— Позволь мне самому все сделать, — сказал он, улыбнувшись.
— Уж не собираешься ли ты соблазнить эту провинциалочку, а, Гордон? — хмыкнул Майкл.
— Не смеши, старик. Я никогда не путаю работу с удовольствием, ты же знаешь, — серьезно ответил Гордон, а про себя добавил: если в этом нет нужды.
2
Алекс поймала свое отражение в висящем позади стойки зеркале и тяжело вздохнула. Боже! На что она похожа?! Просто кошмар! Надо же так испортить волосы! И зачем только она попыталась подкрасить их сама? Ведь предупреждал же парикмахер, что ее волосы чертовски трудны для окраски.
Но что ей оставалось делать, когда отросшие сантиметра на три волосы были у корней чернее ночи, а свободного времени у нее абсолютно нет? Ведь поездка в Майнтон к парикмахеру займет целый день! Поэтому, увидев в лавке Макса тюбик осветляющего крема для окраски волос в домашних условиях, она, поколебавшись с минуту, все-таки купила его.
Поздно вечером, выпроводив из паба засидевшуюся парочку туристов, Алекс быстро навела порядок, спрятала в шкафчик начатую бутылку шотландского виски и поспешила к себе наверх с одним желанием — поскорее привести голову в порядок. Девушка была уверена, что все неплохо получится. Ведь там же есть инструкция.
И вот пожалуйста! Вы только посмотрите на нее! Отросшие от корней черные волосы превратились в ярко-рыжие, и эти клоунские островки резко выделялись на фоне остальных, абсолютно не прокрасившихся. Волосы стали жесткими как солома, торчали во все стороны, и, несмотря на все старания, уложить их так и не удалось.
Алекс со злостью вспомнила картинку на коробочке, где ослепительная блондинка, улыбаясь во все тридцать два зуба, всем своим видом обещала каждому красивые и здоровые волосы. Рядом с такой красоткой разве можно было разглядеть дату изготовления этого «чуда»? А будь Алекс повнимательнее, наверняка заметила бы, что использовать краску надо было три года назад как минимум…
Когда утром, спустившись вниз, девушка горько поплакалась Сэму, тот возразил, что выглядит она превосходно. Но понимал бы он что в этом! Близорукий, почти глухой старый бедолага, всю жизнь едва сводивший концы с концами, чтобы хоть как-то продержаться на плаву с ребенком, который к тому же и родным-то ему не был.
С тех пор, как лет десять назад в Коулфилде закрылась последняя шахта, городок из процветающего постепенно превратился в унылое захолустное поселение. В нем работали только один магазин, небольшой гараж с бензоколонкой и школа, в которой единственный учитель ожидал скорой пенсии. Однако придорожная гостиница все еще носила оставшееся от прежней благополучной жизни громкое название «Солнце маори». Молодежь как-то незаметно исчезла из городка. Удивительно, но Алекс осталась здесь единственной девушкой, всем остальным особам женского пола было далеко за пятьдесят. Никого из местных мужчин Алекс не могла представить спутником жизни и отцом своих детей. Потные, грязные поденщики или развязные дальнобойщики тоже не заставляли биться ее сердце учащенно. Требования Алекс были гораздо выше.
Она думала, что найдет свою мечту в Майнтоне, но — увы! Однако замужество не являлось для девушки первостатейной задачей. Сейчас для нее было гораздо важнее расширить отель, увеличить в нем число спальных номеров, чтобы иметь возможность обслуживать побольше ищущих приключений туристов. В последнее время они частенько стали заглядывать в паб выпить пива и были не прочь задержаться в отеле на день или на два. Эти неугомонные ребята почему-то находили Коулфилд местом довольно привлекательным, а главное, романтичным, чего Алекс понять никак не могла. Наверное, потому, что здесь был ее дом, и она ко всему настолько привыкла, что уже просто не замечала какой-то особой прелести.
Похоже, жители мегаполисов думают о своих городах то же самое. Но для Алекс именно там и была настоящая романтика. Где, как не в мегаполисе с его оживленным уличным движением, с толпами людей на улицах, можно найти приключения?!
