— Ублюдок, ты плох в этом, — сказал Брей, качая головой и проходя мимо нас так быстро, словно участвует в гонке. Он делает один шаг размером с два в направлении входной двери, будто хочет поскорее уйти.
— Чего я не знаю? Потому что я уверен на все сто процентов, что что-то упускаю, — сказал я, останавливаясь у лестницы и глядя то на гримасу Брента, напоминающую оленя в свете фар, то на напряжённую спину Брея.
— Просто скажи ему, — сказал Брей, не оборачиваясь.
Брент ничего не произнёс, и мы все некоторое время стояли на месте. Тишина была оглушительной и наполняла воздух напряжением. Я закричал:
— Если с кем-то из них что-то случилось, я должен знать, чёрт возьми.
Брей убрал свою руку с двери и посмотрел на меня. Смятения, которое я видел на лице Брента, отсутствовало на лице его близнеца. Только раздражённый свирепый взгляд.
— С ними всё хорошо. Просто чертовски превосходно. Так что успокойся, — сказал он, переводя взгляд с меня на двор позади, и вздохнул. Я видел, что он пытается контролировать себя. Ещё одна вещь, которая отличает его от Брента. Брент не теряет контроль так быстро. Чёрт, да ты счастливчик, если сможешь вывести его из себя. Но Брей… он словно заряженный пистолет. Он легко может вызвериться на любого. Я вытаскивал его задницу из неприятностей больше раз, чем можно представить.
— Где они? — повторил я, глядя на Брея.
Брей даже не посмотрел на меня. Мышцы его челюсти подрагивали, когда он перевёл взгляд на пустой двор. Он обдумывал это, чем бы оно ни было. Я не хотел дальше ждать, но и не хотел, приехав домой, ввязаться в драку с братом, ещё даже не обняв маму.
— Стил уже почти год встречается с Дикси, — сказал Брей спокойно, но предупреждение в его голосе не осталось без внимания. Он защищает младшего брата. Но он вообще не имеет понятия, от чего именно защищает его.
Всё вокруг меня закружилось, и я схватился за перила рядом со мной, чтобы не упасть. Это неправда. Я уехал, чтобы защитить секрет, чтобы защитить Дикси… но это… блять. Что же я наделал?
Это не может происходить на самом деле, чёрт возьми. Я потерял всё, жил в аду последние три года и продолжаю делать это ежедневно. Каждый сон, в котором она появляется, напоминает мне, что никого другого не будет достаточно. Обман разрушил мою жизнь. Я не позволю ему разрушить жизнь Дикси, и я уверен, чёрт возьми, что не дам ему разрушить жизнь моего младшего брата.
— Не облажайся ради него. Он поклоняется тебе. Он сделает всё, чтобы порадовать тебя. Но он любит её, — предупредил Брей, глядя на меня.
Он не знает, о чём говорит. Никто из них не знает. Только я. Я не собираюсь сходить с ума из-за ревности. Я научился жить с ревностью, которая съедала меня заживо каждый раз, когда я думаю о том, что кто-то прикасается к ней.
— Они уже… — я даже не смог выговорить это. В горле встал ком. Я хотел закричать от жестокости этого мира. Напряжённость в моей груди и бушующий пульс — это то, с чем я хорошо знаком. То, что мне не следует испытывать. Мысль, что Дикси спит с кем-то ещё, рвала меня на части, но в то же время я проживал этот чёртов кошмар на протяжении трёх грёбаных лет, зная, что не должен ревновать. Меня затошнило из-за того, что я держал рот на замке и к чему это привело. Есть много чёртовых вещей, о которых я должен подумать, но всё, что витает в моей голове, — это Стил, прикасающийся к моей Дикси. Мой собственный брат. — Блядь! — заревел я прежде, чем уйти во двор. Мне нужно отстраниться ото всех. Моё сердце так бешено билось, будто собиралось вырваться из груди. Ряд эмоций, проходящих через меня, — словно молнии, пронзающие мой череп. — Твою мать! — закричал я, бросая пакет с мамиными лекарствами на землю и хватаясь за голову, дабы она не взорвалась. Я почувствовал головокружение, а мои глаза были раздражены из-за импульсов боли.
Мои колени ослабли, и я позволил им подкоситься, положив локти на бёдра и схватив голову, пока боль простреливала через меня. Я покинул Мэлрой, чтобы спасти себя и её. Но, чтобы спасти её от боли, которая будет преследовать меня всю жизнь, я позволил своему брату совершить тот же ужасный грех. Чёрт, как я скажу ему об этом? Как я могу позволить ему стать такой же оболочкой человека, какой стал я.
