- Пока, чокнутая, - хихикнул брат и отключился.
Я вздохнула и принялась листать телефонную книгу. Не помню, откуда у меня был номер Наташи, но за пять лет их брака я ни разу, казалось, ей не звонила. То-то она удивится.
Мои ожидания оправдались, когда я услышала очень удивленный и даже взволнованный голос Наташи:
- Таира? Что случилось? Что-то со Светой?
- Боже. Нет. Успокойся, - ответила я, усмехаясь, - я по другому поводу.
- А. Точно все нормально? - уточнила девушка.
- Точно, не переживай, - заверила я ее, - ты можешь дать мне номер телефона Светы?
- Зачем?
- Наташа, если ты помнишь, мы соседствуем, мне надо ее предупредить, что вечером меня не будет дома. И сказать еще кое-что. Бытовые дела, - неопределенно ответила я.
- А, конечно. Я скину тебе ее номер. А почему ты сама его не взяла? - ну вот, опять двадцать пять.
- Не подумала, - закатила глаза я.
- Ладно. Кстати, ты приедешь в субботу? - спросила Наташа, а на заднем плане я услышала голос и какие-то восклицания своей племянницы.
- Меня никто не звал, - фыркнула я.
- В каком смысле?
- В прямом. Мне Талиб пять минут назад только сказал, что вы планируете сюрприз для Светы.
- Хочешь сказать, что Тагир тебе не звонил?! - снова удивилась Наташа.
- Да. Мы с ним повздорили на днях, так что…
- Вы всегда с ним “повздорили”, - оборвала меня девушка, - это не причина не приглашать тебя на семейные… праздники.
- Да ладно, я все равно занята, - отмахнулась я, - скинь мне, пожалуйста, номер Светы.
- Ладно, сейчас. И… - девушка сделала паузу и через пару мгновений продолжила, - если вдруг ты все же не будешь занята, приходи в субботу.
- Я подумаю. Спасибо, - спокойно ответила я и отключила звонок.
Вот ублюдок, даже ради приличия не пригласил! Говорю же, мудак.
Мои гневные размышления прервал звук пришедшего сообщения. Я открыла его и нажала на значок вызова. Через пару минут я услышала голос Светы. И вся моя решимость, подогретая злостью на брата, куда-то испарилась.
- Алло? - повторила Света, а я, наконец, смогла очнуться.
- Привет, Света. Это…
- Привет, Таира, - оборвала она меня, быстро узнав мой голос, - что-то случилось?
Такое ощущение, что когда я звоню людям, все сразу думают, что стряслось что-то плохое.
- Эм… - замялась я, не зная, с чего начать. - Нет, все нормально. Я просто… Это ты выпила мой сок?
Что я несу? Я хотела сказать совершенно другое!
- Прости?
- Сок. Я хотела утром попить сок, а его не было в холодильнике. Нет, мне не жалко, просто ты могла бы оставить мне немного.
- Послушай… - начала что-то говорить Света, но меня уже было не остановить. Я понимала, что творю какую-то самую настоящую херню, но тормоза будто отказали.
- Мы вместе жи… соседствуем, - тут же поправила себя я, - вместе соседствуем, я не против, чтобы ты чувствовала себя, как дома, просто мой сок - это мой сок. Но неважно. Я хотела сказать, что мне жаль, но сегодня вечером придется отменить наши планы, я не смогу. Мне нужно навестить родных. Я буду поздно, - выпалила я скороговоркой и перевела дыхание.
Света помолчала пару секунд, потом выдохнула и ответила:
- Насчет вечера я поняла. Жаль, но ладно. Передавай привет маме и Талибу. Насчет сока - я тут ни при чем. Вроде бы это ты работала до четырех утра и не раз делала набеги на холодильник.
Я закрыла глаза и хотела перемотать наш разговор назад. Я совершенно не помнила, что действительно вчера сама выпила весь сок и доела копченый сыр. Пока Света об этом не сказала, это было словно вычеркнуто из моего сознания.
