Хаммонд схватился за голову.
— Поймите, Таяна, я же добровольно принял сторону хооменов, а вы предлагаете мне их предать!
Таяна пожала плечами.
— Это можно назвать и так, — согласилась она. — Выбирайте, Кирк. Хоомены в любом случае не получат от меня никакой информации. Вы же в силах сохранить мой разум, если захотите, конечно.
Хаммонд застонал от отчаяния.
— Нет, я не могу изменить людям, которые спасли меня. Ваша судьба зависит не от меня, а от вашего фанатичного упрямства. За него я не отвечаю!
К его удивлению, Таяна не стала настаивать на своём.
— В одном вы правы, Кирк: вы не можете отвечать за мои поступки, — мягко сказала она. — Остаётся лишь сожалеть, что судьба отдала вас в руки безумцев.
Женщина улыбнулась и ласково погладила расстроенного донельзя гостя по плечу.
— Ладно, оставим эту тему, все равно изменить ничего уже нельзя. Давайте лучше поговорим в последний раз о двадцатом веке. Вчера вы начали рассказывать о подготовке полёта на Луну.
Хаммонду ничего не оставалось делать, как отвечать на жадные вопросы Таяны Марден. Казалось, её совсем не заботило, что назавтра все эти сведения ничего не будут значить для неё…
Ни разу они не возвращались к теме психозондирования, и только когда Хаммонд собрался уходить, Таяна грустно сказала:
— Я думаю, нам надо попрощаться, Кирк. Не до завтра, а навсегда.
Хаммонд вздрогнул и опёрся рукой о дверь. Он и сам думал об этом ежеминутно.
— Не расстраивайтесь так, — продолжила Таяна с очаровательной улыбкой, которая буквально разрывала сердце гостю. — В конце концов кто я для вас? Мимолётная знакомая, снежинка на ладони — один миг, и меня уже нет. И всё же я осмелюсь напоследок кое о чём попросить вас.
Хаммонд пробормотал:
— Поймите, я не смогу отговорить хооменов…
— О, нет, я прошу совсем о другом! После того как психозонд разрушит мой мозг, мне не хотелось бы влачить жалкое существование безумной, никому ненужной женщины. Попросите Дона Вильсона, чтобы он дал мне яд или большую дозу снотворного… что угодно. Неужели даже такое чудовище, как я, не заслуживает толики человеческого милосердия?..
Хаммонд не помнил, как оказался в своей комнате. Уткнувшись лицом в подушку, он пытался заснуть, но не мог. Мысль о Таяне Марден не выходила у него из головы.
Вечером ненадолго заглянул Дон Вильсон. Узнав, что Марден продолжает стоять на своём, он молча ушёл, даже не слушая просьб Хаммонда отменить зондирование.
К ночи Хаммонд совсем извёлся. Он проклинал судьбу, которая забросила его в это жестокое, сумасшедшее время. Да, люди сделали большой шаг, их научный и технический уровень был несравним с допотопным двадцатым веком. Человечество завоевало звезды и расселилось по всей Галактике. И всё же человеческие пороки не исчезли за прошедшие тысячелетия, напротив, многие из них расцвели пышным цветом.
Нет, к дьяволу, он умывает руки! Не он виноват, что «светлый мир будущего» оказался таким варварским. Он не мог ничего изменить, зачем же попусту терзаться?
И всё равно с каждым часом Хаммонд чувствовал себя всё хуже и хуже. Наконец, он поднялся с кровати и, не одевая башмаков, вышел в коридор. О том, что делает, он старался не думать.
Вокруг было тихо, подземная коммуна спала. Выждав ещё несколько минут, Хаммонд торопливо пошёл в лабораторию. К счастью, там никого не было, даже охраны. При тусклом свете лампы он открыл заднюю стенку «кресла» и переставил штекера — так, как научила его Таяна. Затем вернулся в свою комнату и почти сразу же заснул.
Проснулся он позже обычного и некоторое время лежал, глядя в каменный потолок. На сердце было удивительно легко, и совесть его больше не беспокоила. О том, что он совершил предательство по отношению к своим товарищам, Хаммонд старался не думать.
Вскоре к нему в дверь тихо постучались. Это пришла Ива Вильсон. Глаза её были испуганы, лицо казалось ещё бледнее обычного.
— Кирк, они повели Таяну в лабораторию, — сказала девушка с грустью.
