— Сегодня, — заявил он, — я подписал указ об учреждении нового правительственного ведомства. У нас нет оснований откладывать претворение наших планов в жизнь. В ближайшее время вы еще услышите об этом ведомстве, а пока я скажу вам только, что оно создано специально для женщин, и руководить им будет тоже женщина.
Хассан нахмурился. Указ? Они действительно обсуждали возможность создания правительственного ведомства по делам женщин, но не приняли никакого конкретного решения и оставили открытым вопрос о том, кто сможет руководить им. В последнем варианте проекта обращения к народу этого не было.
Хассан повернулся к стоявшему неподалеку Саймону Партриджу.
— Что это? — спросил он. — Что это Фэйсал делает?
Роуз стояла у монитора, наблюдая за субтитрами речи Фэйсала, которую переводили на английский язык. К ней подошел посыльный и передал конверт с печатью эмира.
Не отрываясь от монитора, она надломила печать, открыла конверт и достала оттуда плотный лист бумаги, похожий на грамоту. В конверте также лежала короткая записка.
«Дорогая мисс Фентон,
Моя мать и сестры верят в то, что вы станете украшением нашей страны. Вы нужны Хассану.
Пожалуйста, останьтесь.
Фэйсал».
— Что это? — спросил стоявший рядом Гордон. Роуз прочитала документ с сопроводительной запиской.
Открыв рот, она дрожащими руками засунула документ обратно в конверт.
— Потом скажу. Что там происходит?
— Он закругляется. Ты готова выйти на связь с Лондоном?
«Много лет назад, зная, что умирает, мой дедушка назвал меня своим наследником», — говорил Фэйсал. Роуз, следившая за субтитрами, взглянула на конверт, и вдруг ее осенило.
— Ох…
— Что? — озабоченно спросил Гордон. Прижав палец к губам, она отрицательно покачала головой.
«Я знал, все знали, что он хотел назначить своим наследником другого человека. Однако политическая необходимость — вещь неумолимая. Я был эмиром всего один день, но в этот день с помощью своей семьи я с большим удовольствием вывел нашу страну на новый виток развития. Я буду продолжать работать на благо своей страны всю свою жизнь, но не как эмир, а как верный слуга и подданный подлинного эмира».
Хассан уставился на своего секретаря.
— Вы знали о его планах?
— Фэйсал заставил меня поклясться, что я буду молчать.
— Вы мой секретарь, Партридж.
— Да, ваше превосходительство, но Фэйсал — эмир, по крайней мере, до полуночи.
— Я не позволю ему сделать это, Саймон.
— Что ж, Абдулла будет счастлив занять его место.
Партридж повернулся к телевизору как раз в тот момент, когда Фэйсал заканчивал свою речь.
«Сегодня в полночь я добровольно слагаю с себя все полномочия по управлению страной и передаю это тяжелое бремя в руки законного наследника моего деда, его внука и моего брата, принца Хассана.
На вершине есть место только для одного. Быть на вершине — удел одиноких. С огромным удовольствием сообщаю вам о своем последнем акте в качестве эмира Рас аль Хаджара. Я подпишу контракт о женитьбе принца Хассана. Желаю ему и его избраннице счастья и процветания. Клянусь быть верным ему и обещаю чтить достоинство его Величества эмира Рас аль Хаджара».
У Хассана не было выбора. Пути к отступлению были отрезаны. Меджлис уже собрался. Казалось, в стране не было ни одного человека, который не хотел бы присягнуть на верность своему новому повелителю.
Фэйсал все так умно устроил. Прилетел в джинсах и футболке, привез с собой жену-иностранку. Даже те люди, которые колебались в выборе нового эмира, теперь с радостью выражали свою преданность Хассану, всегда чтившему традиции.
Младший брат оказался намного решительнее и смелее его. Сам же Хассан в эту минуту больше всего на свете хотел найти Роуз и сказать ей… сказать ей, как он любит ее и умоляет остаться.
Меджлис закончился далеко заполночь. Хассан тут же бросился к телефону.
— Тим Фентон, — раздался в трубке сонный голос. — Что? Жеребенок?
— Нет, Хассан. Я должен поговорить с Роуз. Немедленно.
— Это невозможно, — надменно произнес Фентон. — Ее здесь нет.
— Где она? Она не могла так быстро уехать…
— Ваше высочество, я не думаю, что она должна отчитываться перед вами о своем местонахождении. Да, кстати, я подаю в отставку.
Фентон повесил трубку.
Еще час назад крепость Хассана была переполнена людьми. Теперь она пуста. В ней нет никого, кроме слуг и стражи. Фэйсал отвел Бонни во дворец к Айше еще до телепередачи. Теперь Хассан понимал, почему.
Надим… Что ж, он попросил свою сестру быстрее подготовить свадьбу. Завтра она наверняка официально сообщит ему, кого выбрала в невесты, и каковы условия брачного договора. Завтра будет еще не поздно.
