бонус.
– Теперь понятно, почему мои ребята его больше не видели. Молоток,
Росомаха! Действительно, зачем усложнять? Чем проще, тем надежнее.
И Ревякин заржал одобрительно.
– Но все-таки, чего ты с ней так возишься, с Алиной этой? Если она, как ты
мне постоянно втираешь, не твоя девочка…
– Привычка, – пробурчал Росомахин.
Колька коротко хрюкнул.
Но тут до него дошло самое важное из услышанного, и это важное он чуть
было не упустил, разбираясь в высоких Жоркиных чувствах. Он загрохотал
возбужденно:
– Блин, Росомаха, то есть ты знаешь, где этот ублюдок обитает? Правильно
я тебя понял, Жора?
– Сдуйся, Колян. Я знаю только подъезд.
– Ну так мы с этой картинкой и квартиру узнаем, Жора! Как же мне с тобой
повезло сегодня. Собирайся, едем.
– Чего? – недовольно переспросил Егор.
– Едем, давай, живенько одевай штаны и по коням. Ты на чем? На какой
тачке, имею ввиду?
– Ревяка, у меня одна тачка, одна, запомни и не переспрашивай больше. И
ты ее уже видел.
– Ну что ты опять пузыришься, Жорик? Откуда я знаю, может у тебя их
целый автопарк. Значит, говори, где встречаемся и во сколько.
Небольшой кортеж из двух суровых внедорожников неторопливо петлял в
тесном пространстве подъездных дорожек между свеженькими высотками в
недавно отстроенном квартале бюджетных жилых домов.
Тяжелые автомобили остановились, из салона первого солидно выбрались
двое фактурных парней, из второго выпрыгнула худенькая девушка.
– Вон его подъезд, – сказал Толян, мотнув головой. – Живет на пятнадцатом.
В подъезде три лифта. Предлагаю следующее. Я еду к нему на этаж, ты, Миха,
сторожишь выход, Алина не путается под ногами. Идет?
Алина сказала:
– Какой-то куцый у тебя план. Ну приедешь на этаж, а потом? В дверь
будешь звонить? Он тебе не откроет. Я бы не открыла, если бы тебя в дверной
глазок увидела. Извини, конечно.
Толян польщено хмыкнул.
– Откроет. Я знаю, что говорить. Я ему про его тачку скажу. Вон она, кстати, в
тенечке стоит на ободах. Скажу, что на его тачку налетела стая злых мозгоклюев и
уже вовсю потрошит.
– И что будешь делать потом? Уже решил? После того, как он тебе откроет?
– А чего тут решать? Он откроет, я войду, бью ему по роже, звоню Михе на
мобильник, Миха поднимется, мы бьем ему по роже. Он отдает нам имущество
босса, и мы отправляемся за премиальными.
– А если он не отдаст? – усомнился Миха.
– Да ты чё, в натуре?..
– Это я к тому, Толян, что если у него все же нету имущества босса?
– Тогда просто бьем морду и уходим. Должны же мы наказать его за Алину?..
Алина мило улыбнулась. Она никак не могла придумать, что можно сделать,
чтобы прямодушные братья не спугнули Додика, это же все-таки преступник,
убийца, его за решетку надо. А они ему в морду, а он потом в бега. Ищи, свищи.
Тем более, что нету у него никакого имущества босса.
Когда она бегала за папкиной «Тойотой», набрала номер Марьяны, потом
еще и еще раз. Недоступна была подруга, отключила свой сотовый или не
зарядила, или пребывала не в зоне действия сети. И пока добирались с
Кутузовского на эту окраину, Алина тоже ее набирала и с тем же результатом.
Эсэмэску, что ли, отправить? О чем? Чтобы слала сюда наряд? Так неизвестно,
когда она получит сообщение. А если получит, а потом окажется, что Додика здесь
нет?
Как все-таки убедить ребяток, чтобы не лезли они сейчас в квартиру… У нее
ловко получилось их подбить на сей демарш, но с самого начала она
рассчитывала, что свяжется с Марьяной и та вовремя вмешается. А что делать
теперь? Алина не знала.
