— Так это же хорошо! Мы сможем обогатиться новыми знаниями…
— А куда вы денете прежние? Люди! У вас тут дел выше крыши, как вы говорите. Разберитесь вначале здесь. А потом лезьте в другие миры. Они никуда от вас не уйдут. Обещаю…
…Хлопок, и гарах исчез, словно его не было. С нас словно слетело какое-то наваждение. Все переглянулись между собой, Серёга поднялся, нервно выдернул сигарету из пачки, подошёл ко мне:
— Дай зажигалку.
Я вытащил плоскую игрушку из кармана, протянул ему. На Марка было жалко смотреть, он сидел с опущенной головой. И я прекрасно его понимал — столько надежд, и вот, полный… Песец…
— Это Древний?
Кивнул на его вопрос. Внезапно на лице Крыса появилась слабая улыбка:
— Забавный он.
— Умный.
Парировал Инженер.
— Чётко, и по существу.
Вздохнул:
— Ладно, Марк. Твоя игрушка ещё пригодится. Но — позже. Давайте думать, что нам делать дальше…
Серёга вздохнул:
— Воевать с Океанией. Другого выхода у нас нет.
— Согласен.
Все удивлённо взглянули на меня. Впервые на их памяти я безоговорочно поддерживаю войну. Хотя всегда до этого был против.
— Что-то я тебя не узнаю, Миха. Обоснуй своё предложение. Ты это умеешь…
Нехорошо прищурился опять Эсминец.
— Всё просто. Сейчас на Паневропе каша. Самая настоящая. Что Гонведия, что Прусия, что Русия погружены в хаос. Немногие оставшиеся организованными военные части дерутся с высадившимися на материк солдатами Океании, предоставив граждан всех трёх государств самим себе. Голод. Безработица. Разгул бандитизма. Словом, мы имеем то, что имеем. Простые люди и аристократы выживают, как могут. И все хотят хоть какого-то порядка. Потому что за прошедшие полгода наелись анархии и безвластия досыта…
— Не факт. У нас семь лет воевали…
Задумчиво произнёс Марк. Его слова меня порадовали — он явно приходил в себя после общения с гарахом.
— Не факт. Но основной процент — точно. Думаю, процентов восемьдесят в Русии, и не менее семидесяти в остальных странах, я думаю, желают восстановления хоть какого-то, но жёсткого порядка. И это — наш шанс.
— Для десяти тысяч беженцев из другого мира? Даже меньше — максимум людей, которых мы можем выделить для экспедиции в Паневропу, вряд ли превысит тысячу. Остальные нужны здесь. Иначе всё, чего мы добились за это время, пойдёт псу под хвост…
— Правильно. Сможем ли мы заменить своих местными кадрами?
— Языковая проблема.
— Самая главная. Меня не было, но, может, у кого есть информация, за сколько привезённые оттуда люди начинали более-менее уверенно разговаривать на русском?
— Три, максимум, четыре месяца. Дальше шли тонкости.
Ответил Костя. Серёга пока молчал, давая возможность высказаться каждому из нас.
— Мне, лично, пришлось осваивать русийский полгода. Вы все в курсе.
— Верно.
— Значит, проблема решаема. И не столь велика, как нам кажется. Но возникает опять прежний вопрос — ассимиляция и поглощение нашей общины аборигенами.
Серёга машет рукой:
— Не думаю, что опасность будет столь велика. Я сужу по своей половине. Аллия воспринимает наши обычаи охотно. И даже, можно сказать, с радостью. Да и остальные, кого я видел, вроде бы тоже не слишком возражают…
— То женщины!
Поднимается Эсминец.
— Тем более, молодые! Здесь испокон веков заведено, что женщина обязана следовать приказам мужа. А мы говорим о взрослых, состоявшихся в жизни людях, со своим характером, со сформировавшимися взглядами на жизнь…
— Молодёжь легче поддаётся влиянию нового. Это правильно. Так кто или что мешает нам везти сюда только молодых? Ну, или тех, кто действительно может принести нам настоящую пользу? Учёных? Инженеров? Сейчас в Паневропе полно осиротевших детей. Поверьте, я насмотрелся на них в Русии досыта. Вот наша будущая опора, наш становой хребет.
— Организовать детские дома?
Я пожимаю плечами:
— Технологии достаточно отработаны. И воспитать из осиротевших детей верных нам соратников — лишь дело времени. А его у нас достаточно. Сами знаете…
…Вроде уговорил. Вижу по глазам. Хотя сомнений ещё не мало.
