Тихоокеанский водоворот - Клайв Касслер 6 стр.

Мысли его мешались, метались, пытаясь совмес­тить две части головоломки. С парковки музея выехал старый серый грузовик «додж» и теперь не отставал. Питт готов был забыть его как плод своего воображе­ния — его подсознание всюду начинало видеть враже­ских агентов в шинелях, агентов с птичьими глазами, скрывающихся за каждым кустом. Но Питт ехал в Перл-Харбор, а грузовик повторял все его повороты, словно привязанный веревкой.

Питт снова повернул и чуть увеличил скорость, теперь не отрывая глаз от зеркала заднего обзора. Гру­зовик тоже повернул, немного отстал, но потом тоже наддал и быстро сократил расстояние. Две мили Питт вел свою «Кобру» по забитому машинами шоссе, по­том свернул на Маунт-Танталус-драйв. Он обогнул очередной крутой поворот на поросшем папоротни­ком склоне хребта Коолау, постепенно, по миллимет­ру за раз, прижимая педаль. И разглядывал в зеркале водителя грузовика, который пытался не отстать от стремительной маленькой красной машины.

Потом произошло неожиданное. Раздался крас­норечивый предупреждающий грохот выстрела; пуля ударила в круглое боковое зеркало, разбила его вдре­безги и полетела дальше. Игра становилась грубой. Питт вдавил акселератор и увеличил расстояние меж­ду «Коброй» и преследующим ее «доджем».

Сукин сын нацепил глушитель, молча выбранился Питт. Глупо было выезжать из города, на улицах которого он был в относительной безопасности. Теперь единственная надежда на то, что он успеет вернуться в Гонолулу раньше, чем ему выстрелом разнесут голо­ву. Если повезет, может встретиться полицейская пат­рульная машина. Но очередной взгляд в зеркало зад­него обзора ошеломил Питта. Грузовик был в десяти ярдах от заднего бампера «Кобры».

Дорога достигла отметки в две тысячи футов над уровнем моря и начала, резко петляя, спускаться к городу внизу. Начался ровный участок в милю дли­ной, и грузовик попытался еще сократить расстояние. Питт готовился к следующему повороту, пригнувшись, насколько позволяла тесная кабина. Стрелка спидо­метра достигла отметки семьдесят пять миль в час. Когда грузовик пересек осевую и попробовал при­строиться рядом и сбоку, Питт бросил взгляд в окно; он никогда не забудет чернокожего длинноволосого человека, который улыбнулся ему, показав кривые, желтые от табака зубы. Это длилось всего мгновение, но Питт во всех подробностях разглядел рябое лицо, черные горящие глаза, большой крючковатый нос, обтянутый темной, как каштан, кожей.

Питт испытывал только раздражение — из-за то­го, что нельзя выстрелить в ответ, разнести в куски лицо этого ублюдка. В десяти дюймах за сиденьем у него лежал превосходный пистолет, а он не мог его взять. Акробат ростом в четыре фута дотянулся бы до рукояти маузера, но не Питт с его шестью футами тремя дюймами.

Можно было просто остановить машину, выйти, снова протиснуться внутрь, достать сверток из-за сиденья, развернуть полотенце, снять маузер с предо­хранителя и открыть стрельбу. Единственная пробле­ма — время. Грузовик подъехал слишком близко. Крючконосый водитель успел бы остановить машину и пять раз прострелить Питту кишки, прежде чем тот вынет пистолет из полотенца.

Дорога впереди резко поворачивала; перед опас­ным поворотом висел дорожный знак с надписью черными буквами «Ограничение скорости 20». Питт вошел в поворот на пятидесяти пяти милях. Грузовик не справился с центробежной силой и отстал, прежде чем водитель сумел использовать превосходящую мощность мотора.

План за планом мелькали в голове у Питта, и он все их отбрасывал. Притормаживая перед следующим поворотом, он сильнее вдавил акселератор, изучая в зеркало заднего обзора действия водителя грузовика, который снова попытался поравняться с «Коброй».

То, что он не целился Питту в голову, служило слабым утешением. Он пытался сбросить Питта с дороги на дно долины, в пропасть глубиной несколько сотен футов.

От очередного поворота Питта отделяло еще две­сти ярдов; он не сбавлял скорость. Серый «додж» по­степенно поравнялся с передним бампером спортив­ной машины. Один толчок, и Питт отправится в полет. Когда до поворота оставалось всего сто ярдов, Питт резко утопил акселератор, а потом так же резко затормозил. Неожиданный маневр застал улыбающе­гося водителя врасплох. Он тоже увеличил скорость, чтобы не отстать от добычи и снова занять положе­ние, с которого можно было бы сбросить Питта с уте­са. Поздно! Оба уже были на повороте.

