Так, вздернув подбородок, Сара решила игнорировать его. Он может приходить сколько ему угодно, она же будет жить своей жизнью и даже не вспоминать о Риве.
Конечно, не думать о нем, когда он рядом, было легче сказать, чем сделать. Казалось, каждый день он находил какой-нибудь предлог, чтобы прийти к старому дому Арэйлии и сделать какую-нибудь работу. Он отремонтировал крышу, наколол достаточно дров для целой армии, сделал серыми заборные столбы и даже выкрасил дом. Сара едва помешала ему подстричь газон из ее сада трав. Дом стал выглядеть респектабельно, и не казался особняком с приведениями, что было плохо для бизнеса, но ей не удалось остановить его. Дело дошло до того, что она не могла даже выйти на улицу проверить почту и не увидеть его, обливающегося потом, освященного сиянием солнца поздней осени, как правило, в рубашке, не смотря на холодную погоду, занимающегося той или иной работой, пытающегося сделать ее жизнь проще и легче.
Иногда она приносила ему воду, сидр или пиво, но в основном игнорировала его. И не важно, что Сара наотрез отказалась пригласить его в дом, так как слишком хорошо знала, что произойдет. Наблюдая за мускулистым совершенным телом и вспоминая, каково ощущать эти руки и губы на своей коже. Она невероятно возбуждалась, что даже представляла каково лежать на промерзшей земле в середине ноября и заниматься любовью среди щепок от колки дров. Но если она пригласит Рива в дом… это будет другая история.
Однажды он прошел мимо нее в гостиную, всего в нескольких шагах от коридора и спальни, и Сара знала, если мужчина окажется вблизи ее кровати, она уступит. Черт, в крайнем случае, даже диван в гостиной подойдет. Или разноцветный ковер перед камином. Или любое подходящее место в доме. Поэтому, пусть девушка и ощущала себя виноватой, но никогда не предлагала войти и согреться, опасаясь, что потеряет свою решительность и это дойдет до пожара, вырывающегося из-под контроля.
Она ничего не могла поделать с тем, что должно произойти в ночь полнолуния, но Сара поклялась себе, что не будет терять голову или отдавать сердце человеку, который в действительности о ней не заботился. Рив никогда не относился к ней иначе, кроме как к надоедливой младшей сестре Дака, до того как они ушли в армию, и она была уверена, что когда все магические заклинания будут сняты их отношения станут прежними. И тогда девушка будет готова вернуться к своей жизни без него. Вот, что она сказала себе. И в тоже время, ночью ее кровать пустовала, а сердце весь день разрывалось от желания, это было чертовки ужасно, ведь так?
*****
- Сара? Ты там? – Грубый голос Рива был похож на рычание, и она вздрогнула, но поспешила открыть дверь.
- Входи, - сказала девушка сухо, пригласив его внутрь, стараясь не думать, как аппетитно он выглядит. На нем были обычные обтягивающие джинсы, но сегодня Рив одел красную футболку, которая, казалось, очерчивала каждый мускул его широкой груди.
- Не знал, что одеть, - пробормотал он, указывая на себя. – Думаю, выбрал неправильно.
Мужчина окинул оценивающим взглядом ее белоснежный шелковый халат, отследил изгиб груди и выпирающие соски.
Сара покраснела, но отмахнулась от испуга. Сегодня ей потребуется ее «ремесло» и контроль над собой, используя масло, приготовленное заранее, она прекрасно проведет церемонию разрушения проклятья.
- Не имеет никакой разницы, что на тебе одето, все равно снимать, - сказала девушка небрежно, как только могла. – Пойдем в спальню.
- С или без одежды? – Он уже нетерпеливо шел позади нее, и она знала, что это зверь командует им изнутри, как в ночь Самайна. С ним пришла и животная похоть, которой Сара уже подверглась один раз. Риву будет нелегко сдерживаться, особенно, когда увидит ее голой. Именно поэтому было важно, чтобы она не теряла своей холодности, несмотря ни на что. Девушка дошла до дверей спальни и повернулась к нему.
