— Давайте я помогу.
Еве нужно было что-то сделать, чтобы не видеть глаз Рафаэля. Когда она следом за Фиорой относила посуду в кухню, ее мозг бешено работал. Она же сама все спланировала! Тогда откуда это чувство, будто ее только что переехал поезд?
И почему так хочется снова лечь на рельсы?
Женщины ушли, а Рафаэль тяжело вздохнул и опустил голову в ладони.
Ему, наверное, надо пойти и помочь. Вот только сначала дождется, пока его возбужденная плоть остынет.
Подняв свой бокал, он залпом осушил его и откинулся на спинку стула. Появление Фиоры было чистой случайностью. Но именно это помогло Рафаэлю. Он хотел прервать тот поцелуй, найти правильные слова, чтобы сказать Еве: то, что происходит между ними, невозможно…
Было трудно признаться, но на несколько секунд он полностью потерял контроль над собой. Что за черт в него вселился? Никогда раньше он ни с кем не говорил о таких вещах. И почему он, как слюнявый подросток, выложил этой девушке факты из своего детства?
Отцовский дом хранит слишком много воспоминаний. Слишком много несчастливых дней и отчаяния. В этом все дело.
И все же ни одна женщина, бывавшая здесь раньше, не видела боли, застывшей в уголках этих прекрасных комнат, не ощущала запаха одиночества, который витал над дорогим антиквариатом. Ни одна из умных, амбициозных и красивых женщин и не подозревала, что эта вилла для Рафаэля была чем угодно, только не семейным домом. Каталина, девушка, на которой он едва не женился, тоже ничего не чувствовала…
А Ева будто знала…
Но не нужно путать ее умение слушать с чем-то еще. Ради бога! Она же журналистка. Использовать «женские штучки», чтобы выудить информацию? Наверняка ее учили этому в колледже. Без сомнения.
Может, она не так проста, как кажется? Может, эта блондиночка с соблазнительными глазами имеет свои планы? Может, и этот поцелуй был спланирован специально? И в нем нет никакой любви…
Рафаэль простонал от отвращения к самому себе. Конечно, это была игра. Любовь? Почему он вообще подумал об этом? Это слово он давно вычеркнул из своего словаря. В то самое время, когда Каталина обвинила его в неготовности любить.
Рафаэль не стал спорить с ней. Она была права. Он никогда не любил ее по-настоящему. Хотел? Да. Наслаждался ее телом. Их отношения держались только на сексе. Каталина так и не стала для Рафаэля любимой женщиной.
Он поморщился, когда нож воспоминаний всковырнул былую рану. Ему вдруг пришло в голову, что Каталина страдала, пока не сбежала с Люкой. Но Рафаэль до сих пор жил с чувством вины за то, что случилось с ней потом. И он поклялся, что никогда не причинит никому такой боли…
Никому, включая Еву Миддлмисс.
Она еще ребенок. Сколько ей? Двадцать один? Самое большое, двадцать два. Он привез ее сюда, чтобы защитить. Одна разрушенная судьба на его совести уже есть. И этого достаточно.
Рафаэль замотал головой. Евой рисковать нельзя.
После жара кухни прохладный вечерний воздух ласкал кожу. Ева полной грудью вдохнула и шумно выдохнула. В ее руках был поднос с двумя чашками дымящегося эспрессо.
Момент настал.
Ева остановилась, ощутив, как на лбу выступил пот. Она чувствовала нестерпимое желание.
Значит ли это, что ею руководит просто старая добрая похоть?
Ева от волнения кусала губы. Вдруг Рафаэль отвергнет ее? Она резко выпрямилась, напомнив себе, что уже выдерживала его взгляд, полный презрения.
Но пути назад нет. Она должна сделать это. Не ради себя. Ради Элли.
Девушка пошла к столу. Рафаэль сидел, вытянув свои длинные ноги. И только тут она обнаружила, что он спит.
Боже, как он красив!..
Ева присела на корточки и слегка пожала его руку.
— Рафаэль?
Он не пошевелился. Ева снова потрясла его руку, но он лишь пробормотал что-то невнятное и снова замер.
Не смея даже дышать, девушка развернула его руку и немного приподняла рукав рубашки. Его рука с обратной стороны локтя была чистой и загорелой. На ней не было ужасных следов от шприца, которые покрывали руки Элли, когда Ева приходила в морг на опознание…
Девушка опустила его руку на место, едва не закричав от облегчения. Однако то, что у него нет шрамов, вовсе не означает, что Рафаэль не может быть торговцем смертью.
