На кухню он входил с некоторой опаской. Все же любовник у него был жесткий, темпераментный, мог и врезать за вчерашнее самовольство.
— Скажи мне, — вместо приветствия бросил Горелов, сурово сдвигая брови, — я тебе вчера сосал или нет? А то я ничего не помню.
Егор запнулся и чуть не упал, хорошо еще Горе успел поддержать его за локоть.
— И тебе доброе утро, — язвительно сказал Егор, когда испуг от возможного падения схлынул. — Не сосал. Ты вчера как последний гад вырубился мордой в подушку, и мне пришлось помогать себе самому. Я тебя раздел, умаялся и вырубился нафиг.
Эта относительная правда была единственной, что Егор смог придумать за пятнадцать минут в душе.
— Эх, — Горелов тяжело вздохнул, — не сосал значит? А я так надеялся…
— В смысле? — в этот раз Егор чуть не ошпарил себе самое ценное горячим кофе. Решительно — присутствие Горелова в его жизни подвергает эту самую жизнь серьезным опасностям.
— Обещания надо держать, — Горе слегка покраснел, — так что завтракай и я буду… ну это… минетить, короче.
— Не стоит, — как бы глубоко в душе Егор не мечтал о таком, пихать свой член Горелову в рот, боясь, что того может стошнить — удовольствие ниже среднего. — Давай отложим? Вот нажрешься в следующий раз и…
— Долго ждать будешь, — хохотнул разом повеселевший Горелов, — я с утра еще решил завязать с бухлом. А то на здоровье может негативно сказаться.
Егор гнусно хихикнул.
— Посмотрим, насколько тебя хватит. Нарушишь сухой закон — припомню тебе обещание…
— Мелкий засранец, — усмехнулся Горелов, — завтракай давай, разговор важный есть.
Многозначительное гореловское "есть разговор" как-то разом лишило Егора аппетита, он съел пару небольших бутербродов с сыром, но без масла, допил кофе и пошел узнавать, что за новая беда его ждет.
Горе выглядел все лучше с каждой минутой, видимо, кофе и антипохмелин творили чудеса.
— Садись, — бросил он Егору, что-то бодро допечатывая за компьютером.
Через минуту он откинулся на кресле и повернулся к любовнику.
— У тебя загранпаспорт есть? — спросил он улыбаясь.
— Есть, — кивнул Егор: прошлым летом они с ребятами ездили в автобусный тур по странам Балтии, тогда он его и сделал.
— А виза Шенгенская? — продолжил допытываться Горелов.
— Закончилась, — признался Егор.
— Напряги кадры, чтобы сделали, — Горе улыбнулся еще шире. — Нет желания съездить со мной в Зальцбург?
В первую секунду сердце радостно забилось, но потом пришло понимание.
— Тебе переводчик нужен? — плечи у Егора поникли. Было иррационально обидно от того, что его звали с собой как сотрудника, а не как любовника.
— Да нафига он мне? — удивился Горелов. — Переводчиком обеспечивает принимающая сторона.
— Тогда ебарь для поддержания тонуса, — настроение у Егора окончательно испортилось. Он опять вспомнил, что для Горелова он не более чем удобный вибратор на ножках.
— Да что с тобой сегодня такое? — Горе нахмурился, глядя на любовника. — Я тебе предлагаю поехать за границу, развеяться. Не хочешь — оставайся! Отдохнешь от моего общества недельку. Я думал, тебе интересно будет. Все. Разговор окончен. Мне работать надо.
Егор почувствовал себя совсем ужасно. Кажется, ему удалось обидеть любовника, хотя он не понимал чем. С другой стороны, сердце приятно грели мысли о том, что Горелов хотел просто взять его с собой, как если бы они были настоящими возлюбленными.
— Извини, — Егор сморщил нос и постарался сделать извиняющуюся мордочку, — я глупости несу. У меня похмелье, мне простительно… Возьми меня с собой, пожалуйста.
Горелов хмуро посмотрел на него, и Егору показалось, что сейчас ему укажут на дверь. Но взгляд любовника смягчился.
— Ладно, балбесина, возьму. В понедельник озаботься визой, остальное секретарь организует. Только в горы на лыжи не просись, ладно? А то у меня не самые приятные воспоминания…
— Да кому они нужны, эти лыжи? — радостно воскликнул Егор и, подскочив к Горелову, чмокнул его в щеку. — Спасибо! Пойду вещи собирать!!!
