- И именно после этого ты решил, что нужно найти моего сына и воспользоваться им как рычагом давления на меня? – осведомился Коеси.
- Твой сын играет ключевую роль в твоих планах. Именно он – твой пропуск в императорскую семью, – горько сказал Мидзогучи. – Твой безумный план состоит в том, чтобы помочь сделать ему политическую карьеру, а затем, в нужное время, женить его на принцессе Айко. У её отца, крон-принца Нарухито, нет сына-наследника, поэтому Акутагаву начнут воспринимать как престолонаследника. К тому времени весь парламент будет плясать под твою дудку и ты начнешь необходимые тебе реформы, которые приведут страну к государственному перевороту и восстановлению абсолютной монархии… Коеси, ты безумен!!!
Гость рассмеялся в ответ:
- Ты всегда был трусом, – сказал он, окинув Мидзогучи презрительным взглядом. – Тебе всегда было достаточно грязи, в которой ты копаешься, и тебя никогда не интересовало небо над этой грязью. Ты жалок и мне не составит труда убрать тебя с дороги окончательно, несмотря на многолетнюю дружбу. Запомни, Мидзогучи, тебе никогда не достать моего сына, никогда! Поэтому немедленно прекрати копать под меня, или же уже завтра – я тебе обещаю! – ты будешь мёртв.
Поднявшись с кресла Коеси, больше ничего не прибавив, вышел из кабинета.
Мидзогучи несколько минут сидел неподвижно и напряженно обдумывал все, что произошло. Он предполагал, что Коеси начнёт угрожать ему, он был к этому готов. По плану, сейчас стоило залечь на дно – немедленно уехать в секретное убежище, о котором Мидзогучи позаботился заранее. Там люди Коеси его не найдут, как и не найдут Акутагаву, которого привезут туда же… Одна загвоздка: найдёт ли Ив Акутагаву?...
Для связи с юношей Мидзогучи держал отдельный мобильный телефон, зарегистрированный на имя ученика средней школы. Набрав номер, он был вынужден ждать – Ив ответил не сразу:
- Слушаю.
- Как дела? – тут же спросил Мидзогучи. – Выяснил что-нибудь?
- Возможно. Мне нужен день или два, чтобы разобраться. Если что, я свяжусь с вами, – молодой человек выключил телефон.
«Черт, – подумал Мидзогучи, – придется играть вслепую!»
4
1 сентября, вторник.
- Итак, до каникул мы с вами прошли пятый раздел, – бубнил себе под нос учитель химии Норинага Коти, стоя у кафедры и пальцами, замаранными мелом, листая страницы учебника. – Так, давайте-ка проверим, что вы помните из пройденного материала.
По классу пронесся еле слышный вздох неудовольствия. Норинага, услышав его, резко поднял голову от учебника.
- Что, недовольны? Расслабились за каникулы, не хотите учиться? Поди думаете, что деньги ваши родителей помогут вам закончить школу с отметкой «отлично»? А я вам так скажу – для меня ваши деньги ничего не значат! Либо вы знаете мой предмет, либо нет!
Ученики много раз слышали подобные слова, поэтому только мученически закатили глаза к потолку. Норинага любил хвалиться тем, что он ни во что не ставит деньги и положение родителей, детей которых он обучал. Тем, кто, по его мнению, был особенно избалован лёгкой и хорошей жизнью – он имел привычку объявлять личную вендетту: намеренно завышал требования к ученику, занижал оценки и не упускал случая упрекнуть в глупости.
Дверь класса неожиданно распахнулась – вошел опоздавший на урок ученик. Ив, окинув класс взглядом, увидел Наоми, сидевшую у окна, и, не спросив у преподавателя разрешения пройти, направился туда. Школьная форма Ива выглядела странно: пиджак был мятым, а галстук завязан кое-как и выглядел как рваный носок.
- А ну, стоять! – закричал Норинага, пришедший в ярость от такого неуважения.
Ив остановился и равнодушно поглядел на него.
- Ба! Так это наш новый ученик! Или прошу прощения, ученица?! – вскричал преподаватель, с отвращением разглядывая длинные волосы Ива, убранные в хвост. – Что за мода, что за нравы! Ну да ладно, это ваше личное дело. Так, будьте добры, пройдите к кафедре. Быстрее-быстрее!
Когда юноша подошел к нему, Норинага, планируя сейчас дать этому ученику сложную задачу и, когда тот не справится с ней – вдоволь поиздеваться над ним, сунул мел ему в руку.
