– Но там нет ничего подобного! – возразил Шота.
– Не заставляй меня оскорблять тебя, – неожиданно вспылил Кикола. – Неужели ты думаешь, что у шпиона в паспорте пишут «шпион»? Ну и набрал Отари себе помощников! – Он ударил себя ладонью по колену. – Ничего не скажешь.
* * *
Ослепительный свет, ворвавшийся извне, заставил Дрона застонать. Не успев ничего рассмотреть, он закрыл глаза.
Все вокруг вибрировало и тряслось.
«Это, видимо, вертолет», – подумал Дрон и попытался понять, куда его ранили. Сначала слегка шевельнул ногами, потом руками.
– У него не судороги случайно? – раздался голос.
Неожиданно Дрон все вспомнил.
– Антон! – позвал Василий, но тут же зажмурился и стиснул зубы от дикой боли в груди.
Хотелось перевести дыхание, но на него словно надели железный корсет с шипами внутрь.
Он вновь открыл глаза. На фоне белоснежного потолка появилось лицо человека в синей униформе.
– Где я? – спросил Дрон, хотя уже догадался, что его везут в машине «Скорой помощи».
– В чистилище! – сказал кто-то. – Лежи.
Неожиданно он вдруг понял, что одна рука прикована наручником к носилкам, и тут же улыбнулся, представив, как убегает, держа их под мышкой.
– А ты в рубашке родился, – отчего-то зло заговорил врач.
– Не в рубашке, а с жетонами, – снова раздался голос того же человека, который говорил про чистилище.
– Точно, – согласился врач.
– Ему еще повезло, что пистолет не заводской.
– Это основную роль и сыграло, – уточнил еще один голос.
– А что было? – собравшись с силами, выдавил из себя Дрон.
Ему уже удалось разглядеть сидевшего в изголовье человека. Вернее, часть его лица и милицейскую фуражку.
– Это мы у тебя должны спросить, – ответил милиционер.
– В тебя выстрелили, – неожиданно стал рассказывать врач. – Пуля попала в жетоны. Они вмялись в грудную клетку.
Дрон снова улыбнулся. Вопреки ворчанию Антона, он носил вместо одного жетона два. Первый, как у всех офицеров, с личным номером, который получил в училище, второй, выданный в ГРУ.
«Скорая» повернула и встала.
– Ну, вот и приехали, – глянув вперед, констатировал врач.
Машина вновь тронулась.
Дрону стало плохо. Голова закружилась, к горлу подступила тошнота. Он закрыл глаза.
На носилках его внесли в фойе, затем носилки установили на каталку. В кабине большого лифта Дрона подняли на второй этаж.
Дрон периодически, лишь на короткое время открывал глаза и негромко постанывал. Он не испытывал сильной боли, но все же решил сделать вид, что ему намного хуже, чем на самом деле. Этим он рассчитывал притупить бдительность милиционера и врачей. Дрон даже не размышлял над целесообразностью побега. Раз его везут как преступника, но никаких противоправных действий они с Антоном не совершали – значит, грузины попросту их подставили. Таким образом, где Антон и как действовать дальше, он будет решать, только оказавшись на свободе и лишь собрав максимум информации о том, что произошло.
Сначала Дрону сделали снимок грудной клетки. Когда его перекладывали со стола на носилки, Дрон снова «потерял» сознание. После этого его привезли в неврологическое отделение. За время путешествия по этажам больницы Дрон успел узнать, что его сопровождают прапорщик и сержант. Оба выглядели уже немолодо. У сержанта на плече болтался автомат.
– Вы можете сами на кровать лечь? – спросила медсестра.
Дрон открыл глаза и медленно сел. Каталка стояла в коридоре, по обе стороны которого располагались двери. Под потолком нудно гудели лампы дневного света.
– Попробую. – Дрон развернулся, свесил ноги и медленно сполз на пол. Его снова стало мутить. Милиционер тем временем отстегнул браслет и надел себе на запястье.
– В чем меня подозревают? – осторожно ступая, спросил Дрон.
– Тебе лучше знать, – буркнул милиционер.
Медицинская сестра открыла двери, вошла в палату и включила свет. В небольшом, похожем на пенал помещении стояла кровать. Рядом тумбочка. На окне решетка.
– Ну что, пусть до утра отдыхает? – спросил милиционер.
