Эйрин очень хорошо понимала нетерпение кузины. Ее самое так и подмывало немедленно отправиться в башню Иралах и как бы невзначай зайти к леди Шайне, поговорить с ней, расспросить о множестве интересных вещей. На Юге ведьмы были большой редкостью – это не Север, где их можно встретить почти при каждом королевском или княжеском дворе. Они там не служили (из книг Эйрин знала, что при ведьмах не стоит употреблять это слово), а просто гостили у властителей и в благодарность за гостеприимство предоставляли им различные магические услуги. Ну а владыки подкрепляли свое гостеприимство бесплатными подношениями: деньгами, драгоценностями, землями – дарами, соизмеримыми с оказанными услугами.
Когда-то давно точно так же обстояли дела и в Южном Абраде, но ситуация коренным образом изменилась после того, как в середине двенадцатого столетия Духовный Совет, прежде объединявший всех духовников континента, раскололся надвое в вопросе о причинах Мор Деораха. По большому счету, ведьмам было абсолютно безразлично, как южане и северяне толкуют события глубокой древности, однако их оскорбил тот факт, что Духовный Совет Юга причислил использование чар к числу греховных деяний. Это было особенно возмутительно, если учесть, что тогда еще не миновало и ста лет, как совместными усилиями ведьм и колдунов были уничтожены последние чудовища на Абраде. С тех пор ведьмы объявили бойкот всем южным королевствам и появлялись там лишь изредка, исключительно по своим делам. В таких случаях они соглашались воспользоваться гостеприимством одного из местных властителей, но не связывали себя никакими обязательствами и не задерживались дольше, чем того требовали их ведьминские дела. Из семейных хроник Эйрин знала, что в последний раз ведьмы были в Кардугале в середине пятнадцатого столетия – почти двести лет тому назад…
– А ты хорошо рассмотрела леди Шайну? – вновь отозвалась Финнела, аккуратно расправляя вокруг себя юбки. – Какая она? Красивая?
– Да, очень. Хотя до тебя ей далеко. – Девушки обменялись лукавыми улыбками. – А еще она довольно молода. Примерно на три года старше нас. Максимум на четыре. А может, всего лишь на два.
Финнела скептически хмыкнула:
– С чего ты взяла? Все ведьмы выглядят как юные девушки, даже старые-престарые. Так говорится в книгах.
Эйрин снисходительно улыбнулась. Финнела была умной и сообразительной девушкой, но свои знания об окружающем мире черпала в основном из женских сплетен, песен бардов и любовных романов. А почти на всех уроках, кроме занятий по музыке, рисованию и словесности, она или перешептывалась с придворными барышнями (ведь Эйрин всегда была сосредоточена на учебе), или дремала, или погружалась в мысли о симпатичных парнях и благополучно пропускала слова наставников мимо своих хорошеньких ушек.
– Так написано в тех книгах, которые ты привыкла читать, – уточнила Эйрин. – Но это преувеличение. Примерно до тридцати лет ведьмы стареют внешне, как и обычные женщины, а потом время для них как бы останавливается, и они на всю жизнь остаются внешне молодыми. Именно молодыми, но не юными. А если ведьма кажется юной девушкой, то, скорее всего, так оно и есть… Кстати, мастер Левеллин не спрашивал леди Шайну о цели ее визита?
– Спрашивал, но она уклонилась от ответа. Хотя ясно дала понять, что с удовольствием примет предложение погостить у нас. Мама полагает, что вскоре где-то в Леннире должна появиться на свет новая ведьма.
– Вполне возможно, – кивнула Эйрин. – И если это так, то вскоре к леди Шайне присоединятся еще две, а то и три ведьмы. А когда придет время, они неожиданно нагрянут в дом роженицы, примут роды и заберут с собой новорожденную девочку.
– А если родители не захотят ее отдавать? Что тогда?
– Не знаю, – честно ответила Эйрин. – В исторических хрониках я читала только про стычки на Лахлине… Но это же Лахлин, там не родители отказывались отдавать, а поборники, и ведьмы задавали им жару. А чтобы кто-нибудь не отдавал на Абраде – об этом я не встречала ни единого упоминания, а во все те страшные сказочки не верю. Полагаю, ведьмы просто умеют убеждать – и золотом, и словами.