— Какие вещи? — возмутился Горе. — До поездки почти три недели!
Но Егор уже унесся к себе.
Виктор задумчиво потер щеку, то самое место, куда ткнулись губы Егора, и улыбнулся. Теперь, по крайней мере, он не будет умирать по вечерам от скуки, с Егором не соскучишься. И как только он раньше жил без этой смешной пидорасятины?
Подготовка к поездке была полностью возложена на плечи Светланы, дневного секретаря. Она организовывала билеты, снимала гостиницу, собирала нужный пакет документов. Егору было даже немного обидно, что ему практически не удалось поучаствовать в таком интересном деле.
Один момент смутил его до чертиков, когда она, передавая дела вечером, бросила как будто невзначай:
— Я вам заказала один номер на двоих, с двумя спальнями. В бухгалтерии сказала, что других не осталось, они поверили.
Егор замер, кровь сначала отхлынула от щек, а потом он покраснел и в ужасе уставился на неё.
Света смущенно улыбнулась.
— Что я, не человек что ли? Проведете время вместе, развеетесь…
— И давно ты знаешь? — прошептал он, косясь на дверь в кабинет генерального.
Она как-то неопределенно пожала плечами.
— Почти с самого начала догадалась. Просто у меня глаз наметанный… Ой! В смысле… — теперь уже и она смутилась и стала прятать взгляд.
— Дельянидис знает? — сухо спросил Егор.
Роман с начальником транспортного участка, наполовину греком, у Светы закрутился очень быстро. Он был хорошим мужиком, около сорока лет, в разводе, с двумя детьми-подростками. Жена снова вышла замуж и уехала с мужем в Америку, пообещав, как только устроится, забрать детей к себе, но видимо за пять лет так и не устроилась. Роман Светы и Леонидаса Дельянидиса развивался быстро и бурно. Кажется, его дети с легкостью приняли новую женщину в жизни отца. По крайне мере, судя по тому, что Егору удавалось зацепить краем уха, выходные они проводили вчетвером на даче у родителей Светы. Видимо дело неотвратимо шло к тому, что они вот-вот окончательно съедутся.
— Что ты? — испуганно захлопала глазами Света. — Никто не знает. И от меня не узнает никогда. Правда.
Егор помолчал, взвесил факты и кивнул:
— Я тебе верю. Спасибо.
— Тебе спасибо, — улыбнулась Света. — Если бы не ты, я бы так на Мокрухина и горбатилась, без выходных, отпусков и личной жизни. Ты мне другой мир открыл.
Егор тоже улыбнулся, чуть самодовольно.
— Ладно, — Света повесила на плечо сумочку и накинула на шею тонкий шарфик, — меня, наверное, уже Лео ждет. Пока!
— До завтра, — махнул ей вслед Егор.
Зазвонил телефон.
— Да, Виктор Георгиевич, — бодро ответил он, глядя на высветившийся номер.
— Егор, принеси мне кофе со сливками, пожалуйста, — тон у Горя был на редкость похабный.
— Простите, Виктор Георгиевич, — губы против воли расползались в счастливую улыбку, — но сливки кончились, совсем.
— У меня немного есть, — хохотнул Горелов, — зайди и возьми.
День отъезда выдался жарким, как и все лето, последние дни июля были просто невыносимы. Егору было физически трудно вытащить себя из квартиры с кондиционером, чтобы потом по жаре тащиться в офис с кондиционером. Он с ужасом думал о тех, у кого этих кондиционеров нет. В его понятии такие люди заслуживали как минимум медали великомучеников. При этом он почему-то не вспоминал, что прошлым летом и сам принадлежал к этим великомученикам, спасаясь открытыми окнами, вентилятором и частым принятием душа. И как-то выжил. К хорошему привыкаешь быстро.
В аэропорт они приехали заранее. У каждого с собой был небольшой чемодан. Егору как ребенку было интересно катить свой, новенький, с блестящими углами, и озираться по сторонам на разномастные группы прилетающих и улетающих.
— А мы не опоздали? — в сотый раз спросил он у Горя.
Тот только неопределенно хмыкнул и попытался отвесить Егору подзатыльник, от которого пришлось уворачиваться.
