Коралло придвинул кресло поближе к столу. Сразу стихли все голоса. Кроме представителей пяти семей, в зале сидели представители Чикаго, Детройта, Филадельфии, Буффало, Лос-Анджелеса, имевшие право голоса при «голосовании» по данному вопросу. Все собравшиеся в зале хорошо понимали: от того, за кем пойдут пять высших боссов «Коза ностры», зависит судьба голосования. Пользуясь дипломатической терминологией, можно было сказать, что пятеро обладали правом вето. И любое конечное решение принималось «крестными отцами» без советов с посторонними людьми. Несогласных обычно не находилось. Кто осмеливался возражать, получал свой кубометр цемента в одном из строящихся домов или прекрасно изготовленный мешок на дне Гудзона.
Десятки внимательных глаз следили за Коралло. Что скажет босс семьи Люччезе? Все замерли, ожидая первого удара.
– Мы рады приветствовать здесь представителей семьи Гамбино, – начал Энтони Коралло, – и выражаем сочувствие по поводу смерти нашего старого друга Поля. Примите наши соболезнования еще раз. – За ним опустили головы все присутствующие. Готти чуть улыбнулся, благодарно кивнул головой.
Переждав несколько секунд, Коралло вновь обратился к представителям семьи Гамбино. Все-таки это был самый могущественный клан мафии.
– Вы знаете, зачем мы собрались сюда. Не будем терять времени. Кого предлагают Гамбино в качестве «капо ди тутти капи»? – спросил Коралло, отдавая дань традиции.
– Джона Готти, – раздался голос «советника» клана Гамбино.
В зале ничего не изменилось, но выражение многих лиц не понравилось Коралло. Правда, сейчас его больше интересовали три физиономии – Салерно, Растелли и Ланджелло. Первый улыбался, второй был удивлен, третий чем-то напуган. Интересно, чем?
Неуловимый Тони улыбался, решив не уступать Салерно. Ничего необычного тут нет. По традиции глава клана Гамбино был «капо ди тутти капи». Но сегодня можно будет сломать эту традицию. А все-таки почему Гамбино избрали этого Готти? Почему именно его? Коралло почувствовал здесь какой-то подвох.
Он посмотрел на Салерно. Что скажет его главный конкурент?
– Кого выдвигает семья Дженовезе? – спросил Коралло, ни секунды не сомневаясь, что услышит имя Энтони Салерно.
Встал «советник» Дженовезе. Переждал секунду и бросил бомбу.
– Предлагаю по традиции избрать «капо ди тутти капи» главу семейства Гамбино – Джона Готти.
На этот раз Коралло не сдержался.
– Джона Готти, – хрипло повторил он, глядя на Салерно, словно не понимая, о чем говорит «советник» семьи Дженовезе. «И этот человек, могущественный Энтони Салерно, сам, своими руками отдает власть какому-то выскочке?! Нужно быть очень осторожным», – решил Коралло. Сработал многолетний опыт. – Я рад, что сразу две семьи решили выдвинуть одного кандидата. Что скажет семья Коломбо?
Все взгляды устремились на поднявшегося «советника» семьи Коломбо. Коралло понял, что сейчас может решиться все. Конечно, «советник» выдвинет кандидатуру, которую предложил из тюрьмы Кармино Перстико.
– Семья Коломбо поддерживает предложение семьи Дженовезе, – тихо сказал «советник» Коломбо.
– А ваш босс знает об этом? – снова не сдержался Коралло.
– Да, – вмешался в разговор Ланджелло, – он предложил нам всем голосовать за Джона Готти.
Коралло заметил, как обеспокоенно зашевелились приехавшие гости. Джон Готти, этот выскочка, по существу, почти выиграл бой. Из пяти семейств за него проголосовали уже три. Конечно, «капо ди тутти капи» должен быть избран единогласно, но уже сейчас ясно, что большинство на его стороне. Старый Тони вдруг с отчаянием подумал, что может остаться в одиночестве. И, ломая привычную процедуру опроса, он вдруг громко сказал:
– Я сам тоже поддерживаю кандидатуру Джона Готти и предлагаю семье Бонано высказать свое мнение.
Он вдруг с удовольствием отметил, как недоуменно посмотрел на него Салерно. Увидел злобные глаза Филиппа Растелли. Джон Готти же откровенно улыбался. Значит, интуиция не обманула меня, подумал Коралло.