– Сейчас его осмотрит дежурный врач. – Медсестра поправила белую шапочку.
– Тогда сиди, – прапорщик достал ключи, расстегнул на своей руке браслет и потянулся к ножке кровати.
Дрон видел, как сержант, который остался в коридоре, пропуская направляющуюся к выходу медсестру, посторонился, полностью исчезнув за створкой двери. Значит, у него было несколько секунд. Это целая вечность. Дрон встал. Прапорщик не ожидал этого и замешкался. Между тем Василий едва удержался на ногах. Ему показалось, что палата, подобно вагону поезда, медленно покатилась под уклон. Он собрал все свои силы, чтобы не упасть.
– Э-ээ! – открыл было рот милиционер, но Дрон ударом локтя в висок не дал ему ничего сказать.
– Долго мне здесь париться? – спросил он, краем глаза следя за дверьми.
Удар был молниеносный. Прапорщик повалился на пол. Дрон подхватил милиционера, положил на кровать, забрал из кармана брюк ключик и проворно отстегнул браслет. Тут же пристегнул милиционера к кровати и устремился вслед за медсестрой. Она уже шла по коридору. Дрон был уверен, какое-то время сержант будет смотреть ей вслед, и не просчитался. Он был уже в дверях, когда милиционер повернулся в его сторону и от неожиданности отпрянул. Однако мгновенно взял себя в руки и сорвал автомат с плеча. Дрон шагнул к нему. Милиционер попытался ударить его в грудь магазином.
– Поздно! – Дрон встретил его открытой ладонью и тут же перевернул автомат, прижав рукой к своему левому боку. Пальцы сержанта разжались. Еще мгновение, и Дрон уже держал автомат, направив ствол на милиционера.
Все произошло настолько стремительно и бесшумно, что медсестра даже не обернулась.
– Зайди в палату! – потребовал Василий.
– Ты бы не делал глупостей, – заговорил милиционер, но Дрон прижал палец к губам:
– Тихо!
Милиционер выполнил требование и зашел в палату. Дрон проскользнул следом.
– За что мне такая честь? – Он прикрыл двери, оставив щель.
– Ты, парень, не дури, – завел старую пластинку сержант. – Все равно долго не побегаешь. Поймают. Тогда снисхождения не жди.
– Ты вопроса не понял. – Дрон выглянул в коридор и снова развернулся к милиционеру. – Почему меня конвоируют? Нас что, подозревают в чем-то?
– Твой друг убил бывшую жену и тещу. – Милиционер облизал губы: – Потом покушался на твою жизнь.
– Каким образом? – удивился Дрон.
– Как я понял, ты хотел помешать ему и не дать расправиться с бывшей женой, он в тебя и всадил пулю.
– В меня стрелял другой человек, – покачал головой Дрон. – Так своим и передай. Это подстава. – С этими словами он шагнул к милиционеру: – Лицом к стене!
– Слушай, брось дурью маяться! – вновь сменил тему сержант. – Даже если ты и правду говоришь, то теперь уже точно вам статью пришьют…
Не придавая значения этим словам, Дрон обыскал сержанта, потом подтолкнул к так и не пришедшему в себя прапорщику, отстегнул браслет от кровати и тут же зацепил его за запястье сержанта таким образом, что если у милиционеров и была теперь возможность передвигаться, то только с кроватью. После этого отошел к дверям, вынул из автомата магазин:
– Это возьмешь на посту дежурной медсестры, а это, – он поставил автомат в угол, – так уж и быть, пусть останется. Тебе спокойнее будет врача дожидаться. Кстати, своего друга ему обязательно покажи.
С этими словами Антон вышел. Проходя мимо стола дежурной, он, как и обещал, положил на него магазин.
Было уже достаточно поздно. Вдоль освещенной фонарями улицы прогремел трамвай. По другой стороне, цокая каблучками, шла девушка. Дрон испытывал слабость и боль в груди. Сильно кружилась голова, и ныл затылок. Он вдруг испугался, что может потерять сознание и стать легкой добычей не только милиции, но и просто хулиганов. Слегка пошатываясь, Дрон направился через дорогу. Надо было как можно дальше уйти от больницы. Оказавшись на противоположной стороне, он попытался нагнать девушку. Но та заметила преследование и ускорила шаг. Нужно было что-то делать. Документы у него забрали. Правда, было непонятно, кто. То ли грузины, то ли милиция. Денег тоже не было.