Толян поехал на пятнадцатый, Миха расселся на скамейке напротив
подъезда, Алина сидела в машине и не путалась под ногами. Минут через десять
из подъезда вышел насупленный Толян и направился прямиком к поставленным на
прикол нескольким пыльным машинам и кучкующимся возле них автовладельцам.
Пообщавшись недолго с мужичками, которые казались такими же пыльными, как и
их авто, с мрачным видом прошагал к Алининой «Тойоте». Миха покинул
наблюдательный пункт и тоже заспешил к Алине. Облокотившись о проем окна,
Толян зло процедил:
– Свалил. Соседи доложили, что умотал падла в дальние края. Буквально
только что.
В принципе, чего-то подобного Алина ждала. Быстро он. Видать, сильно
трясется.
– Точно?
– Ну а хрен же знает? Извиняюсь. Говорят, с сумкой был здоровой, притащил
им кактус в горшке, просил поливать.
Толян извлек из нагрудного кармана рубашки темные очки и нацепил их.
– Мы поехали. Раз он умотал, бояться тебе нечего. Ты сама куда сейчас?
Домой? Мы шефу доложим, что довели тебя до порога, лады? Прикроешь, в
случае? Ну, нормулек. Я сейчас тебя наберу, чтобы мой номер у тебя определился,
ты его сохрани, пусть будет на всякий случай. Миха, давай ты за руль, что-то я
устал маленько. Пока, задира. Не обижайся, если что.
Алина ни на что не обиделась. И не удивилась, что номер ее мобильника
ребятам известен. Ничего сложного, прав был Егор. А что они оставили ее без
своего внимательного присмотра, ее наоборот порадовало. Однако, что Додик
скрылся, это погано…
Она вдруг подумала. А может, не надо было ей убегать так стремительно и
поспешно, и подальше от того каземата, который для нее мог запросто сделаться
еще и склепом? Может, нужно было вызвать полицию, а самой подождать где-
нибудь в сторонке, когда Додик вернется, как он и намеревался? Но какой смысл,
он же от всего отболтается! А у нее даже свидетелей нет. Даже тот парень,
который ее выручил, не смог бы ничего подтвердить, потому что ничего и не видел.
А устраивать скоропалительно засаду и ловить преступника на живца… Мы
не в телесериале. Это большая операция, ее разработать нужно сначала,
согласовать действия сотрудников, и прочее, и прочее. И самое главное, для такой
операции нужны серьезные основания, а не один только ее заполошный звонок по
номеру 02. Никто не кинется, побросав все дела, воплощать ее идею.
И это еще вопрос, возвращался ли туда Додонов. Хотя, если он решил так
резво прятаться, пристроив любимый кактус чужим людям, то, скорее всего,
возвращался. Пришел, обнаружил распахнутую дверь и запаниковал. Конечно,
будешь паниковать, коли наболтал столько лишнего.
Итак, прекращаем терзаться сомнениями, все сделано правильно. Иными
словами – убралась оттуда подобру-поздорову и молодец, верное решение, если
не сказать – единственно верное.
Кстати, кого-то тот парень ей здорово напомнил. Но в первые минуты после
пребывания в абсолютной темноте бетонного мешка она плохо, очень плохо
видела, только силуэт. Тем более, она не смогла рассмотреть черты его лица. А
вот голос показался ей знакомым.
Алина повернула в зажигании ключ и спокойно поехала между домами в
сторону здешнего бульвара. Выехала на главную дорогу, повернула направо, к
центру. Остановилась, пропуская пешеходов на «зебре». Двинулась неторопливо
вперед.
Метрах в двадцати впереди Додик садился в машину.
Алина смогла рассмотреть все подробно. Как он сделал шаг с тротуара
через бордюр на асфальт шоссе, как шедшая в крайнем правом ряду машина,
вильнув, остановилась, как Додик просунул физиономию в окно, договариваясь с
водителем, как взялся за ручку двери, как дверь распахнулась.
Затем автомобиль с Додиком развернулся и, уверенно набирая скорость,
промчался мимо Алины в обратном направлении. Куда-то в сторону МКАДа.
При этом Алина успела заметить нечто примечательное. За рулем сидела
милая дама по имени Дина Олеговна. Та самая дама из коллекционеров, которую
Алина с пристрастием рассматривала сегодня утром возле прилавков «жуков»-
антикваров на рынке «Добрыня». Как же давно это было. Вся такая дворянка.
