Я, особо не вслушиваясь в музыку, двигалась женственно и плавно, не зря ходила на кружок танцев в школе, извивалась, изгибалась, разве что сальто прямо на танцполе не продемонстрировала!!
Столкнулась в толпе танцующих с тем самым парнем, который в итоге подвез меня домой, и стала танцевать вокруг него, словно бы изощренно соблазняя, как великая куртизанка. Обнимала его, прижималась к нему гибким телом, чуть не вилась вокруг него лианой.
До поцелуя дело не дошло, хотя, как догадываюсь, к нему все и шло.
Помню, что и тогда голубоглазый не оставил меня в покое.
Он стремительно подошел к нам и, удостоив обоих уничтожающими взглядами, вцепился в локоть парня мертвой хваткой, намереваясь оттащить от меня.
Но разве это возможно, когда я сама держала его со всей силой, чтобы только этотего не увел?!!
Мужчина смерил меня остерегающим взглядом, который я проигнорировала, и сделал шаг ко мне.
Еще мгновение, и я помню, что стою прижатая к его телу. Крепко держит меня за руку, и даже при всем моем желании, а его было предостаточно, я не смогла бы вырваться. Тяжело дышит мне в затылок, и его теплое дыхание, касаясь моих волос, словно приподнимает их вверх. Слышу, как стучит его сердце, словно соперничая по биению с моим собственным. Хочу вырваться, отступаю на шаг назад, но он держит крепко, не отпуская, не позволяя отойти. С немым вопросом, застывшим где-то в горле вместе с комком слов, пытаюсь поднять на него глаза, но и этого он не позволяет мне сделать…
Прижимает меня к своей груди, макушкой я как раз достаю ему до плеча. Подбородком касается моих волос, нежно проводит губами вдоль виска, лаская теплом и нежностью, спускаясь к шее и оставляя на бархате кожи огненный след, потом медленно приподнимается к уху, и я слышу его горячий шепот:
— Не делай глупостей, девочка, — целует мочку уха, прикусив ее зубами — Пожалеешь.
Сердце отчаянно застучало в груди, ноги подкосились. Соски напряглись и сжались в горошинки.
Мужчина усмехнулся, и я почувствовала его усмешку кожей.
— О, да, — удовлетворенно проговорил он, наклоняясь надо мной и заглядывая в глаза — Именно так и пожалеешь.
Внезапно отстраняется, и я едва не падаю, лишенная точки опоры, делает быстрый шаг назад, придирчиво оглядывает меня с ног до головы, в свете огней видна его усмешка, разворачивается и уходит.
А я стою посреди танцпола и не знаю, как дышать дальше.
Тот парень, с которым я танцевала, что-то говорит мне, но я его не слышу. Вообще ничего не слышу, кроме завораживающего голоса с угрожающими нотками собственника в нем. Голоса самого опасного человека, которого когда-либо встречала в жизни.
Как я доехала домой не помню и сейчас. Наверное, все произошло на автомате.
Можно было бы винить в своей беспомощности и безнравственном, просто отвратительном поведении выпитый коктейль, но алкоголь ли так сильно ударил мне в голову?! Он ли помутил мой рассудок?! Он ли стал виновником того, что я, как дура, как полная идиота, позволила этому… этому хаму, этому мерзавцу, так с собой поступить?!!
Нет, винить алкоголь не стоит. Виновата была только я. В том, что оказалась такой глупой курицей!! Не нашла слов, чтобы достойно ему ответить!! Не постояла за свою… честь, как бы пафосно это ни звучало. Не дала ему отпор, который просто обязана была дать!!
Злость жгла глаза огнем, сердце бешено колотилось в груди.
Поэтому сейчас, сидя за столом, яростно сжимая руки в кулаки до боли от ногтей в ладонях и пряча глаза от родных, я понимала, что сказать правду не смогу никогда.
Слишком… сладкая, слишком… горькаябыла эта правда.
Стыдно, обидно и неловко от такой правды…
— Ну, и?… — нетерпеливо настаивает Камилла, и я поднимаю на нее раздосадованный взгляд
Сейчас мне хочется ее придушить. Ну, почему ей не сидится молча?!
Но едва я собираюсь открыть рот, чтобы произнести ложь, меня от нее спасает телефонный звонок.