Весь этот день Роуз провела в неге, о которой никогда не мечтала. Ей сделали массаж с эфирными маслами, украсили руки изысканным узором, нанеся сначала хну, потом черную краску, которая, как сказала Надим, держится намного дольше.
Пэм Фентон была в своей стихии. Она наблюдала и делала замечания.
— Дорогая, ты самая лучшая дочь на свете. Ты всегда вдохновляла меня. Сначала вышла замуж за человека, который тебе в отцы годился, и дала мне прекрасный материал для написания книги. И теперь вот опять…
Роуз наблюдала за деликатным процессом нанесения узора на руки и даже не повернула головы.
— И что же в этом «опять» привлекает тебя?
— Современная женщина, сделавшая прекрасную карьеру, бросает все и отправляется жить в гарем.
— Напиши книгу, которая изображает меня такой, и я подам на тебя в суд.
— Великолепная идея! Книга разойдется огромными тиражами.
— Не совсем так, мама. Надим живет полной жизнью, много работает. Ты сама это прекрасно знаешь. Я буду руководить новым правительственным ведомством, которое создано для улучшения жизни женщин. Абдулла ничего не сделал для них. Почему ты не хочешь написать об этом? Хотя бы попытаться помочь им?
— О, дорогая, прошу тебя. Ты даже не говоришь по-арабски. К тому же очень скоро у тебя будет столько детей, что ни на что другое просто не останется времени.
— Я уже говорю по-французски, по-немецки и по-испански. Мой арабский день ото дня становится лучше.
— А дети?
— Дети только помогают нам в наших устремлениях.
— Что ж, тогда моя книга будет еще интереснее.
Роуз Фентон будет руководить новым правительственным ведомством! Хассана чуть удар не хватил.
— О лучшей кандидатуре и мечтать нельзя! Но дело не в этом. Разве молодой человек что-нибудь в этом понимает? — Лучше нее никто не справится, — добавил Фэйсал. — Это идеальный выбор, Хассан. О средствах массовой информации она знает все, прекрасно общается с людьми. Я просто удивляюсь, как быстро она схватывает арабские слова. — Фэйсал замялся. — Ну, может быть, в этом ничего удивительного нет, когда у тебя такой замечательный учитель… Или ты думаешь, что это будет не совсем удобно для тебя?
Неудобно? Что за чепуху мелет этот мальчишка? Он любит ее. Постоянно видеть ее, знать, что она рядом и не сметь прикоснуться к ней. И он называет это неудобством. Да это просто кошмар какой-то!
— Как долго она будет занимать этот пост?
— Мы подписали с ней контракт на год. Я думаю, ей нужно будет войти в курс дел, выделить приоритетные направления политики. Потом, кто знает, может, она не захочет остаться. Если ты, конечно, не придумаешь что-нибудь, чтобы удержать ее.
— Фэйсал…
— Да, ваше высочество? — самым невинным тоном спросил Фэйсал, но на Хассана это не произвело ни малейшего впечатления.
— Я думаю, тебе лучше уехать. Бери свою очаровательную жену и исчезни на год-два. За это время я, может быть, смогу избавиться от желания придушить тебя.
— Я дал тебе трон, невесту и королеву прессы в придачу, все это в один день. И вот она, черная неблагодарность. Некоторым людям просто невозможно угодить.
— Уйди!
Фэйсал поднял вверх руки.
— Можешь считать, что меня уже нет, — сказал он, пятясь к двери. — Увидимся на свадьбе.
Хассан встал.
— Не будет никакой свадьбы…
Эти слова вырвались у него из самой глубины души.
— Не будет никакой свадьбы.
Он положит этому конец, чего бы ему это ни стоило. Если ему не суждено быть с Роуз, он не женится ни на ком.
Ни на ком!
Надим отошла и улыбнулась.
— Великолепно! Вы выглядите просто великолепно. Вы согласны со мной, Пэм?
— Трудно сказать. Я не вижу ее.
— По традиции жених не должен видеть невесту, пока их не обручат. Хассан не увидит ее до тех пор, пока не закончиться обряд обручения. Одежда и украшения должны говорить о том, что девушка, спрятанная под ним, — достойная невеста для эмира. — Услышав за занавесями какой-то шум, Надим повернулась. — Он приехал, — прошептала она. — Быстренько уйдите отсюда, Пэм.
Хассан с нетерпением ждал свою сестру. Он пришел, чтобы остановить эту бессмысленную затею.
— Надим! — Хассан повернулся и быстро пошел навстречу сестре, как только та вышла из-за тяжелых занавесей.
— Хассан. — Надим протянула брату руки. — Я так рада тебя видеть. У нас все готово.
— Нет. Извини. Я пришел, чтобы сказать тебе, что я не могу жениться.
