— Повернись ко мне.
— Не могу, — упорно твердила она, не имея желания смотреть на него. — Хулио, там, сейчас что-то важное сделает…
— Хулио, так, Хулио. До свидания, Ира.
Алексей, вздохнув, ушел. А Ирина продолжила бездумно пялиться на экран. Схватила
пульт и выключила телевизор. К черту Хулио, со своими страстями бы справиться. Она
отделила дольку апельсина и, поднеся ее ко рту, остановилась. Жизнь была похожа на этот
апельсин. Ее тоже можно поделить на дольки-отрезки. И сейчас одна долька почти отпала, и имя ей — Леша. Девушка задумалась о том, что же она испытывала в связи с этим. Она
была безмерно благодарна этому прекрасному мужчине за все, готова была отдать ему
многое в благодарность. Он, правда, спас ее. Но она никогда его не любила по-настоящему.
Просто потому, что у нее больше нет сердца.
Ревновала ли она его к Анне? Наверное, нет. Всегда тяжело сталкиваться с разрушением, которое ставит точку в твоей прежней жизни. Они давно все для себя решили — им не
место в жизнях друг друга. Так, пусть он будет счастлив. А она… она больше никогда не
будет заводить никаких отношений. Хватит портить жизнь себе, да и всем остальным
тоже. Черт, а так грустно.
Ирина развернула шоколадную конфету и поудобней устроилась на диване. Он уедет к
ней, а ей что делать? Съезжать? Опять перемены, смена мест… Только, как все будет, на
этот раз? Девушка хлопнула себя по лбу. Тендер! Надо было решить, что с ним делать.
Важное решение, которое никто за нее не примет. Что случится, если она оставит его? А
что, если отдаст? Станет ли Максу легче? И хотела ли она, чтобы ему стало легче?
— Черт, черт, черт! — крикнула она в подушку, закрывая ею лицо.
Она не была готова увидеть его, отдать ему тендер. Иначе, к чему все это было? Так
глупо… Принимать решения всегда сложно, еще сложней — нести за них
ответственность. Спустя два часа долгих размышлений, девушка, наконец-то, решила.
— Пусть боль закончится, — прошептала она, ища номер Макса в справочнике. Нашла, но
пальцы застыли. Звонить или нет? Ирина с силой надавила на экран телефона, собираясь с
духом.
Гудки, и никакого ответа. Позвонила еще несколько раз — все то же самое. На улице
стоял вечер, скоро совсем стемнеет. Она набрала Стефана.
— Привет. Где Макс, не подскажешь?
— Точно не знаю, но думаю, в каком-нибудь баре. Празднует еще одну «победу» с
тендером.
— Ясно. Можешь узнать, в какой, конкретно, забегаловке он находится? Это очень важно.
— В семь часов вечера?
— Да!
— Сейчас, перезвоню.
Он отключился, а девушка начала нервно грызть ноготь. Давненько у нее не появлялась
эта привычка. За него, что ли, волнуется?.. Телефон снова ожил.
— На Парковой. Сразу узнаешь, там одно такое место. Не совался бы я туда, на твоем
месте. Слишком много мешающих факторов.
— Какие факторы?
— Поздно. Ты — женщина. А там местечко — не очень…
— Ерунда. Спасибо, Стефан!
— Стой! Теперь ты мне помоги. Как дозвониться до Марины? Почему она не берет
трубку?
— Не знаю, честно. Я тоже не могу до нее дозвониться. Завтра вместе попробуем.
— Странно все это. Что с твоим голосом?
— Иммунитет ослаб из-за нервов, вот, чихаю и апельсины тоннами ем. Простуда.
— Выздоравливай!
— Конечно. Спасибо еще раз, Стефан. И пока!
Она быстро встала с кровати, сбрасывая плед и разбрасывая лекарства. Поднялась бегом
наверх, достала документы на тендер из стола Леши, кинула в сумку, флешку — туда же.
Надела черный свитер с горлом, джинсы, куртку и выбежала из дома. Уже совсем
стемнело, нужно было поторопиться, бар этот находился не близко. Минут через сорок, она подъехала к нужному зданию. Да уж, живописностью это место, явно, не отличалось.
Ирина зашла внутрь, на ходу теряя уверенность. Ладони резко вспотели, и ей захотелось
вернуться назад. Но отступать было поздно. Внутри была ужасная обстановка: пары
алкоголя забивали нос, вокруг носились байкеры, рокеры и еще непонятные личности.