Генеральша. Или московская купчиха?
«Что ли, посмотреть, куда они намылились?» – подумала она, также споро
разворачиваясь и нацеливаясь проехаться немножко следом.
Да, не повезло, кажется, Олеговне. Такого взялась на дачку подбросить. Она
его подбросит, а он ее по башке тюкнет чем-нибудь тяжелым и тело оттащит в
кусты. Там, за МКАДом много кустов произрастает.
«Особа с таким крупом не может блистать умом, по определению, –
бестрепетно и не без злорадства припечатала Алина, – с таким мощным крупом и
такими покатыми плечами. Посадить в свой автомобиль мужика только потому, что
знаешь его в лицо! Дубина»
Естественно, эта пухлая Дина знает Додика в лицо. Они не раз, вероятно,
пересекались у тех самых антикварных прилавков. Не знает она только, что
данный Додик – псих и убийца. Она думает, что он скромный сельский учитель.
Алина посерьезнела. Этот мутант действительно может Олеговну
прикончить. Просто потому, что ему захочется взять насовсем ее машину, и еще
потому, что он мутант.
Надо попробовать что-то сделать. Конечно, не факт, что дамочке угрожает
опасность. Но то, что опасность угрожать ей может, это как раз факт. Нужно
догнать и предупредить.
«Кстати, заодно и Додика поймаем», – мелькнула в голове безумная мысль.
Сначала улица, по которой Алина преследовала безмятежную Дину
Олеговну, влилась в шоссе, застроенное с двух сторон серенькими
девятиэтажками начала семидесятых, потом жилые дома вдоль шоссе начали
перемежаться с длинными заборами пустынных заводов и автобаз, потом трасса
уткнулась в развязку кольцевой автодороги. «Генеральша» и «дворянка» лихо
нарезала километры на своей серебристой «хонде», не обращая никакого
внимания на вспышки фар автомобиля, следующего за ней по пятам. Звуковой
сигнал Алина использовать опасалась. Вдруг неадекватный Додик насторожится и
выкинет какой-нибудь неожиданный фортель.
Но когда их кавалькада пересекла МКАД и вырвалась за пределы Москвы,
Алина решила, что эта тягомотина ей надоела, и вжала, как следует, педаль газа.
Ее внедорожник скакнул вперед, нагнав женственную машинку Дины Олеговны за
считанные секунды, и поехал «ноздря в ноздрю», постепенно оттесняя ее поближе
к обочине.
Дина Олеговна испуганно косилась на черное крыло «Тойоты», но так и не
сообразила взглянуть внутрь громадного джипа. Там было на что посмотреть.
Алина опустила стекло и гримасничала, и водила руками, лишь бы куклоголовая
«генеральша» сообразила остановиться и выйти из машины. Алина была уверена,
что преступный Додик с ними двумя ничего сделать не сможет, даже если захочет.
Вот такой у нее был общий план.
Дина Олеговна остановилась. Не потому что увидела Алинины сигналы.
Просто Алина устала бестолку гримасничать и, обогнав серебристую «хонду»,
грубо подрезала ей нос, рискованно подставив свое правое крыло. «Хонда»
заверещала тормозами и испуганно замерла на пыльной обочине.
Алина распахнула дверцу и вышла наружу. Обогнув мощный капот спереди,
остановилась у правой фары. Ближе решила не подходить. Интересно, а почему
Дина не выходит? Сидит за рулем, как пришитая. Молчит. Странно. Должна
выскочить и верещать. Может, Додик ее не выпускает? Приставил ей к ребрам
острую заточку и велит сидеть тихо.
Завибрировал ее мобильник. Алина быстро поднесла трубку к уху.
– Задира, ты как, домой прикатила? – услышала она разухабистый хриплый
баритон и поняла, что звонит Толян.
– Нет, – быстро зашептала она. – Толь, я у Додика на хвосте. Вернее, я его
нагнала. Он на случайной машине тягу дал. Думаю, вдвоем с его водителем мы тут
его скрутим.
Толян ругнулся и рявкнул:
– Ты где?
Алина обозрела пейзаж.