Питт продолжал резко тормозить; он включил по­нижающую передачу и вогнал машину в поворот, так что шины протестующе взвизгнули. У «Кобры» все колеса ведущие, но задние начали скользить. Быст­рый поворот вправо компенсировал скольжение, и Питт, снова увеличив скорость, вышел на следующий участок прямой. Взгляд в зеркало показал, что дорога за ним пуста. Грузовик исчез.

Питт сбросил скорость и проехал еще с полмили. По-прежнему ни следа грузовика. Развернувшись, Питт поехал обратно, готовый в любое мгновение вновь раз­вернуться на сто восемьдесят градусов, если неожи­данно покажется «додж». Он добрался до поворота, остановил машину, вышел и подошел к краю дороги.

Внизу, в тропических зарослях, очень медленно оседала пыль. На дне пропасти, у самого подножия утеса, лежали обломки серого грузовика с полностью вырванным двигателем. Водителя не было видно. Питт уже почти отказался от поисков, когда на теле­фонном столбе в ста футах над обломками увидел неподвижную фигуру.

Страшное зрелище. Видимо, перед тем, как «додж» начал падение в пропасть, водитель попытался выпрыгнуть. Но сорвался, пролетел двести футов и напоролся на телефонный столб на бетонном основании. Металлический шпиль, который используют при работе ремонтники, пробил тело. На глазах у Питта нижняя часть столба из коричневой стала красной, словно перекрашенная невидимой рукой; теперь труп походил на висящую на крюке тушу.

Питт спустился по Маунт-Танталус, миновал ука­затель, отмечавший начало поселка Маноа, и добрал­ся до первого дома. Здесь он поднялся на порог, уви­тый по бокам виноградом, и попросил у пожилой японки разрешения позвонить по телефону, чтобы сообщить о дорожном происшествии. Женщина мол­ча поклонилась и провела Питта к телефону на кухне. Сначала он позвонил адмиралу Хантеру, быстро до­ложил о случившемся и сообщил, где находится.

Адмирал в микрофоне ревел, как бык; Питт выну­жден был на несколько дюймов отвести трубку от уха.

—  He звоните в полицию Гонолулу! — рявкнул ад­мирал. — Дайте людям из службы безопасности десять минут, чтобы они могли осмотреть обломки до приез­да следователей. Ясно?

—  Думаю, я смогу это сделать.

—  Хорошо! — продолжал Хантер, словно не заме­тив сарказма Питта. — Десять минут. Потом марш в Перл-Харбор. У нас много работы.

Питт подтвердил, что понял, и повесил трубку.

Он ждал десять минут, отвечая на град вопросов о крушении, которыми его осыпала женщина. Потом снова поднял трубку и попросил полицию Гонолулу. Когда после его рассказа у него спросили имя, он ничего не ответил и побыстрее повесил трубку.

Поблагодарив хозяйку, он укрылся в машине и добрых пять минут просидел за рулем, потея на кожаном сиденье от тропической влажности и жары.

Что-то не так; он что-то упустил, не додумал ка­кую-то мысль.

Неожиданно он понял. Быстро завел мотор и, ос­тавляя на изношенном асфальте следы шин «Гудиер», поехал к месту крушения. Пять минут до телефона, двадцать минут за разговорами, словно время ничего не значит, три минуты обратно — затрачено целых двадцать восемь минут.

Он должен был догадаться, что преследователь не один. «Кобра» резко затормозила, и Питт снова вы­шел на край пропасти.

Обломки машины, похожие на разломанную ре­бенком игрушку, были на месте, где он их оставил. Телефонный столб по-прежнему одиноко возвышался среди скал, провода с его перекрестия уходили в бес­конечность. И шпиль был на месте. Но тело водителя исчезло. Остался только красный след. Кровь сверты­валась и запекалась под утренним солнцем.

Глава 6

Со времен Гражданской войны не было более жал­кого конторского здания, чем сооружение из гофриро­ванного железа, похожее на склад металлолома. Вокруг барака с проржавевшей крышей, с потрескавшимися, запыленными окнами раскинулось море сорняков. Но у дряхлой двери в пятнах краски Питту преградил путь морской пехотинец-сержант с автоматическим «Коль­том» 45-го калибра.

—   Ваше удостоверение!

Это была не просьба, а приказ.

Питт предъявил удостоверение личности.