Девушку замутило. Где же Макс? Она высматривала его среди этой пестрой толпы, но не
могла увидеть. Глаза зацепились за мощную мужскую спину. Он сидел за барной стойкой в
одиночестве.
— Черт, — пробубнила себе под нос и стала пробираться мимо столиков.
— Эй, красотка! Как насчет часа с настоящим мужчиной? — пробасил кто-то и шлепнул
ее по ягодицам.
— Пошел нахрен, придурок! — крикнула она и ударила его сумкой.
— Сука!
Девушка прошла дальше, не обращая ни на кого внимания. Остановилась позади Макса.
Частота биения сердце уже вдвое превышала норму.
— Привет, — села напротив него и попыталась перекричать музыку.
Он поднял на нее пустой взгляд, глаза на миг расширились. Она?!
— Ты? — все, что смог произнести он.
— Я, да. Пришла поговорить по поводу тендера.
— Что тебе еще нужно, мать твою? Забирай этот гребаный тендер и отвали от меня. Или, что, хочешь выпить со мной за свою победу? Хорошо. Бармен, виски даме!
— Да успокойся ты, пьянь! Сразу бухать бежишь.
— Кто бы говорил… Что тебе нужно?
— Вот это, — ответила она и разложила перед ним бумаги.
Макс попытался, хотя бы, рассмотреть буквы, но все плыло перед глазами.
— Это мой отказ от тендера, — пояснила Ирина. — Поставишь в нужных местах свои
подписи, и… все, — улыбнулась она. — Конец.
— Но… зачем? Почему? — в голове немного прояснилось. — Ты же столько сделала для
этого. Ты так хотела поставить меня на колени.
Она посмотрела ему прямо в глаза, вспоминая заново каждую черточку его лица. Словно
собиралась прощаться с ним навсегда.
— На колени я поставила себя. И хочу с них встать. Это — твоя флешка, — положила ее
рядом на стол. — Ну, я пойду…
— Ира! — схватил ее за руку. — Нет, не Ира. И никогда ею не была. Зара… Моя Зара, —притянул девушку в свои объятия. В ее глазах стояли слезы.
— Не надо этого. Я не твоя Зара. Свою Зару ты убил в той комнате, вместе со своим
ребенком.
Его руки сжали ее плечи сильнее, буквально впились в них. Она сказала это, произнесла
вслух его проклятие. Убил свою Зару и своего ребенка.
— Больно.
Ее голос вывел его из ступора, который начал перерастать в медленно убивающую агонию.
Макс разжал руки и просто смотрел на нее. На свою Зару. Его любимые карие глаза были
полны слез, которые, вот-вот, сорвутся с ресниц и побегут по щекам. Ее полные губы были
слегка приоткрыты, дыхание рваными выдохами вырывалось из них. Его Зара…
— Прости за Джека. Жажда мести подчинила меня, просто снесла крышу. Как бы я ни
ненавидела тебя, как бы ни хотела твоей смерти, но Джек был ни в чем не виноват. Я знаю
про таблетки, но мне от этого не легче. Собственно, я пришла сюда, чтобы поставить
точку. В истории про нас. Раз и навсегда.
Она хотела освободиться от его рук, но он не дал.
— Не уходи, стой. Зара… Это был мой ребенок? Мой?..
— Твой, — глухо прошептала она и положила его руку себе на живот. — Здесь жила твоя
дочь, а ты вколол мне снотворное и убил ее. Как будто я — скот. А знаешь, как ее звали?
— Он молчал, впитывая каждое ее слово, как смертельный яд. — Диана. Красивое имя, правда?
— Очень, — тихо сказал Макс, чувствуя, как яд потек по венам. — Прости меня, Зара.
Забери этот тендер ко всем чертям, забери все! Только не уходи.
Она покачала головой и вырвалась из его рук. Развернулась и побежала к выходу, пока
слезы полностью не лишили зрения.
— Крошка, может, еще согласишься? — опять попытался дотронуться до нее тот же
мужик, что и в первый раз.
— Отвали!
Ирина скрылась за дверью, Макс понесся за ней. Проходя мимо мужчины, который
домогался до нее, со всей силы ударил его. Так, что тот упал вместе со стулом. Выбежав на
улицу, он увидел, как она отъезжала. Девушка посмотрела в стекло, взглядом говоря ему
«прощай», и надавила на газ.
