака была лишена всякой логики, что заставило Аристидеса задуматься, не стояла ли за всем этим Селена. Но он прогнал эту мысль. Не он бросил Селену. Это она ушла от него.
Как бы там ни было, так или иначе он должен покончить с этим.
Аристидес прошел в ворота. Хорошо, что человек, который попросил у него его пригласительный билет, узнал его и не стал поднимать шум. Сарантос не знал точно, как ему удастся достигнуть своей цели, сэкономив как можно больше времени, и потом поскорее убраться оттуда. На этот раз он намеревался больше никогда не возвращаться сюда.
Аристидес толкнул массивную дубовую дверь и оказался внутри. Он тут же почувствовал на себе любопытные взгляды присутствующих, которые прогуливались с коктейлями в руках и любовались убранством дома. Раздражение Сарантоса нарастало с каждым назойливым взглядом.
Нужно как можно быстрее найти кого-нибудь из клана Лувардисов.
— Ну, Сарантос, на этот раз у меня есть полное право вышвырнуть тебя за порог.
Николас Лувардис. Именно он сейчас занимает место у штурвала семейного корабля. Возможно, именно благодаря ему Сарантос никак не может договориться с Лувардисами. Чудесно. Аристидес предпочитал разбираться не с проблемами, а с их источником.
Он повернулся к человеку, которого пресса нарекла «вторым» греческим богом судоходного бизнеса: