— Нет, вашего имени не называли, но по всему можно было понять, что имели в виду именно вас. Скажите, вам не приходилось при сбыте вашего товара прибегать к помощи Бергсона?
Марк на мгновение задумался.
— Нет, до сих пор такого не было.
— Во всяком случае я счел необходимым угнать все свои машины в Бирмингем. Как обстоят дела у вас?
У Марка было три гаража, если так можно назвать сараи, в которых он прятал свой товар.
— У меня здесь больше нет машин… Всего лишь две, да и те записаны не на мое имя. (О том, что одна из этих машин была записана на имя Анн Перрмен, он промолчал).
— Во всяком случае, рекомендую поберечь их, — предупредил друг. — И еще один вопрос: в каких вы отношениях с Зедеманом? Его сегодня выпустили из тюрьмы, и он произносит горячие речи. Старик был приятелем Ли Джозефа. Ему что-нибудь известно о ваших делах?
— Ничего, — ответил раздосадованный Марк.
Сообщения эти привели Марка в не очень веселое состояние духа. Он вспомнил о том, что сегодня к нему прибыл небольшой кожаный футляр с драгоценностями, полюбовался игрой камней, покоящихся на голубом бархате подкладки, затем позвонил. На зов его вошел Лидсон, выполнявший у Марка функции дворецкого. Лидсон так же, как и вся прочая прислуга Марка, ночевал у себя дома, а не в квартире своего патрона.
— Ступайте к мисс Перрмен и спросите, не согласится ли она на минутку зайти ко мне.
Лидсон вздохнул, про себя решив, что это поручение повлечет за собой необходимость остаться в распоряжении своего господина еще в течение часа. Обычно, когда Анн ужинала у Марка, он должен был прислуживать за столом.
— Я слышал, как недавно хлопнула ее дверь. Мне кажется, что ее нет дома.
— Ступайте и исполните поручение! — вторично приказал Марк.
Лидсон направился к Анн, но в дверях столкнулся лицом к лицу с Тизером. Тизер лихорадочно вытирал пот со лба, словно всю дорогу бежал.
— Мак-Гилл лома? Скажите, милый Лидсон, в каком он настроении?
— Этого я не знаю. Вы позволите доложить о вас?
— Нет, нет, я сам пройду к нему, — и он тихонько прокрался в комнату к Марку.
— Черт тебя подери, зачем ты опять пришел? — встретил его Марк.
Тизер был заметно взволнован. Лихорадочно потирая руки, он заговорил:
— Мой милый друг, знаешь ли ты, что сегодня предприняла полиция? Она обыскала приют!
Марк нахмурился.
— Брадлей?
— Он, проклятый мерзавец, — простонал Тизер. — Или, вернее, один из его подчиненных. Они забрали с собой Бенни, Уилки, маленького Лео — всего шесть человек. Парни как на подбор. И, кстати, эти парни ни в чем неповинны. Клянусь тебе, это совершенно небывалый по несправедливости случай!
— Полиция нашла что-нибудь? Кокс или какой-нибудь другой товар? — спросил Марк. — Я говорил, чтобы ты не смел там хранить даже понюшки!
Тизер совсем поник.
— Ты же знаешь, что я слепо следую твоим предписаниям. Я никогда не хранил в убежище товар. Марк, ты не доверяешь мне, а ведь я работаю не покладая рук. Все мои помыслы направлены на наше дело, вся моя…
— Заткнись! — перебил его Марк. — Лучше скажи, почему полиция вздумала учинить у тебя обыск?
Приход Анн избавил Тизера от необходимости ответить на заданный вопрос.
— Добрый день, дорогая! — приветствовал ее Марк. — Наш трусишка снова тут как тут, но пусть это вас не беспокоит. Он чего-то испугался и явился поделиться со мной своими опасениями…
Тизер облегченно вздохнул. Он знал, что в присутствии Анн избавлен от ругани Марка.
— Сегодня вы великолепно выглядите, — продолжал Марк, улыбаясь.
Не обращая внимания на комплимент, Анн сухо спросила:
— Вы хотели поговорить со мной? Может быть, мне зайти к вам позднее?
— Нет, нет, Тизер сейчас уйдет. Он только пришел сообщить мне, что полиция учинила обыск в приюте и арестовала несколько наших питомцев.
Она посмотрела на него внимательным взглядом. На его лице не было ни удивления, ни волнения.
— Почему же полиция произвела обыск?
Мистер Тизер поспешил вмешаться в беседу.
— Из-за пустяка, происшедшего пару недель тому назад. Несколько ребят напали на Брадлея… Разумеется, с их стороны это было очень нехорошо…
— Напали? — испуганно переспросила девушка. Чуть-чуть у нее не вырвалось: «но он ничего не сказал мне об этом!».
— По крайней мере так сообщает полиция. Но ведь им нельзя верить. — Тизер печально покачал головой. — По-видимому, это уже второй случай нападения на него… Недавно кто-то кинулся на него с бритвой…
— Какая гнусность! — воскликнула возмущенная Анн.
Мистер Тизер был окончательно сбит с толку.
— К несчастью, — то есть, я хотел сказать, — к счастью, удар не достиг цели.
— Тебе что-нибудь об этом известно? — воскликнул бледный от злости Марк.
— Нет, клянусь тебе, я ничего не знал об этом. Один из парней был зол на Брадлея за то, что тот упрятал его в тюрьму.
— Так, значит, ты все-таки знал об атом, старая лиса! Ты опять что-то затеял, идиот!
Почувствовав на себе взгляд Анн, Марк замолчал.
— Вам известно, кто это сделал? — спросила она Тизера.
Он слабо улыбнулся в ответ и что-то забормотал о превратностях судьбы.
— Брадлей ранен? — продолжала она допытываться.
— Я бы ничего не имел против того, чтобы они перерезали ему глотку, — злобно выпалил Марк. — Строить тысячи планов, рисковать головой — и все для того, чтобы…
Он был настолько взволнован, что забыл об осторожности.
— Ты самый большой идиот из всех, которых я встречал на своем веку! Если бы ты дал им хороший подогрев, а затем сунул каждому по револьверу, то нам не пришлось бы теперь ломать голову из-за Брадлея.
— Дал хороший подогрев… — медленно повторила Анн.
Марк понял, что зашел слишком далеко, и, смущенно улыбаясь, попытался исправить свою ошибку:
— Бога ради, не принимайте столь трагически мои слова, — сказал он.
— Что же должен был он им дать, чтобы подогреть их?
— Разумеется, выпить! Тизер, выпей-ка виски, иначе ты погибнешь от жажды!
Тизер не стал дожидаться вторичного приглашения, направился к шкафу, налил себе стакан виски и тут же опорожнил его.
— Я удивляюсь тому, что этого парня не прогнали со службы после того, как он очутился в столь забавном положении! — Тизер со смехом вынул из бумажника объемистую пачку газетных вырезок. — В один прекрасный день я помещу их в рамку!
Затем он вытащил одну из вырезок и прочел вслух:
«Небывалая сцена в зале суда! Сыщик и его пленница! Любовь под замком! Заключенная разоблачает одного из высших чинов полиции».
Анн выхватила у него из рук клочок газеты. Она побледнела, глаза возбужденно сверкали. Даже Марк был изумлен: он никогда не видел ее в таком состоянии.
— Что с вами, Анн?
— Неужели вы думаете, что я позволю издеваться над собой? Позволю этому человеку таскать везде эти вырезки и высмеивать меня в обществе своих приятелей?
Тизер не знал, как загладить вину. Он рассыпался в извинениях.
— Право, мисс Перрмен, я не хотел вас обидеть!.. Я ничего дурного не думал, собирая эти газетные вырезки!
Анн несколько успокоилась.
— Скажите, кого арестовали? — спросила она для того, чтобы сменить тему.
— Никого из примечательных людей. Задержана всякая мелочь…
Марк толкнул его в бок и обратился к Анн:
— Я думаю, нам лучше поговорить о чем-нибудь более интересном. У меня есть маленький подарок для вас. — Он направился к камину и взял в руки кожаный футляр. — За последние дни мы недурно заработали…
Она отрицательно покачала головой.
— Я предпочла бы, чтобы вы мне ничего не преподносили.
— Но почему?
Девушка не сразу подыскала слова, которые могли бы смягчить отказ.
— Ну, что же, я скажу вам… Присутствие Тизера меня не смущает, он осведомлен в ваших делах, как и я. Я работала с вами более года. За последний месяц, предшествовавший моему аресту, я совершила двадцать поездок, причем, возила с собой каждый раз по два фунта товара…
— Что вы хотите этим сказать? — настороженно спросил Марк.
— Всего я перевезла сорок фунтов. Я справилась о цене сахарина и выяснила, что заработок за перевезенное может составить около ста фунтов стерлингов. С этой суммы надо снять расходы по содержанию машины и прочие расходы, которые поглотят целиком эту незначительную сумму…
— Но, право, мисс Перрмен, это очень неплохой заработок! Многие фирмы были бы рады возможности зарабатывать ежемесячно сто фунтов, — поспешил заверить Тизер.
— Вы упускаете из виду, что далеко не весь товар проходит через ваши руки. Вы ведь всего лишь один из большого количества агентов, — сказал Марк и подал ей футляр.
— Брадлей сказал мне, что я неблагодарна. Я надеюсь, что вы мне этого упрека не бросите. Вы разрешите взглянуть, что в футляре? — Она открыла футляр и в изумлении отпрянула. — Какое великолепие… Бриллианты с восьмигранной шлифовкой! Это большая редкость!
— Да, шлифовка не совсем обычна, — кивнул Марк. — Один скромный ювелир гранил эти камни специально для меня.
Тизер тоже с восторгом уставился на драгоценности.
— Восьмигранные бриллианты… — медленно повторила Анн. — Два месяца назад на Бон-стрит произошло дерзкое ограбление ювелира. И тогда были похищены восьмигранные бриллианты. И некто Смиз застрелил одного из сторожей…
Марк побагровел.
— Не говорите глупостей! На свете множество восьмигранных бриллиантов! Уж не думаете ли вы, что я преподношу вам краденые драгоценности?
Она решительно отстранила от себя футляр. В глазах ее сквозило отвращение.
— Когда я ждала суда, мимо меня провели убийцу — Смиза, — прошептала она. — Он был ужасен…
— Вам всюду мерещатся ужасы, — вспылил Марк и сердито захлопнул футляр. — Что с вами произошло? — Затем он обернулся к Тизеру и указал ему на дверь, дав понять, что разговор откладывается.
Тизер пожал Анн руку, и она почувствовала, до чего было неприятно прикосновение его вечно потных пальцев.
— У меня много дел впереди, — сказал он. — Во-первых, мне придется отправиться в полицию и выяснить, как обстоят дела этих несчастных арестованных парней. Полиция уморила бы их с голоду, если бы имела на это право. Всего хорошего, мисс Перрмен.
Марк выждал, пока за Тизером захлопнулась дверь, затем снова обратился к девушке:
— Прошу вас, присядьте, Анн, и поговорим обо всем откровенно. Что-то у вас неладно. Выложите-ка ваши сомнения.
Она бросила свою сумочку на стол и направилась к камину.
— Я сама не знаю, что происходит со мной… — вздохнув, произнесла она упавшим голосом.
Марк решил воспользоваться ее настроением.
— Вы были совершенно правы, определяя свои заработки. В последнее время дела наши далеко не блестящи и я уже подумывал о том, как бы сократить расходы…
— Думаю, что для вас я являюсь наибольшей статьей расходов, — сказала она, не поднимая головы.
— Да, это верно! — Он улыбнулся. — Когда я подсчитываю расходы, то убеждаюсь в том, что одно содержание вашей квартиры обходится недешево.
Теперь заговорила Анн.
— Я изъявляла желание устроиться подешевле.
Марк рассмеялся.
— Неужели вы вообразили, что я собираюсь выкинуть вас на улицу? Это не входит в мои намерения… — рассеянно глядя в окно, он продолжал: — в моей квартире есть две комнаты, в которых никто не живет…
— В вашей квартире? Уж не думаете ли вы, что я собираюсь переехать к вам?
— Ничего дурного в этом не вижу, — сказал он, однако она лишь насмешливо улыбнулась.
— Во всяком случае, для меня это было бы не дешевле. Наоборот.
— Согласитесь, что наше нынешнее размещение весьма и весьма непрактично, — мягко сказал Марк. — Вы одна занимаете квартиру, и я в одиночестве сижу в своей большой квартире. И оба мы не знаем, что нам делать со всеми имеющимися в нашем распоряжении комнатами…
Но Анн была иного мнения.
— Я согласна с тем, что такое размещение обходится вам дороже, но… позвольте мне быть откровенной до конца…
Он молчал.
— Я предпочла бы жить вообще где-нибудь в другом месте!
— Вы опасаетесь, что о нас пойдут разные толки?
— Нет, это меня менее всего беспокоит. Тизер ведь сказал, что о нас с вами и без этого ходит много толков.
