Два флота Красного Флага нанесли синхронные удары по Синим. Двадцать первый навалился на ударные силы противника, отсекая их от линкоров и тем самым лишая тяжелой огневой поддержки. Шестой флот ударил по второму эшелону, пытаясь поразить «Сплендид» и «Берлин».
В зоне ответственности «Стремительного» кипела схватка с боевым охранением линкора. Штурмовики уже снесли турели на одном вражеском крейсере и готовились помочь своим коллегам с «Сурового». Тем временем ракетоносцы шестой эскадрильи уже вышли на цель.
— Внимание! — на голографической схеме загорелся красный огонек. — Внимание, цель класса ТКК выдвигается по направлению к УКК «Суровый».
— Внимание всем! Приготовиться к перехвату цели класса УКК, — скомандовал Вершин, выводя изображение со схемы на главный экран. — Поражение противокорабельными ракетами.
— Первая и вторая пусковые товсь! — прозвучал по внутренней связи голос командира БЧ-1ПР.
— Первая готов! Вторая готов! — раздалось через несколько секунд.
— Внимание! Цель 2, дистанция 9 угол к нормали 43Z!
— Есть, цель 2, дистанция 9 угол к нормали 43Z!
— Захват!
Прежде чем прозвучал ответ, прошло минуты три. За это время ракеты изучали структуру боя. Их сверхмощные компьютеры не просто фиксировались на цели, но рассчитывали все возможные варианты ее поражения. После запуска они помчатся к крейсеру врага и, обойдя все преграды, вспорют его бронированное брюхо.
— Есть захват!
— Пли!
Две белые точки появились на схеме…
— Капитан! — на связи был один из офицеров «Стремительного». — У нас проблемы. Два десантных катера прорвались сквозь наш заградогонь! Они уже присосались к борту!
— Направить в сектора высадки корабельную оборону, — коротко скомандовал Вершин. — По кораблю объявляется режим «Проникновение», задраить все отсеки.
— Есть!
По кораблю пронесся протяжный вой сирены боевой тревоги. Алые маяки разорвали всполохами спокойствие отсеков. С тихим гудением закрывались бронированные люки, превращая доки и кубрики, склады и столовые, тиры и техцентры в маленькие крепости. По специальным переходам, скрытым от посторонних глаз, затопали ботинки бойцов корабельной обороны. «Стремительный» готовился отразить атаку вражеского десанта…
Герри сидел в комнате отдыха техников при доке и задумчиво листал «Свингер» — самый популярный эротический журнал на территории Красного Флага. Перед его взором одна за другой мелькали фотографии представительниц лучшей половины человечества, не обремененных излишней одеждой. Некоторые фото механик рассматривал долго, профессиональным взглядом отмечая наилучшие достоинства каждой конкретной претендентки в девушки месяца.
От этого интеллектуального занятия его отвлек резкий треск у него за спиной. Обернувшись, Герри увидел, как на дальней от входа в комнату стене появилась яркая полоса. Она быстро удлинялась, превращаясь в алую дугу.
С секунду Герри смотрел на это странное явление, а затем, с громогласным криком «Полундра!» вскочил со стула. Все, кто был в комнате, бросили свои занятия и сгрудились вокруг пожилого механика. Техникам уже было ясно, что кто-то пытается пробраться в их отсек.
Дуга превратилась в круг, и вот уже вырезанный диск обшивки с тихим стуком упал на пол. В тоже мгновение из образовавшегося отверстия вынырнули первые фигуры в десантных скафандрах Синих. Прежде чем они успели опомниться, два десятка механиков, что были в этот момент в комнате, с ревом кинулись на них.
Космический десантник хорошо вооружен. Крепкий и маневренный скафандр, система электронной поддержки, короткоствольное, но мощное оружие и масса других Hi-tech-овских прибамбасов, давали ему огромное преимущество в схватках в узких коридорах и отсеках вражеских кораблей. Оно и понятно — задача десантника проста до безобразия: добраться до КП корабля и взять его под контроль. Разве может столь простой приказ вызвать затруднения у таких крутых бойцов, тем более что на шлеме у каждого красовался белоголовый орлан — эмблема элитного отряда Синих «Космические орлы»?
