– Ты в какой школе училась? – спросила Пирс.
– В школе Джефферсона.
– Да мы с тобой враги.
Уинтер остановилась, высвободила руку и оценивающе посмотрела на Пирс.
– Университетская школа?
– Она самая.
Две медицинские школы, разделенные двадцатью кварталами, враждовали с восемнадцатого века. Со временем соперничество стало скорее теоретическим, но студенты каждой из школ по-прежнему претендовали на пальму первенства.
– Что ж, тогда позволь
– Проклятье!
Она припарковалась в дальнем углу рядом с будкой охранника. Это место стоило дороже, но Пирс не могла допустить, чтобы какой-нибудь идиот помял ее машину, на реставрацию которой ушло столько времени. Пирс знала, что охранники присмотрят за ее машинкой, ведь она каждый месяц выдавала им премию.
– Привет, Чарли! – крикнула она, выбираясь из автомобиля.
– Доброе утро, доктор, – ответил тощий полицейский в отставке. Он носил форму охранника с такой же гордостью, с какой ходил в форме полиции Филадельфии все тридцать лет до этого. – Может, сегодня стоило оставить малышку дома? Обещают дождь. А там и снег может пойти, если похолодает.
– Тогда оставлю ее здесь до весны, – прокричала Пирс, направляясь к выходу. В гараже телефон не работал. Дождь или снег, какая разница: она проведет на дежурстве все ближайшие сутки, а по факту – минимум тридцать часов. – Присмотри за моей девочкой!
Чарли рассмеялся и отсалютовал вслед Пирс.
Выйдя на тротуар, она позвонила по телефону через быстрый набор. Когда ей ответили, она сказала:
– Рифкин.
– Можешь заглянуть ко мне в офис перед утренним обходом?
Интонация на том конце провода была вопросительной, но Пирс знала, что это никакая не просьба.
– Да, сэр. Я уже рядом с больницей.
– Тогда заходи прямо сейчас.
Пирс не успела ничего сказать, как ее собеседник отключился.