Когда мужчина взял Бронвин за руку, в его сознании возник образ старухи. Эти слова, обращенные непосредственно к нему, по меньшей мере, ошеломили его. Он не сомневался, что она была источником магии, но сам факт вызывал подозрения. Очевидно, ведьма знала все о пророчестве, и, возможно, намеревалась использовать это в свою пользу. Бронвин, казалось, не знала легенды, но это совсем не исключало возможности, что она согласна стать его участницей.
Ведьма, должно быть, знала, что магия, которой она наделила Бронвин, делала ее неотразимой для ликанов. Особенно, если они почувствуют "привкус" сверхъестественного, который был усилен во много раз.
Итак, вопрос оставался открытым: была ли Бронвин женщиной из пророчества? Или же жертвой обмана какой-то злой старой ведьмы? Он покачал головой. Разве это имеет значение? Люк хотел ее так сильно, что едва сдерживал себя. Конечно, было бы замечательно, если бы Бронвин действительно оказалась избранной, и дар силы, который она передаст его щенкам, станет означать, что один из них будет королем. Но только волнует ли его на самом деле это гребаное пророчество богов?
Люк обнаружил, что такая возможность соблазняет его, хотя он ничего не знал об этом, когда решил, что она — его женщина. Или знал? Не это ли неосознанно привлекло его с самого начала? Именно так работало пророчество?
И какого черта за ней следовали проклятые вампы? Наглядная демонстрация силы, решил мужчина. Каким-то образом те узнали о пророчестве, и решили схватить ее и убедиться, что оно не сбудется. Люк не мог придумать никакой другой причины, по которой сам повелитель вампиров Константин хотел бы Бронвин. Хотя, на самом деле мог. Она была красавицей! Он практически не сомневался, что желал бы ее, даже если бы у нее не оказалось магии или паранормальных способностей. Просто в ней что-то было… Люк нахмурился. Бронвин не казалась во вкусе Константина. Не то, чтобы у него была возможность или интерес бродить вокруг вампов, и действительно знать ублюдка, но он, конечно, видел его раз или два, и, как правило, с двумя женщинами, которые вешались на него с обожанием. Обычно, они были столь же светловолосые, как и он, высокие и полногрудые, что не удивительно, так как во времена Константина, несколько столетий назад, это считалось воплощением красоты.
Не сказать, что Бронвин была недостаточно красивой во всех нужных местах, чтобы понравиться любому мужчине со вкусом, но она, безусловно, не такая же высокая и полногрудая блондинистая проститутка, как те женщины, которых Константин предпочитал водить на поводке.
Что ж, ему необходимо провести кое-какие расследования, чтобы добраться до сути. Тем временем, он приложит все усилия, чтобы обеспечить ей безопасность, и попытается держать свои руки подальше от нее.
«Это, возможно, будет самой легкой частью», подумал он, усмехнувшись. Волк боялся, что из-за защитного заклинания, которое наложила на нее проклятая ведьма, и ее открытия, что Люк на самом деле не человек, ему понадобится уйма времени, чтобы затащить ее в постель. Тем не менее, он намеревался чертовски постараться!
Мужчина был не в состоянии устоять перед попыткой. Волк просто надеялся, что эта гребаная ведьма не наложила на нее заклинание, от которого его член увянет в ту же минуту, как только он попробует это сделать!
***
Калеб Уэстморленд был недоволен, когда к нему приехала полиция. Он бросил пугающий взгляд на дворецкого, который сопроводил их в его кабинет. Побледнев, слуга, заикаясь, представил двух детективов и поспешно удалился.
Несколько мгновений изучая полицейских, пока они осматривали его кабинет и, без сомнения, подсчитывали стоимость всего, что там находилось, мужчина, наконец, скривил губы в подобии приветливой улыбки.
— Чем я могу быть вам полезен, джентльмены? — спросил он язвительно.
Тот, кого дворецкий представил как детектива Райли, решительно посмотрел на него.
— Я полагаю, на вас работает мужчина по имени Билл Дункан?
Калеб поднял брови.
— На меня?
Райли, нахмурившись, посмотрел на своего напарника, детектива Брауна, а затем с подозрением взглянул на Калеба.
— Я понял, чем вы занимаетесь, — ответил он холодно.
Калеба охватило раздражение.
— Вот если бы вы поняли, чем занимался он, было бы правильнее.
— Это имя вам ни о чем не говорит?
Уэстморленд ему неприятно улыбнулся.
— Ни о чем. Вы, должно быть, знаете, что у меня где-то около тысячи сотрудников.
— Мы насчитали, что их около двух.
— Правда?
— Правда. А также, правда то, что Билл Дункан работал на вас, по сути он являлся сотрудником вашей компании!
— Хмм, — промурлыкал Калеб с любопытством. — Которой именно?
— Мы пришли сюда не для того, чтобы играть с вами в кошки-мышки! — не сдержался Браун. — Вы знаете этого человека или нет?
Губы мужчины изогнулись в подлинно веселой улыбке.
— А я думал, что игра в кошки-мышки это ваша сильная сторона, — протянул он. Его улыбка исчезла. — Я полагаю, что уже сообщил вам, что это имя мне не знакомо, но, опять же, вы должны понять, что лично я не занимаюсь наймом и увольнениями. Было бы невозможно самому управлять своими холдингами, которые, я уверен, вы знаете, довольно обширны, и по-прежнему получать прибыль. Хотите присесть? Или вы предпочитаете стоять?
Детективы переглянулись.
— Мы больше не будем отнимать ваше время.
Калеб кивнул.
— Доброго дня, джентльмены.
Райли остановился у двери.
— Вам, возможно, интересно узнать, что Дункан был убит вчера вечером. Мы нашли его обезглавленный труп на тротуаре в центре города.