— Вылет через три часа, еще даже регистрация не началась, прекрати панику, пошли в кафе посидим, — настроение у Горелова было хорошее. Впереди их ждала целая неделя вдали от родины, один номер на двоих и прогулки по вечернему Зальцбургу.
Для Егора все было в новинку, все в первый раз. Раньше он никогда не летал, передвигаясь по стране поездом. Его единственный визит за границу был автобусным туром из Питера. И вот теперь он с интересом наблюдал и принимал участие в разных процедурах: регистрация на рейс (они с Горем летели бизнес-классом), прохождение досмотра, таможни, ожидание самолета. Горелов затащил его в дьюти-фри, хотел прикупить пару бутылок водки, но Егор тихим шепотом напомнил ему о последствиях, связанных с нарушением сухого закона, и Горе ограничился шоколадкой, обиженно поглядывая в сторону любовника.
Потом была посадка, вип-кар до самолета, трап и большие удобные кресла в начале кабины. Егору по просьбе Горелова при регистрации дали место у окна, он с любопытством наблюдал за взлетом. Было очень интересно.
Когда они набрали высоту и зажегся свет, Горелов достал из кейса какую-то распечатку с цифрами и углубился в чтение, а Егору стало нечего делать. Он полистал журнал, еще посмотрел в окно, но теперь все было слишком далеко внизу и непонятно. Повертелся, поглядел по сторонам и принялся теребить любовника.
— Что, вот так и будем лететь три часа молча?
— Скоро чай принесут, — отмахнулся Горелов.
— А потом?
— Поиграй во что-нибудь на телефоне, не мешай мне.
Егор надулся. Сидеть долго на одном месте было очень скучно, и даже чай с печеньем его не порадовал.
Горелов пил кофе и снисходительно поглядывал на поникшего любовника. Какой же он еще ребенок.
— Ладно, черт с тобой, давай поговорим.
Егор воспрянул духом и засиял улыбкой.
— А о чем?
— Не знаю я, — фыркнул Виктор. — Как там у Лехи твоего дела? Избавился он, наконец, от своего американского хахаля?
— Ага, как же, — довольно улыбнулся Егор. — От Стасика избавишься. Такой до печенок достанет.
Хотя по лицу было видно, что парень рад, что доставучий американец не исчез с горизонта Лехи.
— Я так и не понял их отношений, — пожал плечами Горелов, аккуратно укладывая распечатки, которые читал, в папку.
— Ну… Это любовь! — с придыханием выдал Егор.
Виктор покосился на него, но промолчал. Далась парню эта любовь.
— Так что у них там? — осторожно спросил Горелов, обдумывая как бы увести разговор на другую тему.
Даже пожалел, что спросил. Теперь Егор вновь будет распрягать о чувствах и идеальном принце. Напоминание о каких-то левых мужиках, что могут связать свою жизнь с парнем, бесило Горелова.
— Ну что… — Егор пожал плечами. — Пока непонятно. Стас вроде бы навсегда вернулся. Понял, что родной город ему милее дурацкой заграницы. Да и Леха тут… У них реально любовь была до его отъезда. Правда и Лешка простить не может, что тот, придурок, его бросил ради карьеры. Вот сейчас и мучаются. И хочется и колется. Но я думаю, сойдутся все-таки. Мне позавчера Леха звонил, хвастался, что у них там что-то пошло в правильном направлении. Да и секс как всегда классный. Но он не особо в деталях рассказывал. Сам понимаешь.
Горелов не понимал. Не понимал, как вообще можно серьезно говорить обо всех этих чувствах. Любовь-морковь. Вот про секс он понимал! И если секс классный, то тут можно только поздравить. Но, с другой стороны, он бы не простил и не принял назад, если бы Егор, например, его кинул ради какого-то залетного гея. Любовь ему подавай, бля.
Пока Виктор хмуро обдумывал глупые идеи Егора про любовь, тот распинался о том, как все у Лехи и Стаса раньше было классно и как они это умудрились просрать. Вернее Стас умудрился. Потом он стал рассказывать еще о чем-то, но Горелов слушал в пол-уха. Голова почему-то неуклонно стремилась к плечу Егора. А ведь лететь то всего ничего.
Так что когда три часа прошли, Виктор был какой-то сонный и дерганный, а вот Егор светился довольством и энтузиазмом.