- Черт, - пробормотала я, - прости, я…
- Все нормально, - прервала меня девушка, - слушай, мне надо вернуться к работе. Извини, потом поговорим.
- Да, конечно. Извини.
- Пока.
Я чувствовала себя последней идиоткой. Даже не потому, что устроила сцену из-за чертового сока, а потому что мне приходится сбегать из собственного дома. А все почему? Потому что эта девушка пугает меня до чертиков. Я не могу найти в ней ни одного минуса, я не могу понять, что с ней не так, и это действительно пугает меня.
Всегда, когда я говорила о том, что в каждом человеке есть что-то плохое, я не делала из себя исключение. Во мне дерьма целый вагон и маленькая тележка. Я это знала сама, и мне частенько об этом говорили другие. У меня было достаточно минусов, чтобы быть уверенной в том, что делить с кем-то свою жизнь - это не для меня.
Я приехала к Талибу с мамой около семи. Брат был дома, а мама удивилась моему неожиданному визиту, потому что этот придурок ей ничего не сказал.
Мы все вместе поужинали, еще немного посидели поговорили, обсудили мою работу, посмеялись над Талибом, и потом брат ушел к себе.
Я сидела на стуле, подогнув под себя одну ногу, мама стояла у раковины и, напевая себе что-то под нос, мыла посуду.
- Скажи, мам, ты идешь к Тагиру в субботу? - спросила я, разглядывая свои ногти.
- Нет, милая, ко мне в субботу должны прийти девочки.
Девочки. Мамины девочки - это женщины за пятьдесят. Они собираются примерно раз в месяц у кого-то из них, приносят с собой еды, пару бутылок вина и сидят, обсуждая дела насущные. Мама познакомилась с ними года два назад, когда ходила на лечебную физкультуру для людей в возрасте в местный оздоровительный центр. Я была рада, что у нее появились подруги. Хоть сама я никогда не нуждалась в друзьях и товарищах, но видела, что ей это было нужно. Отца не стало, Тагир уже давно жил самостоятельной жизнью, Талиб тоже становился все старше. И хоть мой младший брат не страдал ночными гулянками и не пропадал целыми днями непонятно где, маме нужна была компания. Хотя бы иногда.
- Здорово, - кивнула я, - может, мне присоединиться к вам? - усмехнулась я, представляя себя в их компании.
- Ты, конечно, можешь, если тебе будет не скучно в компании старых женщин, - засмеялась мама, выключая воду и протирая стол.
- Ты не старая. К тому же, меня все равно братец к себе не позвал, - проворчала я.
- Тагир не пригласил тебя?! - мама повернулась ко мне, и я видела, как ее глаза расширились.
- Я же говорила, что твой старший сын - мудак.
- Таира! - мама шутливо хлестнула меня полотенцем.
- Ладно-ладно, просто придурок.
- Таира!
- Что?! Это правда! Он знал, что я бы отказалась, но все равно не позвонил!
- Вы опять поругались? - догадалась мама.
- Немного.
- Из-за чего на этот раз?
- Как обычно, - отмахнулась я. Мне совершенно не хотелось посвящать маму в детали нашего конфликта.
- Значит, и помиритесь, как обычно.
- Мы всегда в состоянии войны.
- Ладно, расскажи, как тебе живется со Светой?
- Нормально, - уклончиво проговорила я. Я не знала, что сказать и как сказать. Но что-то сказать хотелось.
- Не ругаетесь?
- Нет. С ней довольно… комфортно, - честно сказала я.
- О, непривычно от тебя такое слышать, - усмехнулась мама и села за стол напротив меня, все еще держа в руках полотенце.
- Это правда. Она довольно милая. Мы пару раз гуляли даже.
- Ничего себе. Ты и прогулка?
- Да, - покачала я головой, - сама удивилась.
- Она, похоже, неплохо на тебя влияет, - улыбнулась мама, положив свою ладонь на мою руку, - было бы хорошо, если бы вы подружились.