- Раздевайся, - скомандовала она, сбрасывая белый шелковый халат, в который была одета. Несмотря на то, что между ними уже произошло, находиться перед ним голой, было все еще трудно, но церемония требовала, чтобы Сара оставалась обнаженной. Она чувствовала, как внутри нее разливается тепло, пока глаза Рива меняли цвет от карих к янтарному, а потом к золотому, в то время, когда ее одежда падала на пол.
- Боже, как я скучал по тебе, - тихо прорычал он, отчего по ее коже пробежала дрожь, но она изо всех сил старалась, чтобы голос звучал ровно.
- Рив, сегодня вечером мы будем молиться Богине. И если ты хочешь сделать ей приятно и снять проклятие, то будешь делать, что я говорю.
- Да, мэм, - быстро отсалютовал Рив, а затем разделся, обнажив мускулистую грудь, живот и член, который уже стоял по стойке смирно.
По тому как выгнулись его брови, она видела, что он был удивлен ее отношению и суровому тону, но только так можно было сохранить контроль над ситуацией или воцариться хаос. У них только один шанс разрушить проклятье, потом его уже не удастся обратить. Сара была намерена сделать все правильно.
- Иди за мной, делай то, что я скажу. Ни больше, ни меньше. И не говори, - добавила она, когда он открыл рот, видимо, чтобы задать вопрос. Мужчина нахмурился, но покачал головой. – У нас есть только один шанс, Рив. Если я не смогу держать все под контролем, ты всю жизнь будешь с этим жить. Ты хочешь этого?
- Нет. - Он все еще хмурился.
Сара кивнула, игнорируя тот факт, что мужчина заговорил. Честно сказать, церемония не призывала к абсолютной тишине, но девушка ощущала, что она ей необходима, чтобы сосредоточится. В конце концов, Сара будет снимать не только проклятие, которое делало из Рива монстра каждое полнолуние, но и заклинание верности. Это означало, что она отказывалась от всех эмоций, кроме братской любви. Учитывая, сколько силы воли потребуется, чтобы заставить себя сделать это, девушка почувствовала, что должна направить все внимание на процесс, а не на устную перепалку с ним.
- Войди в круг, - сказала она, входя в спальню и жестом показывая сделать тоже самое.
Рив открыл рот, без сомнения, чтобы спросить: «Что за круг?», но Сара увидела понимание в его глазах, когда он посмотрел ей через плечо. На паркете, также как и на спинке большой кровати, стояли белые толстые свечи, источающие запах жасмина и шалфея.
«Шалфей для очистки, жасмин для сладости. Дорогая Богиня, пусть эта встреча будет сладкой, так как она последняя», подумала Сара, шагнув к кровати и жестом предложив ему сделать тоже самое.
Разноцветное лоскутное одеяло было убрано, и Сара застелила кровать атласными простынями глубокого фиолетового цвета. «Фиолетовый для исцеления и мира», ей казалось, она слышит голос Арэйлии нашептывающий в ее голове. Для Рива она просила исцеления, а мира - для себя, после того, как его придется отпустить. Если бы девушка понимала, что у нее есть малейший шанс удержать его, то постелила бы красные простыни. Цвет страсти и обладания. Но при нынешнем положении вещей, фиолетовый – это лучший выбор.
Сара глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Время настало. Если она будет ждать дальше, то луна повлияет на Рива еще сильнее, и зверя будет трудно контролировать. Девушка забралась на кровать и села, скрестив ноги, прекрасно понимая, что взглядом Рив ласкает ее обнаженную грудь и голое лоно. Готовясь к церемонии, она сбрила кудряшки, украшавшие лобок, и теперь ощущала себя еще более обнаженной, чем прежде. Тем не менее, это было жертвоприношение богине, которое требовало определенных жертв, и Сара была готова к ним. Готова отдать все, чтобы у любимого человека все было хорошо, даже если это значит потерять его навсегда.
Когда Рив забрался на кровать и сел в том же положении напротив нее, она подняла голову и начала петь.
- Я призываю и умоляю тебя, о могущественная Матерь
всякой жизни и плодородия. Семенем и корнем,
стеблем и завязью, листом, цветком и плодом,
Жизнью и Любовью заклинаю тебя: снизойди в тело
твоей служительницы и Жрицы.
