М а р т а. Но раз мы его видим, значит он — привидение?
Слева входят две пожилые англичанки.
Б е р а н ж е. Существует поверье, что, когда люди умирают, они отправляются в антимир.
1-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Имеются факты, подтверждающие это поверье. Как только человек умирает и его кладут в гроб, труп исчезает.
2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Этим объясняется то, что гробы такие легкие. Куда деваются трупы?
Слева входят 2-й англичанин и 2-я англичанка.
2-й а н г л и ч а н и н. Куда деваются трупы? Привидений не бывает.
Справа входят 1-й англичанин и 1-я англичанка.
1-я а н г л и ч а н к а. Привидений не бывает.
Б е р а н ж е. Те, кто покидают этот мир, навсегда уходят — «уходят», это только так говорится, — в антимир, где живут с антиголовами...
2-я а н г л и ч а н к а. У них антиголовы.
Слева входит Джон Буль.
Д ж о н Б у л ь. Антиголовы, антиконечности, антиодежда, античувства, антисердца.
Б е р а н ж е. Если и удается кого заметить, то только случайно, — как этого псевдогосподина, который только что тут прошел.
1-я а н г л и ч а н к а. Если не бывает привидений, то бывают пришельцы.
2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Или перехожане.
1-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Они переходят случайно через маленький кусочек нашего мира, всего за несколько секунд, даже не замечая этого.
1-я а н г л и ч а н к а. А может быть, мы сами в этот момент переходим через их мир.
2-я а н г л и ч а н к а. Не замечая этого.
Д ж о н Б у л ь. В таком случае, какими мы им кажемся? Никакими, никакими.
Ж о з е ф и н а. Эти пришельцы — лишь образы, порожденные фантазией ветра.
В с е а н г л и ч а н е (вместе). Судя по всему, эти пришельцы — лишь образы, порожденные фантазией ветра.
1-я а н г л и ч а н к а. Образы, порожденные фантазией ветра.
Англичане расходятся и уходят со сцены.
Б е р а н ж е. Да нет, нет же. Негатив нашей вселенной существует, и у нас есть доказательства, или, вернее, свидетельства, языковые доказательства.
Ж о з е ф и н а. Какие языковые доказательства?
Б е р а н ж е. Ну, например, выражение «мир иной»... Хотя большинство людей не знают происхождения этой фразы...
Беранже, Жозефина и Марта стоят в центре сцены.
На авансцене, между Беранже и зрителями, или на заднике, появляются предметы, которые называет Беранже.
...Может быть, удастся получить смутное представление об этом мире, когда видишь отражающиеся в воде башни замка, муху, сидящую на потолке вниз головой, текст, написанный справа налево и снизу вверх, анаграмму (она может быть представлена картиной из переплетенных заглавных букв), жонглера, акробата или солнечные лучи, которые преломляются, разбиваются, рассыпаются в цветную пыль, пройдя через хрустальную призму, чтобы вновь собраться, видишь, на этой стене, на этом экране, на твоем лице, как яркий ровный свет... и наоборот... К счастью, центр нашей вселенной не сталкивается с центром антимира...
М а р т а. А что было бы?
Б е р а н ж е. В это мгновение была бы аннигиляция, полное взаимное уничтожение. Пессимисты считают, что одна за одной будут уничтожены все вселенные. Может быть, так все и закончится.
М а р т а. Ты думаешь? Это ужасно. И что? Ничего не будет?
Б е р а н ж е. Все начнется с начала.
Ж о з е ф и н а. Послушай, дорогой, по-моему в последнее время ты слишком много пьешь. Это мешает тебе работать.
Б е р а н ж е. Отнюдь. Что я сейчас делаю?
Ж о з е ф и н а. Или же на тебя влияет та низкопробная литература, пример которой ты нам привел.
М а р т а. Оставь его. Он свободный человек.
Ж о з е ф и н а. Хватит болтать, давай лучше походим по траве. Трава освежает мысли.
Б е р а н ж е. Погуляем, давайте погуляем.
Он берет за руки Жозефину и Марту. Они идут в глубь сцены, где стоит дерево или куст в цвету.
Жозефина — слева от Беранже, Марта — справа. Вдруг слева от Жозефины появляется небольшая,
украшенная цветами розовая колонна.
Ж о з е ф и н а (слегка испуганно). Что это такое?
Б е р а н ж е. Колонна, ты же видишь.
М а р т а. Она шатается.
Б е р а н ж е. Она учится стоять.
