— Хорошее пиво, — оценивающе произнес он. — Но наша «Балтика» лучше.
Шеринг посмотрел, как он жует, и тоже отщипнул от ломтя ветчины кусочек. Забросил в рот, пожевал, поморщился и сказал:
— Хорошо, давайте по-другому. Вы меня отпускаете, а я передаю вам бумаги и… дом в Карелии. С бассейном, сауной, домашним кинотеатром и прочими удобствами. Как вам такое предложение?
Егор забросил в рот еще один ломтик ветчины и запил его пивом. Болтовню Шеринга он по-прежнему игнорировал. Олигарх некоторое время за ним наблюдал, затем чему-то улыбнулся и сказал примирительным голосом:
— Знаете, Егор, а вы мне даже симпатичны.
— Да ну? — хмыкнул Кремнев.
— Нет — честно! В моей жизни вы первый представитель силовых структур, который не берет взяток. Уже из-за одного этого вы достойны премии.
— М-м?
— Только ума не приложу, кто же вам ее выдаст? Государство? — Шеринг покачал головой. — Нет. Мне даже не хочется думать, как оно вас отблагодарит за все эти мучения.
— А ты и не думай, — лениво посоветовал Егор. — Не твое это подсудное дело.
Шеринг нахмурился. Несколько секунд он молчал и хмурился, что-то подсчитывая в уме, затем разжал губы и коротко проговорил:
— Миллион.
Кремнев посмотрел на бутылку пива, отхлебнул, проглотил, усмехнулся и отрицательно покачал головой:
— He-а… Мало.
Шеринг прищурил глаза. В нем проснулся игрок.
— А два? — сухо спросил он.
Нервная презрительная усмешка снова искривила губы Егора Кремнева.
— А как насчет десяти? — насмешливо осведомился он. — Слабо, Мойша?
Шеринг тоже ухмыльнулся.
— Да хоть сто, Ваньша! — радушно ответил он. — Только что вы с ними делать-то будете?
Шеринг с брезгливостью отбросил в сторону бутерброд.
— А хотите, я сам скажу? Вы начнете, как все идиоты, строить детские сады, школы и дома престарелых. А потом поймете, что из ваших детских садов и школ выходят не совсем такие дети, как вам хотелось бы. И тогда начнете строить тюрьмы и сажать туда этих неправильных детей. В результате тюрем станет больше, чем школ. А дома престарелых опустеют, потому что до старости при вашей власти будут доживать считаные единицы.
Шеринг перевел дух и мрачно докончил:
— Нет, мой друг, вам миллионы не помогут. Вам сколько ни дай, результат будет один. А знаете почему?
— И почему же? — небрежно осведомился Кремнев.
— Да потому что умеете вы только одно — разрушать! — рявкнул Шеринг, выходя из себя и слегка багровея. — Вы — разрушители! Простые разрушители!
Кремнев выслушал эту тираду с непроницаемым выражением лица. Затем на секунду задумался и ответил необычайно серьезным голосом:
— Может, ты и прав, парень. Но только после вас, «созидателей», нам и разрушать-то уже нечего. Пусто. Только вы нам и остались.
Шеринг хотел что-то возразить, но Кремнев остановил его жестом.
— Хватит, поговорили. — Он вытер рот салфеткой, смял ее и швырнул в бронзовую пепельницу. — А теперь, Мойша, иди мойся.
* * *
Сиеста заканчивалась, но, несмотря на это, поднялся горячий ветер. Улица все еще была пустынна. Но вот из-за пригорка вынырнул черный джип, за ним — еще один.
Человек с бородкой, сидевший в черной «ауди», взглянул на подъезжающие автомобили с удовлетворением. Потягивая сигарету, он поднял руку к глазам и взглянул на наручные часы. Затем отшвырнул окурок, неспешно достал новую сигарету и закурил, щурясь от дыма и удовольствия, полный предвкушения близкого кровопролития.
А ветер становился все сильней, и солнце на небе затянули тучи, обещая скорую грозу.
* * *
— Что бы такое выбрать?
Кремнев стоял у раскрытого одежного шкафа-купе, увешанного множеством костюмов и рубашек, с задумчивым, слегка растерянным видом.
Шеринг с мокрой головой, в шелковом халате с изображением быка и тореадора вышел из ванной комнаты и пугливо зыркнул взглядом по сторонам.