Слова шли к ней, легко скатываясь с губ, как будто кто-то говорил через нее, и Сара почувствовала пульсацию силы в воздухе. Рив поднял голову и тревожно принюхался, она знала, что зверь внутри него мог ощущать это. Холодный ветер из ниоткуда, так как все окна были закрыты, раздул разноцветные рыжие волосы и закружил возле ее обнаженной груди, делая соски твердыми. Прохладные пальцы желания прошлись между ее ног, отчего ее лоно стало влажным. Церемония началась. Глубоко вздохнув, она продолжила:
- Матери грозной и божественной
Мои бедствия, и мой поцелуй;
В пятиконечной звезде любви и блаженства
Вот что я заключаю вам в этом знаке.
Она медленно взяла кинжал с гравировкой с полки в изголовье кровати. Металл в ее ладони был холодным, и она увидела, как глаза Рива расширились. Но когда девушка начертила пентаграмму в воздухе возле него и положила нож обратно, он заметно расслабился. Ей хотелось сказать ему, что не о чем переживать. Если сегодня и прольется кровь, то только ее, и то несколько капель. Но церемония началась, и Богиня взывала. Сара продолжила:
- Проклятье ты несешь
Зверь, что управляет,
В твоей душе живет.
Сейчас я вызываю его из логова.
Низкое рычание, предупреждая, раздалось в груди Рива, а глаза в свете свечей стали отливать золотом. Сара почувствовала, как сердце пропустило удар, когда она увидела неестественную похоть, смотрящего на нее друга, и бесчеловечный взгляд любовника, но девушка знала, что не может позволить страху заставить ее сомневаться. Она должна дойти до конца.
Взяв снова нож, Сара нажала острым, как игла, металлическим кончиком на свой левый указательный палец, пока боль не пронзила ее. Задыхаясь, она убрала нож, наблюдая, как появилась рубиново-красная капля крови.
Похоть в глазах Рива теперь смешалась с голодом, жажда стала такой дикой, что Сара почти физически ощущала, как у зверя внутри него текут слюнки. Не обращая внимания на холод, который пробежался между голых лопаток, она положила кинжал на место, и подняла бокал красного вина, который стоял на другом конце полки. Осторожно, Сара сжала свой указательный палец, наблюдая, как капля крови упала в сосуд. Смешав напиток, она вручила бокал Риву.
- Сделай глоток из женщины
Пусть зверь попробует вкус вина,
Ощути его жажду, как метку и знак.
Исцеление твое скоро будет окуплено.
Когда девушка кивнула, Рив неуклюже взял кубок у нее из рук и поднес к губам. Одним большим глотком он осушил бокал и вернул его, смахнув струйку вина из уголка рта.
Сара кивнула. Пока все шло хорошо. Но теперь самая трудная часть. Сексуальная. Ей следовало выступить в качестве сосуда для Богини, магическим маслом она нарисовала на себе зверей, где это было нужно. Девушка знала, что после этого никогда не будет использовать Счастливый Чертополох. Раньше ей нравился пряный острый запах, но после нескольких часов его кипения вместе с другими ингредиентами, а потом перегонки в крошечный сосуд с маслом, она поняла, что он окончательно приелся.
- Я пришла сюда Богиня,
Любовь может приручить волка,
Сточить ногти и раздвоить копыта.
Возьми меня в свою благословенную постель.
На последних словах, Сара достала крошечный флакончик масла из-под подушки. Ее соски были такими твердыми, что могли разрезать алмаз, и она взяла тонкую стеклянную палочку из флакона трясущейся рукой. «Это последний раз, когда я до него дотронусь вот так», подумала девушка, а затем прогнала мысли прочь. Ей надо сосредоточиться, так как это вопрос жизни и смерти. Одно неверное движение и зверь освободится и ничто и никто не сможет его победить, а она была ближайшей добычей.
Дрожа, Сара нанесла немного пряного сладковатого масла на свои полные губы. Палочка требовалась для того, что бы наложить нужное количество. Окунув ее во флакон снова, она нанесла тонкую сверкающую линию вязкой жидкости на каждый из сосков. «Этого достаточно. Больше не нужно», - подумала девушка, но окунула палочку во флакон еще раз.