Ж о з е ф и н а. Ее только что здесь не было.
Б е р а н ж е. Конечно, она возникла из небытия. Видишь, она еще совсем свеженькая.
Ж о з е ф и н а. Что такое небытие?
Б е р а н ж е. Это рабочая космическая гипотеза.
Пока он говорит, Марта собирает маргаритки вокруг.
Нельзя сказать, что оно существует, ибо, если бы оно существовало, оно бы не было небытием. Это что-то вроде ящика, в который входят и из которого выходят все миры. И вместе с тем, он очень маленький, меньше, чем самая маленькая ямка, меньше, чем наперсток, меньше, чем сама малость, потому что у него нет измерений. Понимаешь, эти разрушенные дворцы, от которых остались одни руины, исчезнут со временем полностью, но, может быть, — и в этом и скрыта надежда — пройдя через небытие, все восстановится, возродится на той стороне. Но, разумеется, наоборот, потому что это будет другая сторона. Процесс возрождения, вероятно, уже начался; руины, камни исчезают, чтобы восстановиться в том мире. И вещи это чувствуют, иначе чем же еще объясняется эта атмосфера веселья, атмосфера торжества вокруг (обводит рукой), красота этого дня?
Дерево, стоящее в глубине, к которому направлялось семейство Беранже, внезапно исчезает.
М а р т а. Дерево исчезло. Куда оно делось?
Б е р а н ж е. Его, вне всякого сомнения, засосало небытие.
Ж о з е ф и н а. Это уж слишком!..
Б е р а н ж е. Напротив, вполне естественно.
Ж о з е ф и н а. Как ты это объяснишь?
Б е р а н ж е. Так восстанавливается равновесие.
Ж о з е ф и н а. Какое равновесие?
Б е р а н ж е. Я хочу сказать, мировое и сверхмировое равновесие. Когда что-нибудь исчезает (колонна исчезает), другое должно появиться (появляется дерево). Ибо все эти предметы принадлежат космосу, они посчитаны, существует множество бесконечностей, но внутри бесконечностей содержатся конечные пределы... границы бесконечного.
М а р т а. Я поняла, мама. Папа нам рассказывает о множественно-универсальном исчислении.
Вновь исчезает дерево и появляется колонна.
Б е р а н ж е. Исчисление в действии: раз (колонна исчезает), два (появляется дерево). Раз, два!
М а р т а. Как забавно!
Ж о з е ф и н а. Ты находишь?
Б е р а н ж е. Раз! (Одновременно исчезают дерево и куст.) Глядите! Два! (Дерево и куст появляются.) Ошибка в счете, учетчик дал промашку... или бутафор.
Появляется Прохожий из антимира.
М а р т а. Это из-за него, из-за него все запуталось.
Ж о з е ф и н а. Вот бессмыслица.
Прохожий из антимира пропадает, дерево и колонна тоже.
Нет, глядите, все не по правилам, правила нельзя установить.
Б е р а н ж е. Все-таки можно. Раз!
Ж о з е ф и н а. Да нет, посмотри же.
Возникает дерево.
Б е р а н ж е. Вот видишь, я говорил.
М а р т а. Папа тебе говорил.
Два или три раза по очереди исчезают и появляются дерево и колонна.
Ж о з е ф и н а. Все же это раздражает. Что они делают?
Б е р а н ж е. Ты сама должна выбрать. Решайся, это несложно. Что тебе больше нравится?
Ж о з е ф и н а. Вот это. (Показывает на колонну — и колонна остается.)
Б е р а н ж е. Тогда оставь себе эту колонну. Я тебе ее дарю.
Ж о з е ф и н а. Спасибо. А как ее удержать?
М а р т а. Твое желание способно удержать ее!
Б е р а н ж е. Граница небытия невидима, ее можно легко перешагнуть. Гляди. (Появляются, затем вновь исчезают нога и трубка Прохожего из антимира.) Смотри. (Появляется и исчезает Прохожий из антимира, без головы и без трубки.) Видишь.
Ж о з е ф и н а. Хватит докучать мне с ним, я уже говорила тебе, что не хочу его видеть.
Б е р а н ж е (в сторону). Подумать только, что некоторые представляют себе небытие как громадную черную пустоту, бездонную густоту. А ведь небытие — ни черное, ни белое, для того, чтобы быть бездонным, ему понадобилась бы уйма пространства.
Ж о з е ф и н а. Я тебе уже сказала, не хочу его больше видеть. Из нашего он мира или из какого другого, но он раздражает меня со своей трубкой.