Ева вдруг обнаружила, что дрожит. Она сомневалась, стоит ли будить его, но потом склонилась и прошептала ему на ухо:
— Рафаэль…
Его запах окутал ее, вызывая мурашки. Ева поспешно выпрямилась и взглянула в его лицо. Рафаэль все еще крепко спал.
Девушка взяла поднос с остывшим кофе и пошла в дом, но звонок мобильного заставил ее замереть на месте.
Первой мыслью было, что это ее мобильник и нужно взять трубку прежде, чем он разбудит Рафаэля. Впрочем, она тут же сообразила, что не брала телефон.
В шелковом платье не было карманов, а сумочку Ева оставила в комнате. Так где же, черт возьми, эта проклятая трубка?
Ева пошла на звук. Он шел со стороны Рафаэля. Может, у них просто одинаковые мелодии вызова? Наклонившись к нему, Ева пошарила в карманах его джинсов.
Ничего.
Звон продолжался. Девушка осторожно, затаив дыхание, залезла в карман его рубашки и нащупала аппарат. Она аккуратно достала его.
Это был ее телефон…
В этот момент звонок затих. Ева оказалась в тишине, чувствуя себя более одинокой, чем когда-либо в жизни.
В безопасности своей комнаты Ева легла на постель, не зажигая света, и перезвонила Лу.
— Ева! Куда ты пропала? Я уже собиралась объявить тебя в розыск! Что происходит?
— Это мой телефон пропал, а не я. Хотя я начинаю чувствовать себя абсолютно и бесповоротно потерянной.
Точнее и не скажешь. Ева действительно потерялась в чужой стране, в этом странном доме. Потерянная, ни в чем не уверенная. Заблудилась и не узнает себя.
— Тогда давай начнем сначала. Ты где?
— В раю, — вздохнула Ева. — На вилле Антонио ди Лазаро, недалеко от Флоренции.
— С кем?
— С Рафаэлем.
— Хочешь, чтобы я позвонила в полицию прямо сейчас или будешь ждать, когда он задушит тебя или приставит пистолет к твоему виску?
— Не надо, Лу. — Она потерла лоб. — Все не так. Честно. Мне ничего не угрожает.
Только мои странные эмоции.
— Откуда ты знаешь?
— Просто знаю — и все. Я чувствую себя в безопасности.
— Вот оно что! — с сарказмом воскликнула подруга в трубку. — Тогда все в порядке! Она чувствует себя в безопасности! Это самое глупое, что я слышала с тех пор, как… с этого утра, когда ты заявила про силу этого Рафаэля ди Лазаро. Что с тобой такое? Он провел тебе лоботомию или что-то подобное? Или на тебя уже смотрит дуло его пистолета?
— Нет. Слушай, Лу, знаю, это безумие, но я сама не понимаю, что со мной происходит. Несмотря на все мои планы, интуиция подсказывает мне, что Рафаэль вовсе не торговец наркотиками.
— И почему же у тебя возникло такое интересное предчувствие? — Сарказм в голосе Лу был очевиден.
— Лу, я вернусь, когда докажу все.
— Или не докажешь. И тогда, возможно, ты вообще не вернешься домой. Живой, я имею в виду.
Ева выключила телефон и подошла к столику. От мыслей разболелась голова. От того, что она так долго не носила очки, болели глаза. А лицо было мертвенно-бледным.
Ева никогда раньше не лгала Лу и не хранила от нее какие-то секреты. Так почему сейчас она не все ей рассказала?
Почему бы не рассказать, что Рафаэль предложил ей крышу над головой? А потом поцелуем заманил в свою машину. Затем предложил ей двенадцать тысяч фунтов, чтобы она отправилась домой и молчала.
А между этим можно упомянуть, что он украл ее телефон, отрезав ее тем самым от остального мира.
Почему Ева не сказала всего этого?
А потому, в отчаянии призналась она себе, что все это привело бы к одному только выводу. Против которого ни одно предчувствие ничего не стоит.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Рафаэль просыпался медленно, с трудом освобождаясь ото сна, не понимая, где реальность, а что ему просто приснилось.
Ева?