— Вы хотите пойти посмотреть? — спросил Хаммонд, торопливо поднимаясь с кровати.
Ива отвернулась, пока он одевался.
— Нет. Я с детства ненавижу враменов и эту высокомерную гордячку Марден тоже, но… Но я не хочу смотреть, как пытают человека, кто бы он ни был!
Хаммонд не стал уговаривать девушку и, оставив её в своей комнате, быстро пошёл в лабораторию.
Там было полно людей. Мало кто из хооменов разделял чувства Ивы, и все свободные от вахты пришли полюбоваться на мучения ненавистного врага.
Таяна спокойно стояла в центре комнаты рядом с торжествующим Лангом и озабоченным Нортом Абелом. Женщина пытливо взглянула на вошедшего Хаммонда, но ничего не сказала.
— Последний раз предупреждаю вас, Марден, — произнёс Ланг. — Если вы всё-таки вздумаете использовать ментальную защиту, то все последствия такого шага будут на вашей совести.
Таяна даже не взглянула на него. Норт Абел с мрачным видом подвёл её к креслу психозонда.
Таяна села без приглашения и молча позволила пристегнуть ремнями свои руки к подлокотникам. Её лицо не дрогнуло даже тогда, когда явно нервничающий Абел водрузил ей на голову округлый металлический шлем.
— Не вздумайте защищаться, Марден, — предупредил он. — Всё готово, Дон Вильсон.
— Включайте, — хладнокровно сказал Ланг.
Абел подошёл к контрольной панели и защёлкал выключателями.
В зале повисла напряжённая тишина. Было слышно лишь гудение прибора и шум печатающего устройства, которое толчками стало выталкивать из себя ленту, густо заполненную цифрами.
Хаммонд почувствовал, что его сердце бешено забилось, Похоже, он совершил какую-то ошибку. Неужто он перепутал штекера? Лицо Таяны Марден покрылось смертельной бледностью, её дыхание стало едва заметно. Неужели…
Норт Абел взял в руки ленту и впился в неё взглядом.
— Чёрт побери, я не понимаю, что происходит, — озадаченно пробормотал он.
Хаммонд с облегчением вздохнул.
По спиральной лестнице, ведущей из наблюдательного поста в соседний сборочный зал, гулко застучали чьи-то торопливые шаги. Вскоре в лабораторию вбежал один из дежурных.
— Что происходит? — закричал он. — Наши радары зарегистрировали мощный радиолуч, направленный в сторону Руроома. И этот луч исходит из лаборатории!
Хоомены с изумлением переглянулись.
— Дарк, вы, должно быть, ошиблись, — ответил Дон Вильсон, заметно побледнев. — Сейчас здесь включён один лишь психозонд, да и он надёжно экранирован.
— Я не ошибся! — заорал наблюдатель. — Выключайте этот проклятый прибор, пока врамены со всей Земли не слетелись к нам в гости!
Внезапно Гурт Ланг с проклятием подбежал к застывшему на месте Абелу.
— Выключайте психозонд, вы, идиот! Немедленно выключайте!
Алголианин недоуменно посмотрел на него, но тем не менее беспрекословно подошёл к контрольной панели. Вскоре гудение прибора стихло. Таяна Марден открыла глаза и с лёгкой насмешкой обвела взглядом озадаченных хооменов, столпившихся вокруг неё.
— Вы говорили нам, что психозонд настроен правильно! — орал тем временем Ланг, наступая на побледневшего Абела. — Откуда же появился мощный радиолуч?
Абел растерянно покачал головой.
— Не может быть, — пробормотал он. — Я сам вчера вечером проверил коммутационную панель и ручаюсь, что всё было нормально…
Только сейчас Хаммонд осознал, что произошло. Ему показалось, что каменный потолок рухнул на него, засыпав грудой обломков. Он с ненавистью посмотрел на спокойно сидящую в кресле Таяну Марден.
— Что вы стоите, словно истукан! — продолжал бесноваться Ланг. — Проверьте психозонд, болван!
Абел дрожащими руками вскрыл заднюю панель и через минуту выпрямился с удивлённым воплем.