Так думали десантники, вломившиеся в комнату отдыха технарей из соседнего с ней склада, куда несколькими минутами ранее, они попали из технической шахты, что вела прямо к борту крейсера. Однако механики «Стремительного» не были согласны с такой постановкой вопроса.
На головы Синих обрушились стулья, гаечные ключи, огнетушители и даже пищевой синтезатор. Не ожидавшие такого отпора десантники попытались открыть огонь, но в образовавшейся давке им это мало помогло. Несколько механиков было убито, остальные же дрались с еще большим остервенением.
В самой гуще схватки дрался Герри. Вооруженный аппаратом плазменной сварки, он крушил своих врагов направо и налево. Механик включил аппарат на полную мощность, и теперь методично прожигал броню десантников. Синие, видя, что здесь им не пройти, попытались было сдать назад, но там их уже ждал подоспевший отряд корабельной обороны.
Поняв, что они в западне, десантники Синего Флага начали бросать оружие. Прежде чем до разгоряченных техников дошло, что враг сдается, они успели забить еще нескольких синих…
Если с «Космическими орлами» удалось разобраться почти сразу, то со вторым отрядом у корабельной обороны возникли проблемы. Вместо того, чтобы ломиться по отсекам крейсера, отряд «Шарк» двинулся в технические тоннели. Но перед этим он устроил засаду недалеко от места своей высадки. Укомплектованный почти полностью из корейцев и славян, отряд Синих дождался бойцов «Стремительного» и перебил их почти в упор. После чего беспрепятственно рванул по тоннелям к центру корабля. Пару раз он натыкался на защитников крейсера, прорывался, отстреливался, терял своих бойцов и шел дальше, почти не снижая темпа.
Бесконечные узкие коридоры сменялись тесными техническими отсеками. Прежде чем войти в них, десантники кидали в люки гранаты, после чего вваливались вовнутрь, поливая все вокруг огнем из своих автоматов.
На подступах к мостику «акул» попытались остановить опера Особого отдела. Из-за импровизированной баррикады из столов и стульев они открыли огонь по нападавшим из своих табельных пистолетов. Несколько Синих упало раненными. Остальные отступили за угол и открыли шквальный огонь из автоматов и штурмовых дробовиков. Старинное оружие, почти не изменившееся по своей конструкции с XX века, смело сопротивление. Картечь разрывала незащищенного скафандрами противника почти напополам. Десять минут, и все было кончено. Но эти минуты сделали свое дело — к мостику уже спешили два отряда корабельной обороны…
Взрыв тряхнул входную дверь на мостик. Потом еще один. Часть офицеров, побросав свои пульты и схватив из стенных ниш автоматы, выстроилась цепью перед бронированным люком, по которому уже полз багровый шрам прореза. В первых рядах оборонявшихся замер Вершин. В его руке холодно поблескивал пистолет «Ллама 40АM» — подарок Кабаяси. Спокойно, стоя в спортивной стойке, словно он был на стрельбище, а не готовился отразить нападение врага, полковник целился в центр импровизированного круга, очерчиваемого прорезом.
Вот, наконец, вырезанный кусок брони упал, и в проходе появилась одинокая сгорбленная фигура с автоматом наперевес. Вражеский десантник стоял перед офицерами и тупо смотрел на них сквозь забрало своего шлема. Его скафандр был обожжен, по ноге струилась кровь. Хрипя сквозь внешний динамик, он вскинул свое оружие и тут же получил пулю в голову из пистолета Вершина…
— Не стреляйте! Не стреляйте! Это свои! — раздалось снаружи, и в бреши в двери показался один из бойцов корабельной обороны. — Все чисто! Это последний…
Вершин кивнул.
— Всех благодарю за службу! А теперь по местам, — скомандовал капитан. — Да, и уберите здесь…
* * *
Яркие звездочки торпед стремительно неслись сквозь пустоту. С каждой секундой они приближались к своей цели, уворачиваясь от случайных трассеров. Казалось, ничто не может их остановить, но наперерез им уже летели ракеты-перехватчики, пущенные с тяжелого крейсера Синих.
Торпеды разошлись, стараясь уйти от перехватчиков. Верткие ракеты рванулись следом. Одна из них настигла замешкавшуюся торпеду и разорвалась зарядом шрапнели. Другой же повезло меньше — торпеда выпустила целый сноп ловушек, и перехватчик, потеряв ориентацию, бестолково завертелся в космосе.