Он слышал ее шепот на ухо, чувствовал ее дыхание на своей щеке, ощущал ее пальцы на коже. Ее аромат обволакивал его теплом, пока Рафаэль не открыл глаза, ожидая найти девушку рядом.
Но он был один на темной террасе. Свечи догорели, а кофе на столе остыл. Но знакомый цветочный аромат остался. Рафаэлю потребовалось немного времени, чтобы понять, что он исходит от палантина, который Ева носила сегодня вечером и которым он был сейчас заботливо укрыт.
Поборов искушение зарыться в него лицом, мужчина тихонько простонал, окунувшись в воспоминания о прошедшем вечере.
Тот поцелуй. Глупое, эгоистичное, неоспоримое удовольствие от того поцелуя…
Рафаэль собирался серьезно поговорить с Евой, когда та вернется, и дать ей ясно понять, что это была ошибка. Но он неожиданно для самого себя заснул. А она еще и укрыла его палантином, чтобы он не замерз.
Этот жест Евы удивил и тронул Рафаэля. Он резко встал, сдернув с себя палантин, и размял ноги. В тот самый момент мужчина вспомнил, что телефон Евы до сих пор у него. Не найдя его в кармане рубашки, Рафаэль тихо выругался.
Значит, Ева все-таки стояла над ним и ее пышная грудь вздымалась и опускалась в сантиметре от его лица, пока ее руки шарили по его телу… То был не сон.
Рафаэль, зевая, пошел наверх. Сон поможет преодолеть невероятную усталость. Но как унять боль, идущую изнутри?
Он остановился у двери в ее комнату. Его терзали противоречивые чувства. Но секунду спустя все сомнения отпали сами собой. Тишину прорезал крик.
Мужчина был так близко, что Ева ощущала его дыхание на своей шее. Так было всегда: чем ближе он подходил, тем труднее было бежать. Так происходило до тех пор, пока ноги не увязали во влажном песке. Ева знала: он настигнет ее. Так же, как настиг Элли. Она ощутила, как его пальцы сомкнулись на ее шее, и издала истошный крик.
— Ш-ш-ш… Все хорошо. Ш-ш-ш… ты в безопасности…
Сильные руки обняли ее, но Ева лишь сильнее закричала.
— Ева! Ева! Все хорошо. Это просто сон. Тихо, тихо, все в порядке.
Голос Рафаэля. В самое ухо. Это его руки обнимали ее. И его ладони гладили ее по волосам, прогоняя дурной сон. Чувствуя невероятное облегчение, она свернулась калачиком у него на груди, благодарная за его силу и теплоту.
Постепенно дыхание Евы стало ровным. Дрожь прошла. Ева погрузилась в тишину, слыша только биение его сердца у себя под ухом. Сон окутал ее возбужденный мозг. Она забыла обо всем, кроме волнующего присутствия Рафаэля.
Он осторожно уложил ее на подушки. Ева, знала, что под тонкой майкой напряглись, требуя внимания, ее соски. Но Рафаэль укрыл ее одеялом и встал.
Сквозь прикрытые веки Ева наблюдала, как он размял напряженные плечи, поднял ее ноутбук и исписанные листы с материалами для статьи. Они, наверное, упали, когда она заснула. Рафаэль взглянул в ее сторону, прежде чем задуть свечу.
— Спасибо, — тихо прошептала Ева. Рафаэль покачал головой. Он потушил свет и вышел.
* * *
Солнце уже высоко поднялось, когда Ева спустилась в холл. Ей было отчего-то стыдно. Девушка стеснялась снова увидеть Рафаэля.
Дважды за вечер она выставила себя полной дурой. Это было слишком даже для Евы Миддлмисс. И в обоих случаях Рафаэль повел себя тактично и великодушно.
Будь он проклят!
Ева проснулась пораньше и попробовала заняться статьей, но что она ни делала, слова не шли. И Сиенна, и прошедшая модная ретроспектива показались вдруг очень далекими. Они словно стали частью совершенно другой жизни. Той, которую Ева знала и где вполне отдавала отчет в своих действиях. Но теперь ее сердце сказало, что больше не нуждается в услугах разума. Что еще раз доказал вчерашний разговор с Лу.
Ева не могла винить подругу в том, что та волновалась. Если бы они вдруг поменялись местами, Ева тоже переживала бы. Вот только отчего-то именно здесь, рядом с Рафаэлем ди Лазаро, Ева никогда еще не чувствовала себя в большей безопасности.