Финнела с сомнением покачала головой:
– Не представляю, какое золото и какие слова могли бы убедить моих отца и маму отказаться от меня.
– Слова, думаю, нашлись бы. Таким родителям, как твои, я не стала бы предлагать ни денег, ни земель, а обратилась бы к их чувствам. Постаралась бы убедить их, что твое место среди ведьм, так ты будешь счастлива, проживешь долгую жизнь, не познав старости. И у тебя будет могущественная сила, которую ты станешь использовать для блага людей. А еще я бы сказала, что присутствие среди ведьм леннирской принцессы надолго обезопасит нашу страну от врагов и послужит возвышению нашего рода.
Финнела откинулась на подушки и вытянула ноги, пристроив их на коленях у Эйрин.
– Может, это и сработало бы, – задумчиво проговорила она. – Но к чему эти пустые разговоры? Я же все равно не ведьма…
– Зато можешь стать колдуньей.
Кузина демонстративно зевнула, всем своим видом изображая скуку:
– Не начинай снова, Эйрин. Мне это ни капельки не интересно.
Способность к чародейству не была достоянием одних только ведьм – горстки женщин, одаренных ведьмовской Искрой. Существовали также люди, наделенные намного более слабой силой, но вполне достаточной для того, чтобы управлять магией, существующей в окружающем мире, – в земле и воде, в воздухе и огне, в растениях и животных, в различных волшебных предметах, как артефактах (то есть созданных искусственно, руками людей или нелюдей), так и реликтах (которые появились еще в начале времен). Эти мужчины и женщины после соответствующего обучения становились колдунами и колдуньями. Они были не такими могущественными, как ведьмы, но все равно многое умели, и, кроме того, в отличие от ведьм, им не приходилось хранить девственность – их сила от этого не зависела.
Финнела родилась с колдовским даром, а вот у Эйрин, к ее величайшему сожалению, его не было. Поэтому она по-доброму и завидовала кузине, и в то же время сердилась на нее за нерадивое отношение к собственному редкостному таланту. Когда Финнела была еще маленькой, придворный колдун Иган аб Кин научил ее сдерживать свою силу, чтобы она по неосторожности не навредила ни себе, ни окружающим. А когда ей исполнилось одиннадцать лет, мастер Иган с разрешения отца Финнелы, лорда Риса аб Тырнана, начал уже по-настоящему обучать девочку магии. Только все без толку – Финнела никогда не отличалась особой старательностью в учебе, была очень нетерпелива и неусидчива, а увидев, как много ей придется работать, прежде чем она сумеет сделать что-нибудь значительное и полезное, вообще опустила руки и отказалась от дальнейших занятий. В течение следующих лет Финнела несколько раз поддавалась на уговоры Эйрин и возобновляла учение, однако ее выдержки хватало ненадолго.
А Эйрин отдала бы все на свете, чтобы иметь такие способности, как у кузины. Но еще больше, еще отчаяннее ей хотелось быть ведьмой. Частенько перед сном, лежа в своей уютной постели, Эйрин представляла, что она ведьма – прекрасная, грозная и величественная. Такие мысли доставляли девушке мучительное наслаждение, она испытывала восторг от захватывающих картин, проносившихся в ее воображении, и одновременно – острую боль и глубокую грусть от осознания всей бесплодности своих грез. Эйрин никогда не делилась этими фантазиями с Финнелой. Они были слишком личными, слишком сокровенными, чтобы доверить их даже самой близкой подруге…
Эйрин убрала ноги кузины со своих колен, передвинулась на край кровати и встала.
– Нет, так не пойдет! – возмущенно произнесла она. – Это просто безобразие!
– Ты о чем? – спросила Финнела, поднявшись с подушек.
– Мастер Левеллин до сих пор не доложил мне о леди Шайне. Первым делом побежал к твоей матери, но и после этого не удосужился прийти ко мне. Хотя бы из обычной вежливости.
– Все понятно, – сказала Финнела. – И тебя это рассердило?
– Еще бы! – ответила Эйрин. – Пойми меня правильно, сестричка, я не имею ничего против тетушки Идрис, я ее люблю и уважаю. Но не она хозяйка в Кардугале.
– Конечно нет, – сразу согласилась кузина. – Раз у твоего отца нет жены – хозяйка тут ты. И к твоему сведению, мама этого не оспаривает. Она просто выполняет твои обязанности и все ждет, когда ты взбунтуешься.