Сверкнув серебристым боком в лучах Проксимы, сигара торпеды врезалась в корпус вражеского корабля…
Короткая вспышка. Почти мгновенная, и ничего. Крейсер так и продолжал двигаться в пространстве. Вдруг он дрогнул, его обшивка покрылась буграми, и в следующий момент в космос рванулись огненные фонтаны. Пламя мгновенно сжигало кислород и тут же умирало от голода, растворяясь в вакууме. Несколько секунд, и выпотрошенный остов тяжелого крейсера лег в дрейф…
— Внимание, Второй! — раздался в эфире голос Хаябусы. — Отхе…чить вон ту группу!
Красная рамка выделила три десятка истребителей, движущихся в сторону «Шанхая». Гнев чертыхнулся. Развернув истребитель в сторону вражеской эскадрильи, он дал форсаж. Вслед за ним потянулись и остальные пилоты Хаябусы.
Плотный строй Синих был разорван черными МиГами Второй эскадрильи. Звенья распались, и в космосе завертелась карусель поединков. Гнев дал очередь по ближайшему SFу, увернулся от трассеров, выпустил ракету по попавшему в прицел вражескому штурмовику и едва ушел от столкновения с пролетевшим мимо МиГом. Судя по отборной лексике, которая вслед за этим раздалась в эфире, Владимир понял, что едва не врезался в Джокера.
— Какого..?! Смотри куда прешь! — Гордон был сама любезность.
— Пардон, — буркнул Гнев, садясь на хвост очередному SFу.
Истребитель Владимира тряхнуло. Датчик захвата сообщил, что у него на хвосте враг. Гнев заложил вираж, привычно врубил форсаж и, рванув штурвал на себя, резко сбавил обороты. Однако Синий не попался на эту классическую уловку и удержался на хвосте. Его залп пробил броню фюзеляжа. Датчики откликнулись на это веселым миганием лампочек.
Владимир рванулся в одну сторону, затем в другую — все тщетно. В него вцепился ас. Настоящий ас.
— Сошлись! — прозвучал приказ Кабаяси в наушниках Огнева.
— Хрен сойдешься! — выдохнул Гнев, — у меня «синяк» на хвосте!
— Уже нет, — услышал он в ответ.
Вслед за этим синяя точка противника на радаре исчезла. Истребитель Хаябусы промчался над МиГом Владимира и занял свое место во главе звена.
— Возвращаемся на дозаправку. Быстро…
Боевые машины съезжали с подъемников только для того, чтобы техники могли их заправить и подготовить к следующему вылету. К еще не нагревшимся после космического холода истребителям, механики уже тянули силовые кабели, топливные шланги. Оружейники заправляли опустевшие магазины пушек и подвозили на электротележках ракеты. Жизнь била ключом.
Фонарь кабины открылся. Вслед за этим в кабину ворвалась целая гамма разнообразных звуков. Владимир тряхнул головой и, почувствовав легкий шлепок по шлему, поднял взгляд. Возле борта кабины стоял Герри. Лоб механика пресекала полоска пластыря телесного цвета, под левым глазом красовался внушительных видов синяк.
— Кто это тебя так? — поинтересовался Огнев.
— Бандитская пуля, — махнул рукой Герри, — ты как?
— Нормально. Посмотри фюзеляж, справа, ближе к движку.
— Ок, — кивнул механик и резво забрался на броню.
— Ну как? — поинтересовался Владимир минуту спустя.
— Хреново. Лететь не советую, — отозвался Герри.
— Надо, — твердо произнес пилот, — сколько тебе потребуется, чтобы его залатать?
— Минут десять.
— Действуй.
— Угу, — промычал механик.
Владимир попытался расправить плечи. Лямки рюкзака впились в тело, что не добавляло комфорта. Ну да ладно, это не самое страшное. Работает и слава Богу…
Внимание Огнева привлекли белые фигурки медиков, спешивших по направлению к одному из истребителей. Следом за ними катилась тележка медэвакуатора. Владимир проследил за ними взглядом и постарался рассмотреть машину, к которой они так спешили. 217-ый. Огнев чертыхнулся — это был МиГ Палаша…
Кабаяси склонился над сидящим в кабине Черновцом. Командир Второй эскадрильи сдвинул забрало, что было категорически запрещено. Его взгляд был суров.