А здесь… Тишина, изредка нарушаемая пролетающими мимо тяжелыми грузовиками. А при такой бедности и малочисленности жителей, о каких приключениях можно говорить? Все на виду, да и возраст…
Самым «страшным» злом здесь можно считать грог да состязания по дартсу вечером в пятницу. Единственное, что могло бы заинтересовать полисмена, так это несколько незаконных пари на победителя, но и их заключали не всегда.
Если смотреть правде в глаза, Коулфилд умирал, становясь городом-призраком, городом-тенью. Хотя, возможно, именно это и привлекало сюда туристов, давая местным жителям возможность хоть немного заработать. Отдых и завтрак — вот что надо ищущим разнообразия путешественникам.
Сэм, однако, не спешил поддержать идею своей воспитанницы. Столько беспокойства, а будет ли толк! Но Алекс отметала все его доводы, обвиняя старика в том, что он просто не умеет, да и не хочет поработать. Она сама приведет комнаты в порядок, сама будет готовить завтраки, оборудует небольшую прачечную. И пока Сэм глубокомысленно рассуждал о пользе и вреде ее нововведений, Алекс начала действовать, уверяя, что работа никогда не принесет ей вреда. Она молода, полна сил. К тому же неглупа, совсем даже неглупа.
Идея обслуживать небольшие вечеринки прочно засела у нее в голове. Ведь сюда смогут приезжать люди даже из соседних поселков. Раньше ей и в голову такое не приходило. Столько лет она безвыездно провела в Коулфилде! Здесь повзрослела, окончила школу, начала работать в баре. Размеренная, скучная жизнь не тревожила ее мозг, он практически спал, и Алекс сама не знала, чем бы ей хотелось заняться в будущем.
Знаний, полученных в школе Коулфилда, было явно недостаточно, чтобы продолжить образование в колледже или в университете, зато Алекс удалось поступить на курсы секретарей в Майнтоне. По ночам она там продолжала работать барменшей. Это позволяло ей оплачивать жилье и еду. Окончив курсы, Алекс нашла работу в офисе, где на нее навалили столько канцелярской работы, что она крутилась как белка в колесе и вскоре поняла, что такая жизнь не для нее. Сбежав из офиса, Алекс подвизалась в местном муниципалитете до тех пор, пока ей не попалось на глаза объявление о вакансии администратора в очень оживленном мотеле.
Когда неожиданно управляющий мотелем уволился, ей предложили временно заменить его. Алекс решила, что наконец-то нашла подходящее место. Ей нравилось управлять, командовать, иметь относительную независимость. Да, быть боссом — это по ней. Хотя официально на эту должность ее никто не назначал, девушка добросовестно и небезуспешно управляла мотелем.
Все рухнуло, когда из Коулфилда неожиданно пришло известие, что заболел Сэм. Сначала это была просто простуда, но она перешла в пневмонию, и положение становилось катастрофическим. Алекс бросила все и поспешила домой, чтобы ухаживать за Сэмом и присматривать за отелем.
Она не теряла надежды быстро вернуться в Майнтон, где перед ней открылся новый мир, мир неограниченных возможностей, но следовало запастись терпением. И, хотя Сэм уверял ее, что чувствует себя вполне сносно, Алекс не была в этом уверена. Сильный кашель по утрам все еще изводил старика. Да и, когда ее не было рядом, он не расставался с бутылкой и с сигаретой, ел, Бог знает что. Про лекарства забывал, витамины не признавал. О диете и слышать не хотел. Алекс боялась, что один он не протянет и до лета. Ведь мужчины такие беспомощные, когда дело касается их здоровья или быта. Взять хотя бы отца. Пока она, хоть и была маленькой, моталась по экспедициям и как-то следила за ним, все было в порядке. Но стоило ему уехать в пустыню одному, впервые оставив ее с Сэмом, чем все закончилось?..
— Им нужна нянька, — прошептала она. — Всем.
— Что ты сказала, деточка?
Алекс внимательно посмотрела на Сэма. Взгляд остановился на его подозрительно раскрасневшихся щеках и носе. Ясно, что не утренняя свежесть тому причиной.
— Ты уже успел сбегать к Максу? Опять пили? — с горечью спросила она, увидев в руках Сэма бутылку, которую спрятала вчера в шкафчик. Разглядев, что бутылка гораздо полнее, чем была вечером, девушка возмутилась:
— Пытаешься меня обмануть?! Чем ты ее долил? Каким-нибудь дрянным виски?