Посадка Егору понравилась не меньше взлета, следить за приближающейся землей в иллюминатор было интересно и захватывающе. Потом опять была таможня и получение багажа. На выходе из аэропорта их уже ждал трансфер до отеля, умница Светочка обо всем позаботилась.
В отеле их разместили быстро. Горелов тут же позвонил партнерам по бизнесу, и они договорились о деловом обеде через два часа в центре города, гостиница была всего в паре кварталов оттуда.
— Сейчас в душ, — сказал Виктор, — а потом можно будет потихоньку собираться. Хочешь со мной? Они притащат своего переводчика, но вдруг тебе любопытно посмотреть, на что это похоже?
Егор согласился не раздумывая, ему очень хотелось посмотреть вживую на Альбина Эггер-Линца и Олафа Лундена и сравнить свои ощущения с теми, что у него сложились по скайпу.
Пока Горелов плескался, он разложил свои вещи в шкаф, оставив на кровати то, в чем планировал пойти — рубашку с коротким рукавом и светлые брюки. Потом пришла его очередь идти мыться.
Поселиться, кстати, решили в одной комнате, оставив вторую спальню пустой. Егор до сих пор не мог поверить в то, что и спать они будут в одной кровати.
Наконец оба были готовы, закрыв дверь и сдав ключ на ресепшине, они неторопливым шагом пошли в сторону нужного ресторана. Горелов был в Зальцбурге не в первый раз, поэтому неплохо ориентировался в городе.
— Днем я буду занят, — предупредил он, — но тут есть на что посмотреть: музеи, дворцы, центр города интересный, так что найдешь, чем себя развлечь, я думаю. Из старого города до крепости Хоэнзальцбург ходит фуникулер, прикольно. Зато вечера и ночи наши.
Егор смущенно улыбнулся.
— Если все пойдет по плану, и мы подпишем этот договор, как я рассчитываю, то можно будет на недельку или даже на две рвануть на отдых. Как ты на это смотришь?
— Вместе? — ахнул Егор.
— Нет, по отдельности, — огрызнулся Горелов. — Ты что, в облаках витаешь? Сосредоточься. Подумай, куда хочешь. Египет, Турция, Тунис, Греция, Испания, а хочешь в Тайланд или в Индию? Можем даже на Тибет или в Австралию, только на дожди бы не попасть. Короче выбирай, что душе угодно, как раз перед началом занятий должны будем успеть вернуться.
Егор закивал. Было так тепло и приятно от мысли, что Горелов включает его в свои планы. Вместе на отдых. Так классно.
Эггер-Линц и Лунден оказались именно такими, какими они виделись Егору с экрана гореловского ноутбука. Переводчик, нанятый ими, запаздывал, поэтому появление Егора пришлось кстати.
— Господин Горелов, — Эггер-Линц недоверчиво прищуривался, — не предупреждал нас, что приедет на переговоры не один.
— Да ладно тебе, — насмешливо улыбался Лунден, — какая разница. Это ни на что не влияет.
Егор послушно переводил, стараясь скрыть свое раздражение по отношению к неприятному австрийцу.
Горелов усмехнулся:
— Скажи им, что поскольку ты непосредственно присутствовал почти на всех этапах переговоров, то я счел твое присутствие на конечном этапе уместным.
Егор только диву давался, как легко Виктор переходил с простой речи на сухие деловые фразы, практически не меняя тона.
Они немного поговорили о погоде, о мировом климате и о том какой может быть зима, сделали заказ, когда, наконец, подошел долгожданный переводчик.
Егор смотрел на работу коллеги и отмечал все его недостатки, в том числе и русский язык с сильным акцентом. Он перевирал слова, использовал упрощения и синонимы. Кроме того, не говорил по-норвежски, и Эггер-Линц был вынужден сам переводить Лундену, что существенно затягивало разговор. Но, с другой стороны, за этим обедом ничего принципиально важного не обсуждалось, так что, наверное, ничего страшного в присутствии слабого переводчика не было.
— У вас всегда такой перевод? — чуть надменно спросил Егор, когда они шли обратно в отель.
— Да нет, — Горелов неопределенно пожал плечами, — обычно девочка переводит, Рейна. Не знаю, почему сегодня этот шкет. С ним тяжело будет.