Егор уже надел свободные летние брюки из набивного льна и сейчас искал к ним подходящий ремень. Увидев Шеринга, он поторопил:
— Одевайся быстрее. За нами могут приехать в любую минуту.
— Хотите передать им меня чисто вымытым и в свежем белье? Чтобы похоронщикам было меньше возни?
— Если ты про тюремных, то им все равно — в чистом ты будешь или в грязном.
— Типун вам на язык, — поморщился Шеринг и подошел к креслу, намереваясь отдохнуть после ванны.
— Куда? — рявкнул на него Егор. — Я сказал: собирайся. Времени в обрез.
Шеринг с тоской посмотрел на кресло, вздохнул и похромал к шкафу. Проходя мимо стеллажа, Шеринг приостановился, снял с полки книгу и раскрыл ее наугад.
Пробежав глазами по строчкам, он грустно улыбнулся и сказал:
— В этом доме так хорошо, что даже не хочется думать о плохом.
— Если не думать о плохом, оно само о тебе задумается., А от раздумий перейдет к прямым действиям, — сказал на это Кремнев.
Шеринг пропустил его слова мимо ушей. Он смотрел в книгу и чему-то улыбался.
— Егор, послушайте, — сказал он и принялся читать нараспев какие-то стихи, причем по-французски.
Егор тем временем открыл ящик, в котором лежали носки, выбрал светлую пару и еще несколько про запас.
Закончив читать, Шеринг воззрился на Егора торжествующим взглядом.
— Ну, как вам? — поинтересовался он. — По-моему, прекрасно!
Кремнев скептически скривился.
— Вот, потому что падалью восхищаетесь, и страну в говно втоптали, — сказал он холодно.
Шеринг взглянул на него возмущенно.
— Это Бодлер! — объявил он просветительским тоном.
Кремнев небрежно дернул щекой.
— Да знаю-знаю… Стишата про дохлую лошадь.
И солнце жадное над падалью сверкало,
стремясь скорее все до капли разложить,
вернуть Природе все, что власть ее соткала,
все то, что некогда горело жаждой жить.
— Ничего позитивного, — добавил Егор небрежно и снова занялся подбором одежды.
Шеринг оцепенело уставился на Кремнева. Егор, не обращая внимания на его мину, продолжал одеваться. Натянул светлые носки, поверх них обул сетчатые теннисные мокасины. Накачанные мышцы на его руках, ногах и спине эффектно перекатывались, вызывая в памяти образы древнегреческих героев.
Шеринг продолжал стоять не шевелясь. Так прошла почти минута.
— Ты будешь собираться или нет? — рыкнул на него наконец Кремнев.
Шеринг справился с оторопью и проговорил с плохо скрываемым восхищением:
— Вот это да! Значит, вам и Бодлер знаком не понаслышке. А знаете, вы довольно ловко прикидывались выпускником института физкультуры.
Кремнев провел рукой по висящим в шкафу рубашкам.
— Какой размер носишь? — поинтересовался он.
Шеринг поставил книгу на стеллаж и подошел к шкафу.
— Позвольте, я сам.
Егор усмехнулся и хозяйским жестом указал на шкаф — дескать, пожалуйста, ваше право!
Поглядывая на копающегося в вещах Шеринга, Кремнев не заметил, как непроглядно потемнел один из сегментов на экране телевизора — тот, который отвечал за трансляцию обзора от входной калитки.
* * *
Мужчина с бородкой выбрался из черной «ауди» и неторопливо направился к воротам «Перевала». Он шел спокойно, как человек, сознающий свою силу и безусловно верящий в свою победу.
Следуя примеру шефа, из машин стали выбираться бойцы. Их было восемь человек, и все они были вооружены. У кого-то в руках был короткоствольный автомат, у кого-то — пистолет. Все они были одеты в темные штаны и темные свитера. На головах у них красовались темные шапочки, которые они на ходу раскатали в маски, скрывающие их лица, но оставляющие прорези для глаз.
За несколько шагов до ворот человек с бородкой тоже достал из кармана тонкую, похожую на черный чулок маску и ловко натянул ее на голову.
Подойдя к воротам, один из боевиков плеснул чем-то из металлического ведерка в объектив камеры, установленной на верхушке ограды. Густой мазут залепил линзу, камера ослепла.