- Вы, надеюсь, хоть немного понимаете наш японский язык, – язвительно прибавил Норинага, окинув Ива насмешливым взглядом. – Ведь для неглубокого и линейного мышления европейцев он слишком сложен… Итак, возьмите учебник, раскройте его на шестом разделе и решите задачу из первой главы. Выполняйте.
Ив взял учебник. Полистал страницы. Потом бросил его на кафедру.
- Что это значит? – осведомился Норинага. – Вы не поняли, уважаемый, что я вам сказал?
- Почему же, я понял, – ответил Ив. – Просто не хочу ничего делать.
Преподаватель на несколько секунд лишился дара речи, потом взвизгнул:
- И что это значит?!
- Наверное, – нахально ухмыльнулся юноша, – то, что ты старый неудачник с комплексами неполноценности.
Норинага побледнел от такого оскорбления.
- Вон и моего класса! – заорал он. – Немедленно в дирекцию – писать объяснительную! Без объяснительной я отказываюсь тебя учить! Вон!!!
- Да пожалуйста! – продолжая нахально улыбаться, Ив спокойным шагом покинул кабинет. Ученики проводили его веселыми взглядами, в которых виднелось явное уважение. В «Масару-Мидзухара» малейшее хамство в отношении учителей наказывалось штрафами и другими санкциями, поэтому мало кто решался перечить учителям.
- Какой он классный! – прошептала Наоми мечтательно. То, что Ив так явно игнорирует правила и систему, казалось ей таким героическим! Вчера, когда они гуляли и болтали, он поцеловал её… Какие это были поцелуи! Он явно имел большой стаж в этом ремесле – так хорошо целоваться может не каждый. Из всех прочих парней, только Акутагава так же хорошо целовался!...
Ив тем временем быстро пересекал парк, шагая в сторону женского общежития. Он не собирался идти в дирекцию – разозлить учителя и быть выгнанным из класса, вот был его настоящий план. Сейчас все ученики на уроках и комнаты пустуют, разве может быть более удобный момент для обыска?
Юноша действовал аккуратно. Приблизившись к общежитию, он зашел со стороны, где к зданию близко примыкал кустарник и обзор был затруднён. Чтобы взломать оконную задвижку и открыть окно потребовалось пять секунд – и Ив оказался внутри здания. Он очутился в подсобке: здесь хранился садовый инвентарь, ведра, мётлы, швабры, порошки и прочие чистящие средства. Ив осторожно открыл дверь и огляделся – в это время общежитие было пустынно, только в холле, у стойки коменданта, оживленно болтали женщины-служащие.
Ив бесшумно поднялся по лестнице. Он знал номер комнаты, которую Наоми занимала с девушкой классом её младше. Быстро и ловко открыв замок, юноша вошел в комнату. Остановившись на пороге, он внимательно огляделся.
Это была чисто девчоночья комната. Кремовые обои, розовые покрывала на обоих кроватях, рюшечки и кружева на шторах, плакаты с кинозвездами и дамские любовные романы с полуголыми мужиками. Воздух пропитан парфюмерной химией: ароматами духов, пудры и лака.
Он стал методично обыскивать комнату – внимательно осматривая всё, даже стены за шкафами и тумбочками. Ив обнаружил несколько спрятанных бутылок водки, пакет с марихуаной и сунутые под матрас грязные трусы на которых кто-то чернилами написал: «Прощай, девственность!»
Ив подошел к окну, задумчиво глядя наружу. Он, в общем-то, был уверен, что ничего не найдёт – но должен был проверить, чтобы знать наверняка. Наоми слишком глупа и поверхностна, чтобы Акутагава ей доверился – возможно, он её трахнул пару раз, а она вообразила, что он ею интересовался… Значит, из двух вариантов остается один.
Садзабуро назвал ему два имени. Когда Ив начал резать толстяка – тот сперва крепился, однако выдержки, оставшейся еще с буйных времен «Бамбуковых стеблей», надолго ему не хватило. Садзабуро всё ему рассказал. О том, как Коеси попросил его принять в школу своего сына под чужим именем и приглядывать за ним – в память о старой дружбе. О том, как Акутагава встречался с девушкой по имени Наоми Дордже. И о том, как Акутагава потребовал, чтобы некого Кимитаки Юки подселили к нему в комнату. Особенно Ива заинтересовала информация о том, что Акутагава заплатил за обучение своего соседа – да и вообще всячески о нём заботился… Здесь был спрятан ключ от тайны – Ив сразу это почувствовал. И сейчас, когда отметены последние подозрения насчет Наоми, он мог сосредоточиться на главном.
Ив покинул женское общежитие тем же путём, каким и проник в него. Быстрым шагом он миновал школьный парк. Когда он вошел в мужское общежитие, то его окликнула бабушка Ло:
- Куда же ты?
Ив остановился, затем, надев на лицо невинную улыбку, подошел к стойке коменданта.
- Отличное утро, бабушка Ло, – сказал он. – Как ваше здоровье?
- Ты мне зубы, красавчик, не заговаривай! – покачала головой старушка, но улыбнулась в ответ. – Ты должен быть на занятиях – это раз, во-вторых ты прошел в общежитие – не пропустив пропуск через детектор.
Ив тут же скорчил скорбную мину и стал похож на маленького разобиженного ребенка:
- Меня учитель выгнал с урока и послал в дирекцию. А я туда не хочу. Спрячьте меня, бабушка Ло!
Старушка строго сдвинула брови, и, сложив руки на груди, спросила:
- Это почему же я должна становиться соучастницей твоих проделок?!
Ив сверкнул зелеными глазами:
- Потому что я очаровашка, бабушка Ло! Вы не устоите.
Комендант, подумав немного над его словами, рассмеялась, затем махнула рукой:
- Хорошо, проходи! Только учти, скверный мальчишка, что я пропускаю тебя так в первый и последний раз!
Ив послал ей воздушный поцелуй и легко взбежал вверх по лестнице.
«Всё-таки молодость бывает только раз, – философски рассудила бабушка Ло, разворачивая газету. – Не нужно наполнять её чрезмерными формальностями и сложностями!»
Устроившись в удобном кресле, она погрузилась в чтение.
Ив поднялся на третий этаж, к комнате с номерком «120» и, вскрыв замок, проник внутрь. Юноша помедлил, изучая обстановку – его взгляд, пронзительный и напряженный, не упускал ничего. Начать обыск он решил с письменного стола: выдвинув ящики, он обнаружил там тетради, подписанные именем Акутагавы. Ив пролистал их и бросил обратно, в них не было ничего интересного – только выполненные на «отлично» задания.
- Раз Юки хранит их, – размышлял Ив вслух, – эти тетради что-то значат для него…
Он стал осматривать учебники и тетради, лежащие на крышке стола – эти принадлежали уже Юки. Ив взял одну из тетрадей, открыл несколько страниц – и тут что-то выскользнуло из неё и мягко упало на пол. Юноша взглянул себе под ноги, затем наклонился и поднял предмет.
Это была грошовая открытка.
На лицевой стороне открытке были изображены мужчина и женщина в старомодных кимоно. Ив перевернул открытку на другую сторону:
«Скучаю, Юки. Думаю о тебе всё время. Ты так далеко. Ты еще помнишь меня? Целую тебя. Целую. Целую. Целую…»
Ив положил открытку на стол, достал одну из тетрадей Акутагавы и, раскрыв её, положил рядом. Несколько секунд он изучал строки на открытке и записи в тетради: сомнений не было – и там и здесь писал один и тот же человек.
Ив хмыкнул удовлетворенно:
- Я так и думал!
Следующей его находкой был сейф, спрятанный в стенном шкафу. Если глаза юноши не были натренированы и не искали всюду подвоха, то он бы и не заметил сейфа – так хорошо его замаскировали. Ему пришлось на этот раз повозиться с отмычками – замок был с хитростью, но и он, в конце-концов, поддался упорству юноши. Ив увидел пачки денег и белый конверт, брошенный на них сверху.
В конверте находился исписанный листок.
« Дорогой Юки. Хочу сказать то, что наверняка забуду сказать и то, что я не мог сказать, потому что ты начал бы возражать и требовать объяснений.
Этим утром я отдал Садзабуро деньги за твое обучение еще за два года вперед, чтобы у тебя была возможность без проблем закончить все школьные ступени. Теперь ты можешь не беспокоиться за свое будущее. Все оставшиеся в сейфе деньги – твои. Я хочу, чтобы ты доучился и смог найти хорошую работу, чтобы все твои мечты сбылись. Не отказывайся от них – выполни эту мою последнюю просьбу! Пусть у тебя всё будет хорошо.
О комнате я тоже договорился – она целиком твоя.
Я не взял своих вещей, потому что на них могут быть электронные «жучки». Увы, но такое тоже может быть. Отдай их кому-нибудь, потому что я все равно за ними никогда не вернусь.
Пишу это письмо, а ты спишь… Ты такой красивый! Я уже схожу с ума от тоски. Мне трудно представить, что я буду испытывать потом… Прощай! »
Ив положил это послание рядом с тетрадью и открыткой. От его взгляда не ускользнуло то, что строки и на открытке и на листке в некоторых местах размыты слезами. Теперь всё вставало на свои места, картина перед его глазами стала полной… Оставалось только обдумать детали дальнейших действий.
Юноша взглянул на часы, затем лёг на постель. Забросив ногу на ногу, Ив несколько минут неотрывно смотрел в потолок. Потом он вытащил и внутреннего кармана пиджака фотоснимок и стал рассматривать его. Это был тот самый снимок, который дал ему Мидзогучи – на нём был запечатлён Акутагава в желтой футболке и с баскетбольным мячом. С того момента, как эта фотография оказалось в его руках, Ив успел изучить каждую черточку этого лица, каждый изгиб, каждую тень и перепад цвета на коже Акутагавы… Иногда Ив прикасался кончиком пальца к линии губ на снимке, проводил им по подбородку, затем опускался ниже…
Наконец, Ив принял решение. Поднявшись с постели, он достал мобильник и набрал номер Мидзогучи.
- Это я. У меня кое-что есть.
- Правда? – голос Мидзогучи слегка даже охрип от волнения. – Что именно?
- Мальчишка, его зовут Кимитаки Юки. Он был соседом Акутагавы по комнате и они были очень близки.
- В смысле, близки? – удивился мужчина.
- Они были любовниками. И, думаю, Акутагава достаточно серьезно влюбился в него.
Мидзогучи немного помолчал, затем спросил:
- Так ты думаешь, Акутагава мог сообщить ему, куда его увозят?
- Нет. Акутагава не такой дурак – этим самым он бы подставил Юки под удар. Судя по всему, уезжая, он порвал все связи, – Ив бросил очередной взгляд на размытые слезами строки. – Я думаю, Юки понятия не имеет, где сейчас находится его любовник.
- Тогда мы опять у разбитого корыта!
- Не совсем, – ответил Ив. – Я знаю, как достать Акутагаву.
- И как?
- Вы, господин Мидзогучи, пустите слух о том, что собираетесь похитить Кимитаки Юки из-за того, что он, якобы, может что-то знать о местонахождении Акутагавы. Когда его похитят – его будут жестоко пытать, чтобы выведать тайны. Постарайтесь, чтобы этот слух дошел до Коеси Мэриэмона – тот, скорее всего, не станет скрывать этого от сына, ведь он обожает Акутагаву. Ну, а если я прав, и тот действительно любит Юки – то он не бросит его в беде. Когда мальчишку заберут люди Коеси – я прослежу за ними и выйду на Акутагаву.
- Черт возьми, – пробормотал Мидзогучи восхищенно, – отличный план! Просто отличный! Я подготовлю для похищения своих лучших ребят…
- Мне не нужна группа, – перебил его Ив резко. – Я не говорил, что его на самом деле следует похищать. Я сказал, что нужно пустить слух, а они сами за ним придут. Если мы поторопимся, то всё можем испортить – и тогда на след Акутагавы уже не напасть. Я сам всё сделаю.
Мидзогучи долго молчал, и было понятно, что он недоволен мнением Ива, но потом всё же сказал:
- Хорошо, сделаем как ты задумал.
- До связи, – Ив выключил телефон.
Он еще немного пробыл в комнате Юки, а когда Ив ушел, то ничто не говорило о том, что кто-то тут был в отсутствие хозяина.
Мидзогучи с раздражением смотрел на мобильный телефон, по которому только что беседовал с Ивом.
- Проклятье! – он швырнул его в ящик стола и с грохотом задвинул его. Потом поднял глаза на своих помощников, находившихся тут же, в пыльном кабинете, служившем временным убежищем Мидзогучи. В нескольких словах он отдал необходимые приказы, касательно распространения слухов – особо отметив, чтобы их услышали люди, работающие на Коеси. Поклонившись, подчинённые поспешили отправиться выполнять приказ.
- Проклятье! – повторил мужчина, откинувшись на спинку кресла. Мрачным взглядом он оглядел ветхое и пахнущеё плесенью строение административного здания, построенного еще в начале двадцатого века рядом с угольными шахтами. Землетрясение 23-го года остановило работы здесь навсегда, а сейчас тут устроил свое тайное убежище Мидзогучи.