— Все эти несчастные обитатели приюта полагают, что мы живем вместе, — и он по-приятельски похлопал ее по плечу. — Кстати, того же мнения и Брадлей.
— Он того же мнения? — переспросила девушка.
— Разумеется. Разве он вам этого не сказал в суде?
Анн недоверчиво улыбнулась.
— Нет. Я не думаю, чтобы он верил в это. Если он действительно считал так…
Марк нежно взял ее за руку, но девушка поспешила освободиться.
— Для вас это было бы величайшим торжеством, Анн. Вы хотите поразить этого негодяя в самое сердце. И нет ничего, что уязвило бы его глубже и больнее, чем… — и он сделал значительную паузу. — Если бы вы переменили квартиру…
— Быть может, это уязвило бы не его, а меня, — спокойно произнесла Анн.
Марк предпочел не спорить с ней. О чем-то размышляя, он медленно произнес:
— Да, этот Брадлей — странная личность… Ронни иногда беседовал с ним целыми часами. Можно было подумать, что они были друзьями… — Внезапно Марк оборвал себя буквально на полуслове. В последнее время он что-то частенько сбивался, не следя за своей речью. — Разумеется, они не были друзьями… так лишь казалось…
— Но ведь вы всегда уверяли меня, что они были смертельными врагами, — заметила девушка.
— Так оно и было, — поспешил подтвердить Марк.
Но Анн, казалось, не доверяла его словам.
— Я больше не верю в то, что Брадлей убил моего брата. Я пока не знаю, на чем основано мое неверие, но это так. Брадлей сказал, что он был другом Ронни, а теперь вы это подтвердили…
— Нет! Я хотел сказать только о внешнем впечатлении. Но суть всегда глубже и противоречивее. Поймите это, Анн!
Она продолжала стоять у камина, задумчиво глядя в огонь.
— Разве исключена возможность, что утверждения Брадлея правдивы? Я имею в виду груз, который я перевозила в автомобиле. Скажите, я в самом деле перевозила наркотики?
Марк с досадой подумал, что девушка, очевидно, была убеждена в этом. Вся система, которую он возвел для того, чтобы оградить себя от опасности, неожиданно рухнула. Как это случилось? Когда? Теперь? Или ранее, в суде? Не узнала ли она чего-нибудь более точного и достоверного? Он деланно рассмеялся.
— Великий Боже, надеюсь, вы не верите словам Брадлея! Этот человек всегда лгал. Каждый полицейский — по натуре лжец. Наркотики!? Какое страшное обвинение возводите вы на меня!
Она в сомнении покачала головой.
— Я никогда не хотела верить этому, всегда слепо доверялась вам, полагая, что выполняла работу Ронни. И эта мысль настолько устраивала меня, что я не хотела ни над чем задумываться. Но теперь я сознаю, что заблуждалась. Я не могу забыть этого Смиза. Я разглядела его через глазок в двери моей камеры. Он был ужасен, он походил на дикое животное…
— Вчера его приговорили к казни, — опрометчиво произнес Марк, и у нее вырвался сдавленный крик. — Впрочем, это в порядке вещей — каждый должен отвечать за содеянное. Ему придется познакомиться со Стэном, с палачом.
— Но это ужасно, Марк! — воскликнула она.
Он усмехнулся.
— Я очень рад, что Тизеру не довелось увидеть этого Стэна. Воображаю, как он задергался бы от страха. Бьюсь об заклад, что он скончался бы тут же на месте!
— У вас железные нервы.
— У меня вообще нет нервов, — уточнил Марк. — А теперь давайте потолкуем о вашем переезде. Я полагаю, что вы будете прекрасно себя чувствовать в моей квартире. Я не стану надоедать вам своим присутствием и, если угодно, то сменю штат прислуги…
— Почему? — удивилась она.
— Я полагаю, что вы будете себя чувствовать на первых порах неловко при нынешних слугах.
— Вот оно что! — с усмешкой протянула Анн.
Марк взглянул на нее и вдруг ощутил непреодолимое желание, заставившее его отбросить всякую осторожность. Она стояла рядом с ним. Стоило лишь протянуть руку и… В следующее мгновение он стремительно привлек ее к себе и страстно поцеловал в губы. Девушка не сопротивлялась, даже не шелохнулась. Подобная реакция сразу охладила Марка, и он выпустил ее из своих объятий.