– Выезд из деревни Коноплевка, это по Луневскому шоссе недалеко от
МКАД, – произнесла она невозмутимо.
Толян напоследок опять ругнулся и отключился. Алина пожала плечами.
Мужской шовинизм ее не задевал.
Но тут, наконец, дверца «Хонды» приоткрылась, дама изящно извлекла обе
ножки на утрамбованный грунт, а потом и сама плавно поднялась с сиденья и,
немного натянуто улыбаясь, вышла наружу.
– Я чуть не заехала вам в бок? – задала она идиотский вопрос. – Прошу
меня простить, я не слишком опытный водитель.
Да, с мозгами тут все гораздо хуже. И этим можно воспользоваться.
– Что значит, чуть? – скандальным тоном произнесла Алина. – Вы
действительно заехали мне в бок! Вот, можете полюбоваться!
Ее собеседница меленькими шажками отошла от своего авто. Приблизилась
к Алининому джипу и проговорила:
– Я положительно уверена, что соприкосновения не было. Иначе я
почувствовала бы толчок.
Тут она взглянула на Алину, и в ее глазах заплескалось недоумение. Она ее
вспомнила. Алина не стала терять время на обычные бабские восклицания.
Вместо этого она тихо произнесла:
– Выслушайте меня. Ваш пассажир – преступник. Убийца. Вы в опасности.
Именно поэтому я за вами гналась от самого Котельного бульвара. Надеюсь,
ключи от машины вы прихватили с собой? Срочно заблокируйте двери, чтобы он
не смог выйти. Необходимо его задержать.
– Не может быть, – растерянно произнесла Дина Олеговна. – От самого
бульвара, вы говорите? Как все странно… Нет, я вас уверяю, вы ошибаетесь. Вы
его с кем-то перепутали, я думаю. Хотите, я вам его представлю? Это Борис
Семенович Татаренков, мой старинный приятель. Пойдемте, пойдемте же, ну что
вы!..
И сильной рукой она цапнула Алину за запястье и потащила к своей
машине. От неожиданности, а еще оттого, что хватка у рыхлой дамочки оказалась
на удивление крепкой, Алина проволоклась за ней следом и смогла притормозить
лишь у водительской дверцы ее авто.
Она заглянула внутрь и убедилась, что на переднем пассажирском сидении
сидит Додик, обычный Додик, а не какой-то там Борис Татаренков. Однако вид у
Додика был настолько странен, что Алина застыла, его разглядывая.
Додик, пристегнутый ремнем по всем правилам безопасности дорожного
движения, улыбался блаженной улыбкой идиота и чуть ли не гулил. Левый глаз он
лукаво скосил на Алину, тогда как правый остался блуждать по поверхности
лобового стекла, рассматривая налипших на нем мелких мошек. Подбородок
Додика отливался слюной, которая его совсем не беспокоила.
– Что с ним? – испуганно спросила Алина. – Инсульт?
– Да ну какой инсульт, какой еще инсульт, что вы, девочка? – невнятно
бормотала дама, суетливо копаясь в маленьком вышитом бисером ридикюле,
который висел у нее через плечо, как портупея.
– А что? – строго спросила ее Алина, выпрямив спину и требовательно
посмотрев ей в лицо.
– Я полагаю, что это так успокоительное на него подействовало, странная
такая реакция.
Дама копаться перестала, взглянула на Алину мельком, потом наклонилась
к проему, разглядывая пассажира.
– Понимаете, девочка, он начал как-то нервничать, когда заметил, что за
нами все время едет большая машина, ну просто, бандитская какая-то…
Алина хорошо помнила, как Дина Олеговна только что поразилась, узнав,
что ее догоняли от самой Москвы вот на этой большой машине. А теперь,
оказывается, клиент нервничал. Алина напряглась, почувствовав несостыковку.
И поэтому, когда пухлая «генеральша» вдруг резко навалилась на нее всей
своей крепкой тушкой и согнутой в локте левой рукой прижала ее плечи к кузову
«Хонды», Алина не очень удивилась.
«Генеральша», сосредоточенно глядя ей в переносицу, пальцами свободной
правой руки пыталась проделать какую-то непростую манипуляцию с предметом,