—   Дирк Питт. Меня ждет адмирал Хантер.

—   Боюсь, я должен видеть полученный вами при­каз, сэр.

Питт не был настроен соблюдать все формально­сти. А морпехи, напыщенные, всегда готовые подраться или хором затянуть «Морской гимн», его осо­бенно раздражали.

—   Приказ я покажу дежурному офицеру и никому больше.

—   Мне приказано...

—   Вам приказано проверять пропуска у людей, которые могут войти в здание, — холодно сказал Питт. — Никто не давал вам разрешения играть в ге­роя и проверять документы. — Питт показал на дверь. — А теперь будьте любезны...

Краснолицый сержант выглядел так, будто не мо­жет решить, позвать ли на помощь или ударить Питта в живот. Помедлив немного, он взглянул в ледяное лицо Питта, повернулся, открыл дверь за собой и кив­ком разрешил Питту пройти.

Внутри здания было пусто, валялись перевернутые стулья, стоял покрытый пылью шкаф, на полу раски­даны газеты. Пахло плесенью, с потолка свисала пау­тина. Питт очень удивился, но сержант прошел в ко­нец пустого помещения и дважды топнул по деревян­ному полу. Услышав приглушенный ответ, он поднял тщательно замаскированную крышку люка и жестом пригласил Питта спуститься по тускло освещенной лестнице. Потом отступил в сторону и отпустил крыш­ку, так что она захлопнулась в нескольких дюймах от головы Питта, едва не задев его.

Тень Эдгара Аллана По, подумал Питт. Спустив­шись, он раздвинул занавеси и оказался в центре шумной деятельности. Перед ним почти на двести фу­тов тянулся подземный бункер. Флуоресцентные лам­пы на потолке освещали ряд оперативных помеще­ний. От одной стены, обшитой деревянными панеля­ми, до другой пол закрывал толстый бежевый ковер, а на нем стояли столы, компьютеры и телетайпы, кото­рые вполне уместно смотрелись бы и в самом рос­кошном офисе на Мэдисон-авеню.

За столами сидело множество миловидных деву­шек в безупречной морской форме; одни из них за ви­деодисплеями яростно стучали по клавиатуре; другие грациозно прохаживались перед рядом компьютеров, стоявших посреди помещения. Человек двадцать мор­ских офицеров в белой форме стояли небольшими группами, изучая листы компьютерных распечаток или выписывая сложные формулы на зеленых дос­ках, развешанных по стенам. Все в целом напомина­ло крупную букмекерскую контору. Не хватало толь­ко монотонного голоса, объявляющего результаты скачек.

Адмирал Хантер заметил Питта, распрямился, лу­каво улыбнулся и прошел вперед, протягивая руку.

—    Добро пожаловать в новый штаб 101-го отделе­ния, мистер Питт.

—   Производит сильное впечатление.

Хантер небрежно осмотрел просторное помещение.

—   Построено во время Второй мировой. С тех пор не использовалось. Я не вынес такой бесхозяйствен­ности и потому переехал.

Хантер взял Питта за плечо и увел в кабинет за перегородкой в углу бункера. Резкие черты лица, властное выражение, напряженный взгляд — все это де­лало Хантера типичным командиром части, который собирается атаковать невидимого за горизонтом про­тивника. Именно так и обстояли дела.

—   Вы опоздали ровно на два часа тридцать восемь минут, — сурово сказал Хантер.

—   Простите, сэр. Движение на дорогах затруд­нено.

—   Вы объяснили мне это по телефону. Благодарю за то, что в первую очередь связались со мной. Отлич­ная мысль.

—   Простите, что все испортил, уехав с места аварии.

—   Не расстраивайтесь. Вряд ли мы что-нибудь узнали бы от мертвеца, разве только опознали бы его. Скорее всего ваш приятель в грузовике — местный бандит, которому заплатили, чтобы он отправил вас на кладбище.

—   И все же могло быть что-нибудь...

—   Агенты редко прикалывают к рубашкам своих платных помощников листки с описанием своих операций, — саркастически прервал его Хантер.

—   Под агентами вы имеете в виду русских?

—   Может быть. У нас пока нет доказательств, но наша разведка считает, что у русских есть организа­ция, которая старается узнать последние координаты «Старбака», чтобы первыми запустить в него когти.

—   Адмирал Сандекер упоминал о такой возмож­ности.