— Потише, — прошептал старик. — Ты же не хочешь, чтобы наши клиенты услышали такое, а?
— Какие клиенты?
Алекс обвела взглядом паб. Никого не было, кроме старика Джима, молчаливо сидевшего на своем обычном месте в дальнем углу. Похоронив недавно жену, он остался абсолютно один, и теперь целые дни проводил за этим столиком, иногда даже не делая заказа. К нему привыкли как к дополнению интерьера и не обращали никакого внимания на его присутствие. В пабе стояла такая тишина, что Алекс расслышала шум въезжающего в городок автомобиля.
— Похоже, джип, — проронила она. — Хорошо, если это туристы. Может, остановятся что-нибудь выпить. Да и сандвичи сегодня удались.
Ужасный день! Никаких посетителей. Скорее бы лето. Летом туристы всегда заглядывали к ним за пивом или за холодным лимонадом.
Настроение улучшилось, когда Алекс поняла, что машина не проскочила мимо: захрустел гравий на дорожке, ведущей к парковочной площадке у входа в паб. Кто-то заглушил мотор. Хлопнула дверца машины, и через минуту раздались шаги на деревянной террасе, тянувшейся по всему фасаду отеля…
Высокая фигура окончательно материализовалась во вращающихся входных дверях. Косые лучи зимнего солнца высветили силуэт широкоплечего мужчины. На мгновение замешкавшись в вертушке, он толкнул ее вперед и вошел в паб.
Алекс замерла за стойкой, с восхищением глядя на вошедшего. Боже! Какой мужчина! Такого она никогда не видела ни в Коулфилде, ни даже в Майнтоне.
Он выглядел, как будто только что сошел с рекламного щита модного магазина или со страниц итальянского журнала мод. Элегантный, утонченный, приветливо улыбающийся. Превосходно сложенный. Этакая ожившая древнегреческая или римская скульптура. Красавец с волевым подбородком. Нос прямой, с четко вырезанными трепетными ноздрями. Густые каштановые волосы, подстриженные в классическом стиле и зачесанные назад, открывают высокий лоб.
Но притягательнее всего были глаза. Серые с легкой голубизной, глубокие и выразительные, они так и лучились под густыми резко изломленными бровями.
Сердце Алекс учащенно забилось. Убийственно хорош, подумала она. Но быть таким сексуальным поистине грешно. Интересно бы узнать, каким ветром его занесло к нам?
3
На мгновение Гордон засомневался, не сделал ли он тактическую ошибку, надев новый костюм «от кутюр». Все смотрели на него, по меньшей мере, как на инопланетянина. И чучело в углу, и плешивый старик за стойкой, и девушка, стоящая рядом с ним.
Мисс Александра Суинберн, предположил Гордон.
В полумраке паба он старался получше рассмотреть девушку. Боже, что у нее на голове? Это волосы? Да если бы такое сотворили с женщиной в сиднейском салоне, она немедленно повесилась бы. Смотреть страшно!
Будем надеяться, что это поправимо, успокаивал себя Гордон, продолжая пристально разглядывать девушку.
Взгляд сфокусировался на ее лице, абсолютно «натуральном», без малейших следов косметики. Ну, не так уж и плохо, заключил он. Глаза большие, да и скулы — высокие. Губки пухлые, даже без помады аппетитные. А вот брови могли бы быть и потоньше. И кожа суховата. Похоже, за день ничего не поправишь даже в лучшем салоне красоты. Но фигурка — ничего. И бюст превосходный. Однако она гораздо выше и тоньше, чем Мэгги. Вряд ли сможет воспользоваться ее гардеробом. А жаль, Майкл говорил, что там есть наряды для любого случая. И вещи великолепные.
Свитер и застиранные джинсы барменши абсолютно не увязывались с мысленно созданным Гордоном образом новой хозяйки «Роковой женщины».
Гордон приветливо улыбнулся. Однако девушка, продолжая сосредоточенно смотреть на него, не ответила на ослепительную улыбку.
