— Я просто не могу поверить своим ушам! Неужели ты не понимаешь, что сбылась мечта всей моей жизни? Что мужчина, которого я люблю уже много лет, тоже любит меня! И я считаю, что это замечательно!
— А как же этот мужчина объяснил то, что он позволяет себе распускать руки со Сью?
— Это слухи, отвратительные слухи, которые распускают такие, как Дик. Да и ты, кстати, тоже хороша! Я знала, что это все вранье, но никто мне не верил.
— Дайан, милая, тебе лично я верю, я не верю Колфилду. Ему что-то надо от тебя. Я только еще не поняла, что он придумал.
— Нет, Ингрид, ему нужна только я. Он любит меня, понимаешь, любит! И даже хорошо, что роль Офелии досталась Сюзанне, иначе такие, как вы с Диком, тут же бы начали распускать слухи, что я легла под Итена только ради роли.
— Но она именно это и сделала! Тебе повезло, что в тот день ты после ланча не стала возвращаться в театр! Может, они и репетировали, но подобные стоны не сыграешь!
— Вы еще и подслушивали под дверью!
— И в мыслях не было! Просто я тебе уже сказала, что они выражали свои эмоции слишком бурно.
— Прости, Ингрид, но я верю Итену.
— Только потому, что у него между ног есть одно доказательство, не знаю уж, насколько оно веское!
— Я больше не желаю говорить на эту тему! — Дайан поднялась из-за стола. — Я надеялась, что ты поймешь меня. Но, видно, твои собственные симпатии и антипатии тебе дороже нашей дружбы. До свидания, Ингрид, больше можешь мне по вечерам не звонить и мест перед собраниями труппы не занимать. Спасибо тебе за все, что ты для меня делала.
— Дайан, пойми, ты делаешь огромную ошибку! — еще раз попыталась убедить подругу Ингрид.
— Я предпочитаю делать ее без тебя.
И Ингрид осталась за столиком в одиночестве.
Уже через несколько часов из памяти Дайан сгладился неприятный разговор с Ингрид. Она весь день готовилась к тому, чтобы пойти в ресторан с Итеном. Она так ждала этого вечера, так долго о нем мечтала! Дайан была счастлива, как только может быть счастлива женщина, которую пригласил на ужин самый дорогой для нее человек.
По странной случайности Колфилд выбрал тот самый ресторанчик, куда Дайан любила ходить обедать с Ингрид. Да еще и заказал тот самый столик, за которым они сидели в последний раз, когда поссорились. Дайан стало неприятно, но она тут же постаралась выбросить из головы все мысли о подруге. Она просто хотела наслаждаться сегодняшним вечером.
Они сделали заказ и, пока ожидали его, говорили о всяких глупостях. Колфилд рассказывал забавные истории, Дайан весело смеялась. Она уже давно так хорошо не отдыхала. Все ее приятели были так далеки от театра, что ей не о чем было с ними говорить, а их рассказы об игре на фондовой бирже навевали на нее смертельную скуку.
С Итеном все было по-другому. Они делали одно дело, работали в одном театре, вращались в одном кругу. Все, чего бы ни касался их разговор, было обоим близко и понятно.
Уже за десертом Колфилд завел речь о своей постановке «Гамлета». Он попытался объяснить Дайан, чем его интерпретация отличается от прочих и почему роли Офелии отводится так много места.
— Понимаешь, Дайан, — говорил он, — моя Офелия — не жертва, а охотница. Она прекрасно знает, что ее попытаются подложить, извини за грубое слово, под Гамлета. И она не сопротивляется. Ей хочется этого. Сходит же с ума она исключительно потому, что не может добиться внимания принца. Она думает, что, если станет такой же, как и Гамлет, он вновь полюбит ее. А он в ответ только: «Ступай в монастырь». Пучина сумасшествия затягивает ее все больше и больше, и в конце концов она забывает, зачем все это началось, сумасшествие становится целью.
— Очень интересно, Итен. Я еще никогда не слышала ничего подобного. Я думаю, зритель, особенно образованный зритель, это оценит.
— Тогда ты должна понимать, что не подходишь на роль Офелии. Никто не поверит, что ты не против того, чтобы тебя подложили в постель наследнику. Твоя Офелия была бы высоконравственной, чистой и прекрасной. А мне нужна Офелия — жгучая и развратная в глубине своей души. Сюзанна сможет сыграть такую. Эта роль полностью отвечает ее способностям. А тебе пришлось бы себя ломать. И кто знает, удалось бы потом нам всем склеить то, что осталось бы. Я не мог терять тебя, Дайан. — Колфилд накрыл ладонью ее маленькую хрупкую кисть.
— Итен, я так люблю тебя!