И внезапно все понял. Понял в тот момент, когда Салерно, наклонившись к Диджилио, что-то тихо сказал ему. Конечно, Готти убрал Кастеллано не потому, что тот мешал ему. И сыновья Поля Кастеллано даже не захотели отомстить убийце их отца. Готти не посмел бы решиться на этот шаг, не обладай он поддержкой достаточно сильной и могущественной, способной защитить его от любых неприятностей. Он просто выполнял специальный заказ на убийство «крестного отца».
Человек, стоявший за спиной Готти, был достаточно силен, если осмелился отдать такой приказ, бросить вызов всей американской мафии, самому боссу боссов, Полю Кастеллано. Этот человек сумел убедить Салерно и Перстико отдать свои голоса за Готти, пообещав неслыханные дивиденды. Теперь Коралло точно знал, кто именно стоит за Джоном Готти. И понял, что через несколько минут Джон Готти станет новым «королем мафии». Что ж, «король убит, да здравствует король!» – подумал Коралло. В конце концов, все люди смертны, а «короли» тем более. И может оказаться так, что он переживет этого Готти, хотя тот и моложе его на целых тридцать лет. «Крестные отцы» редко умирают, как Гамбино. Скорее их устраняют, как Кастеллано.
Неуловимый Тони теперь откровенно улыбался. Обычная смерть – почти недостижимая роскошь и привилегия для «капо ди тутти капи». Слишком много «принцев» стоят за троном «короля».
СООБЩЕНИЕ ЭЙ-БИ-СИ ИЗ НЬЮ-ЙОРКА
«Согласно полученным данным, боссом боссов американской мафии провозглашен Джон Готти, сорокапятилетний коммерсант. Он сменил убитого Поля Кастеллано не только на посту главы клана Гамбино, но и в качестве „капо ди тутти капи“ – высшего главы американской мафии. Полиция высказывает предположение, что Джон Готти имеет отношение к убийству своего предшественника. Однако суровые законы мафии не позволяют надеяться, что свидетели по данному делу когда-либо будут найдены. В свое время Джон Готти уже сидел за убийство в федеральной тюрьме Грин-Хейвена».
Часть III
ДИПЛОМАТИЯ МАФИИ
Рамон завтракал в ресторане отеля «Виктория», когда в зал стремительно вошла миссис Бенвилл. Близоруко щурясь, она отыскала взглядом столик Эскобара и поспешила к нему. Рамон встал, дожидаясь, когда она подойдет.
– Доброе утро.
– Доброе утро. – Миссис Бенвилл села за стол. Рамон опустился рядом. Почти сразу же появился официант.
– Хотите что-нибудь заказать? – осведомился он.
– Чашку кофе, – бросила миссис Бенвилл.
Официант исчез так же быстро, как появился.
– Вы сегодня хорошо выглядите. – Рамон дожевывал свой бутерброд.
На Кэтрин был элегантный серый костюм и темная блузка.
– Спасибо за комплимент. Я очень торопилась найти вас.
– А вы, конечно, не знали, где я сижу, – иронически хмыкнул Рамон.
– Что вы хотите сказать?
– Ничего. Только то, что вон те двое типов в углу явно заинтересовались моей персоной. Они «ведут» меня все утро.
Кэтрин рассмеялась.
– Вы всегда все замечаете?
Он пожал плечами.
– Не заметить их назойливого внимания просто невозможно.
– Вы всегда так внимательны?
– Вы же психолог. Вряд ли вы поверите, если я скажу, что не замечаю элементарной слежки.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Стараюсь замечать, а что?
В глазах Кэтрин вспыхнули озорные огоньки.
– Хотите эксперимент на вашу внимательность?
Он улыбнулся.
– Новый психологический тест? Давайте ваш эксперимент.
Она показала на сидевшего шагах в десяти от них пожилого господина. Среднего роста, в темном костюме, волосы коротко острижены – в нем не было ничего необычного. Кэтрин Бенвилл внимательно оглядела его, а затем предложила Эскобару:
– Вот ваш тест. Я знаю этого человека. Что вы можете о нем сказать, вот так, сразу, с первого взгляда?
Рамон чуть повернул голову и несколько минут внимательно изучал сидевшего господина. Затем, повернувшись к Кэтрин, весело сказал:
– Я готов, задавайте ваши вопросы.