Неприятный холодок сомнения вновь закрался в его душу. Уж не пустое ли дело задумали они с Майклом? Гордон погасил улыбку. Похоже, незачем и стараться, если, проверенное на многих женщинах, его очарование здесь не достигает цели. Вероятно, он не во вкусе этой мисс. Ей, должно быть, нравятся грубые, неотесанные парни, которые всегда под рукой и готовы выполнить любой ее каприз. Но может, во всем виноват все-таки костюм «от кутюр»?
Ну, что ж, посмотрим, как поведет себя девчонка дальше.
Надев на лицо непроницаемую маску, Гордон опустил свой роскошный кожаный портфель на пол и облокотился на стойку бара прямо напротив своей добычи.
— Мисс Суинберн? — спросил он небрежно. — Мисс Александра Суинберн?
Девушка не произнесла ни слова и продолжала настороженно смотреть на него.
— Что вы хотите? — задал вопрос плешивый, подозрительно взглянув на Гордона. Вблизи он выглядел еще старше, но как-то внушительнее, чем показался на первый взгляд.
— Меня зовут Гордон Кросби. Я представляю здесь сиднейскую компанию «Роковая женщина». Смею надеяться, что вы о ней слышали. Она занимается торговлей… э-э-э… оригинальным женским бельем.
Лучше не говорить «сексуальным», решил Гордон в последний момент.
Девушка наконец-то открыла рот.
— Вы продаете лифчики и трусики? — спросила она, давясь смехом.
Еще года три назад Гордон покраснел бы. Но ему доводилось бывать в переделках куда круче этой. Он сдержанно улыбнулся.
— Нет, я не агент по продаже женского белья. Я его только рекламирую. У меня в Сиднее рекламное агентство. «Ничего невозможного нет» — так оно называется. Но, возможно, о нем-то вы и не слышали, не так ли?
— Простите, — сказала девушка, — но я действительно не слышала ни о компании, ни о рекламном агентстве. И как случилось, что вам стало известно мое имя? Каковы причины, по которым вы обратились ко мне?
Гордон замер, ошеломленный. Услышать правильную, может быть, чуть-чуть чопорную речь из уст этой крашеной провинциалочки?! Да барменша из новозеландской глубинки говорит скорее как премьер британского правительства!
— Да-да, и мне бы хотелось это знать, — вторил ей старик.
Гордон быстро оправился от потрясения и принялся с жаром знакомить их с историей «Роковой женщины» и ее босса, закончив рассказ трагической гибелью Мэгги и тяжелым положением компании. Он старательно обходил все, что могло бы задеть сексуальную ориентацию тетушки. То, что Мэгги была лесбиянкой, девушке знать совсем не обязательно. По крайней мере, сейчас. Его сообщение, что Мэгги завещала все свое состояние ближайшей родственнице, которой волей случая оказалась Алекс, привело слушателей в замешательство.
Гордон протянул девушке свое рекомендательное письмо от юридической фирмы Майкла и копию завещания. Алекс принялась внимательно читать бумаги, время от времени кивая. Гордону доставляло истинное удовольствие наблюдать, как постепенно лицо девушки оттаивало. Закончив чтение, она передала бумаги старику и с изумлением посмотрела на Гордона.
— Я знала, что у отца где-то в Австралии живет сестра, но папа ни в какую не хотел познакомить меня с ней. И иметь с ней какие-либо совместные дела он тоже не собирался. Отец говорил, что его сестричка — безнравственная, греховодная особа.
Брови Гордона удивленно поползли вверх. Что имел в виду мистер Суинберн? То, что его сестра — лесбиянка, или то, что выбрала сомнительный, на его взгляд, бизнес — торговлю сексуальным женским бельем?
— Надо понимать, Алекс теперь наследница? — вмешался в разговор старик. — И что? Она теперь богата?
Гордон повернулся к нему.
— И да, и нет. К несчастью, Мэгги не оставила ничего, только очень хорошую одежду. Когда она погибла, у нее, кроме долгов, правда небольших, ничего не оказалось. Однако, она завещала большое количество акций своей компании.
— Здорово! Это же грандиозно! — воскликнул старик. — Ты слышишь, деточка? Ты богата!
— Я так не думаю, — задумчиво протянула девушка. — Из того, что только что сказал мистер Кросби, ясно: эти акции сейчас многого не стоят. Это так?