Он замедлил шаг, медленно втянул в себя воздух и постарался произнести как можно громче:
– Девушка, подождите!
Отраженный от стен высоток жалобный, с нотками мольбы голос подействовал. Она остановилась и развернулась в его сторону.
– Что вам нужно?
«Не девушка, – подумал про себя Дрон. – Обманулся».
Скорее это была средних лет женщина.
– Мне нужна помощь. – Он пошел медленнее, опасаясь, что может напугать незнакомку.
– Судя по всему, вы из больницы? – уточнила она. – Почему вам там отказали?
– Не медицинская, – пояснил Дрон. – У вас не будет сотового телефона?
– Ага. – Женщина усмехнулась. – Сейчас.
С этими словами она развернулась и направилась дальше.
– Хорошо, – заторопился он. – Если боитесь доверить его мне, позвоните сами моему начальнику. Я продиктую номер. Звонок бесплатный, – спохватился он.
Женщина снова остановилась:
– Хорошо, диктуйте.
Дрон назвал номер Родимова и задумался. А что сказать?
– Ну! – поторопила женщина.
– Майор Дорофеев просит сообщить, что Филин задержан и находится в одном из райотделов милиции города Самары. Возвращение в Москву отложено на неопределенное время.
– Хм. – Женщина приложила трубку к уху.
Вскоре ей ответили, и она в точности повторила слова Дрона. Потом на какое то время замолчала, после чего кивнула:
– Здесь стоит, передо мной. Хорошо.
С этими словами женщина протянула трубку Дрону.
– Объясни, что случилось? – заспанный голос генерала был встревожен.
Дрон в двух словах пересказал события прошедшего дня.
– Все понятно, – вздохнул генерал, – ждите. Я сейчас свяжусь с Линевым.
– Мне когда позвонить? – Дрон посмотрел на часы.
– Будь на связи, я сам все сообщу, – пообещал Родимов.
– У меня нет даже телефона, – заволновался Дрон.
– Хорошо, – генерал вздохнул, – думаю, через полчаса я буду готов ответить на все твои вопросы.
– Возьмите. – Дрон протянул женщине трубку.
Она взяла телефон, но не уходила.
– Спасибо. – Дрон почувствовал себя неловко. – Вы мне здорово помогли.
– Извините, но я слышала ваш разговор и поняла, что вам нужно будет позвонить еще раз. – Отчего-то она отвела взгляд в сторону.
– Не будете же вы ходить со мной и ждать, когда придет время? – Дрон улыбнулся.
– Я живу в соседнем доме. Пойдемте.
Женщину звали Лизой. Жила она одна в двухкомнатной квартире. Напившись чая, Дрон снова позвонил генералу и получил рекомендацию никуда не высовываться. Линев пообещал уже к утру исправить ситуацию.
– Может, мне вернуться в Москву? – спросил Дрон, но тут же спохватился: – Документы пропали.
– Молодцы, доигрались! – вспылил генерал и отключился.
Дрон положил трубку на край стола и виновато посмотрел на Лизу.
– Я постелю вам на диване в комнате, – вздохнула она.
Глава 3
Антон лежал на верхнем ярусе кровати, которую на тюремном жаргоне называют «шконкой», и с безучастным видом разглядывал неровности потолка камеры, покрытой, как и стены, разной величины пузырями бетонной «шубы». Этим он напоминал самому себе астронома, который, объединяя линиями беспорядочно разбросанные на небе звезды, находит в образовавшихся фигурах схожесть с животными и людьми. Вот нечто похожее на голову собаки. Рядом, между двумя едва заметными трещинками, почти идеальная женская грудь… Думать не хотелось. Мысли путались, и не было никакого желания упорядочить их.
В камере районного отделения милиции Антона продержали сутки. Хотя фактически в ней он провел в общей сложности не более семи часов. Все остальное время его интенсивно допрашивали, снимали отпечатки пальцев, фотографировали. Потом отвезли в суд, где вынесли постановление о мере пресечения. Уже оттуда он попал в изолятор временного содержания.
