— Мне жаль, что ты не выспался, — произнесла Николь, не выдержав затянувшегося молчания. Она сидела, сложив руки на коленях. Пояс больно врезался ей в живот. Если бы можно было расстегнуть юбку… Она просунула руки за спину, под жакет, и попыталась незаметно расстегнуть пуговицы…
— Что случилось? — спросил он, пристально глядя на нее.
— Ничего.
Девлин выжидательно поднял брови. Николь разозлилась.
— Моя юбка слишком узка. Я пробую расстегнуть ее. Ну что, доволен?
— При беременности нельзя сжимать живот. Это сказывается на кровообращении и вредно для ребенка.
— Ой, умоляю, только не надо меня учить, как себя вести. Тоже мне специалист нашелся! Я не делаю ничего, что могло бы повредить ребенку. И сегодня я обязательно поеду в магазин для беременных. Меня разносит на глазах!
Девлин скользнул взглядом по ее фигуре, и Николь инстинктивно сложила руки на животе.
— Сейчас вернусь, — кивнул он и вышел из комнаты.
Николь медленно глубоко вздохнула, не осознавая, что до этого просто не могла нормально дышать. Зачем она позволяет ему запугивать себя? Это совсем на нее не похоже. Ведь Девлин — обычный человек, как и все другие.
Слегка приободрившись, Николь встала и подошла к огромным, от пола до потолка, окнам. Снег еще лежал на вершинах гор, но у подножий уже растаял. И хотя вода в озере была еще ледяной, она уже манила к себе своей чистой голубизной.
Девлин подошел к Николь и протянул ей лист бумаги.
— Нужно, чтобы ты заполнила вот это.
На вид обычная анкета: имя, адрес, дата рождения, номер социальной страховки и другие личные сведения. Как заявление на кредит или что-то в этом роде.
— Для чего это? — удивилась Николь.
— Мой адвокат хочет навести кое-какие справки.
— Обо мне?
— Да.
— Ах, вот как, твой адвокат хочет это сделать? — Николь чуть не рассмеялась, столь нелепой ей показалась ситуация. Ну, конечно, она сейчас подпишет бумагу и тем самым разрешит Девлину копаться в своей личной жизни! Несомненно, он сделал бы это и без ее разрешения, но так как-то выглядит поприличнее.
— Раз мы поженимся, — негромко проговорил Девлин, — мне необходимо узнать о тебе как можно больше.
Слова на бумаге поплыли перед глазами Николь. Она медленно подняла голову и тут же пожалела, что знает Девлина слишком мало, чтобы понять, что означает это выражение его лица. Осуждение? Гнев? Она не могла бы сказать с уверенностью.
— Разве я хоть что-то говорила о свадьбе?
— Мой ребенок не будет расти незаконнорожденным, — безапелляционным тоном заявил Девлин.
— Значит, ты все-таки веришь, что это твой ребенок?
Немного поколебавшись, он ответил:
— Да.
— Почему?
— По той же причине, почему я тогда спал с тобой.
— И какова же эта причина? — серьезно спросила она.
— Черт побери, не знаю. Инстинкт, наверное. Или, если тебе угодно, зов плоти. — Он помолчал. — Послушай, Николь, тест ДНК, несомненно, подтвердит отцовство. В любом случае я закладываю фундамент для нашего союза, поэтому к чему медлить с бракосочетанием. В любом случае мы должны быть вместе. Ребенку нужны оба родителя.
Как прозаично! Эта мысль обожгла сознание Николь. Как раз то предложение руки и сердца, о котором мечтает каждая женщина!
— Ошибаешься. Я не собираюсь выходить за тебя замуж. Сейчас, слава бога, не Средневековье.
Девлин слегка улыбнулся.
— И все же суть отношений между мужчиной и женщиной с тех пор мало изменилась, — прохладно заметил он.
Да она, собственно говоря, и не ожидала от него другой реакции.
— Я тоже хочу, чтобы ты заполнил такую же анкету, — так же спокойно проговорила Николь — Для моего адвоката.
— Это будет справедливо, — скривившись, согласился Девлин.
— Я заполню твою анкету и привезу ее завтра в то же время, надеюсь, и твоя уже будет готова.
— Предлагаю другое: я подъеду к отелю к концу твоего рабочего дня, и мы обменяемся бумагами.
— Моя еще не будет готова к тому времени. Я займусь ею лишь вечером, после работы.
— Но у тебя же есть обеденный перерыв?
— В свой обеденный перерыв я ем. И отдыхаю. И бездельничаю. Это полезно для маленького. — Ха-ха, на это ему нечего ответить!
Он скрестил руки.
— Мне также нужны имя и номер телефона твоего доктора. Когда ты в следующий раз к нему пойдешь?
— Через три недели. Я была там на прошлой неделе.
— Назначь ему встречу на следующей неделе, и мы сходим к нему вместе.
— К ней. У меня врач — женщина. Когда мы с тобой уладим дела, я обязательно назначу ей встречу.
— Тогда я схожу без тебя. У меня есть к ней вопросы.
— На которые она не станет отвечать без моего разрешения.
— У здравомыслящего человека не должно быть причин не поделиться информацией, которая необходима мне как отцу ребенка.
Остатки ее терпения растаяли словно дым.
— Я завезу бумаги завтра по дороге на работу, — твердо сказала Николь и отошла на несколько шагов, затем остановилась и обернулась. — Любые сведения обо мне лучше узнавать у меня самой. Ясно?
Девлин долго смотрел вслед ее машине. Да, похоже, она разозлилась не на шутку. Но он ни в чем не винил ее.
Он предпринял эту поездку, чтобы обдумать свою новую карьеру. Ведь он уже достиг того уровня, когда можно позволить себе рисковать. В семейном бизнесе у него не было перспективы дальнейшего роста, а письмо, полученное в январе, подарило ему надежду на новое интересное дело.
Ему нужно было стать самому себе хозяином. Он добился огромных успехов в банковском деле, больших, чем до него отец или дед, но теперь хотел достичь чего-то своего.
Он мечтал об этом давно. Но разве имел он право рисковать, когда у него скоро появится ребенок, о котором надо заботиться?
И жена.
Всю ночь он провел без сна, обдумывая свои будущие шаги. Николь выйдет за него замуж в ближайшее время, хотя адвокат уговаривал Девлина подождать до рождения ребенка. Мало ли что бывает, намекал он.
Возможно, адвокат прав. Но разве можно думать о смерти собственного ребенка. Нет, с ребенком ничего не должно случиться!
Отправив адвокату e-mail с просьбой заполнить анкету, которую попросила Николь, он налил себе чашку кофе, вышел на веранду с видом на озеро и, устроившись в шезлонге, стал наблюдать за рассекающими водную гладь озера лодками.
Он не мог предположить, что все так получится… с Николь. В течение нескольких последних месяцев он часто думал о ней и ругал себя за то, что в ту ночь, когда они были вдвоем, не заглянул в ее бумажник, чтобы узнать ее адрес и фамилию.
Николь запала ему в душу, воспоминания о ее роскошном теле и чувственных, ненасытных губах то и дело будоражили его воображение. Более идеальной партнерши у него ни до ни после не было.
— Понимаю. Но, думаю, со временем тебе эта идея тоже понравится.
Как ему удается видеть ее насквозь? Причем с самого первой минуты их знакомства. Уже тогда в лифте.
— Поговорим об этом позже.
— Как насчет чего-нибудь вкусненького? — невинным тоном спросил Девлин, включая зажигание.
— Спасибо, я не голодна.
— Тогда составь мне компанию.
— Зачем?
— Чтобы поговорить. Мне хочется узнать тебя получше.
Почему бы и нет, решила Николь.
— Хорошо. А куда поедем?
— Куда ты хочешь.