— Ашер? — прозвучал громко и отчётливо голос мамы во дворе, и мои руки опустились, когда я посмотрел на неё. Она стояла на крыльце в фартуке с руками на бёдрах, глядя на меня. Измученное выражение её лица говорило, что она расстроена. Испачканный красными пятнами фартук напоминал мне о счастливых временах. Днях, когда стащить ягоду без ведома мамы, было единственной проблемой. — Вы двое должны были сказать ему об этом, прежде чем он даже войдёт? Вы маленькие засранцы. Вы не видели моего мальчика с Рождества и тут же расстраиваете его, — ругала мама Брея и Брента прежде, чем покачать головой и указать на меня. — Ради бога, встань. Ты слишком взрослый, чтобы вести себя, как пятилетний мальчишка, впадающий в истерику. Подойди к маме и скажи мне, какого чёрта ты привёз мне лекарства, о которых я не просила. Тем временем, пока ты объясняешься, я приготовлю пирожки. — Она говорил тоном известным нам как «деловой». — И вы двое, — сказала она, махая полотенцем в руках, тем самым указывая на близнецов. — Вам должно быть стыдно. Так не делается!
Я встал, позволяя онемению выплеснуться из меня. Только так я могу пройти через это. Теперь мой собственный младший брат будет платить за мою ошибку. Чёрная дыра в моей груди продолжает расти. Не позволяя себе думать об этом, я поднял с земли пакет с лекарствами и направился к крыльцу в распростёртые объятия мамы. Когда мама с её ростом пять футов семь дюймов[2] крепко обняла меня, слёзы застлали мне глаза. Я не плакал с той ночи, когда понял, что всё потерял. Или точнее, в ночь, когда понял, что это никогда не было моим. Но объятия мамы заставили меня сломаться, словно маленького ребёнка. Но я пытался сдерживаться, чтобы быть мужчиной, каким все меня видят.
Позор, что Андреа Джеймс из безумных. Думаю, я должен был это понять прежде, чем позволил ей тереться об меня. Её младшая сестра настоящая сука. Это я знаю точно. Однажды мне рассказали, что она единственная, кто издевался над Дикси, и я убедился, что этого больше не повторится. Дикси является самой милой девушкой. Из тех, за которыми вы наблюдаете, желая приблизиться, но знаете, что не должны. Она не из тех девушек, которых вы берёте к себе в грузовик. И никогда ею не станет.
Я знаю, что провожу слишком много времени с Дикси. Мне нравится находиться рядом с ней так долго, как только можно. Дикси пахнет слаще, улыбается ярче, говорит мягче, а её глаза смотрят глубже, чем у какой-либо другой девушки, которую я знаю. Было трудно игнорировать Дикси Монро. Если бы я был младше, не уверен, что смог бы держать её на расстоянии вытянутой руки. Но я не младше — я старше её на три года и у меня нет никаких прав смотреть на неё подобным образом. Поэтому я позволяю себе лишь слегка вкушать её невинность. Проводя краткие мгновения в её компании. Мне хватает этого. И, как всегда, прежде чем свернуть на грунтовую дорогу, ведущую к моему дому, я посмотрел на дом Дикси. Это один из моих способов немного вкусить её. Потому что временами я ничего не вижу, но порой я вижу проблески её жизни, проблески её самой и не могу отвести взгляда.
Сегодня вечером мне повезло. Полная луна и фонарь на крыльце освещали её дом и двор. Дикси сидела на нижней ступеньке крыльца, её ноги были обнажены, подбородок упирался в согнутые коленки, а голова была повёрнута в мою сторону, когда я проезжал мимо. Хоть я и слишком далеко, чтобы разобрать выражение её лица, я знаю, что она узнала мой грузовик. И она не отвела глаз.
Брей клялся, что Дикси влюблена в меня. Он говорит это на протяжении нескольких лет. Я не знаю почему: ведь Стил её ровесник и он популярен в их классе. Я знаю, что, если она проявит заинтересованность в нём, он воспользуется шансом и сделает её своей.
Что-то заставило меня остановить грузовик посредине дороги и оглянуться на Дикси Монро. Я знаю, что подъехать к ней и выйти из машины — не лучшая идея. Я хочу составить ей компанию, услышать её смех и наблюдать за её улыбкой, просто некоторое время побыть с ней рядом, но я знаю, как будет лучше.
Поэтому я решил остаться сидеть здесь, в своём грузовике. Пусть моё присутствие передаст всё то, что словами не мог передать я. Что я вижу её. Хотел бы я, чтобы всё было по-другому. Но для нас двоих будет лучше, если я останусь в грузовике. Я слишком стар для неё. И ничто не может изменить это.
Думаю, однажды, когда мы станем старше, три года разницы уже не будут иметь значения. Но не будет ли она влюблена к тому времени? Возможно, планируя свадьбу с кем-нибудь из местных. Или поступит в колледж и встретит там парня? Будет ли у «нас» шанс? Мне не нравилась мысль, что она никогда не станет моей.
Взгляд Дикси не отрывался от моего грузовика. Я всё ещё оставался на этой грунтовой дороге, после чего открыл дверь, вышел из грузовика и прислонился к нему. Между нами ничего не было, кроме темноты, и только лунный свет делал меня видимым для неё. Я скрестил руки на груди и просто смотрел на неё.