— Кто-то переставил штекера! Возможно, этим было включено передающее устройство. До сих пор я и понятия не имел, что оно встроено в психозонд. Вы же знаете, Ланг, мы только в общих чертах разбираемся в его устройстве. По-видимому, хитрецы-врамены приготовили нам сюрприз…
— Дьявол… — прошептал Хаммонд, невольно шагнув со сжатыми кулаками к пленнице, на лице которой появилась довольная улыбка.
Ланг заметил это.
— Так это вы сделали, предатель? — угрожающе воскликнул он. — Посмотрите на этого чужака, да на его лице всё написано! Я предупреждал — нельзя разрешать ему беседовать с пленницей наедине.
Внезапно он зарычал от бешенства и, бросившись на Хаммонда, вцепился ему в горло.
Хаммонд боролся изо всех сил. Толпа разъярённых хооменов вскоре сомкнулась вокруг них. К Хаммонду тянулись десятки рук, воздух сотрясался от проклятий. Он был на краю гибели.
И вдруг всё стихло. Ланг со стоном отпрянул от него, ошеломлённо оглядываясь.
Хаммонд услышал, как в голове зазвучал чей-то сильный холодный голос. Нечто подобное он уже испытывал однажды, когда они с Куоббой прятались за валуном от враме-нов. Враменов?!
«Сложите немедленно оружие, хоомены», — раздались слова в голове.
На лестнице, ведущей вниз из наблюдательного пункта, вновь зазвучали шаги. Полдюжины незнакомых мужчин ворвались в лабораторию. Двое из них держали в руках шаровидный прибор, излучающий иглистые голубые лучи.
«Похоже, это и есть гипноизлучатель», — подумал Хаммонд, не имея сил двинуться с места. Все остальные хоомены были также парализованы. Никто из них не носил металлического тюрбана на голове и не мог противиться приказам противника.
— Врамены… — простонал Дон Вильсон, с тоской глядя застывшими глазами на нежданных гостей.
«А теперь спите, — приказал безжалостный голос, лишённый каких-либо эмоций. — Спите!»
Хоомены стали безвольно опускаться на пол и засыпать. Темнота обрушилась на мозг Хаммонда, и он провалился в пучину небытия.
Глава 8
Когда Хаммонд очнулся, он ощутил необычный прилив сил и бодрости. Впервые после его странного появления в мире будущего тело наполнилось энергией. Даже прежде, в родном двадцатом веке, он редко был в такой блестящей форме, как сейчас.
Открыв глаза, Хаммонд озадаченно огляделся. Он лежал на низкой и мягкой кушетке. Рядом на высокой подставке сиял розовый шаровой светильник. Три стены и потолок небольшой комнаты были сделаны словно бы из полупрозрачного зелёного фарфора, а четвёртая была полностью прозрачной. И она сияла ослепительным солнечным светом!
Хаммонд улыбнулся — он так давно не видел солнца! — как вдруг память разом вернулась к нему. И он не смог сдержать крика ужаса.
— Врамены! Я в руках враменов!..
Но это было не самое плохое. Куда хуже было то, что именно он послужил причиной всех бед. Таяна Марден провела его, словно ребёнка. Она сумела вскружить ему голову, а затем убедила включить передатчик, который и привёл враменов в подземное убежище. Им не стоило большого труда с помощью гипноизлучателя заставить хооменов сдаться. И вот теперь все они находятся в руках коварных и безжалостных врагов.
Хаммонд вскочил на ноги и подбежал к единственной двери в комнате. Она оказалась закрытой, на его стук и крики никто не отозвался. Сбитый с толку, Хаммонд подошёл к прозрачной стене и со сдавленным криком отшатнулся.
Он находился на одном из верхних этажей гигантского небоскрёба и наблюдал потрясающую панораму современного мегаполиса, разительно отличающегося от известных Хаммонду городов Земли двадцатого столетия. В этом городе было не более ста зданий, но каких! Каждое не менее мили высотой — сложный конгломерат стеклянных труб, соединённых между собой бесчисленными прозрачными переходами. Здания-гиганты сияли под лучами солнца так, что Хаммонд невольно прищурился.
Приглядевшись, он увидел, что на каждом небоскрёбе находятся многочисленные «листья» — посадочные площадки. В голубом небе роились сотни флайеров, не издавая почти никакого шума.
— Руроома, — прошептал потрясённый Хаммонд. — Но это значит…
А это значило, что он и его друзья хоомены из подземного убежища привезены в город. Игра Дона Вильсона бесповоротно проиграна.