— Не понимаю. Ты просил меня устроить свадьбу как можно быстрее, — удивленно посмотрев на него, сказала Надим. — Бумаги уже подписаны.
— Фэйсал превзошел себя.
— Он думал о тебе, Хассан. Всю прошедшую неделю мы все только и думали о тебе.
— Знаю. — Он не мог смотреть ей в глаза. — Знаю, это моя ошибка, только моя. Я хотел, чтобы все было в рамках наших традиций. Я думал, что женитьба поможет мне забыть…
— Роуз? — спросила Надим. — Ты имеешь в виду Роуз?
— Конечно, Роуз. Кого же еще?
— Но ты уверял меня, что справишься с этим!
— Я думал, что смогу. Но я ошибся.
— Хассан, хочешь я поговорю с ней?
— Нет, — отрезал Хассан. — Нет, — немного мягче добавил он. — Теперь это не имеет никакого значения. Я уже никогда не буду свободен. Ты понимаешь, что я не смогу жить без нее.
— Ты в нее влюблен?
— Она… — Хассан ударил себя в грудь рукой. — Она в моем сердце.
Нежно улыбаясь, Надим взяла его за руку.
— Я понимаю тебя. Девушка, которая ждет тебя, тоже поймет это. Ты должен открыть ей свое сердце, объяснить свои чувства.
— Надим, пожалуйста…
— Она поймет. Обещаю тебе.
— Но…
— Доверься мне, — сказала она, мило улыбнувшись. — Я врач. — Держа брата за руку, она отдернула тяжелые занавеси. За ними в центре комнаты стояла высокая, стройная молодая женщина в длинном платье из красного, расшитого золотом, шелка. На талии у нее красовался тяжелый золотой пояс, лицо закрывала плотная вуаль.
Сейчас он понял, что не знает даже ее имени, но было слишком поздно. Он повернулся в сторону выхода, но занавеси были плотно задернуты.
Роуз наблюдала за ним из-под вуали. Она не была в восторге от плана Надим. Она не хотела, чтобы Хассан женился на ней, не зная, что это она. Она не хотела выходить замуж за человека, который согласен на такую свадьбу.
Но Надим знала своего брата лучше, чем он сам знал себя. Она знала, что он никогда не сможет быть счастлив в традиционном арабском браке. И вот он стоит перед ней, чтобы рассказать о том, как любит другую женщину.
Но как ему должно быть сейчас больно. Она не может больше заставлять его страдать. Того, что она слышала, вполне достаточно. Роуз протянула Хассану руку.
— Господин, — сказала она по-английски, и что-то внутри у него дрогнуло.
Хассан подошел ближе.
— Кто ты?
— Ты знаешь меня, господин.
— Роуз… — Он не мог в это поверить, но ее рука прикоснулась к его руке, и он сразу же вспомнил то, что пережил совсем недавно. — Ты сказала, что мужчина, которому посчастливиться завоевать тебя, никогда не захочет другую.
— Это так.
— Тебе не придется долго ждать его… — Хассан поднял вуаль. — Я люблю тебя. Ты моя жизнь. Будь моей, Роуз. Всегда. Живи со мной, рожай мне детей. Будь моей женой и принцессой.
Он все такой же. Да мог ли он измениться?
— Ты хочешь, Хассан, чтобы я сидела дома и рожала тебе сыновей?
Он обнял ее за талию и притянул к себе. Он был очень серьезен.
— Мне бы это очень понравилось, — Хассан решил немного подразнить ее. — Но сможешь ли ты совмещать это со своей новой должностью руководителя правительственного департамента?
— Ты уже знаешь об этом?
— Фэйсал сказал мне полчаса назад.
— И ты не возражаешь?
Он возражал. Он хотел, чтобы она ни на минуту не покидала его. Но если это была цена, которую он должен заплатить, чтобы быть вместе с нею, тогда он согласен.
— Твой контракт подписал эмир Рас аль Хаджара. Кто я такой, чтобы спорить с ним?
— А если мне нужно будет уехать за границу, посещать конференции?
— Я ненавижу конференции, — признался Хассан. — Но я люблю тебя, Роуз… Мне нужна только ты, и никто другой. Но нужен ли я тебе?
— У тебя контракт, подписанный эмиром Рас аль Хаджара, — ответила Роуз. Прикоснувшись рукой к его лицу, она поцеловала Хассана в губы. — Наша судьба предопределена, Хассан. Кто я такая, чтобы спорить с судьбой?
КОНЕЦ.
Внимание!
Данный текст предназначен только для ознакомления. После ознакомления его следует незамедлительно удалить. Сохраняя этот текст, Вы несете ответственность, предусмотренную действующим законодательством.
Любое коммерческое и иное использование кроме ознакомления запрещено. Публикация этого текста не преследует никакой коммерческой выгоды. Данный текст является рекламой соответствующих бумажных изданий.
Все права на исходный материал принадлежат соответствующим организациям и частным лицам