ХАРЛАН ЭЛЛИСОН
перевод В. Гольдича, И. Оганесовой
"Берд, Берд! Только о нем и слышу, от вас, зануд! Берд!.. Мне абсолютно наплевать, кто он такой и где прячется! В великом городе Нью-Йорке линчевателям нет места; я найду вашего проклятого Берда, и не имеет значения, где он укрывается! Мои люди и я, весь наш проклятый департамент и в самом деле ищет этого чертового Берда двадцать четыре часа в день! Увольнительные отменены, созданы специальные отряды, наши люди вышли на улицы, они отслеживают любую возможность, любой намек, любой след! Мы ожидаем ареста в течение ближайших двенадцати часов! Самое позднее через двадцать четыре часа! Тридцать шесть часов, в самом крайнем случае, при самых неблагоприятных обстоятельствах! Можете меня цитировать! Видит Бог, пора уже научиться правильно писать мое имя в ваших треклятых газетах! Оно звучит Пфлокейн, а не "Фаллопиан"! А теперь валите отсюда к дьяволу, в морг - там вы сможете еще раз снять усопшего издателя, если вам это доставит удовольствие; дайте мне, наконец, заняться делом! Я поймаю этого Кордвайнера Берда за шиворот не позднее чем через пятьдесят два часа, и можете меня цитировать!"
Выдержки из интервью с шефом полиции Нью-Йорка Ирвингом. Л. Фаллопианом;
"Нью-Йорк Таимс;
29 января. 1976 года
- Ах ты бедняжка, - проворковала женщина с серебристо-голубыми волосами. - Артур, дай ему доллар.
Упитанный джентльмен, одетый в кашемировое пальто с широким поясом и каракулевую шапку-пирожок, неловко попытался переложить гору пакетов из одной руки в другую, с трудом освободил левую и полез в карман брюк.
- Поторопись, Артур, - сказала женщина, - снег идет.
Мужчина посмотрел на нее с некоторым раздражением. Конечно, снег идет. Большие, влажные хлопья покрывают Пятую авеню белым ковром, а это значит и тут не может быть сомнений, - что к утру здесь упадет ровно полторы тысячи пешеходов, да к тому же еще и больно расшибут себе разные места. Конечно, снег идет!
Это и было одной из причин, по которой женщина с серебристо-голубыми волосами остановилась перед несчастным существом, застывшим у края тротуара. Оно выглядело таким жалким! Маленький человечек в карикатурном кожаном жилете, промокших старых брюках и сандалиях. Без рубашки, без пальто, без шапки и даже без носков! Его очки запотели, а на носу выросла маленькая горка тающего снега. Он был похож на нищего. С точки зрения женщины с серебристоголубыми волосами.
Достойный, упитанный джентльмен продолжал жонглировать пакетами, пытаясь достать доллар. Такси с шумом разбрызгивали мокрый снег - пожалуй, это было единственным, что шумело на Пятой авеню. Никто не жал на клаксоны, не выли сирены, не стучали отбойные молотки, не свистели полицейские, даже разговоров не было слышно; алюминиевое небо низко нависло над городом, заглушая все звуки.
И в этой тишине вдруг раздался голос жалкого существа:
- Мадам, почему бы вам не прихватить своего толстозадого мужа, свою чудовищную прическу и плоды Национального Продукта, не говоря уже о заработанном сомнительным путем долларе, который он пытается вытащить из своего тучного брюха, и не засунуть их куда следует - что, без всякого сомнения, доставит вам море удовольствия. А потом, если вы тщательно подожжете их, то обеспечите себе вертикальный взлет. Короче, идите отсюда к дьяволу, а не то я одним ударом запущу вас в витрину вот этого книжного маазина.
Магазин, о котором упоминало существо, назывался "Брентано".
И хотя у людей всего по две ноги, они, как лангусты или омары женщина с серебристо-голубыми волосами и ее любимец Артур, левая рука которого все еще продолжала рыскать в необъятных глубинах кармана, помчались прочь с Пятой авеню, подальше от маленького человека с голой грудью и яростным блеском глаз цвета голубых ласточкиных яиц.
- Анархист! - пробормотал себе под нос Артур, тут же поскользнулся и грохнулся задом на мокрый тротуар.
Маленький человечек с прямыми черными волосами и лицом красивого орла выбросил их из своего мира в тот момент, когда закончил общаться с женщиной. Теперь его внимание было снова приковано к витрине "Брентано".
Там было выставлено восемь стопок с книгами, над каждой красовались названия. "Паша" Гарольда Роббинса; "Отступление и перегруппировка" Аллена Друри; "Советы Азимова по искусству старения" Айзека Азимова; "Обида муравья" Морриса Л. Уэста; "Неопубликованные письма Джуди Гарланд" под редакцией Джеральда Франка; "Живите вечно" Дэвида Рубина, доктора медицины; "За гранью прощения", роман Жаклин Сьюзен, законченный Эриком Сигалом; "Поздоровайся с Господом, Чарли Браун" Чарльза М. Шульца.
Человечек стоял и смотрел на витрину, а сумерки опускались на лишенный права голоса город. Пуэрториканец, изо всех сил пытавшийся выглядеть как чешский беженец, в вязаной шапочке, надвинутой на самые уши, и куртке в клетку для утиной охоты толкал перед собой тележку с горячими, ароматными каштанами и черствыми булочками с луком. Прошел мимо, перебрался через канаву. Его галоши противно хлюпали. Маленький человечек подумал о похлебке из моллюсков, приготовленной так, как это принято в Новой Англии.
Затем, совершенно неожиданно, ровно без десяти пять маленький человечек покинул свой пост. Выбрался из сугроба, образовавшегося вокруг его ног, отряхнул посиневшие ступни в сандалиях от налипшего снега, зашагал по тротуару, решительно расталкивая локтями пешеходов. И вошел в "Брентано".
Стройный, вежливый молодой человек, на лацкане которого красовалась табличка с именем "Мистер Ингхэм", подошел к маленькому посетителю, стоявшему в расползающейся по полу луже талой воды. Посмотрел на него сверху вниз. В покупателе было ровно четыре фута росту.
- Могу я вам чем-нибудь помочь, сэр?
Маленький человечек огляделся по сторонам. Повсюду стояли столы с книгами, стопки книг, целые пирамиды книг.
Все восемь названий, которые он видел в витрине, были прекрасно представлены и внутри, на высокой стойке с надписью: "НОВЫЕ БЕСТСЕЛЛЕРЫ".
- Сэр, вас интересует какая-то определенная книга?
Необычный посетитель поднял глаза на мистера Ингхэма:
- У вас есть "Дурная карма и другие диковинки"?
Брови на лице мистера Ингхэма поползли вверх.
- "Дурной карман..." и что?
- Не дурной карман, подлый ты душитель. "Дурная карма и другие диковинки". Это сборник рассказов.
- А кто автор?
- Кордвайнер Берд, - ответил маленький человечек, и в его голосе послышался далекий ропот лиры.
- О, - только и ответил мистер Ингхэм, на губах которого возникла тонкая улыбка - словно взмахнула прозрачными крылышками стрекоза. - Вам нужно будет подняться наверх, там. в задней части, находится отдел НФ.
- Куда? - Лицо маленького человека напряглось, на скулах заходили желваки - а может, это был нервный тик? - В какой отдел?
- Научной фантастики, - повторил мистер Ингхэм; казалось, он слегка смутился. - За секцией готики, романами о сиделках и документальными свидетельствами о посещениях инопланетян.
Голос маленького человечка резко изменился. Если раньше он оыл командирским я суровым, то теперь стал почти угрожающим.
- Это не научная фантастика! Это совершенно определенно не ваше идиотское сокращение НФ, что бы оно там ни означало. Почему этой книги нет здесь, в списке последних бестселлеров?
Мистер Ингхэм начал медленно отступать.
Маленький человечек сделал несколько шагов в его сторону.
- Куда, черт возьми, вы направляетесь?
-Я должен распаковать новые книги. "Радости кулинарии". С ними нужно обращаться очень осторожно.
Продавец продолжал медленно отступать. Маленький человечек не отставал. Через несколько секунд мистер Ингхэм оказался в углу, где сходились "ИСТОРИЯ ИСКУССТВА" и "САМОПОМОЩЬ". Он и понятия не имел. как это произошло, ведь маленький человечек даже не повышал голоса.
Казалось... нечто влекло его в этот угол. Какая-то почти осязаемая сила.
От ужаса на глазах мистера Ингхэма появились слезы. Ой так сильно прижался к книжной полке, что спиной будто чувствовал каждый корешок. Была в этом маленьком человечке какая-то тревога, что-то устрашающее, некая сверхъестественная способность внушать страх - говорят, подобное умение идет с Востока, люди там способны затуманить сознание другого человека настолько, что становятся для него невидимыми. Но это же просто смешно! Мистер Ингхэм совершенно четко видел маленького человечка; однако ужас продолжал холодными пальцами сжимать сердце несчастного продавца, делая его совершенно беспомощным.
Маленький человечек стоял близко, очень близко. Он наступил на туфли мистера Ингхэма - так иногда поступают девочки, когда просят своего папу потанцевать с ними на свадьбе старшей сестры. Он придвинул свой длинный нос к подбородку мистера Ингхэма и очень тихо проговорил:
- Посмотри на меня.
Мистер Ингхэм опустил взгляд, и их глаза встретились.
В экранизации "Багдадского вора" 1938 года, которую снял Александр Корда, есть сцена: Абу, маленький вор, при помощи хитрого Сабу оказывается внутри огромного каменного идола, в тайном храме, воздвигнутом на вершине самой высокой горы в мире. Он карабкается вверх по чудовищной паутине. Абу смотрит вниз и там далеко-далеко видит огромный бассейн, в котором плавает гигантский осьминог. Вся сцена залита странным, мерцающим светом, щупальца извиваются так ужасающе...
Мистер Ингхэм посмотрел в глаза цвета голубого ласточкиного яйца маленького человечка, стоявшего на его туфлях. И увидел в них извивающегося осьминога.
- Скажи мне, что ты не из их числа, - тихо, почти нежно прошептал маленький человек.
- Да, я не из их числа, - прохрипел в ответ мистер Ингхэм.
- А ты знаешь, кто они такие?
- Н-нет, сэр, не знаю.
- Тогда откуда же тебе известно, что ты не один из них?
- Я индивидуалист, сэр. Я даже не захотел стать членом клуба "Лучшая книга месяца".
Маленький человек слез с туфель мистера Ингхэма. Внимательно посмотрел на него. А потом сказал:
- Да, похоже, вы просто еще одна несчастная жертва. Прошу прощения за то, что был с вами невежлив.
Мистер Ингхэм нервно улыбнулся. Но ничего не ответил.
- Как мне добраться до той секции, название которой беаыпе никогда не слетит с моих губ?
Мистер Ингхэм показал в заднюю часть магазина, там за стопками с неразобранными книгами виднелась лестница. Маленький человечек кивнул и направился к лестнице.
- Э... сэр? - Мистер Ингхэм оказался способен на смелые поступки.
Маленький человечек остановился и повернул к нему голову.
- Скажите, а вы, случайно, не мистер Берд?
Маленький человечек долго и холодно смотрел на мистера Ингхэма.
- Берд - это псевдоним. У индейцев есть очень разумный обычай: они верят, что всем остальным вовсе не обязательно знать истинное имя человека. Знание настоящего имени дарует врагу силу. Кто я на самом деле, ни вам, ни им никогда не узнать. Однако псевдоним - как раз то, что надо. Да, я Кордвайнер Берд. - С этими словами маленький человечек отвернулся и зашагал в сторону лестницы.
Ступеньки вели в полумрак. Берд подумал о замке Отранто.
Он старался держаться поближе к влажной, скользкой стене.
Далеко внизу виднелась подвальная часть магазина, слабо освещенная свисающей с потолка лампочкой в двадцать пять ватт.
Ее тусклый свет едва доставал до длинных книжных полок, ровными рядами уходящих в темноту. Пол был покрыт многолетней грязью, повсюду фестонами свисала паутина, тонкая, как бельгийские кружева. Спустившись вниз, Берд услышал писк и шебуршание крыс, доносящиеся откуда-то из глубины под
вала - эти странные звуки напоминали щелканье хлыста.
Берд на секунду остановился, поморщился от отвращения и направился к первой секции полок. И тут с удивлением обнаружил, что это не настоящие полки, а оранжевые упаковочные коробки, поставленные одна на другую, кто-то небрежно запихал в них стопки книг в твердых и мягких обложках. Многие суперобложки были сняты, а книги втиснуты так же плотно, как папки на полке какого-нибудь государственного офиса. Берд подумал о евреях, которыми набивали товарные вагоны, отправляющиеся в Освенцим.
На боках оранжевых коробок была обозначена тематика находящихся внутри книг. Берд с трудом разбирал почерк. Наконец он прочитал: "вестерны" и "убийства". Первые были наполнены книгами в мягких обложках, написанными людьми с такими именами, как Эл Л. Брейс, Пронг и Люк. В других ящиках лежали бесконечные романы, где персонажи назывались Мясник, Палач, Мучитель, Кровопийца и Шпион.