Зои уже резвилась там в обществе трех новых членов своего клуба поклонников — мальчишек семи и девяти лет, сыновей старшей замужней сестры Майлса, и Мэгги, самовольно занявшей место старшей сестры Зои.
Лив подняла бокал с шампанским и устремила на сестру испытующий взгляд.
— Ты выглядишь так, словно удивлена сама, Энни, милая. Ты счастлива?
— Я только что вышла замуж, — спокойно напомнила ей Энни. Усаживаясь на плетеный стул, она положила ногу на ногу и разгладила мягкий шелк своего подвенечного платья слегка трясущейся рукой.
— Как бы ты себя чувствовала?
Несколько мгновений Лив смотрела на бледные щеки Энни, ее искусно и тщательно уложенные белокурые волосы, классического стиля изысканное платье из шелка цвета слоновой кости — с низким вырезом, отделанным кружевами. Затем перевела взгляд куда-то в глубину дома.
— Я не знаю, что чувствую. — Лив слегка нахмурилась. — В этом платье ты похожа на сказочную принцессу, очень красивую, но какую-то далекую. И еще у меня очень хорошая память! Я все никак не могу забыть нашу беседу на свадьбе у Майлса и Элисон — ты ратовала за вечное девичество и говорила, что не можешь даже представить себе такую степень доверия к мужчине, чтобы отдать ему всю себя без остатка.
— Лив…
— Но одно можно сказать наверняка: Джош самый влюбленный муж из всех, кого я видела за всю свою жизнь…
Глаза Энни расширились. Она уже было открыла рот, чтобы произнести горько-ядовитое замечание, но вовремя опомнилась. От дальнейших расспросов сестры ее спасло появление родителей и Майлса с Элисон.
— Анушка, мы так за тебя счастливы, дорогая! — воскликнула мать, и ее темные глаза заблестели при взгляде, устремленном на старшую дочь. — Ты очень скрытная, устроила нам такой сюрприз! Когда мы услышали, то были очень, очень взволнованы. Но знаю, что Джош очень тебе подходит…
— Мои поздравления, дорогая моя, — сказал отец и обнял ее. — Будь счастлива. Это все, чего мы хотим…
— Какой великолепный дом! — Элисон с восхищением в широко раскрытых глазах осматривала элегантную, богато убранную комнату. — Я видела Джоша так много раз в «Новостях». Он действительно знаменит. Прекрасный выбор, Энни!..
— Я уверена, что он будет очень благодарен тебе за одобрение, — засмеялась Энни.
Майлс поцеловал ее в щеку и подмигнул.
— Думаю, что именно Джош сделал прекрасный выбор, — сказал он, улыбаясь. — Я-то думал, что он никогда не женится, он казался слишком циничным, настоящим закоренелым холостяком. Если кто-то и сумеет его изменить, так это только наша Энни. Удачи тебе, милая… Приходите как-нибудь к нам на ужин. Элисон позвонит тебе насчет времени.
Энни почувствовала, что смертельно устала разыгрывать из себя счастливую новобрачную, и, извинившись, удалилась.
Большинство членов его семьи слишком поздно получили известие о свадьбе и приехать не успели. Родственников со стороны жениха представляли его отец — старшая версия Джоша, высокий сдержанный мужчина с теплыми синими глазами и серебристо-пепельными волосами, и Камилла — женская версия Джоша, великолепная в красно-белом шелке, приехавшая с мужем и маленькой дочкой. Те из родных, кто не смог приехать, прислали поздравительные письма со словами поддержки и предложениями навестить их при первой же возможности.
Сумасшедший круговорот поздравлений, комплиментов и вопросов казался ей бесконечным. Тут из толпы возник Дерик Батерфорд.
— Мои поздравления, Энни, — сказал он, поднимая свой бокал и обводя взглядом все великолепие огромного дома. — Похоже, ты сорвала приличный куш. Когда мы ужинали вместе в последний раз, еще до твоей поездки в Грецию, ты не говорила мне, что задумала.
Энни настороженно взглянула на него: в его голосе звучали неясные ей нотки, но она ощутила исходящую от него затаенную враждебность. Зеленоватые глаза Дерика смотрели на нее с осуждением.
— Должен признаться, что еще пару месяцев назад я надеялся, что у меня есть шанс.