– Нет, лучше вы сами расскажите об этом господине, – предложила она.
– Пожалуйста. Он англичанин, ему под пятьдесят, холост. Из хорошей семьи, скорее всего принадлежит даже к английским аристократам. Получил прекрасное образование, закончил Харроу. У него больные почки. Очевидно, ведет сидячий образ жизни. Большую часть времени проводит в конторе. В молодости служил в армии, занимался боксом. Сейчас у него дела идут очень хорошо, он преуспевает и выглядит состоятельным человеком. Достаточно?
Она рассмеялась.
– Вы его знаете. Это Питер Моррисон.
– Поверьте, что вижу впервые, – честно признался он.
– Он действительно около десяти лет служил в армии, был в свое время неплохим спортсменом, побеждая в соревнованиях европейских турниров. Сейчас он известный лондонский коммерсант, часто бывает в Нью-Йорке по своим делам. Он и вправду холост и закончил Харроу. А его мать даже родственница английской королевы, хотя и очень дальняя. – Кэтрин, перечисляя все это, смотрела в упор на Рамона. – Но как вы догадались, если не секрет?
– О том, что он служил в армии? Посмотрите на его выправку. Что он бывший боксер, нетрудно догадаться. Насчет больных почек и сидячего образа жизни даже не нужно строить догадок – лицо говорит за себя. Когда он заходил, я слышал его разговор с метрдотелем. Тот спросил, когда мистер приехал, и я услышал, что Моррисон прилетел сегодня из Лондона. А это значит, что он очень богатый человек, если он известен на другом конце света, в ресторане Нью-Йорка. Видимо, он здесь частый гость.
– Это нетрудно, – согласилась она, – но как вы угадали про Харроу, про семью? Это практически невероятно.
– Очень просто. Обратите внимание на его галстук. Вы знаете, что это за галстук? Синий галстук выпускников Харроу. А попасть туда и закончить это заведение могут только дети из самых богатых и титулованных семей Англии. Вот вам и разгадка, а что он холост, я просто догадался. Холостые мужчины как-то смотрятся иначе, чем женатые. Кроме того, я сильно сомневаюсь, чтобы его, кроме денег, еще что-нибудь интересовало.
– Браво! – не удержалась Кэтрин. – Вы великолепны!
– Вы меня перехвалите. А теперь говорите, зачем я вам понадобился так срочно.
– Эдстрема сегодня ночью пытались убить в камере, – тихо произнесла она.
Рамон заметил, что к ним подходит официант, неся заказанный кофе, благоразумно промолчал и, переждав несколько секунд, коротко спросил:
– Кто и каким образом?
– От Эдстрема пересадили его напарника, который был человеком ФБР. И подсадили наемного убийцу. Эдстрема спасло чудо. В тот момент, когда убийца достал нож, надзиратель случайно оказался у дверей. В общем, Карл Эдстрем тяжело ранен, но врачи говорят, что он поправится.
– Я не совсем понял, как это могло произойти.
– Ночью Эдстрем спал и, услышав какой-то шум, проснулся, увидел этого убийцу и закричал. Тот, видимо, не ожидал, что Эдстрем проснется, и не сумел нанести точного удара. А надзиратель проходил мимо и быстро вбежал в камеру.
– Действительно, Карлу Эдстрему очень повезло, – негромко сказал Рамон, заметно волнуясь.
Миссис Бенвилл внимательно смотрела на него.
– Я думала, вас ничто не может тронуть. Вы на самом деле так переживаете за жизнь Эдстрема?
– Не только. Просто однажды я оказался в положении Эдстрема, – глухо произнес Рамон, – и меня тоже чуть не убили.
– В тюремной камере? – насмешливо прищурилась Кэтрин.
– А что?
– Я считала вас умнее. Если бы вы сидели в тюремной камере в СССР, вы никогда бы не сидели здесь, рядом со мной. Советский Союз, насколько я знаю, имеет достаточно людей и возможностей, чтобы не нуждаться в услугах подобных «профессионалов». И потом, специалист вашего класса просто не мог сидеть в тюрьме. Это абсолютно исключено. Не считайте меня настолько наивной, мистер Эскобар.
