– Такое бывает, – вздохнула Роза. – Карл тоже задержится. В холодильнике есть еда.
Я кивнула. Они оба работали в клинике Университета Джона Хопкинса, где, собственно, и создавалась кардиохирургия – это я узнала от них. Клиника Хопкинса считалась одной из лучших в мире, и в свободное от операций время Роза и Карл занимались преподавательской деятельностью.
Она замешкалась, задумчиво глядя на экран мобильника.
– Мы поговорим утром, хорошо? – Женщина задержала на мне взгляд своих темных глаз, потом коротко улыбнулась и шагнула к двери.
– Постой! – воскликнула я и едва не окочурилась от собственной смелости, когда она повернулась ко мне, вытаращив глаза. Мои щеки пылали. – Скажи… что значит
Роза была умна и наблюдательна, как кошка, и то, что фраза, как она сказала, звучала по-пуэрторикански, не могло ее не насторожить.
Мой взгляд намертво приклеился к коротенькому сообщению с пожеланием спокойной ночи. Меня как будто парализовало… в голове роилось столько мыслей, столько всего хотелось написать в ответ, но к тому времени, когда я подобрала подходящие слова, шел уже второй час ночи, и я побоялась его разбудить.
Нет, я все-таки придурочная. Серьезно.
Утром в школе я довольно быстро усвоила, что попытки ориентироваться в переполненных коридорах, находясь в полусонном состоянии, могут стать сюжетом какого-нибудь романа-антиутопии из тех, что я читала.
Выгрузив учебник по риторике в серый стальной гроб своего шкафчика, я схватила книжки для первых двух уроков, решив, что потом успею заскочить и взять остальные. Я стала закрывать дверцу, стараясь не думать о встрече с Райдером и настраиваясь на то, что если Кейра захочет пообщаться, обязательно поддержу разговор. Дверца застряла. Вздохнув, я снова открыла ее и, приложив чуть больше усилий, захлопнула. На этот раз замок сработал. Довольная, я подхватила сумку и повернулась, чтобы идти в класс.
– Ты?
Я обернулась на голос и поискала глазами, кто бы это мог быть, а потом увидела