Калеб вскинул брови.
— Зло бродит по нашим улицам, — пробормотал он сочувствующе, а затем язвительно заметил: — Слава Богам, что существует полиция, способная нас защитить.
— Что ты думаешь? — спросил Браун своего напарника, когда они снова залезли в машину. — Считаешь, что он что-то знает об убийстве, но не говорит?
— Я считаю, что он чертовски странный тип, и у меня мороз по коже. Не думаю, что когда-либо встречал более холодного человека или менее сочувствующего ближним. — Он обдумывал вопрос своего напарника, пока тот заводил машину. — Я полагаю, Уэстморленд знает об этом намного больше, чем мы когда-либо сможем из него вытянуть. Но сомневаюсь, что он лично принимал в этом участие. Ты видел это место? Видел его? Ни один волосок не выбился, ни одной ворсинки на тысячедолларовом костюме, и все кругом столь же безукоризненное. Если бы он имел какое-то отношение к убийству, или даже заказал его по какой-либо причине, то мы бы никогда не нашли тело… особенно лежащим на этом проклятом тротуаре, где кто угодно мог об него споткнуться. Что весьма неаккуратно. Я не видел более ужасного убийства, чуть не потерял весь свой завтрак!
Браун кивнул.
— Я чувствовал тоже самое. Ты считаешь, что коронеру все же удастся выяснить, кто оторвал его голову? Может это даст нам зацепку? Это очевидно тупик.
— Хотел бы знать, кто сотворил эту жестокость? Бедный парень! — Он развернул машину. — Давай поедем в «Уэстморленд Медиа» и побеседуем с некоторыми из этих бедных растяп, сослуживцев Дункана. Мы можем поговорить с коронером, перед тем, как вернемся в участок.
Калеба охватило любопытство, поскольку он слушал, стоя у окна. Удовлетворить его? Или оставить так? Он отвернулся, поскольку детективы уже уехали, и пригвоздил дворецкого холодным взглядом.
— Скажи Муру подогнать машину — седан, я думаю, — холодно сказал Калеб.
— Мой лорд, — смиренно сказал Янси через секунду, — вы уверены, что это благоразумно? — Он заметно побледнел, когда Уэстморленд снова повернулся к нему. — Я хочу сказать, вы не думаете, что это заставит полицейских насторожиться, если вы уйдете сразу после того, как они здесь побывали?
Калеб обдумал это и пожал плечами.
— Я не подумал об этом. Это может быть… интересно. Ты прав. Скажи Муру подогнать красную спортивную.
***
Место преступления огораживала желтая полицейская лента. Его было трудно не заметить, даже если бы он не читал об этом в газете.
Припарковав свой спортивный автомобиль, Калеб проигнорировал двух детективов, которые следили за ним, с тех пор как он промчался мимо них, и небрежно ступил на тротуар, остановившись чтобы рассмотреть первую огороженную секцию.
— Голова, — пробормотал про себя мужчина, минуту изучая коричневую запекшуюся кровь, прежде чем пойти дальше по улице к основному месту совершения преступления. — Тело. — Он фыркнул. — Ага. Волк. Мерзкие существа низшего класса. — Он махнул рукой, чтобы приблизить исчезающий аромат к своему носу. — Ликан — не волк. Во всяком случае, большинство из них чистокровные.
***
— Я не знаю, вождь. Для меня это выглядит как метка, но не кажется ли вам странным, что избранной станет белая женщина?
Люк рассеянно хмыкнул.
— В пророчестве не сказано, что она будет происходить из какого-то племени.
— Я уложу ее в одно мгновение.
Люк, прищурившись, посмотрел на говорившего.
— Только взгляни в ее сторону, Ронин, и я оторву твой член, и им же тебя накормлю.
Тот удивлено уставился на него.
— Но… если она принадлежит стае…
— Она не принадлежит стае! — сказал Люк резко. — В пророчестве ничего об этом не сказано.
— Я считаю, что мы должны созвать старейшин и посмотреть, что они об этом скажут. Буду честен, я не помню это проклятое пророчество, во всяком случае, дословно. А ты?
Люк покачал головой.
— Об этом пророчестве говорят в течение двух или трех сотен лет, может дольше. Я никак не ожидал, что встречу ее. По правде говоря, не обращал внимания, когда они его рассказывали. Думаю, ты прав, мы должны посоветоваться со старейшинами, но это может подождать. Она в беде и нам следует выяснить, почему за ней следили вампы, кто еще преследовал ее, и почему. И в то же время нужно убедиться, что им не удастся ее схватить.
Волк не то чтобы особенно беспокоился о пророчестве, так или иначе у него будут щенки. Он был бы вполне доволен тем, что имел. Проблема состояла в защитном заклинании проклятой старухи. Он не придавал этому нужного внимания.
Это проклятое богами заклинание означало, что Люк не сможет пометить ее, а без этого не удастся заключить брак. Он бы и без своих сил мог затащить ее в постель, но все же сомневался в этом. Единственная вещь, которой обладали мужчины-ликаны его вида, это феромоны, и если она к ним не уязвима из-за этого гребаного заклятья, он в беде. Люк хотел ее, но не мог заполучить, как бы не старался, если только не пометит и не привяжет к себе.
А дальше, еще хуже. Она может просто сбежать от него, беременная щенком, и что тогда? Его первенец исчезнет, и волк не сможет их разыскать!
Люк бесился каждый раз, вспоминая предупреждение старой ведьмы, или как она это там называла. Любовь! Как он должен завоевать любовь женщины, особенно теперь, когда та знает о волке? Если бы все случилось по-другому, если бы ему удалось заинтересовать ее и, возможно, завоевать расположение, прежде чем девушка обнаружила, что он — монстр, которого так боялся ее вид…