Хаммонд застонал от отчаяния. Судьба вновь посмеялась над ним. Надо же было так случиться, что один из первых астронавтов Земли по собственной глупости отдал сторонников свободы космоса в руки ненавистных хозяев Галактики!.. Но где находятся его товарищи по несчастью?
Дверь позади открылась, Хаммонд резко обернулся. Увидев Таяну Марден, он напрягся, готовясь к прыжку. Во всём виновата она, проклятая лживая красавица!
Но Таяна остановила его первыми же словами:
— Предупреждаю: если вы броситесь на меня, Кирк, то немедленно будете парализованы.
Она выразительно подняла руку, в которой сжимала небольшую пластиковую трубку шокера. Хаммонд остановился, весь дрожа от гнева. Несмотря на обуревавшие его чувства, он не мог не отметить, что сейчас Таяна Марден выглядела как никогда прекрасной. Она была одета в куртку и шорты из тёмного шелковистого материала, подчёркивающие изящество фигуры. На груди женщины мерцало ожерелье из зелёных камней, а волосы были стянуты на затылке сверкающей лентой. Только лицо Марден оставалось прежним — холодным и непроницаемым.
— Что вы сделали с Вильсоном и остальными хоомена-ми? — едва сдерживая ярость, спросил Хаммонд.
Таяна равнодушно пожала плечами.
— Кажется, с ними всё нормально. Они, так же как и вы, вот уже четыре дня находятся в этом здании, ожидая заседания суда.
— Четыре дня? — ошеломлённо пробормотал Хаммонд, на минуту забыв о своей ненависти. — Неужели прошло так много времени?
Таяна слегка улыбнулась.
— Да, вы долго спали, Кирк. Когда наши медики обследовали вас, то обнаружили, что организм ещё не полностью восстановился от анабиоза. Они рекомендовали несколько дней продержать вас под терапевтическим облучением.
Она кивнула в сторону розового светильника, который Хаммонд поначалу принял за обычный торшер.
Он хмуро кивнул в знак благодарности, но затем вновь вернулся к вопросу о своих друзьях.
— Вы сказали, что Дон Вильсон и остальные в полном порядке. Как вы можете доказать, что не лжёте?
— Мы, врамены, никогда не прибегаем к обману, — высокомерно ответила Таяна.
— Замечательно! Выходит, вы не надули меня, когда попросили перестроить психозонд?
— Ничего подобного! Я сказала только, что если хотите спасти мой разум, то вам надо переставить штекера на коммутационной панели. В чём же я солгала вам?
— Но вы не объяснили, что тем самым вызовете на помощь ваших друзей! — взорвался Хаммонд. — Разве это не та же гнусная ложь?
— По-моему, нет, — ледяным голосом парировала Таяна. — Я просто умолчала о конкретных деталях моего спасения. Кроме того, ситуация была экстремальной. Я заботилась не только о себе, но и о ваших друзьях-хооменах. Для их же блага ни в коем случае не стоит пытаться попасть на Алтар!
— Ловко, — грустно усмехнулся Хаммонд. — Выходит, вы ни в чём не виноваты… Вы умело сыграли на моей симпатии к вам, а затем попросту провели, как мальчишку. Я свалял дурака, поддавшись вашему дьявольскому обаянию! Забыл, что под внешностью молодой красавицы скрывается существо, которому от роду больше двух сотен лет и которое, быть может, вообще не является человеком…
Ему хотелось как можно сильнее ударить Таяну словами, и он достиг своей цели. Женщина-врамен отшатнулась, её щеки побледнели. Когда она заговорила, в её голосе явно ощущалась тоска:
— Что ж, вы имеете право так говорить… Но, может, вас заинтересует, почему же я пришла?
— Сказать, что меня будут судить вместе с остальными хооменами? — недобро сощурившись, спросил Хаммонд.
— Нет, пока вам лично ничего не грозит, Кирк. Возможно, вы ещё способны перевоспитаться — по крайней мере, я на это надеюсь. Теперь мы убедились, что вы не самозванец, а действительно выходец из далёкого двадцатого века, и поэтому…
— Подождите, я что-то не понял, — прервал её Хаммонд. — Как вы могли узнать об этом?
— Мы исследовали вас психозондом, пока вы спали, — спокойно объяснила Таяна.
Хаммонд почувствовал новый прилив гнева.