— Командир… Что со мной? — слабо произнес пилот.
— Все в порядке, — спокойно ответил Кабаяси, глядя куда-то в самый низ кабины.
— Больно… Ноги… Почему так больно?..
Кабаяси задумался на пару секунд, а затем, приблизив свое лицо к лицу пилота, твердо произнес:
— Витя, слушай меня. Ног у тебя нет. Не вздумай психовать. Ты пилот. Мы пришьем тебе новые. Ты же знаешь, что это простая операция. Через месяц снова будешь в строю.
— Мне больно… — тупо повторял Черновец. Шок превратил его лицо в маску. Руки, все еще сжимавшие рычаги управления, едва заметно дрожали.
По лестнице быстро поднялся командир отряда медиков. Он довольно грубо оттолкнул Кабаяси и, сняв с Черновца шлем, прикрепил к шее пилота кругляш сенсора.
— Так, — обратился медик к своим людям, — быстренько берем, извлекаем и на эвакуатор.
— Он будет жить? — схватил его за рукав Кабаяси, когда медики спускали искалеченного Виктора по трапу.
Доктор посмотрел в глаза Хаябусе.
— Нет, — коротко ответил он.
— Почему? — голос японца стал жестким. — Это же простая клонотрансплантация!
— Он потерял слишком много крови… И шок повредил мозг. Для него его тело уже умерло. Максимум на что мы можем рассчитывать — пара часов. Мне очень жаль, майор.
— Мне тоже, — негромко произнес Хаябуса и затем зло выплюнул: — Симатта!..
Вторая эскадрилья сократилась почти наполовину. Часть истребителей не выпустил диспетчер после дозаправки, часть осталась в космосе навсегда. Кому-то из сбитых пилотов повезло — их подобрали Ангелы. Ангелами в космических силах называли подразделение спасателей, занимавшееся эвакуацией с поля боя катапультировавшихся пилотов. Работка у них была не пыльная. Подойти к спасательной капсуле, принять ее на борт и оказать первую помощь пилоту. Просто и безопасно. Никто и никогда не пытался сбивать их. Тот, кто тронет Ангела, окажется вне закона. За этим проследит Земля, да и сами противоборствующие стороны. Верткие грубоватые катера и сейчас сновали сквозь огонь между огромных кораблей, подбирая уцелевших…
— Так, парни. Поступила новая директива, — голос Хаябусы был как всегда спокоен, — нам предстоит снести охранение «Сплендида». Атакуем развернутым строем. С нами идет Первая. Врубаемся во врага, сковываем его и держим, пока «Стремительный» не разберется с линкором. Все.
Владимир кивнул. Он сделал это машинально. В голове царила пустота и какое-то ненормальное спокойствие. Наверное он просто устал. «Что с Черновцом? — думал молодой лейтенант. — Разве это может произойти с нами? Мы же всегда выходили сухими из воды…»
Битва была в самом разгаре. Красный и Синий Флаги уже забыли о существовании Белых и сосредоточились друг на друге. На этот раз контрразведка Красных потрудилась на славу — эффект внезапности был достигнут. За час с небольшим, «Гэлакси Групп» лишилась одиннадцати кораблей, из которых четыре были ударными крейсерами. Линкор Синих «Берлин» получил противокорабельную торпеду в корму и теперь ощутимо хромал. На его защиту кинулся весь резерв. Красные не ослабили удара, и основная свалка развернулась возле «Берлина». Это заставило Синий Флаг ослабить защиту «Сплендида», чем и собирались воспользоваться пилоты «Стремительного».
Крики, вопли, стоны… Все смешалось в эфире. Мат на четырнадцати человеческих языках слился в одну дикую какофонию. Беззвучные выстрелы орудий, мгновенные вспышки разрывов, инверсионные следы ракет, превратились в безумное светопреставление. Вот штурмовик заходит на линкор, но, перерезанный трассерами заградительного огня, на миг вспыхивает и, кувыркаясь, врезается в бронированный борт корабля. Вот истребитель, уходя от одной ракеты, попадает прямо под удар второй и разлетается на куски… Идет бой.
— Элвис! Элвис! Запрещаю! — крик Хаябусы потонул в море ругательств.