Мужчина с бородкой отдал короткий приказ. Тотчас же бойцы стали карабкаться по прутьям ограды. Ловко спрыгнув с ограды, они рассредоточились по саду…
* * *
Шеринг стоял перед раскрытым шкафом и скептическим взглядом скользил по одежде. Он взялся за один костюм, но тут же опустил руку. Затем — за второй. Но рука его снова соскользнула вниз.
— В целом, выбор неплохой, — одобрительно проговорил он. — Тем более для вашей конторы, у сотрудников которой, насколько я знаю, наличие тонкого вкуса — большая редкость.
Шеринг снял с вешалки серый неприметный костюм и, осмотрев его, протянул Егору.
— Этот прямо-таки для вас. Ну-ка, прикиньте.
Кремнев недовольно отшатнулся.
— Зачем? — дернул он плечом. — Я уже оделся.
На лице Шеринга появилось брезгливо-сострадательное выражение.
— Вы одеты не лучшим образом, поверьте, — мягко и наставительно проговорил он. — Что это за бежевая тряпка с накладными плечиками?
— Это мой пиджак.
— А что это за штаны парашютного типа? Знаете, на кого вы в них похожи?
— Ну и на кого?
— Вы похожи на агронома. Или на секретаря хуторской комсомольской ячейки из старого кино. Нет-нет-нет, все это нужно менять.
Кремнев посмотрел на свое отражение в зеркале и заметно погрустнел. Он понял справедливость слов Шеринга.
— Н-да, — пробормотал Егор и поскреб пятерней в затылке. — Не Ален Делон.
— Да уж это точно, — усмехнулся Шеринг. — Я считал, что в разведшколах должны учить одеваться. Но, видимо, я смотрел слишком много американских фильмов.
— Все! — гаркнул Егор, сорвал с себя пиджак и швырнул его в шкаф. — Чертовы тряпки!
Шеринг смотрел на него невозмутимо.
— Зря, — спокойно пожал он плечами. — При вашей профессии тряпки нужно любить. Одежда — часть маскировки, если я правильно понимаю.
Кремнев метнул в олигарха яростный взгляд.
— Ну, поучи меня, поучи, тичер. Ты же у нас в бутике родился! В рубашке от Версаче!
Однако, несмотря на вспышку гнева, Егор все же взял предложенные олигархом брюки. Торопливо их надел и даже не взглянул в зеркало.
— Все, — сказал он раздраженно. — И хватит ковыряться в барахле. Одевайся!
— Слушаю и повинуюсь, — со спокойной насмешливостью ответил Шеринг.
Олигарх снял вешалку со строгим классическим костюмом холодновато-морского цвета и стал неторопливо переодеваться. Надев очередную вещь, он бросал критический взгляд на свое отражение в зеркале.
— Неплохо, неплохо, — бормотал он удовлетворенно.
Надевая пиджак, он неторопливо сообщил:
— К вашему сведению, я родился не в бутике, а в городе Одессе. В семье обычных советских врачей. Мой папа всегда был скромен и неприхотлив в быту. Но одежду он шил только у лучших портных. Про маму вообще не говорю, она считала, что одежда дает человеку то, чего ему не хватает.
— Если у человека нет совести, то никакая одежда ему этого не возместит, — сказал Кремнев, саркастически разглядывая крутящегося перед зеркалом Шеринга.
Олигарх смахнул с плеча невидимую соринку и сказал:
— Тут вы правы.
* * *
Человек с бородкой, будучи настоящим мастером своего дела, отдавал распоряжения коротко и точно. Группа бойцов слушалась его беспрекословно.
Короткими перебежками, от куста к кусту, бойцы подкрадывались все ближе к особняку. Двое из них партизанской перебежкой пересекли дорожку парка и рысьей поступью направились к дому, но, потеряв бдительность от близости жертвы, нарвались на растяжку, установленную Кремневым. Взрыв потряс дом и гулким эхом прокатился по улице. Ударная волна перебросила через лужайку комья земли и нашпигованных осколками бомбы бойцов.
В этот момент Шеринг стоял лицом к окну, и не отшатнись он, выбитые ударной волной оконные стекла искромсали бы ему лицо.
Кремнев стоял спиной к окну, но и он успел упасть на пол. Лишь одна деревянная щепка слегка оцарапала ему висок.
— Быстро на пол! — крикнул Егор.
Шеринг, как ни ошарашен он был, подчинился приказу Кремнева безропотно и быстро.