Как Антон и предполагал, продуманная до мелочей аналитическим отделом тактика действий в подобных ситуациях не предусматривала варианта, в котором оказался он. Милиционеры быстро установили не только его настоящую фамилию, но и имя. Благо, что, кроме свидетелей, у Жанны осталось много других документов. Несоответствие вызвало целую кучу вопросов и лишь утвердило следователя Дешина в том, что Антон и Дрон являются представителями криминального мира. Антона теперь волновал лишь один вопрос: будет или нет соблюдена формальность по установлению его личности путем запроса по месту службы.
О Дроне ничего не было известно. Антон лишь знал, что с квартиры, где произошла трагедия, его увезли врачи.
Камера, в которой оказался Антон, была рассчитана на четырех человек. Кровати в два яруса стояли вдоль стен. Почти под потолком – зарешеченное окно. Под ним – стол. Он был заставлен пачками с печеньем, пакетами с фруктами и кружками. В углу, справа от входа, – унитаз, который закрывала ширма из простыни, один конец которой крепился к стене, а второй был хитроумно подвешен к старому креплению лампы на потолке. Рядом почерневшая, с остатками белой эмали по краям раковина, в которую круглосуточно капала вода. Чтобы это не мешало спать, в раковину кидали тряпку.
Было влажно и душно. Спертый воздух был заполнен запахом пота, носков и туалета. Антону казалось, что он ощущает его на вкус.
Неожиданный шум падающих на пол предметов отвлек от размышлений.
Антон перевернулся на живот и свесил голову. Здоровенный бугай по кличке Лось стоял, глядя себе под ноги. В руке у него была мыльница. Громила уронил на пол пластиковый стаканчик, в котором находились зубная паста и щетка Антона. Рядом валялась кружка соседа.
– Чего смотришь? – удивился Антон. – Уронил – подними.
– Западло, – процедил сквозь зубы Лось с явным намерением развернуться.
– Нет, ты подними. – Антон протянул руку и схватил его за шею.
– Ты чего? – Бугай вырвался. – Рамсы попутал?
– Это ты что-то путаешь. Чай не на малолетке, – донесся снизу голос Серого.
Пятидесятилетний мужчина, выглядевший намного старше своих лет, дожидался суда за организованную им пьяную драку на квартире у сожительницы, которая закончилась поножовщиной и смертью собутыльника.
Лось молча нагнулся и поднял только кружку Серого. Антон и не ожидал другого. У Серого это была четвертая ходка, и он уже имел определенный авторитет.
– Ты меня плохо понял? – Антон спрыгнул на пол и тут же почувствовал, как его слегка качнуло. Давало о себе знать сотрясение, полученное у Жанны на квартире. Он ухватился за кровать.
Лось поставил мыльницу на стол и медленно развернулся в его сторону:
– Да пошел ты…
– Последний раз говорю, и то только из-за того, что до тебя из-за врожденных патологий доходит с трудом.
Переваривая в голове услышанное, Лось глянул через плечо Антона на дверь, потом снова уставился ему в глаза:
– Короче, если тебя правильно понимать, я дурак?
– Почти, – удивленный не столько самим вопросом, сколько лексическим оборотом, подтвердил Антон.
Одновременно боковым зрением он заметил, как лежавший на соседней шконке Макар приподнял голову, потом медленно сел. Сверстник Лося, невысокого роста бритоголовый парень, оказался здесь за нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть человека. Он сдружился с Лосем и теперь мог ввязаться в потасовку.
– Козел! – вдруг выпалил Лось.
Было видно, что он сам испугался того, что сказал, но обратного хода уже не было. Это страшное оскорбление, и за него по понятиям нужно было ответить.
Антон не первый раз оказывался в стенах подобных учреждений и поэтому не хуже Лося знал обо всех нюансах. Поэтому попросту двинул ему в челюсть. Лось, конечно, был готов к такому развитию событий и отпрыгнул назад, ударившись о стол. На пол снова что-то посыпалось.
– Ах ты, урод! – Лось шагнул вперед, одновременно попытавшись ударить Антона кулаком в голову.
Антон шагнул влево, к своей кровати, и развернулся, пропуская Лося мимо себя. В следующее мгновение он двинул ему кулаком под ребра, аккурат в печень. Лось охнул и присел. Антон заскочил к нему за спину, по сути, оказавшись на том самом месте, откуда Лось начал атаку, и двинул ему ногой между лопаток. Лось полетел вперед и рухнул животом на пол.