Эйрин вопросительно взглянула на нее:
– Ты так думаешь?
– Я это знаю. Мама сама мне сказала, еще год назад. Но попросила молчать, пока ты первая не заговоришь. Дескать, ты должна сама захотеть, чтобы тебя воспринимали серьезно.
– Я этого хочу, – решительно объявила Эйрин. – И для начала задам взбучку мастеру Левеллину.
– Для начала ты оденешься соответствующим образом, – твердо сказала Финнела, встав с кровати и обувая туфли. – Мастер Левеллин отнесется к тебе серьезнее, если ты будешь выглядеть как принцесса, а не как дочь захудалого помещика.
Эйрин собиралась было возразить, но потом признала, что в словах кузины есть свой резон:
– Хорошо. А ты вели разыскать его и вызвать ко мне.
Девушки вместе вышли из спальни в переднюю. Финнела двинулась к дверям, ведущим в коридор, а Эйрин прошла в гардеробную. Горничную она звать не стала, так как еще с детства привыкла одеваться и раздеваться сама, и только в тех случаях, когда не могла справиться с чем-то вроде хитроумных застежек на спине, обращалась за помощью.
Против ожиданий Финнела вернулась не сразу, а только через четверть часа, когда Эйрин уже нарядилась в зеленое шелковое платье под цвет своих глаз, надела ожерелье из жемчуга и теперь сидела перед зеркалом, расчесывая волосы. С ними у нее всегда было много хлопот, ее непокорные светло-рыжие пряди упрямо не хотели укладываться в аккуратную прическу, а все попытки заплетать их в косы непременно терпели фиаско.
Едва Финнела вошла в гардеробную, Эйрин, не дав ей и рта раскрыть, спросила:
– Куда ты подевалась? Сама бегала за мастером Левеллином?
– Нет, с ним придется обождать. Есть более важное дело.
– Какое?
– Я встретила Шайну вер Бри. Она явилась засвидетельствовать тебе свое почтение, как хозяйке Кардугала.
Услышав это, Эйрин довольно усмехнулась, отложила гребень и встала со стула:
– Отлично! Где она?
– Я проводила ее в гостиную и попросила обождать, – ответила Финнела. – А ты погоди, не торопись.
Кузина придирчиво осмотрела Эйрин со всех сторон, немного поправила ее платье в талии и убедилась, что она сменила носки на чулки и надела красивые туфли.
– Сейчас ты просто прелесть, сестренка, – одобрительно сказала Финнела. – Еще бы побольше драгоценностей… Хотя и так хорошо. Пойдем.
Делать замечания по поводу отсутствия корсета она не стала. Эйрин решительно отвергала эту деталь одежды, заявляя, что скорее обрежет себе волосы и облачится в белый балахон невесты Дыва, чем будет так издеваться над собой. Собственно, и худенькой Финнеле с ее маленькой грудью корсет был ни к чему; она носила его лишь для того, чтобы казаться взрослее, поскольку, хоть и была на полтора месяца старше Эйрин, внешне казалась почти на год моложе. Но это вовсе не значило, что Финнела задерживалась в развитии, – она выглядела как раз на свои пятнадцать с хвостиком; другое дело, что Эйрин повзрослела быстрее, чем большинство девушек ее возраста. Финнела очень ей завидовала, хотя Эйрин не видела для этого никаких оснований. Максимум за пару лет эта разница исчезнет – и тогда кузина станет и выше, и, без сомнения, красивее.
– Кстати, ты была права, – сказала Финнела на ходу. – Шайна действительно молода. И очень красива. А еще наглая, как не знаю кто.
– Вы уже успели поцапаться? – удивилась Эйрин.
– Да нет, ничего такого. Но она страшно заносчивая. Я говорю ей «вы» и «леди Шайна», а она в ответ – «ты» и «Финнела». Понятное дело, я тоже стала называть ее просто по имени[1].
– Не думаю, что она собиралась тебя обидеть, – заметила Эйрин. – Вероятно, таким образом решила показать, что хочет обойтись без лишних церемоний.
Кузина фыркнула:
– Могла бы сделать это по-другому. Не так… бесцеремонно.