— Я тоже очень люблю тебя.
— Мне кажется, что твоя постановка принесет тебе новую славу. Ты уже излагал основную концепцию Эдаму?
— Видишь ли, милая Дайан, — лицо Колфилда сразу же помрачнело, — мы с Эдамом поссорились. Он отказался продюсировать постановку. Теперь мне придется искать деньги самому. Но я не уверен, что у меня хватит сил на это.
— Боже мой, как мог Эдам бросить тебя в такой момент! Из-за чего вы поссорились?
— Из-за Сюзанны. Он, как и большинство в нашем театре, считает, что ты бы подошла лучше. Но после того, как я тебе все объяснил, ты же понимаешь, что это не так!
— Конечно, милый!
— А Эдам даже не захотел выслушать меня до конца. Он уверен, что Сюзанна провалит пьесу. Как жаль, что я не смог его переубедить! Но, может быть, мы уже слишком долго работаем вместе и нам действительно пришло время расстаться?
— Нет, конечно же нет! — очень живо откликнулась на его слова Дайан. — Ты — прекрасный режиссер, а Эдам — прекрасный продюсер! Вы должны работать вместе!
— Но, боюсь, этого уже никогда не будет. Он даже бросает трубку, когда я пытаюсь поговорить с ним.
— Может быть, мне попробовать это сделать? — робко спросила Дайан и, опасаясь, что Колфилд начнет возражать, быстро продолжила: — Мы с ним давно знаем друг друга. Мне кажется, что Эдам ко мне очень хорошо относится. И потом, он джентльмен, он никогда не выгонит меня, пока я не закончу говорить.
— Дайан, ты уверена, что, попытавшись защищать меня, не навредишь своей карьере? Ведь у Эдама большие связи. Он бы мог помочь тебе найти другие роли и другого режиссера.
Сюзанна предупреждала, чтобы Колфилд сразу же не требовал от Дайан идти говорить с Эдамом, ведь это могло все испортить. И он теперь пытался уговорить Дайан не ходить к Эдаму.
— Ты отказываешься работать со мной? — со слезами в голосе спросила Дайан.
— Нет, конечно, что ты, милая! Просто я подумал, вдруг ты не захочешь больше со мной работать, ведь ты никогда не позволяла себе иметь какие-то отношения с людьми нашего круга. Я боялся, что могу навредить твоей репутации.
— Ты такой милый, Итен! Но мне нечего скрывать! Я ведь заслужила свое имя. Все знают, что Дайан Сегер не нужна постель, чтобы получить главную роль. К тому же, я думаю, на Эдама произведет хорошее впечатление, если я стану защищать Сюзанну, хотя все уверены, что она меня смертельно обидела! — Дайан весело рассмеялась.
— Может быть, ты и права, — с сомнением в голосе произнес Колфилд.
Он уже начал склоняться к мысли, что ничего плохого в том, Дайан не мешкая поговорит с Эдамом не будет, а они зато смогут раньше начать репетиции.
— Неужели ты сомневаешься в моей способности убедить Эдама в чем-либо? Если что, я применю свое обаяние.
— Ну, это только на крайний случай! — засмеялся Колфилд.
Все прошло именно так, как обещала Сюзанна. Он теперь был уверен, что Дайан ради него готова на все, готова даже отдаться Эдаму.
Дайан вернулась домой в одиннадцатом часу ночи, но Эдаму звонить не стала, хотя и не сомневалась, что он будет рад ее звонку в любое время. Она решила, что все важные дела лучше отложить на утро. Тем более что думать о ком-то, кроме Итена, ей совершенно не хотелось.
Уже давно Дайан не засыпала так безмятежно. Ей казалось, что она вернулась в детство, когда твердо знаешь, что самые заветные желания сбываются, стоит только их загадать.
6
Утром Дайан впервые за всю свою жизнь проспала. Она просто не услышала будильник! Очень часто Дайан сердилась на Ингрид, когда та опаздывала и при этом в оправдание говорила, что не слышала звонка. Дайан до сих пор не могла представить, как это вообще возможно. И вот теперь она поняла, что человек, который по-настоящему счастлив, может спокойно спать и не слышать ни будильника, ни шума машин за окном.
Дайан быстро вскочила с кровати. Она намеревалась заехать к Эдаму в офис прямо с утра, в одиннадцать у нее начиналась репетиция. А часы уже показывали пятнадцать минут десятого. Она наспех позавтракала и даже не стала делать макияж, так как решила, что Эдаму уж точно совершенно безразлично, как она выглядит. Дайан категорически отказывалась верить намекам Ингрид, будто она нравится Эдаму. Она всегда считала его очень милым человеком, с которым приятно поболтать, но ничего больше чем просто дружба Дайан не хотела. Ее сердце было прочно занято Итеном Колфилдом.