Все мгновенно оглядели друг друга. Я сидела, боясь пошевелиться.
Отец приподнимается со стула, выходит из столовой, подходит к столику, где стоит телефон, и я слышу, как он здоровается с кем-то. Перевожу дыхание.
Разговаривает с невидимым собеседником минуты две, не больше, быстро прощается изменившимся голосом, а затем с удивлением подходит к нам.
— Кто звонил? — спрашивает мама обеспокоенно — С работы? Что-то случилось?
Отец качает головой. А у меня на душе кошки скребутся.
Что произошло?…
— Не совсем с работы, — пробормотал он, садясь на стул — Не совсем… — смотрит почему-то на меня, и мое сердце начинает дрожать — Звонил Игорь Абрамов. Он хочет встретиться со мной и поговорить.
— Игорь Абрамов? — переспросила мама
Знакомая фамилия…
— Это кто? — вопросительно глядя на отца, произнесла Камилла
Чувствую, что мое сердце вот-вот разорвется.
— Он… предприниматель.
И почему мне не понравилась запинка перед словом «предприниматель»?!
— Наш конкурент, — тихо проговорила мама
— У нас есть конкуренты? — удивилась Камилла и воззрилась почему-то на меня.
Черт, я что, центр вселенной?! Почему все смотрят именно на меня?!!
Мне хватило сил на то, чтобы пожать плечами, но не на то, чтобы произнести хоть слово.
— Игорь Абрамов один из основных, — вздохнул отец — Один из основных наших конкурентов. Мы с Вадимом немало сил потратили на то, чтобы огородить фирму от его посягательств на нее, — отец задумчиво потер лоб пальцами, словно успокаиваясь — Чего он хочет сейчас, я не знаю.
— Он тебе не сказал? — удивилась я
Почему сердце никак не успокоится и продолжает колотиться в грудь тяжелыми ударами?!
— Сказал, что это срочно. И больше ничего, — задумчиво покрутил в руках чайную ложку
— И когда встреча? — спросила мама, сжима пальцами салфетку
Не нравится мне все это. И Абрамов этот тоже не нравится. Что ему нужно?!
— Сегодня. Сейчас, — посмотрел на нас — Сказал, чтобы подъедет через полчаса.
— Куда подъедет?! — ужаснулась я — Сюда, что ли?! К нам домой?!!
— Боюсь, что сюда, — кивнул отец — И, пожалуйста, Алина, когда он приедет, не показывай носа из своей комнаты, хорошо? Мне ни к чему лишние проблемы.
— Я теперь еще и проблема, — недовольно пробормотала я, поджимая губы — Ладно, как скажешь. Общайся со своим Абрамовым хоть целый день, — я окинула родителей полным обиды взглядом — Только не забывайте, что скоро приедут Дима с Катей. Не хотелось бы, чтобы вместо теплой встречи в семейном кругу они попали на деловое совещание!!
— Алина!! — воскликнула мама
— Все, я удаляюсь, — покорно поднимая руки вверх, заявила я и встала со стула — Приятных переговоров, — бросила я на прощание и скрылась в дверях.
4 глава
Не знаю, о чем хотел поговорить этот Абрамов с отцом, но чувство, что замышляется нечто нехорошее не оставляло меня в покое ни на минуту.
Я, как мне и было велено (словно бы мне можно было что-то велеть), поднялась к себе в комнату, где, тешась надеждой, что смогу выйти в любой момент, и укрылась от вездесущего взгляда моего родителя. Меня это, конечно, жутко раздражало, потому что сидеть в четырех стенах, когда ТАМ творится нечто, казалось сущим наказанием и вовсе не грело мое самолюбие.
Почему я, и вдруг должна прятаться, как партизан?! Скрываться, словно провинившаяся девочка?! Почему не могу спокойно передвигаться по собственному дому?!! Словно я что-то натворила!!
Громко фыркнув, я, скрестив руки на груди, опустилась на кровать с хриплым сопением.
Я, естественно, понимала, почему отец запретил выходить. Но от этого факта легче мне не становилось.
Я рухнула на кровать, раскинув руки в стороны и закрыв глаза.
Пришлось признать очевидный факт. Да, да, да, в порыве эмоций я могу болтнуть лишнее. Точнее, нечто очень лишнее. То, о чем потом буду жалеть, раскаиваться, ходить, словно тень, признавая ошибку.