Девушка нашла Фиору в холле. Домоправительница смахивала пыль с многочисленных фотографий в рамках. В воздухе танцевали золотые пылинки.
— Здравствуйте, синьорина. Хорошо спали?
Ева уже собиралась сказать, что у нее была кошмарная ночь, но сдержалась. Глядя в лицо пожилой домоправительницы, девушка поняла: та лишь сделает неправильные выводы…
Если бы!
— Замечательно. Спасибо, Фиора, — ответила Ева. — Здесь так спокойно.
— Да, синьорина. Синьор ди Лазаро, он тоже всегда так говорит. Это единственное место, где он спокойно спит.
— Рафаэль?
— Нет, синьор Антонио. — Фиора вздохнула. — Он так устал… Теперь мы все поняли, почему…
В глазах женщины блеснули слезы. Закусив губу, она продолжила смахивать пыль с рамок.
— Не расстраивайтесь, Фиора. Уверена, скоро синьор Антонио выйдет из больницы и вернется сюда, где вы сможете присматривать за ним.
— Да… — Фиора шмыгнула носом и поглядела на снимок. На нем Антонио был запечатлен под руку с какой-то итальянской кинозвездой. — Эти люди — они не знали его. Антонио всегда был таким. С ним нелегко. Но в душе… он хороший человек.
Только не для Рафаэля, вспомнила Ева. Она не высказала вслух свое замечание, произнесла лишь:
— Вы давно на него работаете?
— Тридцать пять лет. Я начала работать в то время, когда Антонио привел в этот дом Изабеллу как свою молодую невесту.
— Мать Рафаэля?
— Да. — Фиора поставила фото на место. На большинстве снимков был запечатлен Антонио, с разными красотками под руку. Ева размышляла, кто же из них Изабелла.
— Какая она была?
Фиора взяла небольшую фотографию женщины с ребенком на руках и протянула ее Еве. Девушка улыбнулась, узнав большие темные глаза малыша и его идеальный рот. На Изабелле было надето выходное платье из зеленого шелка, с розовыми розочками по линии груди. Изабелла смотрела в камеру, лучезарно улыбаясь, тогда как Рафаэль с серьезным видом уставился на маму.
— Рафаэль очень похож на нее.
— Возможно. А вот характер у него синьора Антонио.
— Правда? — удивилась Ева. — Я думала…
— О, они спорят, но лишь потому, что они одинаковые… — Фиора рассмеялась. — И оба всегда считают себя правыми! Поэтому они и не ладят.
— Изабелла очень красивая. И очень молодая.
— Двадцать один, когда они поженились…
Двадцать один? Столько же и мне сейчас, вдруг подумала Ева. Она снова взглянула на маленького мальчика на руках матери. Не думая, девушка провела пальцами по его крошечному личику, будто стараясь смягчить напряжение, отражающееся в его темных глазках.
— Рафаэль очень любил мать. Как трудно ему было, наверное, пережить ее смерть.
Ева произнесла эти слова еле слышно, скорее для себя, но Фиора ответила:
— Да. Для ребенка увидеть такое… — домоправительница покачала головой.
В наступившей тишине Ева ощутила странное напряжение в животе.
— Синьорина, пойдемте, пойдемте со мной.
Ева поставила снимок так, что он закрыл фото Антонио в обществе кинозвезды. В голове девушки возникло множество вопросов, но Фиора уже удалилась, шурша юбками.
Взглянув в последний раз в грустные глаза малыша, Ева последовала за ней в кухню.
Ева вышла попить кофе на террасу. Здесь уже не осталось следов вчерашнего вечера, разве что несколько розовых лепестков возле стула Рафаэля…
Ева подняла один, поиграла с ним, вдыхая чувственный аромат. Неожиданно девушка вспомнила, как коснулась рукой его щеки, а Рафаэль притянул ее к себе и поцеловал. Странное возбуждение пронзило тело.
В тот момент она была так уверена в себе и в своем глупом плане. А теперь все казалось невероятно смешным, Ева наивно полагала, что если сможет быть ближе Рафаэлю, то ей все станет ясно. Но, как Икар, подлетевший слишком близко к солнцу, она была глупой и самоуверенной. Чем ближе она подбиралась к Рафаэлю, тем больше он покорял ее…
Очнувшись от своих мыслей, Ева обнаружила, что смяла розовый лепесток между пальцев.