- Почему? - нахмурилась я.
- Людям нужны друзья. У тебя их нет. И я не помню, чтобы когда-то были.
- Люди полны дерьма. Не хочу разочаровываться, - ответила я привычной и даже дежурной фразой.
- Все? - подняла одну бровь она.
- Нет. Кроме тебя и Талиба, - искренне ответила я.
- Даже так. А ты?
- Ой, во мне этого “добра” хоть отбавляй.
Мама посмотрела мне в глаза и покачала головой.
- Мне кажется, ты иногда даже не догадываешься, какая ты замечательная.
- Мам, перестань, - поморщилась я.
- Но это правда. Ты с детства была необычным ребенком. Я это всегда знала. Помнишь, как Тагир поцарапал машину отца, когда врезался в нее на велосипеде? А ты взяла вину на себя, потому что знала, что Тагиру влетит. Ему тогда около одиннадцати уже было.
- Да это, наверное, чтобы потом его шантажировать, - махнула я рукой.
- А когда тебе было десять, как ты пробиралась в комнату Талиба, мы тогда еще жили в старой квартире?
- Зачем я пробиралась к нему? - мои брови сошлись на переносице, потому что я абсолютно этого не помнила.
- Он болел ветрянкой, и ему было плохо. Я тебя трижды выгоняла спать, но ты упорно возвращалась, потому что переживала за него. Говорила, что когда ты рядом, ему легче.
- Я была ребенком. Сейчас я бы дала ему зеленку и жаропонижающее, - усмехнулась я.
- Ты можешь отрицать это сколько угодно, но ты куда лучше, чем ты о себе думаешь, - серьезно сказала мама, глядя мне в глаза.
- Значит, во мне дерьма чуть меньше, чем в Тагире, - снова пошутила я, - ладно, мам, уже поздно. Я поеду.
Когда я ехала к дому, была уже почти полночь. А я все думала о словах, что сказала мама. Думала, пыталась вспомнить, когда я стала той, что я есть сейчас? Как я упустила момент, когда стала такой? Я же не всегда была моральным уродом. Эмоциональным инвалидом, не подпускающим к себе никого и ничего. Делающей вид, что все, что происходит вокруг, не имеет никакого ко мне отношения. Когда я стала такой?
Раздумывая над этим, я вспомнила пару случаев, которые если и не послужили основной причиной, то уж точно сыграли свою роль.
Первый произошел со мной, когда мне был двадцать один год. Я встретила девушку, она была немного старше меня, ей было двадцать пять. Мы начали встречаться. Ну, по крайней мере, мне так казалось. У нас было все то, что бывает в начале отношений. Свидания, вечерние прогулки с провожанием до дома, часовые поцелуи у подъезда, потому что расставаться никому не хотелось, и, конечно, секс. Много секса, если быть честной. И все, казалось, было замечательно, я чувствовала, что меня к ней действительно тянет, она меня привлекала. Но однажды все это рухнуло. Не банально, когда чувства угасли или кто-то изменил. Точнее, измена была, но не мне.
Выяснилось, что она несвободна. У нее, как оказалось, была девушка, с которой они встречались уже три года, полтора из которых жили вместе. А обнаружилось это, как в дурацком анекдоте. Ее девушка должна была лететь к родственникам в другой город, но когда она уже была в аэропорту, позвонил ее босс и сказал, что ей необходимо присутствовать на совещании на следующий день. И она вернулась. А там я и ее уже полуголая партнерша.
И тогда это меня будто как-то подломало. Не из-за того, что мое сердце было разбито или что-то в этом роде, нет. Я видела глаза той девушки. Когда она стояла с сумкой в руке и не могла произнести ни слова. Просто смотрела. Молча. И столько боли было в этих глазах, столько непонимания. Я будто читала в ее взгляде бесконечные “почему” и “за что”. Я смотрела в ее глаза, видела этот самый взгляд, и понимала, что, черт, как можно кому-то верить? Мне, конечно, немного было жаль себя, но ее было еще жальче. Как можно доверить свои чувства, сердце кому-то другому, когда это все так легко разрушить?