Но все же… Разве это повод для моего «заточения»?!
Я снова фыркнула и перевернулась на бок, поджав под себя ноги.
Хотя и «заточение» здесь звучит уж слишком пафосно. Никакое это и не заточение вовсе.
Просто отец надеется на мою… порядочность.
Тяжело вздохнула и надула губы.
Пропади она к чертям эта самая порядочность, которая и заставила меня сидеть в комнате, словно в тюрьме. Тюрьма… Черт, собственная комната!! И все же это наказание, как не крути. Только за что?… За то, что я такая вот эмоциональная уродилась?! Так это, извините, все вопросы к маме с папой. Какую сделали!!
А теперь мне приходится сидеть здесь и гадать, над тем, что происходит. И думать, размышлять…
Почему Абрамов?! Почему к отцу?! Почему именно сейчас, немедленно, срочно?! Почему не мог отложить этого на другой день?! Что такого важного случилось?! Что задумал этот наш конкурент?!
Эти и еще десятки других вопросов словно насиловали мой мозг, пока я, безуспешно, надо отметить, пыталась занять себя чем-нибудь полезным. Не вышло.
Я перевернулась на другой бок, распахнула глаза и уставилась в потолок.
Еще до появления нежданного гостя его внезапное желание «пообщаться» с отцом стало выводить меня из себя. Слишком неожиданно, внезапно. Слишком… стремительно, резко. Слишком настойчиво.
И как бы я ни старалась унять свою буйную фантазию и скручивать ей руки, ничего не получилось. Навязчивые мысли и идеи терзали меня своей дотошностью.
Я ходила по комнате туда-сюда, надеясь хоть чем-то себя занять. Садилась за работу, пытаясь набросать эскизы нового заказа, кстати сказать, очень важного заказа, но карандаш выпадал из рук, словно специально. Пыталась слушать музыку, включая звук на полную мощность, чтобы заглушить голоса внутри меня и не слышать стука собственного сердца, грохочущего в груди. Думала почитать книгу, надеясь этим занять время. Ходила по комнате, выглядывая в окно. Но… Ничего не помогало.
В голову лезли различные непозволительные мысли, — одна лучше другой, такие, что хотелось кричать в голос.
Выйти, выследить Абрамова и «поговорить с ним по душам». Выяснить, что происходит. А в том, что что-то происходит, я не сомневалась. Чувствовала, знала…
Почему сердце так тревожно билось в груди?! Почему клокотало как сумасшедшее не в силах замереть ни на секунду?… И почему руки так неестественно дрожали, посылая дрожь даже в кончики пальцев?…
Я всегда верила своей интуиции, она никогда меня не подводила и не обманывала.
И я знала, что не обманывает и сейчас.
С тяжелым вздохом я села на кровати, а потом встала и зашагала по комнате, заламывая руки.
Я пыталась отругать себя. Не может же быть дело в неожиданном визите этого Абрамова?! Не может быть дело только в нем!! Кто он вообще такой, я впервые о нем слышала!? И не видела ни разу, даже в журнале или на экране телевизора… Он словно черное пятно, о котором мне ничего не было известно. И это тоже было странным. Если он наш конкурент, то так или иначе, рано или поздно, я должна была о нем узнать…
Но я его не знаю.
Но если так, откуда же тогда это странное чувство дежавю? Словно бы я уже встречалась с ним, словно уже виделась, словно бы… уже знакома?… И это знакомство не пришлось мне по душе.
Отругала себя в сотый раз. Чертыхнулась.
Не может этого быть!!
В голове тут же всплыла неожиданная встреча в клубе, и я нахмурилась.
Вот ее нужно вычеркнуть из памяти раз и навсегда!! С этим голубоглазым я больше никогда не встречусь!! Более того, чтобы исключить даже малейшую вероятность новой встречи с ним, я, чтобы не подвергать себя неожиданностям, больше никогда не пойду в «Зодиак»!!
И никто меня туда не затащит!!
Я села в кресло с ногами и прикрыла глаза.
Но если так, почему же странное чувство обреченности охватило меня?! Откуда это вязкое, противное чувство безысходности?! Ощущение какого-то решенного, но все же оставшегося открытым вопроса.