В офис Эдама Дайан буквально влетела. На часах уже было десять минут одиннадцатого, она очень боялась опоздать. Дайан не знала, как Итен отреагирует на ее опоздание, особенно в свете того, что произошло вчера между ними, поэтому молилась, чтобы ей довольно быстро удалось убедить Эдама вновь сотрудничать с Колфилдом.
— Добрый день, — поздоровалась она с секретарем, — мистер Хоули может сейчас меня принять?
— Я думаю, да, мисс Сегер. — Девушка улыбнулась ей и нажала на кнопку интеркома. — Мистер Хоули, к вам мисс Сегер.
— Так пропустите же ее, Элли! — немедленно прозвучал в ответ бодрый и жизнерадостный голос Эдама.
Дайан кивком поблагодарила Элли и прошла в кабинет Эдама. Он поднялся из-за рабочего стола ей навстречу.
— Привет, Дайан. Чем обязан твоему визиту?
— Привет, Эдам. У меня к тебе серьезный разговор. Ты можешь уделить мне двадцать минут?
— Хотя десять раз по двадцать минут! Ингрид, надеюсь, сообщила тебе, что я готов заняться твоим трудоустройством?
— Да, спасибо тебе большое. Но пока что я не собираюсь уходить из «Театра Эдвина Бута».
Эдам поднял бровь. Дайан давно уже знала, что в его арсенале мимических средств это означало крайнюю степень удивления. Его лицо с тонкими аристократичными чертами приобретало странное выражение. Однажды Ингрид сказала, что, когда Эдам так поднимает бровь, он становится похожим на очаровашку Фауста. Правда, Дайан не была уверена, что ее подруга знает, кто такой Фауст, но все же сходство определенно было.
— Понимаешь, у меня так много связано с этим театром… — Дайан оборвала себя, когда поняла, что начинает оправдываться перед ним. — Вообще-то я пришла по другому поводу. Мы знаем друг друга уже не первый год, Эдам. Не первый год работаем вместе. Я успела не раз убедиться в том, что ты лучший театральный продюсер в этом штате, да и, наверное, на этом континенте…
— Дайан, милая, — прервал Эдам ее тщательно продуманную по пути сюда речь, — мы оба хорошо знаем все, что ты сейчас хочешь мне сказать. Это очень даже правильная стратегия, но я как-нибудь переживу, если ты не будешь говорить мне комплименты, а сразу же перейдешь к делу.
— Ну хорошо, — Дайан обреченно вздохнула, — дело в том, что вы с Итеном поссорились. Мне это крайне неприятно. Я считаю, что два таких талантливых человека, как вы, должны и дальше продолжать сотрудничать. Я вообще не поняла причину вашей ссоры. Да, мы все часто не сходимся во взглядах и в оценках, но все же иногда надо просто доверять своему другу!
Дайан замолчала и выжидающе посмотрела на Эдама.
— Ты закончила свою проповедь мира? — довольно грубо спросил он. — Тогда позволь сказать мне. Я надеюсь, что инициатива помирить нас исходила только от тебя, потому что, если Итен попросил тебя прийти ко мне, это, как минимум, подло с его стороны. Это первое. Второе: даже ты не сможешь помирить нас. Потому что наши цели теперь различаются. Третье: ты действительно не знаешь всего, что знаю я. Ты даже толком не знаешь, что послужило причиной конфликта.
— Почему же, я довольно много слышала в последнее время о том, вернее о той, из-за кого вы поспорили.
— Мисс Элиас — только половина проблемы. Суть конфликта не в ней. Я же говорю, Дайан, ты слишком мало знаешь.
— Так расскажи мне! — потребовала она. — Я считаю, что эта проблема касается и меня.
— Интересно, как это? — ухмыльнулся Эдам.
— Два дорогих мне человека поссорились непонятно из-за чего, и теперь театр, который мне так же дорог, как и они, может получить серьезные проблемы. А так как я тоже являюсь одной из сторон данного конфликта, я считаю, что имею полное право знать обо всем. Прошу тебя, Эдам, объясни мне, за что ты взъелся на Сюзанну?
— Я уже говорил, что мисс Элиас тут совершенно ни при чем. Точнее, она не является виновницей этого конфликта. Она — его причина. Хотя, если я достаточно разбираюсь в ситуации, вероятно, ее можно назвать и виновницей. Дайан, милая, я бы не хотел обсуждать это с кем-либо, особенно с тобой.
— Нет, Эдам, тебе придется обсуждать это, и именно со мной. Ты упрям, но я тоже упряма, иначе бы мы ничего не добились в этой жизни. Тебе придется выносить меня на руках отсюда, если ты не пожелаешь ответить на мои вопросы!