Эта девушка, с которой я “встречалась”, объяснила потом, когда в очередной раз звонила мне, что ей просто не хватало внимания от своей партнерши. И решила компенсировать это таким образом.
Тогда я поняла, что если меня и будут соединять с кем-то отношения, то это будет только секс. Никаких эмоций, никакой романтики, никакой привязанности. Потому что мои чувства не заслуживают того, чтобы какая-то сука их растоптала или вытерла о них ноги.
Второй случай, как я подозревала, поменявший мою личность, произошел примерно через пару-тройку лет. Когда Тагир обнаружил меня в объятьях барышни, за которой ухаживал.
Я тогда многое выслушала. И что я никчемная, и что ненормальная, и что это неправильно, что я позорю семью, и что ему вообще стыдно, что я его сестра. Я понимала, что отчасти его слова вызваны шоком от увиденного. Еще бы, он ухлестывал за этой мадам столько времени, а она предпочла меня. Мало того, что младше ее на пять лет, так еще и тоже девушку. Думаю, мужское самолюбие было задето. А обиженный мужчина хуже обиженной бабы.
И когда он высказывал мне все это, орал о том, что не понимает, почему именно я его сестра и что меня надо лечить, я осознала то, что и самые близкие люди могут обидеть и даже предать.
Получалось, что верить вообще нельзя было никому. С тех пор так и повелось. Я и до случая с Тагиром не была самой милой, но после этого я окончательно отдалилась от всех, считая, что чем меньше людей вокруг, тем в большей я безопасности.
С таким мировоззрением сложно найти друзей, да я в этом и не нуждалась. Я даже в школе и в институте никогда не стремилась занять какое-то место в социуме. Стороной обходила любые сборища и компании.
Надо ли говорить, что за свои тридцать лет я множество раз слышала в свой адрес, какое я ничтожество, бесчувственная сволочь, ненормальная и так далее. И все это от оскорбленных дам, с которыми я отказывалась выстраивать какие-то отношения и вообще продолжать общаться после проведенной ночи или двух.
Я настолько привыкла к тому, что все вокруг меня считают эмоционально закрытой и лишенной каких-либо чувств, что я сама в это поверила. И, честно говоря, меня все устраивало.
Только Света будто пыталась проломить мои старательно выстроенные баррикады. По крайней мере, мне так казалось. И я не должна была этого допустить. Ни в коем случае не должна. Любые чувства приносят боль и разочарование. Я сама это делала не раз. Да, кто-то падает и встает, но я просто не хочу и не собираюсь падать. Это просто не для меня.
========== 6 ==========
Я приехала к себе домой, когда на часах уже было начало первого. Осторожно, стараясь шуметь как можно меньше, что, честно говоря, удавалось с трудом, я зашла и закрыла входную дверь. Подумав пару секунд, я на цыпочках прошла по коридору и увидела, что в комнате Светы горит свет. Дверь была не до конца прикрыта и свет от лампы просачивался в щель. Ступая уже смелее, я, легко постучав, открыла дверь и заглянула в комнату.
Я хотела извиниться за то, что отменила наши планы и за то, что накинулась на нее из-за этого чертового сока, который сама же и выпила.
Девушка растянулась на диване, на ее груди лежала открытая книга, обложкой вверх. Света спала. Это было очевидно и потому, что у нее были закрыты глаза, и потому, что ее грудь, вместе с книгой и сложенными на ней руками, медленно поднималась и опускалась в такт размеренному дыханию. Боже, я там чуть не упала от умиления. На ней были штаны с зайчиками. Пижамные штаны с чертовыми зайцами, у которых были длинные уши и морковка в лапах. Видела ли я когда-нибудь что-то более милое? Не уверена.