— Тут неподалеку есть казино с кафе-баром, где подают вкусный десерт.
— Тогда мы поедем на моей машине, а за твоей вернемся позже.
— По-правде говоря, тут можно пройти пешком.
По дороге Девлин завел светскую беседу, расспрашивая Николь, как прошел ее день, а потом спросил, как она оказалась в Атлантик-Сити.
— Мы с моей лучшей школьной подругой после окончания учебы решили поездить по стране. Деньги у нас закончились как раз в Атлантик-Сити, вот и пришлось найти себе работу. Подруга накопила денег и вернулась домой, где поступила в колледж. А я не собиралась учиться дальше и осталась.
— А родители не прислали тебе денег на дорогу домой? — спросил Девлин.
Удивленная интонация без слов много сказала о нем.
— Мне хотелось независимости.
— Понятно.
— И вообще, город мне нравился, да и работа тоже.
— Твои родители, наверное, огорчились, что ты не стала учиться в колледже?
— Надо думать. Они никогда не говорили об этом прямо. А ты? Где ты учился?
— В Гарварде.
В Гарварде? Ну конечно! Пропасть между ними стала еще шире. Все, что у них общего — созданное ими дитя.
— Зачем ты приехал на озеро Тахо? — спросила она, когда они уже входили в кафе-бар.
— Была одна задумка. Но теперь, по правде говоря, стал сомневаться, получится ли.
Они сели за свободный столик.
— Мне горячего шоколада, — сказала Николь официанту, после небольших колебаний решив отказаться от куска шоколадного торта.
— А мне кофе и кусок вот этого, — в свою очередь заказал Девлин, ткнув пальцев в фотографию лакомства, на которое с таким вожделением взирала Николь, рассматривая меню.
Вот здорово! Специально небось! Теперь она будет сидеть напротив него и смотреть, как он наслаждается тортом, от которого она отказалась! Это немного подпортило ей настроение.
Но Девлин, словно в очередной раз догадавшись о ее мыслях, тут же взял две маленькие ложечки и одну из них с улыбкой протянул Николь.
Ну что же, расслабилась Николь, почему бы не позволить себе маленький кусочек. В любом случае разве плохо, если Девлин поделится с ней? Четверть куска торта ей не повредит. Ну, может быть, чуть побольше, поправила себя она.
Николь украдкой взглянула на Девлина.
На его лице застыло выражение удовольствия.
— Вкусно, — проговорил он, поднося ко рту ложку с кусочком торта. — Напоминает торт, который мы ели в Атлантик-Сити.
О боже! Она совсем забыла. Тогда он среди ночи вызвал служащего отеля и заказал пару сэндвичей и кусок шоколадного торта, излюбленного лакомства Николь. Он еще часть глазури размазал по соскам Николь и между ее ног, а потом все это слизывал…
Николь перехватила его довольный и самоуверенный взгляд, так вот почему он сразу, без колебаний, заказал этот торт! Хотел, чтобы она вспомнила их любовные игры!
Взяв свою кружку, Николь решила сменить тему, от греха подальше:
— И какая же у тебя была задумка? Что ты хотел делать здесь, возле озера Тахо?
Глаза Девлина заблестели.
— В первый год обучения в Гарварде я подружился со своим однокурсником Хантером Палмером, человеком, способным на самые неслыханные авантюры, и его приятелями. — Он пил кофе небольшими глотками, ни на что не глядя, как будто заново переживая ту пору своей жизни.
— Необычный человек, да? — заметила Николь.
— Точно. В итоге мы стали называть себя «семь самураев». Однажды ночью, повеселившись так, что к утру весь обеденный стол оказался заставлен пустыми бутылками из-под пива, мы торжественно поклялись построить через десять лет после окончания университета домик на берегу озера Тахо. Каждый из нас обязался провести там месяц и после того, как там побывают все, собраться и устроить праздник в честь нашей дружбы и наших успехов.
— А зачем жить здесь целый месяц?