Выхватив пистолет, Егор кошачьим прыжком достиг окна. Встав сбоку, он осторожно выглянул наружу — в саду не было ни души. Он не уловил ни движения, ни шороха — ничего.
Кремнев резко повернулся к экрану телевизора. Экран демонстрировал безлюдный спокойный сад, залитый медленно клонящимся к закату солнцем.
— Черт, — тихо выругался Егор.
— Ваша растяжка убила их, — хрипло проговорил с пола Шеринг. — Там больше никого нет!
Егор продолжал пристально следить за экранами. Через несколько секунд он едва заметно вздрогнул, уловив боковым зрением быстрый промельк за деревьями. А в следующую секунду громыхнул новый взрыв. Сработала вторая растяжка.
На этот раз подорвавшийся боевик, вылетев из-за деревьев, упал прямо в голубую воду бассейна.
— Боже! — с болью в голосе воскликнул Шеринг.
— Боже тут ни при чем, — отозвался Кремнев.
Он быстро перебежал к столу, схватил пульт и переключил телевизор на канал внутреннего наблюдения. Шеринг тоже взглянул на экран, и у него похолодело в груди. По коридорам особняка крались вооруженные люди в черной одежде и в черных масках с прорезями для глаз.
— Дьявол! — с паническим страхом в голосе воскликнул Шеринг и перекрестился.
— А вот теперь в точку, — хмуро сказал Кремнев. — Эти парни пришли по наши души. Выбраться будет нелегко.
Бойцы продолжали красться по коридорам — черные, страшные, с короткоствольными автоматами в руках.
— Это от вашего начальства! — крикнул Шеринг. — Эскорт сопровождения! «Безопасность гарантирована»!
Он расхохотался мстительным истеричным смехом.
— Заткнись! — рявкнул Егор, не глядя на Шеринга. — А теперь отползи за стол и вставай на ноги. Быстро!
Кремнев скользнул к кейсу, откинул крышку и достал оттуда еще один пистолет. Быстро рассовал по карманам несколько запасных обойм.
Шеринг дополз до стола и, постанывая и морщась от боли, поднялся на ноги. Вдруг он изменился в лице.
— Егор, там кто-то есть! — хрипло крикнул он.
Кремнев взглянул на олигарха вопросительно. Тот показал пальцем на приоткрытую дверь библиотечной комнаты.
Кремнев подхватил свой кейс и быстро обошел библиотеку с другой стороны зала. Затем резко распахнул вторую дверь и перекатом влетел внутрь… Но комната была пуста.
— Ну? — крикнул Шеринг.
— Чисто! — отозвался Егор. — Давай сюда!
Шеринг, низко пригнувшись, перебежал гостиную и пулей влетел в библиотеку.
Егор быстро защелкнул за ним дверь.
— Нужно забаррикадировать двери! Помогай!
— У меня же нога! — жалобно воскликнул Шеринг.
— Плевать! Ты хочешь жить или нет?
Вдвоем они задвинули двери стеллажами.
Шеринг выглядел совсем скверно.
— В гостиной, перед телевизором, мы по крайней мере знали, где они, — заметил бледный Шеринг.
— Они уже в гостиной, — тихо сказал Егор и прижал палец к губам.
— Откуда вы знаете? — шепотом спросил Шеринг.
Но теперь уже и он услышал этот звук — тихий, шелестящий, словно кто-то ступал по ковру из листьев в мягких мокасинах.
— Почему мы это слышим? — прошептал на ухо Егору удивленный олигарх.
— Специальное покрытие, — так же шепотом ответил ему Кремнев.
Шеринг нашел в себе силы пошутить:
— Закажу и себе такое же.
— В камере оно тебе не понадобится, — шепнул в ответ Егор.
Шеринг кивнул и больше не произнес ни слова.
Через минуту шаги стихли. Возможно, противник, обследовав гостиную, отправился обыскивать другие комнаты просторного особняка. А возможно, просто затаился.
Егор выждал еще полминуты, а затем решил рискнуть. Он бесшумно прокрался к стеллажам и принялся ощупывать книги и панели в поисках секретного механизма, управляющего замаскированной дверью.
Шеринг несколько секунд просто наблюдал, а затем тоже двинулся к стеллажам.
— Вы ищете выход? — хрипло прошептал Шеринг.
Егор, не глядя на него, кивнул.