— Но воевать против всей Океании горсткой людей…
Тянет Марк. Вскидываю руку и произношу только одно слово:
— Сипаи.
Все словно застывают в ступоре. Затем на лицах постепенно проявляются улыбки, а я развиваю свою мысль:
— Солдат достаточно и в Паневропе. Только у них нет оружия и командиров. Точнее, не так. Командиры есть. Но они разобщены, и каждый действует сам по себе. Дать им точку фокуса, сбора всех сил, помочь оружием, боеприпасами, продовольствием, оставив себе самое мощное вооружение. Авиация, танки, реактивная артиллерия только у нас. Как и специалисты, их обслуживающие. Жёсткий отбор командиров, тут нам может помочь Пётр Рарог, так как большинство носящих погоны ему знакомо. Отлаженная логистика снабжения. Перекрыть при помощи наших возможностей и техники проливы. Навести порядок на подконтрольных нам территориях. Это реально и для небольшой группы. Одновременно — мониторинг тех, кто находится в зоне нашего влияния. Отбор наиболее перспективных кандидатов, переучивание, и, опять же, возвращение обратно, в Паневропу.
— Сроки?
— Всё зависит от нас. К тому же среди тех, кто в Паневропе, можно и нужно производить ротацию.
Хитро прищуриваю левый глаз:
— Проблему с женским полом, как я вижу, никто не ещё не решил?
Лёгкий гул проносится по залу. Неудача с машиной Марка уже забыта. Все настраиваются на будущее дело. Серёга не очень доволен, но нас, тех кто за помощь Паневропе и Русии, большинство. Но делает попытку остудить наш пыл:
— А что потом?
— Потом?
Тянет Марк. Внезапно коротко смеётся:
— За прочих не скажу, но вот у кого-то законная жена — Императрица Русии. Причём, так же законная, и легитимная. Поэтому придётся кому-то после победы поработать принцем-консортом.
Все, кроме Серого, смеются. Включая меня. Впрочем, потехе отводится буквально минута. Все быстро собираются, но не в смысле вещей, а в смысле воли и характера. Миг, и Совет уже готов действовать. Но я опять прошу слова:
— Народ… Тут такое дело… Я, вообще-то, в отпуске…. Вроде бы… К тому же — только женился… Мне три дня, хотя бы, положено по КЗоТу…
Все смеются, потом Серёга отвечает:
— Отдыхай. Всё-равно сейчас будет проработка всех этапов, подготовка будущих баз, проверка имеющегося вооружения и её ремонт. Да и ресурсы нам заготовить надо. Сколько океанцев высадилось в Русии? Знаешь?
— Думаю, не менее ста пятидесяти тысяч.
— Именно. И хотя русийцев намного больше, но воевать им нечем. Да и поодиночке их быстро разобьют. Так что Миша, отдыхай. Наслаждайся жизнью с молодой женой, вводи её в курс дела. Ну и готовься. Сейчас у нас май. А к октябрю, самое позднее, думаю, и начнём помаленьку…
Я согласно киваю, затем выхожу из комнаты Совета. Спускаюсь по лестнице, на мгновение замираю на высоком крыльце, и тут мне сверху кричат из открытого окна. Серёга.
— Возьми мою машину пока! Ключи в замке. Только Аллию потом с девочками домой завези…
Задираю голову и кричу в ответ:
— Спасибо! Сделаю!..
И вдыхаю полной грудью удивительно густой и свежий воздух, напоенный ароматами трав. Всё-таки, как хорошо, что мы решились!.. 'Патриот' заводится с полуоборота, и я включив передачу, не спеша еду домой. Путь мне, разумеется, знаком, и я наслаждаюсь чувством поездки по улицам города. Народу в нём явно прибавилось, и довольно значительно. В основном, за счёт молодых женщин из самых разных мест. Вон идут явно русийки. А эти, судя по лёгким накидкам из газовой ткани на длинных тёмных волосах — гонведки. У них так положено, и, кажется, их мужьям ещё не удалось отучить своих юных половин от этого обычая. Хотя мини одето на всех, без исключения, и мне приятно смотреть на красивые женские ножки… Заруливаю на площадку перед домом. Привлечённые шумом мотора из дверей выглядывают любопытные мордашки девочек, включая Юницу. Затем появляются дамы. Аллия высматривает Сергея, но из-за руля вылезаю я.
— А где Серьёжа?
Она произносит его имя с лёгким акцентом, но получается у неё это так мило, что невольно улыбаюсь в ответ.
— Работает.
— А ты?!