Я позволил своим мыслям дрейфовать по всем «что, если…», которые прежде не позволял своему разуму развивать. Интересно, о чём размышляет Дикси. Она не двигается и не отводит взгляда. Многие девушки пытались изменить меня, но я знаю, что именно Дикси — та самая девушка, которой это удастся. Единственная девушка, в которой я нуждаюсь.
Когда она встала, внезапное движение вырвало меня из моих мыслей. Наша игра в гляделки закончилась. Я хочу, чтобы она задержалась. Хочу продлить этот момент между нами настолько, насколько только возможно. Но я знаю, что всё не настолько невинно, как должно быть.
На секунду я подумал, что она собирается подойти ко мне. Часть меня хотела, чтобы она сделала это, но я не знаю, что скажу, если это произойдёт. В этот идеальный момент мы не нуждаемся в словах. Но она не подошла. Дикси лишь подняла руку, слегка помахала мне и вошла в дом, не оглядываясь. Я дождался, пока загорится свет, и только после этого вернулся в грузовик, и поехал. В эту ночь между нами что-то произошло, что-то изменилось, и, даже не смотря на то, что не было сказано и слова, мы знаем, что ничто уже не будет как прежде.
Глава Третья
ДИКСИ МОНРО
Я стояла на крыльце, вглядываясь вдаль. Я могу видеть только крышу дома Саттонов, поскольку он находится по другую сторону холма. Но я знаю, что дом там. Я часто здесь стояла и позволяла своему взгляду блуждать по жестяной крыше. Воспоминания до сих пор преследуют меня и, как только я позволяю себе вернуться в прошлое, продолжают разбивать мне сердце.
Когда в прошлом августе я наткнулась на Стила недалеко от продуктового магазина, я уронила пакет, и всё его содержимое разлетелось по земле, из-за чего мы оба ползали на карачках, пытаясь всё собрать. Когда Стил поднял баночку супа и передал её мне, его улыбка была так похожа на улыбку Ашера, что у меня просто дух захватило.
Стил был в моём классе в школе. Он был тем Саттоном, по которому я должна была сохнуть с детства, но не сохла. Я видела только Ашера. С тех пор как мне исполнилось тринадцать и он подвёз меня домой из школы в своём чудесном старом пикапе, я была полностью поглощена им.
Конечно же, он не отвечал взаимностью. Тогда я была слишком маленькой для него. Но мы росли, бегая по одним полям и плавая в одном озере. Он был моим другом, несмотря на то, что был старше меня и являлся самым популярным парнем в нашем городке.
Весь тот год я издалека поклонялась ему. Если он спрашивал, нужно ли меня подвести, я всегда говорила «да». Летом перед девятым классом моё тело решило вырасти.
В первый день старшей школы Ашер стал моей тенью. Если какой-то парень смотрел в мою сторону, его присутствие заставляло их сбегать. Мне нравилось это. Несмотря на то, что я не понимала, почему он это делает.
Когда наступил октябрь и мне исполнилось пятнадцать, он сделал первый шаг. Ашер Саттон прижал меня к своему грузовику, расположив руки по обе стороны от моей головы, тогда я поняла, что всё скоро изменится. Его губы коснулись моих, а моё тело загорелось, словно фейерверк, и после этого мы были неразлучны. Он получил стипендию в местном колледже, а не в университет побольше, чтобы быть ближе ко мне. Он сказал, что дождётся меня и что всегда сможет перевестись куда-нибудь ещё, когда я закончу школу.
Но этого не случилось. Ничего из этого не произошло.
В одну ночь он любил меня и говорил, что мы будем вместе вечно. А на следующий день он даже не мог посмотреть мне в глаза. И он так и не объяснил, что случилось.
Хруст гравия под колёсами резко вывел меня из транса, в котором я находилась. Я позволила себе увлечься воспоминаниями, что было обычным для меня. Я прищурилась из-за солнца и увидела белый грузовик Стила, спускающийся по дороге. Он приехал, чтобы сказать, что Ашер дома. Я не знаю, что он собирается делать. Когда Ашер приезжал на Рождество, я уехала в Оклахому к бабушке. Мне не нужно было видеться с ним. Но теперь… если Ашер дома, мне придётся столкнуться с ним и моими отношениями со Стилом. Я не готова к этому, сомневаюсь, что вообще когда-нибудь буду готова.
Машина остановилась, и я наблюдала, как Стил выпрыгивает из своего поднятого грузовика. Потёртые джинсы хорошо сидели на нём, но в моих глазах никто не сравнится с его старшим братом. Я ненавижу себя за это. Стил не заслуживает подобного. Не тогда, когда был так добр ко мне.
— Привет, — сказала я, выдавливая улыбку, пока Стил поднимался по лестнице на крыльцо. Его серьёзный взгляд был прикован ко мне, и это заставило меня бояться того, что он собирается сказать.
Он на мгновение опустил голову и вздохнул прежде, чем посмотреть на меня.
— Ты уже знаешь, не так ли? — Но он уже знает ответ из-за выражения моего лица.