— Стой! — заорал на всю парковку Макс. — Стой!
Он запрыгнул в машину, завел мотор и остановился. Ее не догнать. Ничего не вернуть. Не
было смысла догонять разбитые мечты.
— Диана, — с болью прошептал мужчина, его глаза увлажнились. Еще одна любимая
женщина, которую он убил.
Отчаяние ворвалось в мозг, нервные клетки корчились в агонии боли. Ядовитый пожар
выжигал душу. Ничего не осталось. Больше ничего. А главное, больше не было смысла ни
в чем.
— Антон, будь на месте. Я заплачу сверху, за переработку. Подготовь документы о
передаче бизнеса. Немедленно, — проревел он, когда юрист стал спорить.
Макс кинул телефон на сидение, где уже лежали флешка и документы на тендер. Он
собрал в ладони листы и разорвал их. Ему не нужно было больше ничего в этой жизни.
Через полчаса он уже поднимался в офис Антона.
— Бумаги готовы?
— Да, но…
— Без лишних слов, скажи, где мне поставить подпись, что я отдаю свою долю ей? Впиши
ее имя, кстати. Ирина Валерьевна Нарватова.
— Но, мистер Бекер…
Макс схватил мужчину за грудки и прошипел:
— Пиши, что я тебе говорю.
— Хорошо, хорошо, — сказал тот и начал печатать в ноутбуке. — Ирина Валерьевна
Нарватова. Готово.
— Все? Печатай.
Антон распечатал листы бумаги.
— Так не делается. Это должен решать совет директоров и…
— Заткнись ты уже. Фирма принадлежит мне! Совет директоров может глотку порвать, оря, плевать я на них хотел.
— Вам принадлежит пятьдесят процентов акций…
— Я в курсе, — бросил Макс, ставя подписи в нужных местах.
— Получается, что вы отдаете…
— Я отдаю ей все! Все, мать твою! Жаль, я не могу отдать ей жизнь.
— Подождите. Что же вы делаете? Этот документ недействителен.
— Действителен, — сказал Макс, кинул пачку купюр и вышел из кабинета, оставляя
юриста в полнейшем смятении.
Голова не держалась на плечах. Только одно слово стучало в ней: «Диана! Диана!»
Мужчина остановился посреди улицы, усмиряя головокружение. Реальность вращалась, он сходил с ума. Рядом он заметил круглосуточный магазин. Напиться. Еще раз. До
полного отключения. Вот, что ему было необходимо. Макс вернулся в машину с
несколькими бутылками водки. Дрожащими руками открыл первую и приложился к
горлышку. Но голос Зары не хотел затухать в голове.
— Замолчи, замолчи, ради бога! — крикнул он и сжал голову руками.
Надо ехать… Куда-то, но ехать, не стоять на месте. Руль под его руками горел, шины не
успевали сцепляться с дорогой. Он выжимал максимум из своего спортивного автомобиля.
Двести сорок, так мало. Скорость отключила разум, водка соединялась в крови с ядом от
ее слов, и он умирал. Внезапно в глаза ударил яркий свет, и Макс отпустил руль. На такой
скорости и в таком состоянии он не видел и не понимал ничего. Дерево перед ним и мысль
о Диане были последним, что он увидел перед тем, как темнота вонзила в него свои когти.
Глава 13.
Тяжелая стеклянная дверь, духота, и сердце болезненно стучит внутри. Ирина приложила
к прозрачному стеклу ладони. Больно. Она чувствовала боль, которой не было. Стекло, просто-напросто, было холодным… Зачем она здесь стоит? Зачем она пришла сюда? Не
все ли равно ей, что происходит с человеком за этой дверью? Это не ее дело. Она не имеет
никакого отношения к этому человеку. Он для нее никто. Его больше нет в ее жизни. Он
навсегда остался там, где слезы и боль, там, где страх и отчаяние. Девушка приложила
руку к двери, ощущая неприветливый холод, исходивший от стекла. НИИ скорой помощи
имени Н. В. Склифосовского. Куда их только ни заводила судьба. Вот он, конечный пункт, точка невозврата. Он лежит сейчас здесь, в критическом состоянии, почему же опять
грустно? Почему опять не радостно? Почему мечты никогда не приносят удовлетворения, когда сбываются? Чертовы законы Вселенной. Зло возвращается злом. В нее оно уже
ударило дважды. Девушка смотрела в стекло, пытаясь прожечь в нем дыру взглядом, но
оно не плавилось. Ладони вспотели, было сложно это сделать.