Она удивлена, и Аора смотрит на меня с подозрением. Отвечаю:
— Я — в отпуске.
— Это почему?!
Вот же любопытная!
— По многим причинам. Первое — я уже полтора года без отпуска и выходных. Два — я молодожён. Три — пока могут обойтись без меня.
Императрица мгновенно настораживается, делая стойку, словно охотничья собака на моё 'пока'. Упирает руки в бока, подаваясь вперёд, как тогда, в нашем путешествии:
— Вы что-то решили? Это очень важно?
— Решили. Но скажет ли об этом вам муж, ваше величество, решать только ему. Я на это не имею права.
— Фу, какой ты!
Аллия смеётся.
— Совсем, как там…
— Что поделать, ваше величество — я ничуть не изменился…
Женщина подхватывает Аору под руку:
— Пойдём, милая. Твой муж вернулся, надо бы его накормить…
Спохватываюсь:
— Сергей просил отвезти вас потом домой.
Аллия тут же разворачивается ко мне:
— Он опять до ночи?! Ну, я ему устрою… Тогда — поехали. Девочки — прощайтесь, и домой.
— Чего так сразу то?!
Смутившись, бормочу я, на что Аллия отвечает:
— Отпуск — дело святое. Да и тебе ещё надо о многом тут поговорить…
Заговорщически улыбается, потом подходит в упор и шепчет на ухо:
— Может, мы Юницу домой к себе на сегодня возьмём?
— Э — нет!
Восклицаю громко, потом так же, как женщина, шепчу в ответ:
— У неё комната внизу. Не услышит.
И мы дружно смеёмся под ревнивым взглядом Аоры. Ничего. Как стемнеет — расскажу…
…Высаживаю семейство Сергея у его дома. Отдаю ключи. Назад — пешком. Ничего страшного. Пройдусь перед ужином, благо недалеко, а вечер удивительно приятен… Аора встречает меня в калитке, преградив путь:
— Почему так долго?
Улыбаюсь в ответ, целую в щёчку. Она пытается оттолкнуть меня, потому что зла.
— Пешком шёл. Наша машина ещё не вернулась.
Молчит, но теперь делает шаг в сторону. Молча идёт к дому. Догоняю, обнимаю сзади, привлекая к себе, осторожно смыкая ладони на плоском ещё животике, в котором разгорается новая жизнь, шепчу ей в аккуратное ушко:
— Аллия предлагала забрать на ночь Юницу.
Даже на расстоянии меня обдаёт жаром вспыхнувших щёк. Спешу успокоить:
— Разумеется, что я отказался.
— Правильно.
Легонько бьёт меня по рукам:
— А вдруг дочка испугается? Нет уж. Ладно, идём ужинать. Всё, наверное, уже застыло…
— А где Юница?
— Я не стала дожидаться тебя. И отправила её кушать.
Резко оборачивается ко мне, испуганно всматриваясь в моё освещённое уличными фонарями лицо — не сержусь ли я? Улыбаюсь в ответ, её личико чуть разглаживается.
— Правильно сделала. Нечего заставлять ребёнка ждать. Это я сейчас на отдыхе, а потом…
Вздыхаю. Потому что чует моё сердце — скоро будет не до режима. Труд нам предстоит ещё тот, Сизиф отдыхает… Входим на кухню, и замираем — похоже, что наша дочь сегодня умаялась. Юница мирно посапывает, сидя на стуле, рядом с недоеденным блюдом. Аора подносит руку к щеке, умилённо улыбаясь, меня тоже заражает эта картинка. Женщина делает шаг к дочери, но я останавливаю её:
— Погоди. Давай я.
Подхватываю тоненькое тельце на руки. Дочка что-то сонно бормочет, но тут еж успокаивается. Идём в её комнату. Мда… Куча кукол, какие-то альбомы, книги, тетради… Ну, кто-то у меня завтра будет убираться. Долго и упорно. Укладываю девочку в кровать, оставляя её с мамой. Сейчас дочку будут переодевать. Так что нечего… Кивнув жене. Отправляюсь на кухню. Пусть всё действительно остыло, но всё-равно, выглядит вкусно. Две минуты в микроволновке, и можно есть. Чем я и занимаюсь. Всё-таки мне повезло. И красавица. И умница. И готовит вкусно! А дочка — вообще чудо…
Глава 3
…- Извини, но я не так могу.
