В голове пронеслось то, что она читала о французских свингерских клубах.
Мужчина по ту сторону перегородки думает, что она проститутка.
Какая чепуха.
Жанетт немного постояла, тяжело сглотнула, глядя на пенис и чувствуя, как быстро бьется сердце, посмотрела на дверь туалета. Заперто.
Она медленно протянула руку и обхватила теплый толстый член.
Немного сжав, Жанетт ощутила, как он твердеет и увеличивается; она осторожно погладила его и выпустила.
Не зная, почему она это делает, Жанетт нагнулась и взяла пенис в рот, осторожно пососала, ощутила, как он еще увеличился. Остановилась, выдохнула, стащила трусы и обхватила твердый член.
В голове вертелось: сейчас же прекрати, нельзя, ты сошла с ума. Пульс гудел в голове. Жанетт повернулась и одной рукой оперлась о бачок. Ноги дрожали. Она встала на цыпочки, направила пенис вниз и позволила ему скользнуть в себя сзади. Тяжело дыша, снова взглянула на замок. Жестяная дверь стукнула, когда Жанетт толкнуло вперед, она вцепилась в бачок и прижалась задом к холодному металлу стены.
Сидя напротив Тамары, Сага ждала, пока отравленная наркотиками женщина ела жареную картошку; на краю тарелки растеклась лужица кетчупа. Под носом у женщины блестели прозрачные сопли. Вдали тянулось оживленное шоссе – белые огни в одном направлении, красные в другом.
– Насколько хорошо ты знаешь Софию Стефанссон? – начала Сага.
Тамара пожала плечами, отпила коктейля через трубочку, щеки втянулись, лоб побелел.
– Мозги отморозить, – выдохнула она, оторвавшись наконец от коктейля.
Она старательно макала ломтики картошки в кетчуп и жевала, слегка улыбаясь.
– Напомни, кто ты? – попросила она.
– Подруга Софии.
– А, точно.
– Она не могла назваться проституткой в шутку?
– В шутку? Ты о чем вообще? Мы как-то работали вместе в помойном подвале… ее поимели в задницу… хороша шутка.
Лицо Тамары вдруг снова стало расслабленным, словно она с головой погрузилась в воспоминания.
– Почему ты больше не оказываешь эскорт-услуги в Стокгольме? – спросила Сага.
– А ты могла бы далеко пойти, ты такая… У меня есть связи, я рекламировала нижнее белье… только без белья. – Тамара затряслась от беззвучного меха.
– У тебя когда-то был клиент в Юрсхольме – такой большой дом у воды, клиент мог называть себя Вилле, – спокойно напомнила Сага.
– Может, и был. – Тамара сунула в рот еще ломтик картошки, стала жевать с открытым ртом.
– Ты его помнишь?
– Нет, – зевнула Тамара, вытерла руки о юбку и вывалила на стол содержимое сумочки.
Щетка для волос, сверток пакетов, губная помада, огрызок карандаша для глаз, презервативы, духи из
Время на разговоры с Нильсом находилось только у иранца из садоводческой фирмы. Иногда Али заходил выпить кофе.
Ради него Нильс и держал бассейн открытым, хотя не отваживался предложить ему искупаться.
Али трудился изо всех сил, спина взмокла от пота.
Нильс знал, что вызывает его слишком часто. Но именно благодаря ревностному уходу сад с фигурно подстриженными кустами и опрятной живой изгородью, с увитыми зеленью воротами и безупречными каменными дорожками выглядел так красиво.
Тихо. Здесь всегда тихо.
Нильс дернулся, положил руки на колеса, крутнул вперед-назад, развернул коляску и покатил к музыкальному автомату.
Он купил его, когда ему было двадцать лет: настоящий