— Мы решили, что это оптимальный срок для того, чтобы оценить достигнутое за десять лет. Нам было тогда по двадцать два года.
— Получается, что ты, находясь здесь, должен заниматься осмыслением прожитой жизни?
— Можно сказать и так.
— И этот дом принадлежит вам всем?
— Нет, по правде говоря, я забыл о нашем договоре. Я почти не поддерживал отношений с друзьями со времен окончания учебы.
— А Хантер?
— Хантер умер.
Девлин произнес это обыденным тоном, однако Николь заметила, что он крепче сжал в руке свою кружку и стиснул зубы.
— А что с ним произошло? — спросила она.
— У него была опухоль, но выяснилось это слишком поздно. Он умер перед выпуском.
— Представляю, как ты переживал!
Девлин кивнул.
— И как же тогда строился дом?
— Хантер в завещании дал нам все необходимые инструкции. Он основал фонд для строительства дома, который после шести месяцев нашего проживания в нем станет приютом для онкологических больных. Кроме того, сумма в двадцать миллионов долларов пойдет на благотворительность. Единственное требование — каждый из шести оставшихся самураев должен провести здесь месяц, как мы поклялись.
Удивительно! Просто так взять и отдать двадцать миллионов долларов? И строительство, наверное, потребовало несколько миллионов.
— Это же огромные деньги!
— Семья Хантера занималась производством медикаментов и предметов личной гигиены. Ты наверняка знаешь многие марки, выпущенные ими.
— Почему же вы не остались друзьями? Несчастье должно было бы сплотить вас еще больше.
— Мне кажется, мы не знали, как пережить это несчастье. К тому же каждый из нас пошел своей дорогой. Несколько лет мы еще посылали друг другу открытки на Рождество, но потом даже это перестали делать.
— Тебе очень хочется снова увидеться с ними?
— В некотором смысле да. Как будто хочется сделать шаг назад вместо того, чтобы идти вперед.
— Значит, ты даже не в курсе, женаты ли они, есть ли у них дети, как сложилась их карьера?
— После того, как я в январе получил письмо от поверенного Хантера по делам недвижимости, я справился о них в Интернете. У всех все хорошо.
Все, что узнала Николь, помогло осветить многие мучившие ее вопросы.
— Ты получил письмо в январе?
— Ну да.
— Тогда я предположу, что это произошло именно в тот день, когда мы встретились.
Накрыв ее руку своей, он сказал:
— Насчет той ночи… Я думаю…
— Привет!
Сосредоточившись на Девлине, Николь не заметила подошедшую к их столику Анн-Мари..
— Добрый день, — воскликнула девушка. — Я Анн-Мари. Мы с Николь вместе работаем.
Девлин отпустил руку Николь, встал и поздоровался с Анн-Мари.
— Помню, я видел вас вчера вечером.
Николь заметила, что он не представился. Она взглянула на часы.
— Ой, только посмотри, сколько времени! Нам пора идти, — бросила она Девлину, поднимаясь с места. — До завтра, Анн-Мари.
— Ты стесняешься показываться вместе со мной? — спросил Девлин, когда они с Николь вышли из казино. На улице стало еще холоднее и поднялся ветер. Николь подняла воротник куртки.
— Не стесняюсь, нет, просто я… не люблю демонстрировать свою личную жизнь. Анн-Мари наверняка догадывается, что ты — отец моего ребенка. Здесь люди мало знают обо мне.
— А почему?
Она спрятала подбородок под воротник куртки и пожалела, что оставила шапку в машине: у нее мерзли уши.
— Я живу здесь только два месяца, а большую часть свободного времени провожу с отцом. Поэтому у меня не было времени заводить с кем-либо дружбу — только рабочие отношения. Я всего лишь помощница администратора отеля, но это тем не менее предполагает сохранение определенной дистанции по отношению к тем, кто работает под моим началом. — Николь так не хватало своих подруг, оставшихся в Атлантик-Сити!