– Все правильно, – ответил Рамон, – но вы не учли одного обстоятельства. Я не сказал, что сидел в тюремной камере в СССР. Это было совсем в другой стране. Подозреваю, что в досье АНБ, заведенном на меня, этого нет, а это уже пробел, и очень большой. Кроме того, я тогда не был «специалистом такого класса», а был всего-навсего помощником регионального инспектора. Вот видите, какую задачу я ставлю перед вашим ведомством. Вот теперь придется перетряхнуть все мои дела. Но, уверяю вас, это напрасный труд. Не найдете никакой зацепки.
– Почему?
– Я просто удрал из этой тюрьмы в день своего ареста. Вернее, под утро.
– Можно узнать, как вам это удалось?
– Честно говоря, это секрет, но вам, как психологу, могу рассказать. Очень поучительно. Надеюсь, что это будет нашей маленькой тайной. Я сумел достать одежду уборщика и его инструменты. Взвалив грязные трубы на плечо, спокойно прошел к выходу. И ни один охранник даже не попытался меня остановить. Ну кому может прийти в голову, что спокойно идущий по тюремному двору человек – это узник, пытающийся совершить побег? Да еще с тяжелыми железными трубами!
Оба рассмеялись.
– Так вы говорили с этим убийцей, видели его? – неожиданно серьезно спросил ее Рамон.
– Видела. Ничего особенного. Мелкая сошка. Он ничего не знает.
– А кому была выгодна смерть Эдстрема? Предположим, что его оправдают. Значит, будут искать настоящего убийцу. И мотивы преступления. А это кому-то очень невыгодно. Почему?
– Вы все-таки считаете, что убийца не Эдстрем?
– Убежден.
– А на чем основывается ваша убежденность? – поинтересовалась Кэтрин. – Не проще ли предположить, что убийца все-таки Эдстрем, а теперь его хозяева пытаются убрать ненужного свидетеля?
– А кто тогда напал на автомобиль ФБР? Кому понадобились материалы допроса Эдстрема? Не проще ли сразу попытаться его убрать? Здесь должен быть какой-то секрет, из-за которого убили Анну Фрост.
– И Вальтера Вальрафа, – сказала миссис Бенвилл, в упор глядя на Эскобара.
Он спокойно выдержал этот взгляд.
– Вы знаете и об этом?
– Ваш Постоянный комитет недооценивает внутренние организации Соединенных Штатов. Хотя ФБР еще не знает об этом, но АНБ уже в курсе. Мы даже знаем, что сотрудники ООН, явно в нарушение наших законов, совершили тайную эксгумацию тела. Кстати, врач, лечивший его, покончил жизнь самоубийством. Некто Эрик Пембертон.
– Я хочу вступиться за ООН. Наш комитет взял разрешение у нью-йоркской прокуратуры на эксгумацию трупа Вальрафа.
– Но мотивы эксгумации были указаны не совсем точно.
– Возможно. Я не читал этих документов. Но, кстати, в розысках убийц Вальрафа принимает участие и ваш бывший коллега, ныне инспектор комитета Чарльз Деверсон. А ваше ведомство, прекрасно зная, что Вальраф был убит, как теперь выясняется, попыталось остаться в стороне, посоветовав Деверсону не совать нос туда, куда не следует, а Асенову – убираться из страны.
– Для его же безопасности, – подчеркнула Кэтрин.
– Не надо, – поморщился Рамон, – вы просто боитесь, что в результате расследования может разразиться очередной скандал, и попытаетесь сами расследовать это дело без вмешательства нашего комитета.
– Я позволю себе вам напомнить, что это все-таки внутреннее дело самих американцев, – четко произнесла миссис Бенвилл.
– Не уверен. Убиты сотрудники ООН. Сразу двое. Обвиняется третий. Вы считаете, что наш комитет вправе сидеть сложа руки? И самое главное – мы не вмешиваемся во внутренние дела Америки. Мы просто помогаем найти убийц. Кстати, с разрешения и согласия вашего федерального правительства. А найдя их, мы, естественно, передадим их вам.
– Не будем спорить, – согласилась Кэтрин, – мы действительно делаем сейчас одно общее дело. В любом случае нужно его закончить. Хотя, откровенно говоря, я абсолютно убеждена, что убийца Эдстрем. Трое других в момент убийства были в одной комнате, все вместе – Асенов, Перес, Деверсон. На этаже, кроме охранников, которые также видели друг друга, был только он. А вы все-таки не верите в его виновность. Не представляю, как можно найти загадочного убийцу...