— Девушка, вы куда? Туда нельзя. Только родственникам, — мужской голос прорезал
туман грусти у нее в голове.
Ирина неожиданно толкнула дверь и вошла внутрь. Стерильная чистота, угнетающая
тишина, и лишь редкие всхлипы медицинских приборов раскрашивали эту въедающуюся
в мозг тишину. Она словно увязла в липком болоте.
— Девушка! Я сказал, посторонним нельзя!
— Ей можно, — ответил Стефан, показывая свою взъерошенную голову из-за двери, где
стоял небольшой диванчик.
— Она жена, сестра или… кто? — допытывал его врач.
— Ей можно, — с нажимом сказал Стефан и грозно посмотрел на доктора.— Она заменит
меня. Не бойтесь, она не отравит его во сне. Ведь так, Ира?
— Конечно, нет, — прошептала она, слегка качнув головой. Там, немного дальше, лежал
он, а она не могла посмотреть на него. Не хватало мужества.
— Хорошо, — сказал врач и, поджав недовольно губы, вышел.
— Как он?
— Живее всех живых, — грустно пошутил Стефан. — Он уже два дня тут. Почему ты не
приехала сразу?
— Я не могла. У меня были проблемы. В телефоне поменяла симку, и только сегодня
утром увидела сообщение. Но я сразу заподозрила что-то неладное, когда в офис не
пришли документы по тендеру, — говорила она, не скашивая взгляд даже на градус, чтобы
не видеть белую простыню, белые стены и его, без сознания.
— Тендер… Вот, держи, — протянул ей листы бумаги.
— Что это… Я не пойму…
— Все кристально ясно. Он отдал тебе свои акции. Фирма Макса — твоя.
— Нет, нет. Зачем? Ерунда!
—Зара, очнись. Он, перед тем, как попасть в аварию, влетел в офис нашего юриста и
заставил его распечатать эти документы. Фирма твоя.
— Хватит это повторять, Стефан. Я поняла и в первый раз. Это можно изменить?
Отменить, порвать бумаги? Боже, что он наделал…
— Я, как вице-президент и, по совместительству, брат этого оболтуса, имею право
оспорить любое его решение. Но я не буду этого делать.
— Почему?
— Потому, что он захотел так. Захотел отдать все своей самой любимой «бабочке», —горько усмехнулся он. — Отныне ты — генеральный директор фирмы «Beker Development Company».
Ирина с непониманием смотрела на листы в ее руках. Что же за бред происходил сейчас?
Какая фирма, какой из нее директор? Ее бы в психушке закрыть на пару дней, а он ей
фирму отдал. Идиот! Она закрыла глаза, считая про себя, открыла их и посмотрела на
Стефана.
— Забери. Мне это не надо.
— Мне тоже не надо. Фирма принадлежит ему, — посмотрел на Макса, и взгляд Ирины
повторил движение его глаз. Она заметно побледнела, стала такой же, как и Стефан. —Это его собственность, понимаешь? Он мог отдать ее бродячей собаке, первому
встречному человеку на улице, кому угодно. А отдал любимой женщине.
— Я не его любимая женщина…
— Это вы решите потом. А сейчас я оставлю вас, только перед этим хотел спросить. Что с
Мариной? Что вы скрываете? Почему я не могу до нее дозвониться?
Только сейчас она заметила, какие уставшие были у него глаза, глубокие морщины
прорезали всегда такое свежее и жизнерадостное лицо. Мешки под глазами напоминали
опухоли, волосы торчали в разные стороны. Сколько же он не спал?
— Клянусь, я не знаю. Меня тоже удостоили парой слов, попросили не отрывать от работы
и обещали перезвонить. Но, как видишь… — развела руками.
— Работа… Точно! Как я не додумался съездить туда. Ты побудешь с ним, пока я навещу
Марину?
— Конечно. Удачи, Стефан. Передай ей, что ее ждет взбучка от меня за такое поведение!
Стефан улыбнулся и ушел, а Ирина так и осталась стоять спиной к Максу и лицом к двери.