Стараясь не терять чувства юмора, она широко улыбнулась. Лив недаром предупреждала ее, что Дерик к ней неравнодушен.
— Дерик, все, что нас связывало, — это только… дружба… — начала она смущенно.
— Дружба. Какое безвкусное, бледное слово. Это была моя ошибка. — В его тоне появились жалостливые нотки. Энни невольно подумала, что, возможно, Дерик выпил слишком много шампанского. — Наверное, мне следовало выразить свои чувства яснее.
— Так как я планирую продолжать пользоваться услугами твоей фирмы, Дерик, — произнесла она как можно спокойнее, — мне хотелось бы, чтобы мы оставались друзьями и впредь.
— Тогда для скрепления дружбы я требую от тебя поцелуй. — И, застав ее врасплох, он наклонился, обхватил ее голову ладонями и жадно поцеловал в губы. От неожиданности, растерянности и возмущения Энни окаменела.
Когда Дерик отпустил ее, она тут же увидела Джоша. Он наблюдал за всей этой сценой с мрачным спокойствием.
Дерик проследил за направлением ее взгляда.
— Ой-ой-ой, новоиспеченный муж нас застукал. Как думаешь, он подойдет и съездит мне по носу? О нет, он слишком увлечен беседой с одной очень вкусненькой рыженькой…
Джош уже отвернулся. Он разговаривал с Вероникой Уиттон, которая была облачена в черное, словно пришла не на свадьбу, а на похороны. Энни увидела, как женщина посмотрела на нее, сказала что-то Джошу, засмеялась и подняла длинную белую руку к его плечу, наклоняя его голову, чтобы прошептать что-то на ухо.
— Извини меня, Дерик, — резко сказала Энни. — Я хотела бы подышать свежим воздухом…
— Разумеется. — Голос Дерика звучал вкрадчиво. — Ты немного бледна, Энни. Я выйду с тобой.
— Я бы предпочла побыть одна.
— Ах, это не проблема. — Дерик подхватил ее под локоть и твердо направил к выходу на лужайку перед домом. — Зачем же еще нужны друзья?
«Действительно, зачем?» — гневно подумала она, стряхивая со своего локтя его пальцы и торопливо подходя к Зои и другим детям. Почувствовав облегчение при виде девочки, так явно увлеченной своими новыми друзьями и игрой, что она вряд ли заметила ее появление, Энни оставила ее под внимательным надзором чудесной экономки Джоша Марты Беттс и обошла дом, чтобы избежать встречи с Дериком. Но это ей не удалось: он шел за ней следом.
— Пожалуйста, не лишай своего общества остальных гостей, Дерик, — сказала она твердо. — Мне нужно кое-что проверить на кухне…
— Ладно-ладно. — Он усмехнулся, но все равно пошел за ней, как упрямый пес, а Энни быстро направилась к кухне. — Я все понял. Просто, прежде чем убегать, покажи мне, где здесь ближайший туалет, ладно?
Она показала ему, куда следует пройти, зашла на кухню, затем по лестнице пробежала наверх и оказалась в безопасном убежище второго этажа.
Она кинулась в главную спальню и захлопнула за собой дверь. Кто бы мог подумать, что в характере Дерика окажутся такие неприятные черты?
Она прислонилась к двери, стараясь взять себя в руки и подавить безумное желание закричать во все горло, затем, немного успокоившись, подошла к старинной деревянной двуспальной кровати. Медленно сбросив свои изящные кожаные туфельки цвета слоновой кости на высоких каблуках, она села на кровать. Эта большая спальня — спальня Джоша — находилась точно напротив комнаты, которую Джош специально переделал в детскую для Зои. В этой большой спальне, отделанной мягкими, изысканно неяркими синими и персиковыми цветами, были распакованы и разложены ее вещи.
Они согласились, что на случай любых вопросов со стороны адвокатов Зоиных родственников видимость их совместного проживания в одной комнате будет очень важна. Джош обещал, что широкая постель будет всецело ее. Он может спать в примыкающей к спальне гардеробной…
Она поймала свое отражение в зеркальных стенках массивного соснового платяного шкафа и расстроилась. Несмотря на загар, ее лицо было бледным, а под бархатными карими глазами залегли тени. Неудивительно, что Лив подвергла ее допросу с пристрастием: Энни едва ли выглядела счастливой невестой.
Она и не чувствовала себя счастливой невестой. Вместо этого она ощущала страшную эмоциональную пустоту. Сегодня выдался такой трудный день.
Притворство очень утомляет, подумала Энни. Она внезапно почувствовала такую усталость, что, казалось, стоит ей прилечь — и она проспит целую вечность.
Она вынула шпильки из аккуратной прически, расстегнула тугой корсаж платья, легла на постель и закрыла глаза. Если она вздремнет минут пять, никто и не заметит ее отсутствия…
Проснулась она оттого, что кровать прогнулась, и Энни услышала, как Джош зовет ее по имени. Ее глаза распахнулись, и она увидела Джоша.
— Привет, миссис Айзек.
Сонно моргая, она несколько секунд молча смотрела на него. Показалось ей или его голос действительно звучит холодно и зло?
— Привет, мистер Айзек, — тихо ответила она. Энни вдруг почувствовала себя смущенной из-за того, что ее платье раскрыто на груди, а мягкий шелк юбки сбился вокруг ног, пока она спала.
— Кажется, тебе вдруг захотелось удрать?
— О Господи… прости! Я заснула!
Ее попытки поправить платье на груди и опустить юбку вдруг показались ей совершенно бесполезными. Энни ощутила, что пальцы перестали ее слушаться и щеки горят от смущения. Она попыталась сесть, волосы упали ей на глаза, и она оказалась вдруг очень близко к Джошу, который даже не пошевелился, чтобы отодвинуться.
— Сколько времени? Я пойду вниз, к гостям…
— Не волнуйся, все уже ушли.
— Где Зои?
— С Мартой, считает резиновых уток в ванной…
— Хвала Господу. — Энни слабо улыбнулась. — Я пока что не очень-то преуспела в роли приемной матери, да?
— С Зои все нормально. Она уже наводит свои порядки. — Его лицо чуть смягчилось. — Мэгги и мальчики были приглашены ее королевским указом переночевать здесь.
Энни только сейчас заметила большой серебряный поднос, стоящий на столике у изножья кровати. Бутылка шампанского, два хрустальных бокала, хрустальное блюдо с клубникой, тарелка крошечных канапе с икрой… Должно быть, Джош принес это сюда, сообразила она.
— Извини… Я знаю, что мне не следовало уходить с приема. Я просто так устала, что решила прилечь на пять минут и немного отдохнуть в тишине…
— Все нормально, — насмешливо сказал он. — По традиции тебе вообще полагается сейчас ехать в какое-нибудь романтическое место, где ты проведешь свой медовый месяц, не так ли? Кажется, все новобрачные считают всю церемонию настоящим мучением?
— Наверно, мне труднее, потому что я кажусь себе такой мошенницей… — начала она и замолкла, поняв, что затронула щекотливую тему.
— Мошенницей? В каком смысле, Энни?
— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, — сказала она, проводя руками по спутанным волосам. — Притворяться перед всеми, что мы поженились по любви…
— Полагаю, что в таком случае ты не притворялась перед Дериком Батерфордом?
В комнате повисло напряженное молчание. Энни уставилась на Джоша.
— О чем ты?
— Очень впечатляющая картина оскорбленной невинности, Энни.
Внезапно комната показалась ей ужасно холодной, и девушка невольно поежилась.
— Джош, — осторожно начала она, — боюсь, что не совсем тебя понимаю…
Он мрачно посмотрел на нее, и Энни заметила, каким тяжелым стал его взгляд.
— Я отдаю себе отчет в том, что мы заключили брачный контракт, допускающий нашу личную свободу… но, несмотря на это, должен признаться, что даже в самых безумных полетах воображения не мог предвидеть, что ты прыгаешь с кем-то в постель еще во время нашего свадебного приема.
Вся кровь отлила от ее лица. Спустив ноги с кровати, она встала. Джош тоже встал, загораживая ей выход из комнаты. Он был так близко, что Энни почувствовала тепло его тела. На его лице застыло холодное выражение, глаза казались странно темными, синева в них сменилась чернильно-черным цветом.
— Значит, вот что ты подумал?! — выдавила она. Ее сердце гулко стучало. Она не только разозлилась, но и испугалась: она и так не очень-то хорошо знает мужчину, за которого вышла замуж, а этот холодный, обвиняющий Джош показался ей настоящим незнакомцем.
— Ты будешь отрицать? — Он говорил с горьким смешком. Схватив за плечи, он слегка встряхнул ее. — Я встретил этого парня минуту или две тому назад. Я нес тебе шампанское, а он спускался по лестнице! Стоило вспомнить, как вы с ним целовались во время приема, а потом вдвоем удалились… Я не такой дурак, Энни…
Слезы стояли у нее в глазах.
— Он даже посмел отрекомендоваться как «очень, очень близкий друг», когда мы с ним встретились в вестибюле, — резко сказал Джош. — Господи, Энни, ты можешь считать меня физически неподходящим, но, веришь или нет, я был таким кретином, что надеялся… — Он остановился, краска залила его скулы, и он потряс головой, словно пытаясь отогнать видение. — Помоги мне Боже, мне давно следовало понять…
— Понять что? — Ее голос дрожал от ярости. Его прикосновение жгло как огнем.
— … мне следовало понять, что ты вряд ли отличаешься от всех остальных.
— Это просто невероятно! — сказала она охрипшим голосом, глядя на него сверкающими от гнева глазами. — И наверно, я сошла с ума. Сегодня я вышла за тебя замуж, думая, что сумею справиться с твоей ревностью, и твоим недоверием, и твоим цинизмом, Джош…
Он грубо рассмеялся.
— И что ты хочешь этим сказать, Энни? Это конец? Всего лишь через несколько часов после того, как сама сказала «да»?
— Нет… я не знаю… я просто не знаю… — Она всхлипнула. — Джош, я не спала с Фениксом, и я не спала с Дериком, — горько прошептала она, — но если ты не можешь разглядеть правду, которая у тебя прямо перед глазами, то не знаю, есть ли у нас вообще будущее. Скорее всего, нет, если ты можешь обвинять меня, что я переспала с другим мужчиной в день своей свадьбы!
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Они смотрели друг на друга в обжигающем молчании. Боль в глазах Джоша, казалось, словно в зеркале отражала отчаяние Энни.
— Подумай об этом, Джош! Какая женщина могла бы такое совершить? — настойчиво и горячо проговорила она. — И могла ли женщина, которой ты хотел доверить заботу о Зои, поступить таким образом? Неужели ты никогда не поймешь, что не все представительницы женского пола обязательно должны тебя предать? Или ты вбил это себе в голову только из-за того, что когда-то тебя бросила родная мать?
— Давай лучше оставим эту тему. Ты сказала, что правда стоит у меня перед глазами. Так скажи мне, Энни, что это за правда? — негромко потребовал он. — Скажи мне сама. Что ты за человек?
— Самый обычный человек, такой же, как и ты! — гневно воскликнула она, проглатывая слезы. — Я не совершенна, но я и не двулична, не бессердечна, не развратна, и, если бы ты был мне хоть немного… другом… если бы ты не был так захвачен своим недоверием… ты бы знал это и без моих слов. Да что с тобой такое, Джош?
— Что со мной такое? Я схожу с ума, вот что со мной! — вырвалось у него. — Я помню нашу договоренность на Скиафосе, но я не вынесу эту идею личной свободы, Энни…
— Почему же? — бросила она насмешливо и горько. — Кажется, это была всецело твоя идея! До тех пор пока Зои счастлива, мы свободны иметь сексуальные отношения на стороне. Твои собственные слова, Джош!
Стоило ей произнести эти слова, как она почувствовала дурноту. Мысль о том, что Джош может заниматься любовью с другой женщиной, причинила ей буквально физическую боль. Но это было ее тайной. Она ничего не могла поделать со своими чувствами к нему, не могла заставить себя разлюбить его. У него же не было такого оправдания. Он очень ясно дал ей это понять. Он сам сказал, что эмоциональная привязанность в их браке присутствовать не будет…
— Ты знаешь, что я чувствую к тебе, — пробормотал он глухо.
— Нет, Джош, не знаю. Он глубоко вздохнул.
— Я считаю тебя безумно соблазнительной, — сказал он, и его глаза потемнели от страсти, — но, похоже, я единственный мужчина, кому недоступны твои прелести…