Они дошли до середины коридора, соединявшего восточную часть девичьих покоев с северной, и остановились возле двери гостиной. На лице Финнелы вдруг возникло лукавое выражение, и она шепнула:
– Обожди немного. Я первая.
Эйрин мгновенно все поняла, согласно кивнула и отступила в сторону. А кузина распахнула настежь обе створки двери, вышла на середину и торжественно, как будто это была официальная аудиенция, провозгласила:
– Ее королевское высочество леди Эйрин вер Келлах О’Дугал, первая принцесса Леннира!
Стараясь придать своей походке непринужденную величественность, Эйрин прошла в гостиную. Шайна вер Бри стояла в глубине комнаты рядом с креслом, в котором, очевидно, сидела до их появления. Как и во время прибытия в замок, на ней было красное платье, но уже другое, более роскошное, с боковыми разрезами, которые открывали взгляду белоснежные юбки. Она была где-то на полголовы выше Эйрин и Финнелы. Хотя, если учесть разницу в возрасте, Финнела вскоре обгонит ее, а вот Эйрин, наверное, так и останется ниже ростом.
Когда Эйрин приблизилась, Шайна лишь слегка наклонила голову как гостья, приветствующая равную себе по положению хозяйку дома:
– Мое почтение, принцесса.
В ответ Эйрин доброжелательно, хотя и с легким оттенком высокомерия, кивнула:
– Рада с тобой познакомиться, Шайна. Для нашей семьи большая честь принимать у себя высокую госпожу Тир Минегана. – Она опустилась на диван и взмахом руки указала на кресло. – Прошу, садись. Можешь называть меня просто Эйрин.
Финнела, закрывая двери, украдкой ухмыльнулась. Шайна конечно же сразу поняла, что со стороны Эйрин это была небольшая месть за неучтивое обхождение с ее кузиной, но она и глазом не моргнула, а с полностью серьезным видом поблагодарила за оказанную честь и устроилась в кресле.
Какое-то время они с любопытством разглядывали друг друга. Эйрин пыталась отыскать во внешности Шайны что-то особенное, специфическое, то, что указывало бы на ее ведьмовское происхождение. Но в конце концов ей пришлось признать, что ничего такого не замечает и Шайна больше похожа на девицу из какого-нибудь знатного рода.
Мастер Иган аб Кин утверждал, что даже колдуны и колдуньи не способны с полной уверенностью распознать в женщине ведьму, пока та не начнет использовать чары, поскольку источник их силы, ведьмовская Искра, заметна только самим ведьмам. Зато сами ведьмы безошибочно отличают людей с колдовским даром от тех, у которых его нет.
– Надеюсь, ты хорошо устроилась? – спросила Эйрин. – Наши слуги обо всем позаботились?
– Да, спасибо. Я всем довольна, – вежливо ответила Шайна. Как Эйрин и ожидала, ее выговор был типично северным: она немного растягивала гласные и слишком смягчала согласные.
– Извини, если что не так, – продолжала Эйрин. – И говори об этом прямо. Мы ведь не привыкли принимать у себя гостей из Тир Минегана. Со времени предыдущего визита ваших сестер в Кардугал прошло двести тридцать шесть лет. Тогда в Леннире родилась ведьма.
– Да, знаю, – кивнула Шайна. – Сестра Аслин вер Эймер. К сожалению, я никогда с ней не встречалась, так как еще до моего рождения она уехала на Шогирские острова и уже два десятилетия гостит у тамошнего короля.
– А у нас она вообще не была, – сказала Эйрин. – Во всяком случае, в этом столетии.
– Так теперь у Леннира будет две ведьмы? – нетерпеливо отозвалась Финнела, присев на диван рядом с Эйрин. – Ты же приехала за новой сестрой?
Лицо Шайны на мгновение омрачила тень досады. Эта тень была легкой, мимолетной и сразу же исчезла без следа, однако Эйрин успела заметить ее. Шайна, безусловно, ожидала этого вопроса, но, когда он прозвучал, едва сдержала раздражение, так как знала, что слышит его далеко не в последний раз.
Эйрин прекрасно понимала чувства гостьи, ее бы тоже разбирала злость при мысли о том, что в ближайшее время (а может, и не только в ближайшее – возможно, в течение следующих нескольких месяцев) ей придется вновь и вновь слышать эти слова и каждый раз уклоняться от ответа.