Расставив ноги, она погладила маленькой стеклянной палочкой половые губы, а затем провела по бутону клитора слегка жгучей жидкостью. Жар, казалось, возрастал в ней от прикосновения магического масла. Сара стала задыхаться, когда обвела той же палочкой вход во влагалище, прежде чем, наконец, закрыла флакон.
При выдохе у Рива вырвался хриплый звук, пока он смотрел, как она смазывала себя.
- Красиво, - прохрипел он. - Так чертовски красиво, Рыжая.
- Если ты находишь меня красивой, то иди ко мне. – Сара смотрела ему в глаза, когда говорила, и чувствовала силу Богини в холодном ветре, от которого ее волосы вставали дыбом, а кожа покрылась мурашками. Встав на колени, она протянула к Риву руки.
Как будто притянутый магнитом, он бросился к ней, с животной грацией преодолев расстояние между ними одним быстрым движением. Его член стоял между ними, толстый огромный и пульсирующий от желания. Чтобы снять с него проклятие, Саре нужно было утолить его.
Наклонив голову, она схватила его твердую эрекцию в руку и присела, чтобы взять широкую головку в рот. Сара слизывала сливочные капли смазки, собравшейся на кончике. Его солено-сладкий вкус взорвался у нее на языке.
Рив застонал, видя, как она облизывает его, и Сара почувствовала внезапный прилив сил. Он был беспомощен в ее руках, в ее власти. Она мгновенно подавила недостойные эмоции, ей всего лишь надо выступить в качестве сосуда для Богини. Ее работа заключалась в том, чтобы заставить его кончить и вытянуть соленое семя из его тела в ее. С оргазмом сущность зверя высвободится и похоронит свою похоть в ее теле, Сара сможет прогнать волка, который владеет им в полнолуние.
Для достижения своей цели, она взяла член в рот, как можно глубже. Богиня, он был невероятен на вкус, девушка не могла этого не отметить. Соленый и мускусный, теплый и возбуждающий. Она могла ощущать смазку, капающую ей в горло, как в тот первый вечер, когда Сара пыталась утолить его жажду, не переспав с ним. Но мужчина не дал ей закончить все так просто. Воспоминания о том, как он грубо взял ее на этой самой кровати в первый раз, и как нежно во второй, всплыли у нее в памяти, угрожая овладеть ею. Сара отбросила эти мысли и сосредоточилась на задаче. Сегодня вечером она должна выполнить церемонию с минетом, не то чтобы ей не хотелось пойти дальше. Но достаточно и того, если она будет сосать его член, пока он не изольется ей в горло. И это все, что Сара намеривалась сделать.
Но Рив опять прервал ее.
- Нет, не так, - прорычал он, притянув ее к себе и захватив рот грубым поцелуем. – Знаю, что ты пытаешься сделать, Сара, но не так. Хочу… хочу быть внутри тебя.
Девушка боролась с собой, даже тогда, когда прильнула к нему, чувствуя биение его сердца у своей груди. Она знала, для того, чтобы церемония состоялась, необходимости заняться любовью не существовало, но Богиня, могла ли Сара действительно ему отказать? Это был последний раз, самый последний шанс, напомнила она себе.
«Правильно, и ты потратила весь прошлый месяц, пытаясь забыть и отрицая, что хочешь его», - напомнила она себе. – «Хочешь, чтобы вся твоя работа и усилия были потрачены впустую»?
Похоже, да. Вдруг Сара почувствовала себя последней дурой. Другого шанса не будет, еще раз заполучить Рива. Притворство, что она забыла его, отрицание, что желала его весь прошлый месяц, ничего не изменят. Девушка могла наслаждаться теплом его объятий, ощущать твердую грудь, прижатую к ее, горячие губы на своих последние четыре недели, а вместо этого все время пыталась игнорировать его.
«Глупо», сказала она себе сердито.
«Глупо, так глупо»- прошептал ей на ухо совершенно чужой голос. – «Бери то, что предлагает тебе Богиня, Сара. Бери с радостью, без всякого стыда или сожаления».
Да, именно это она и собиралась сделать. Девушка жадно поцеловала Рива в ответ, впустив его язык, позволив ощутить вкус своего рта. Она хотела этого, хотела его, и больше не было смысла отрицать. Но, вспомнив, как он грубо ворвался в нее первый раз, и как вошел в последний, Сара поняла, что хочет другого.