— Хорошо! — Дайан почувствовала, что Эдам готов вспылить. — Если тебе так хочется, ты сейчас услышишь самую правдивую историю о милой и скромной Сюзанне Элиас, которую мы для краткости будем звать Сью, именно так она просит своих любовников называть ее, и о мистере Колфилде — самом прославленном театральном режиссере Нью-Йорка. Если ты надеешься, что это будет сказка, спешу тебя огорчить: это скорее повесть непристойного содержания.
— Избавь меня от натуралистических подробностей, — попыталась пошутить Дайан.
— Нет уж, ты хотела все знать, теперь слушай. Итак, жила-была девочка Сюзанна в маленьком городке на севере Северной Дакоты, извини за тавтологию. И, хотя городок называется Гранд-Форкс, ничего большого там нет и в помине. А Сюзанне хотелось жить. В ее понимании это означало жить очень хорошо, так хорошо, как ты даже не можешь себе представить. Но ты бы, например, начала старательно учиться, а потом много работать, и годам к сорока, может быть, сколотила бы неплохое предприятие, чтобы к шестидесяти уйти на покой и немного попутешествовать. Но Сюзанне хотелось всего и сразу. Тут мы ее не можем винить, кого из нас не мучил юношеский максимализм в шестнадцать лет! Но обычно подростковый возраст проходит и не оставляет никаких серьезных последствий, а наша героиня была непреклонна в своем желании. За что ее можно только похвалить. Но вот единственный путь, который смогла придумать для себя Сюзанна, наш целомудренный зритель, прости, слушатель, одобрить никак не может. Так вот, Сюзанна решила стать Сью. Для тебя, пока что это еще не значит, а вот она нашла свой путь в этой жизни. Для начала девушка решила попробовать себя в роли фотомодели. Тут же появилась и первая жертва, на которой можно было испробовать свои способности. Родители Сюзанны категорически не желали, чтобы их милая доченька пошла по скользкой тропке фотомоделей, и денег для подготовки портфолио не дали. Тогда девочка решила воспользоваться тем, что ей природа отсыпала щедрой рукой. Итак, первым, кто попался в сети молодой красавицы, стал местный фотограф. Портфолио ей было подготовлено. Но Сью тогда еще не была точно осведомлена о последствиях использования своего тела в качестве инструмента. У нашей очаровательной героини мог бы вырасти милый сыночек или дочка, если бы она не сделала подпольный аборт. В чем фотограф ей помог. Врачи смогли спасти Сюзанну, а вот государственный адвокат фотографа не спас. Он сейчас, как это говорится, мотает срок, причем немалый. Но он может считать, что прожил жизнь не напрасно. Он стал для Сью трамплином. Потом была еще масса полезных людей: те же фотографы, критики, владельцы толстых журналов, несколько пластических хирургов. Извини за отступление от биографии нашей героини, но мне непонятно, на что соблазнялись врачи, ведь они же сами это и сотворили. Однако вернемся к Сью. В один прекрасный момент Сюзанна поняла, что пошла по рукам. Наша героиня пережила бы все это, если бы получала какую-то приемлемую компенсацию. Но ее запросы не совпадали с возможностями, да и с желаниями ее любовников. Чтобы разорвать этот порочный круг, Сью решила перейти в театральный бизнес. Путь в Нью-Йорк был долгим и трудным, но все же она добралась сюда. Завоевать право быть принятой в труппу знаменитого Колфилда оказалось еще труднее, но кто ищет, тот всегда найдет! Сью справилась и с этой проблемой. Теперь ей нужно было оказаться в центре внимания, чтобы какой-нибудь милый и богатый старичок обратил на нее свой благосклонный взор, а также раскрыл свой кошелек. Только вот данных Сью не хватало. Пришлось вновь использовать старый испытанный способ. А тут как раз все у того же мистера Колфилда кровь взыграла, что называется, седина в бороду — бес в ребро. Сью оказалась в нужном месте в нужное время. Даже если постановка провалится, богатенький старичок ей обеспечен. А пока Колфилд вполне справится с миссией личного кошелька мисс Сюзанны Элиас. Но возникла одна маленькая проблема: вредный продюсер не желает вкладывать свои деньги и деньги доверяющих ему людей в заведомо провальный проект. Теперь ты понимаешь, Дайан, почему я не желаю иметь ничего общего с этой постановкой? Так что прошу тебя, ради всего хорошего, что было между нами, не проси меня вновь начать работать с Итеном. — Эдам повернулся к окну, чтобы не видеть того, как Дайан отреагирует на его рассказ.