Такое гадкое, липкое, скользкое и противное ощущение безнадежности…
Когда около дома затормозила машина, я стремительно подскочила к окну, едва не сломав ноги, выпрыгивая из кресла, с намерением увидеть гостя. Но, к моему сожалению, так ничего и не заметила. Увидела только мелькнувшую внизу высокую фигуру мужчины в сером костюме и больше ничего.
Вероятнее всего, это и есть Абрамов.
Как жаль, что мои окна в отличие от окон Камиллы, выходящих на подъездную дорогу, выходят в сад!!
Сердце заколотилось с большей силой, врываясь в ребра сильными тяжелыми ударами и оглушительно врываясь в виски. И отстукивая тук-тук, тук-тук, тук-тук… Просто сводя меня с ума.
Сгорая от любопытства, я слонялась по комнате, заламывая руки и нетерпеливо прикусывая губы, приблизительно минуту после прибытия гостя.
А потом, не выдержав, все же выскочила из нее, и спустилась вниз.
Плевать, что скажет отец. Пусть он скажет много и отругает по делу. Все это я заслужила.
Слепая уверенность засветилась в глазах, ярко сверкая алмазами, и умоляюще и настойчиво нашептывал на ухо упрямый и неукротимый внутренний голос, призывая действовать. Наглый, противный, язвительный внутренний голос призывал меня совершить опрометчивый поступок.
Не хотелось подводить отца, но все же… нужно убедиться, что все в порядке.
И покажите мне того, кто посмеет сейчас меня остановить!!
Перескакивая почти через три ступеньки, я спустилась вниз, намереваясь незаметно подкрасться к кабинету отца. Именно там он будет разговаривать с гостем, и я это прекрасно знала.
Я постою немного, послушаю, о чем пойдет разговор, и сразу же уйду, уговаривала я себя. Нужно убедиться, что ничего серьезного не произошло, и что Абрамов не придумал никакой пакости.
Едва затормозив на углу, полностью поглощенная своими мыслями и планами «шпионажа», я стремительно развернулась и… со всего маху врезалось во что-то.
Точнее, в кого-то.
С намерением отчитать Камиллу, которая, как и я, не выдержала и спустилась вниз, чтобы подслушивать, я подняла глаза вверх и застыла с открытым ртом.
И почему мысль о том, что от сестры не может пахнуть ТАК, не пронзила меня насквозь раньше?!!
Слова порицания замерли на дрожащих губах и так и остались непроизнесенными. В горле вырос тугой острый комок и нещадно натирал нежную кожу. Сердце пропустило один глухой удар, замерло на мгновение, хотя мне показалось, что прошла целая вечность, а потом понеслось вскачь, настойчиво и надрывно стуча в грудь, словно разрывая грудную клетку. В ушах зазвенело, загудело, зашумело, словно я вмиг оказалась стоящей посредине железнодорожного вокзала, онемевшая, оглушенная, бесчувственная.
Создавалось ощущение, что я кричу, надрываясь, во все горло, но никто меня не слышит.
И это выводило из себя. Почему никому нет до меня дела?! Почему все молчат, не скажут ни слова?!!
А в центре этого хаоса, на самой вершине анархии чувств, в эпицентре событий — мой кошмар.
Тот самый голубоглазый незнакомец.
Сейчас, в этот самый момент стоит и смотрит на меня, приподняв брови и скривив губы.
Я стремительно отшатнулась от него, широко раскрыв глаза, споткнулась о палас дрожащими от испуга ногами, задела рукой перила лестницы, почувствовав острую боль, чуть не упала, растянувшись на полу во всем своем великолепии, но чудом устояла на ногах. Трясущимися пальцами хватаясь за воздух, я умудрилась принять более или менее вертикальное положение и уставилась на мужчину во все глаза.
А тот наблюдал за мной со спокойной миной на лице, лишь слегка приподняв уголки губ, не отводя испытывающего взгляда от моего бледного лица, на котором сейчас отразились все эмоции, которые только были мне присущи.
Удивление, шок, испуг, изумление, а потом неверие, раздражение, злость…
Какого черта он тут делает?!! Зачем он приперся ко мне в дом?!! Как он меня нашел?!! Что ему от меня нужно?!!
Холодно усмехнувшись и окинув мою фигурку быстрым взглядом, словно отпечаток оставил на ней или пробу, и остановил взгляд на моем лице.