Хьяма круто развернулась и оставила молодого человека одного. Владимир хмуро посмотрел вслед удаляющейся девушке, затем, в свою очередь развернулся и зашагал прочь от берега океана. Нет — значит нет. Унижаться и упрашивать её он не станет. Не захотела, значит, так тому и быть. Он молод, силён, впереди вся жизнь. Так что всё ещё переменится…
…Вошёл в свой домик, выделенный ему, как офицеру, плюхнулся на кровать, едва сбросив форменные берцы, и тут накатило. Боль. Не телесная. Душевная. Ну чего ей не хватало?! Когда она выбралась из отцовского джипа, он почувствовал, как сердце дрогнуло и пропустило удар — настолько ошеломляюще красивой тогда показалась ему девушка. Да и батя хитро подмигнул и ехидно брякнул, мол, заказывал? Получи и распишись, как говорится. Только не срослось. Вначале, вроде, Хьяма и сама не прочь была завязать с ним серьёзные отношения. Во всяком случае, он это чувствовал. А потом, едва вернулись на Базу, и родитель вместе с молодой женой и её ребёнком улетел в Метрополию, девушку будто подменили. Быстрое охлаждение чувств, впрочем, их и не было с её стороны. В отличие от него. Вроде старался во всём угодить, предугадать все её желания, а в результате остался один. Опять… Впрочем, хватит раскисать. Поднялся с кровати, сунул ноги в тапочки, прошёл на кухню, включил чайник, пока тот грелся, приготовил всё к вечернему кофепитию. Как отец, пристрастился к кофе. Правда, уже здесь, на новой планете. Дома то чай в основном. Сходил в комнату, взял учебник по тактике, и когда всё было готово, удобно устроился на стуле, вытянув ноги. Помаленьку делал маленькие глотки, штудируя учебник по тактике спецподразделений. Прочитав главу, случайно выглянул в окно. Ого! Уже стемнело. Пора, пожалуй, спать ложится. Вряд ли сегодня что будет ещё. Снова накатила тоска, но выпрямился, расправил плечи. Не последний день живу, в конце концов. А Хьяма — её жизнь, её и выбор. Принял душ, улёгся в кровать и практически мгновенно уснул… Утро началось с визита посыльного. Владимир едва успел позавтракать. Получив пакет и расписавшись в получении, дождался, пока тот отдаст честь и удалится, затем вскрыл. Ого! Явиться к командиру Базы в полдень. Форма одежды — повседневная. Ну, раз так… Он, по сути, и так тут просто болтается. Прикомандированный. Ни поручений, ни заданий. Что есть — то есть. Изредка ставят дежурным по штабу, да пару раз вызывали переводить неведомыми путями попавшие сюда воззвания различных русийских фракций и группировок. Ничего, кроме громких слов и пустопорожней болтовни. Хорошо, что есть Рарог. Вот кому с удовольствием можно и нужно помочь. Но и его вчера увезли в Метрополию. Срочный вызов. Причём настолько срочный, что даже вертолёт послали. Впрочем, насколько он знает, этот рейс у 'два-шесть' последний — машину ставят на профилактику. Но вроде как запустили самолёты в воздух. Жаль, что он не пилот… Но не всем же быть лётчиками, на самом деле… Тронул бархоткой ботинки, полюбовался — неплохо. Можно помаленьку идти… Военный городок был неожиданно оживлён. Маршировали бойцы, облачённые в полное боевое снаряжение, рычали двигатели грузовиков и танков. Изрыгая клубы сизого дыма из выхлопных труб, надрывались на разравнивании большого поля бульдозеры. Все куда-то спешили, один он оставался без дела. Наверное, уже недолго. Не зря его вызвали таким необычным способом. Куда проще было позвонить по внутренней связи, чем гонять бойца… Отдал честь часовому у двери, вошёл внутрь здания штаба. При виде лейтенанта, дежурный вскочил:
— Лейтенант Звонарёв, вам сюда.
Указал на закрытую до этого дверь начальника особого отдела, что неприятно удивило молодого человека. Но раз сюда — то делать нечего… Шагнул к ней, и тут заметил, что прежняя табличка исчезла. Теперь тут красовалась надпись 'Тактический зал'. Сразу отлегло на сердце. А то уже полезло в голову невесть что. Поправил головной убор, открывая дверь, уже привычно произнёс:
— Разрешите?
— А, Звонарёв? Давай, только тебя ждём.
Командир Базы, полковник Голованов кивнул молодому офицеру, приглашая его к столу, возле которого сидело двое. И Владимир зря надеялся, что это теперь не кабинет Особого отдела. Оба незнакомых майора были как раз 'особистами'. Офицеры переглянулись: