Она подходила к дому, когда «заметила приближающийся пикап. К этому времени она уже знала в городе почти всех, поэтому удивилась, увидев за рулем новое и одновременно чем-то очень знакомое лицо. Приблизившись к ней, пикап затормозил.
— Привет, — сказал водитель.
— Привет, — ответила она, слегка шмыгнув носом.
— Я — Чарльз О'Хэллорен.
— Эбби Сазерленд, — прошептала она. Чарльз нахмурился.
— Будьте так любезны, объясните, что тут происходит?
Сойер сидел в конторе, нервно крутя в ладонях ручку. Каждый раз, как он пытался поговорить с Эбби, все только усложнялось. Он так до сих пор и не знает, что же такое ужасное совершил. А Эбби никак не хочет объяснить.
Мужчина не должен поступаться своей гордостью, но он готов был проглотить свое самолюбие и сделать еще одну попытку, потому и пошел за ней с летного поля в кафе. Вместо этого он с ходу потребовал от нее ответа о ее отношениях с другими мужчинами и вообще вел себя как ненормальный. Никогда в жизни ему не приходилось испытывать ревность. И он растерялся. Ведь Джон, Пит, Дюк, Ральф, Митч — его друзья. По крайней мере были друзьями.
Дверь конторы открылась, и неожиданно появился его старший брат.
— Чарльз! — Сойер вскочил. — Черт, как это здорово! Когда ты вернулся?
— Около часу назад. — Чарльз скинул со спины рюкзак и поставил его в угол. Выглядел он прекрасно — загорелый, цветущий. Люди часто говорили, что он вылитый Сойер, только более высокий и стройный. Взяв кофейник, Чарльз налил себе кружку.
Сойер достаточно хорошо знал брата и сразу почувствовал неладное.
— У тебя проблемы? Брат отхлебнул кофе.
— Ты не можешь мне объяснить, как случилось, что за какие-нибудь две недели вы здесь все с ума посходили?
Сойер засмеялся.
— Так ты уже слышал о женщинах?
— Ну да.
— Мы привезли их. И еще несколько должны приехать.
— Мы?
— Кристиан и я. «Сыновья полночи».
— Чтобы они тут жили?
Сойер кивнул, веселость внезапно оставила его. Как он и предполагал, Чарльзу не понравилась их затея.
— Нам пришло в голову, что мы можем предложить им старые домишки, которые построил отец, и по двадцать акров земли. За это они должны прожить и проработать в Хард-Лаке не меньше года. — Сойер вдруг осознал, насколько смехотворно и глупо это выглядит в глазах их серьезного старшего брата. Он и сам поначалу воспринимал это как нелепость, но все его аргументы словно ветром сдуло, стоило приехать Эбби.
— И женщины будут жить в этих старых хибарах? — саркастически спросил Чарльз.
— Мы их вычистили, Чарли, привели в божеский вид.
Неожиданно брат стукнул кружкой о стол.
— Вы что, оба спятили?
— Нет. Нужно было что-то предпринять, чтобы жизнь тут продолжалась. — Сойер понимал, как глупо и напыщенно звучат его слова.
— Да вовсе не о городе вы думали, когда давали объявления, — резко возразил Чарльз. — Вы думали только о себе.
— Мы теряли пилотов одного за другим, — взорвался Сойер. — Фил уволился, и Ральф с Джоном тоже собрались было уезжать. Они соглашались остаться, только если мы привезем сюда хотя бы нескольких девушек.
— И сколько их должно приехать?
— Не знаю, — признался Сойер, стараясь совладать с гневом. — Этим занимается Кристиан.
— Значит, Кристиан прислал сюда эту королеву красоты или это твоя заслуга?
— Королеву красоты? А, ты имеешь в виду Элисон. Нет, это целиком идея Кристиана. Ладно, она и правда, видимо, не подойдет. По закону средних чисел отдельные неудачи неизбежны. Другие, глядишь, смогут прижиться и стать частью нашего общества.
— Элисон Рейнолдс хочет расторгнуть договор. Клянется, что ее надули. Я сам с ней говорил, встретился у Бена.
— Ну и Бог с ней. Говорю же тебе: я и не думал, что она останется. Я организую ей возвращение в Сиэтл. Нужно сообщить Кристиану, и он найдет другую секретаршу. Как я понял, желающих довольно много.
— Встает еще один вопрос, о котором вы двое, кажется, не подумали. Средства массовой информации.
Сойеру действительно много раз звонили, но он упрямо отказывался давать интервью. Он чувствовал себя в безопасности, считая, что здесь, в Заполярье, журналисты его не достанут.
— Ты так наивен, что считаешь, будто журналистам ничего не известно? — спросил Чарльз.
— Конечно, они знают, хотя и не от меня, — ответил Сойер. — Но скоро это станет прошлогодней новостью, и они оставят нас в покое.
— К твоему сведению, — сухо проговорил Чарльз, — я прочел о вашей идее в, газете, когда был в Анкоридже.
— Ну и ладно, пусть все знают, — равнодушно буркнул Сойер. У него были гораздо более серьезные причины для беспокойства, чем нежелательные газетные статьи.
— А как ты думаешь, что будет, когда они пронюхают, что одна уже расторгла договор? Эти женщины ничего об Аляске не знают. Они бросают все, летят сюда очертя голову и получают совсем не то, что им было обещано.
— Хорошо, с Элисон мы промахнулись.
Честно говоря, я виню в этом Кристиана. Но приезд Эбби Сазерленд — лучшее, что случилось в Хард-Лаке за последние годы. Она уже разобрала книги и открыла библиотеку.
— Это та, которая живет в доме Кристиана?
— Да. — Сойер решил, что сейчас не время рассказывать об ошибке, которую они допустили при составлении анкеты. Он не хотел говорить Чарльзу, что уже связался с семьей Кэтрин Флетчер по поводу ее дома.
— По-моему, ты плохо представляешь себе ситуацию.
Сойер вскинул голову и уставился на брата.
— Что, черт возьми, ты имеешь в виду?
— Она не собирается оставаться. Сойер прищурился.
— Кто это тебе сказал?
— Сама Эбби.
Сойеру почудилось, что земля уходит у него из-под ног. Ему понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя.
— Ты говорил с Эбби? Чарльз кивнул.
— Она останется, — заявил Сойер, не желая слушать аргументов брата.
— Сойер, черт возьми, да выслушай же, наконец, — рассердился Чарльз.
— Мне плевать, что там решит Элисон Рейнолдс, — процедил Сойер сквозь стиснутые зубы, — но Эбби и ее ребятишки останутся!
Чарльз застонал.
— У нее еще и дети есть? Сойер кинулся к двери.
— Куда ты?
— Поговорить с Эбби.
К дому Кристиана он прибежал, задыхаясь от гнева и возмущения, и начал изо всех сил барабанить кулаком в дверь.
Эбби открыла и молча уставилась на него.
— Ты никуда не уедешь! — прошипел он.
— Сойер, — прокричал сзади Чарльз, — ты отдаешь себе отчет в том, что делаешь? — Он поднялся на ступеньки. — Помните, мы с вами говорили о вашем возвращении в Сиэтл? — обратился он к Эбби, понизив голос.
Молодая женщина стояла на пороге. Сойер с трудом сдерживался, чтобы не схватить ее в объятия.
— Эбби, послушай, я…
— Сойер, оставь несчастную женщину в покое, — опять вмешался Чарльз. Сойер резко обернулся.
— Не лезь, Чарльз. Это тебя совершенно не касается. Это только мое дело. — Братья сверлили друг друга взглядом.
— Эбби, — проговорил Чарльз, — как я уже сказал, вы не обязаны жить в Хард-Лаке, если вам этого не хочется. Я лично оплачу вам билеты в Сиэтл.
Слова брата подействовали на Сойера как удар ножом в спину.
— Я же сказал, что женюсь на тебе, — прохрипел он сорвавшимся голосом. — Разве ты не этого хочешь?
— Нет. Это не то, чего я хочу. — С этими словами она попыталась закрыть дверь.
— Эбби! — отчаянно закричал Сойер, чувствуя, что не в силах ее вразумить.
Дверь захлопнулась. Он подавил в себе желание сорвать ее с петель и кинуться за Эбби. Сознание, что он вот-вот потеряет ее и ничего не может с этим поделать, совершенно раздавило его. Подобную беспомощность Сойер испытал только раз — в тот вечер, когда у него на руках умирал отец.
Глава 9
— Что у нас на обед? — спросил Скотт, заглядывая на кухню, и затараторил, не давая Эбби возможности ответить:
— Можно макароны с сыром? Не консервы, а такие, которые ты запекаешь в духовке?
— Конечно. — Эбби старалась не поворачиваться лицом к сыну, чтобы он не заметил, как она расстроена. Уже второй раз за этот день она плакала.
Буря противоречивых чувств, мучивших ее последние два дня, совершенно истощила силы женщины. Впервые после развода Эбби позволила себе влюбиться, влюбиться в человека, который совершенно не понимал, что такое любовь, который не хотел любить.
Элисон Рейнолдс вот собирается уехать. Она умнее меня, горько подумала Эбби. Она смотрит правде в глаза. Так должна была поступить и Эбби — раньше, гораздо раньше уехать, не позволить себе увлечься…
Она уже совершила одну непростительную ошибку, выйдя замуж за Дика, и поняла это почти сразу, но вместо того, чтобы признаться в этом, мучительно пыталась сделать все возможное в безнадежной ситуации. Потом годы ушли на то, чтобы вернуть свою жизнь в нормальное русло.
Какое-то время назад она снова стала мечтать, надеяться, верить, что сможет быть счастлива с мужчиной. Но иллюзии рушились одна за другой. Все началось тогда, когда она поняла, что ее работа в библиотеке просто фикция: ее привезли на Аляску, чтобы обеспечить «женское общество» кучке одичавших без любви летчиков.
Сойер не хотел, чтобы она уезжала, это он сказал прямо. Она не была уверена, почему он ведет себя так, хотя понимала, что он искренен. Сойер судорожно сопротивлялся своим чувствам к ней, отрицал их. Свое предложение жениться он облек в такую чудовищную форму, словно считал брак с ней своего рода наказанием.
— Можно пустить собаку в дом, пока мы будем обедать? — спросил Скотт, нарушая ее мысли.
Несмотря на свое настроение, Эбби улыбнулась.
— Ты же прекрасно знаешь мой ответ.
— Но, мам, — стал канючить Скотт, — я надеялся, что ты передумаешь. Игл может быть псом на улице, но в доме он очень воспитанный парень.
Казалось, сын намеревался торчать на кухне. Он открыл холодильник и вытащил пакет с соком.
— Я видел, ты разговаривала с каким-то незнакомым человеком. В пикапе. — Скотт замолчал, как будто рассчитывал, что она ему все подробно расскажет. Но так как она не торопилась с объяснением, добавил:
— Сначала я подумал, что это Сойер, но у него нет бороды.
— Это Чарльз О'Хэллорен. Брат Сойера.
— А-а. — Скотт сел за стол. Какое-то время он молчал. Потом спросил:
— Ты хорошо себя чувствуешь, мам?
— Конечно, — сказала она, с трудом улыбнувшись. — А где Сьюзен?
— Как всегда, играет с Крисси Харис. Хочешь, чтобы я позвал ее?
— Немного погодя.
Скотт допил сок и направился к задней двери.
— Не опоздай к обеду, — крикнула она ему вслед.
— Ни за что, особенно сегодня, когда у нас макароны с сыром.
Эбби чудом удалось не сжечь обед, настолько погрузилась она в свои мысли. Несмотря на сильное желание остаться, несмотря на то, что она перевернула всю свою жизнь, переезжая сюда, Эбби приняла решение. К тому времени, как примчались дети, стол был накрыт и она собралась с мужеством, чтобы сообщить им печальную новость: они уезжают из Хард-Лака. Молодая женщина прекрасно сознавала, что Скотта и Сьюзен это не обрадует.
Они уселись за стол, и Эбби решила сразу не поднимать тему отъезда.
— Я так понимаю, Элисон не хочет оставаться, — начала она как бы между прочим. — Она улетает первым утренним самолетом.
— Новая леди похожа на болонку, — прокомментировал Скотт с полным ртом макарон.
— Она по-настоящему красивая, — сказала Сьюзен.
— Она глупая. — Скотт! — одернула его мать.
— Точно! Любой, кому не понравился наш городок, особенно после того, как мы устроили ему такую замечательную встречу, не просто глупый, но и невежа.
— Все-таки она классно выглядит, — задумчиво проговорила Сьюзен, прекратив есть и внимательно глядя на мать.
Скотт был занят тем, что старался запихнуть в себя как можно больше макарон с сыром, и при этом как можно быстрее. Если бы Эбби не была так сосредоточена на своих мыслях, она бы тут же сообразила, что на крыльце сына ждет Игл.
— Знаете, — осторожно начала Эбби, — я не уверена, что нам тоже подходит это место.
— Ты что, шутишь? — закричал Скотт. — Мне тут очень нравится. Когда мы ехали, я, конечно, волновался, что у меня не будет здесь друзей. Но оказалось, что очень здорово быть новым в компании. Каждый хочет дружить со мной, а теперь, когда Сойер отдал мне старый велосипед, все вообще стало как дома.
— Здесь нет мороженщиков, — проговорила Сьюзен, возя по столу вилкой и продолжая внимательно следить за матерью.
— Здесь нет и дома, где мы могли бы жить. Когда мистер О'Хэллорен предлагал мне работу, я не сказала, что у меня семья.
— А почему мы не можем жить тут? — поинтересовалась Сьюзен. — Это очень уютный дом.
— Потому, что он принадлежит брату Сойера, Кристиану, — ответил за мать Скотт. — Сойер сказал мне, что собирается звонить какой-то старой леди, у которой здесь есть дом, но она в нем больше не живет. Он думает, мы сможем снять его. Нет у нас никаких проблем, мама. Сойер обо всем позаботится.
— Дело не только в жилье, — продолжала Эбби. — Транспортное агентство доставит нашу мебель только в Фэрбенкс. Нет никакой возможности привезти ее сюда, пока не наступит зима.
— Я могу подождать, — сказал Скотт.
— Я тоже, — согласилась Сьюзен.
— А как насчет запасов еды на зиму? — спросила мать.
Дети недоуменно уставились на нее, будто она заговорила на незнакомом языке.
— А что делают все остальные? — спросил Скотт.
— Они заранее закупают продукты на всю зиму. На троих нам нужно не меньше пяти тысяч долларов. А у нас их нет.
— А ты не можешь взять ссуду? — предложила Сьюзен.
— Нет. Я не догадывалась об этих сложностях раньше, а теперь что ж, видимо, нам лучше уехать.
— Но Сойер…
— Перестань, — оборвала она сына, тяжело вздохнув. Сейчас ей меньше всего хотелось слышать это имя. Но простыми доводами ей не отделаться, чтобы уговорить детей уехать из Хард-Лака. Это ясно. — Я начинаю думать, что мы совершили большую ошибку, уехав из Сиэтла, — прошептала она, стараясь не глядеть им в глаза.
— Ошибку? Да ни в коем случае!
— Нам тут очень нравится! — запротестовала Сьюзен.
— Это было увлекательное приключение, — сказала Эбби, — но теперь пришло время посмотреть на ситуацию трезво. Нам нужно принять очень важное решение.
— Ты давно уже все решила, — настаивал Скотт. — Разве не помнишь, что ты говорила? Ты сказала, что в любом случае мы проживем тут год, а потом будем думать, что делать дальше. Не прошло еще и месяца, а ты уже заговорила об отъезде.
— Есть вещи, которых ты не понимаешь, — произнесла Эбби. Никто не предупреждал ее, когда она решилась поехать на Аляску, что ей придется рисковать своим сердцем. Это слишком дорогая цена. За последние недели она поняла, что может обойтись без привычных удобств, без электричества, даже согласна не иметь под рукой большого магазина. Но она не может позволить разбить свое сердце.
А Сойер именно это и сделает.
Она уже испытала всю боль, какую может причинить мужчина, и не собирается предоставить Сойеру возможность пойти по стопам Дика. Пусть это трусость, но она уедет.
Детям этого не понять.
Мам, ты что, серьезно говоришь об отъезде?
Эбби проглотила комок в горле и кивнула.
— А я думала, тебе тут нравится, — сказала Сьюзен.
Никто больше не ел. Дети смотрели на нее несчастными, широко открытыми глазами.
— Просто все получилось не так, как мне представлялось, — грустно сказала Эбби.
— Это из-за Сойера? — спросил Скотт. Не желая врать, она промолчала.
— Раз вам обоим так нравится на Аляске… я подумала, может, мы сумеем устроиться в Фэрбенксе. К тому же туда привезут нашу мебель, мы снимем дом… и успеем наладить жизнь до начала школьных занятий.
— Не хочу я жить в Фэрбенксе, — решительно отказалась Сьюзен. — Хочу жить тут.
— Я не расстанусь с Иглом, — сообщил Скотт нарочито спокойным тоном. Из опыта Эбби знала, что ей нелегко будет уговорить его изменить решение.