—   Отличный человек. — В голосе Хантера звучало удовлетворение. — Сегодня утром он показал мне ва­ше досье. Должен честно признаться, что никак не ожидал ничего подобного. Крест «За летные заслуги» с двумя звездами, Серебряная звезда, еще несколько медалей и, наконец, Пурпурное сердце. Откровенно говоря, я считал вас проходимцем.

Хантер достал из стола пачку сигарет и протянул Питту.

Старый паршивец пытается быть вежливым, ей- богу, подумал Питт.

—   Вы, очевидно, заметили, что в этом перечне нет медали «За отличное поведение».

Питт вернул ему пачку.

Хантер внимательно разглядывал Питта.

—   Заметил. — Он взял сигарету, чиркнул спичкой, потом склонился к столу и нажал кнопку громкой свя­зи. — Ягер, разыщите коммандеров Денвера и Боланда и пошлите их сюда. — Он отключился, повернулся и спустил по стене карту северной части Тихого океа­на. — Слыхали о Тихоокеанском Водовороте, майор?

—   Не слыхал до сегодняшнего утра.

Хантер постучал костяшками пальцев по карте севернее Оаху.

—   Здесь, в радиусе двухсот миль, с 1956 года ис­чезло свыше тридцати кораблей. Самые тщательные поисковые операции ничего не дали. До тех пор число затонувших кораблей соответствовало норме — один- Два за каждые двадцать лет.

Хантер отвернулся от карты и почесал ухо.

—   Этот район неоднократно изучали. Все имею­щиеся данные мы пропустили через компьютеры в поисках возможного решения. Но пока есть только несколько совершенно невероятных теорий. Фактов слишком мало, и они никак друг с другом не связаны...

Хантеру помешал негромкий стук в дверь: в ком­нату вошли Денвер и Боланд. Оба, не узнавая, посмотрели на Питта; потом по их взглядам стало вид­но, что они его узнали.

Первым спохватился Денвер:

—   Дирк, приятно видеть вас в команде.

Питт улыбнулся.

—   На этот раз я оделся соответственно случаю.

Боланд только кивнул в сторону Питта, пробор­мотал приветствие и сел.

Хантер достал из кармана льняной платок и при­жал ко рту, чтобы убрать с языка крошку табака. Поглядев на маленький коричневый комок, он сказал:

—   У нас было слишком мало времени на подго­товку, мистер Питт, но сейчас уже многое на ровном киле. Наши компьютеры связаны со всеми системами безопасности в стране. Я рассчитываю на вас в коор­динации наших действий с Вашингтоном. Нам нужны ответы, и побыстрее. Если вам что-нибудь понадобит­ся, обращайтесь к коммандеру Боланду.

—   Понадобится, — сказал Питт.

—   Говорите.

—   Я расположен на местном тотемном столбе очень низко. И до сегодняшнего утра ни о чем таком не слышал. От меня не будет толку, если я не узнаю, что стоит за разговорами о таинственно исчезающих в море кораблях.

Хантер задумчиво поглядел на него.

—   Прошу прощения. — Он помолчал, потом очень тихо добавил: — Полагаю, о Бермудском треугольнике вы слыхали?

Питт кивнул и ответил утвердительно.

—   Треугольник, — продолжал Хантер, — не един­ственное место в мире, где случаются необъяснимые происшествия. Такие места есть в Средиземном море.

И хотя об этом известно меньше, район Тихого океана Ромондо на юго-восток от Японии за последние два столетия стал местом гибели большего количества ко­раблей, чем остальные океаны вместе взятые. Это приводит нас к очень необычному месту — к Тихооке­анскому Водовороту.

—  Лично мне это кажется вздором, — резко сказал Питт.

—  Ну, не знаю, — ответил Боланд. — Многие из­вестные ученые считают, что там что-то есть.

—  Значит, вы скептик? — спросил Хантер Питта.

—  Придерживаюсь правила: верю только в то, что вижу, обоняю и осязаю.

Хантер сдался, это было слышно по его тону.

—  Джентльмены, совершенно неважно, что мы считаем. Важны только факты; именно их мы и будем придерживаться, пока я командую 101-м отделением спасательного флота. Наша работа — спасать корабли. А сейчас наша главная цель — найти и поднять «Стар- бак». Мы пробовали связать это происшествие с Ти­хоокеанским Водоворотом исключительно ввиду не­обычных обстоятельств, при которых появилось по­слание коммандера Дюпре. Если мы сумеем выяснить не только причину гибели «Старбака», но и причины исчезновения других кораблей за эти годы, тем луч­ше для торгового и пассажирского пароходства. Если Русские или китайцы приберут подлодку к рукам раньше нас, в Вашингтоне будут очень недовольны.