Б е р а н ж е (по-прежнему в сторону). Небытие — ни черное, ни белое, оно не существует, оно повсюду.
Ж о з е ф и н а. Где вы, друг мой? В небытии или уже по ту сторону? Я с вами говорю, а вы не отвечаете.
Б е р а н ж е. Как тебе удается проникать в мои мысли?
Ж о з е ф и н а. Я ведь внимательная. Я слушаю тебя. Я-то тебя слушаю.
Б е р а н ж е. Однако я ничего вслух не говорил. Даже губами не шевелил.
Ж о з е ф и н а. Это не мешает слышать, когда очень хочешь.
М а р т а (подходит с букетом маргариток). На тебя достаточно посмотреть, чтобы угадать все твои мысли. У тебя такое выразительное лицо. Тебе нужно было стать киноактером, или мимом, или обезьянкой. Мои цветы тебе нравятся?
Б е р а н ж е. Они такие живые и трепетные.
М а р т а. Хочешь цветок? (Вставляет ему цветок в петлицу.) Это самый красивый. (Поворачивается к Жозефине.) А ты хочешь один или два? (Прикрепляет цветы к шляпке Жозефины.)
Б е р а н ж е. Не могу устоять перед проявлениями нежности. Ах, если бы все были как ты! Мы бы жили безмятежно. Жизнь стала бы возможной, и умереть можно было бы мирно, без сожалений. Когда живешь весело, можно весело и умереть. Нужно всегда любить друг друга.
Ж о з е ф и н а. Такое иногда случается.
М а р т а. Я вот всегда люблю.
Б е р а н ж е. Что ты любишь?
М а р т а. Люблю... Не знаю что... Но люблю. Все так прекрасно вокруг.
Б е р а н ж е. Ты права. Но это забывается. Чаще всего об этом не помнишь. Напомни мне, когда увидишь, что мы с мамой озабочены.
Ж о з е ф и н а (Марте). Не урони цветы. (Беранже.) А куда мы дома поставим колонну? На балкон или во двор?
Б е р а н ж е. Я еще никогда не чувствовал себя таким отдохнувшим, таким счастливым. Никогда не ощущал такой легкости. Что со мной? (Пока он говорит с Мартой, пейзаж изменяется, колонна незаметно исчезает.) Это благодаря тебе. Ты права.
Ж о з е ф и н а. Я думаю, тебе пошел на пользу воздух. Кислород. Тебе надо почаще жить за городом. Врач тебе говорил. А потом ходьба помогает, это известно.
Б е р а н ж е. Конечно, ты права, конечно, ты права. Я вижу все будто в первый раз. Я только что родился.
Ж о з е ф и н а. Отныне тебе нужно лишь смотреть вокруг широко раскрытыми глазами.
Б е р а н ж е. Это как бы одна из забытых радостей жизни, забытых, но хорошо известных, как что-то, что всегда мне принадлежало, что я теряю каждый день и что все-таки никогда не теряется. А когда нахожу, то сразу узнаю. Именно так.
Ж о з е ф и н а (Беранже). Успокойся. Незачем скакать как ребенок.
М а р т а. Ах, это неважно. Его никто не видит. Англичане ушли.
Ж о з е ф и н а (Беранже). Ты говоришь немного непонятно.
Б е р а н ж е. Наоборот, я говорю вполне конкретно. Это физическая легкость. Я ее ощущаю вот здесь. Мои легкие наполняются воздухом более невесомым, чем обычный воздух. Пары ударяют мне в голову. Дивное опьянение! Дивное опьянение! Вы его тоже чувствуете? Вы его тоже чувствуете?
Ж о з е ф и н а. Может быть, в некоторой степени.
М а р т а. А я сильно.
Ж о з е ф и н а. Тебя это не тревожит? Боюсь, есть в этом что-то тревожное.
Б е р а н ж е. Меня сейчас ничто больше не тревожит. Абсолютно ничто.
Ж о з е ф и н а. Тем лучше для тебя. Подольше бы так.
Б е р а н ж е. Я опьянен уверенностью.
Ж о з е ф и н а. Какой уверенностью?
М а р т а. Не задавай ему больше вопросов, мама, это может поколебать его уверенность.
Б е р а н ж е. Уверенность, уверенность, сам не знаю, какая уверенность. Я уверен в том, что это — уверенность.
Ж о з е ф и н а. Значит, это не уверенность, поскольку она неуверенна и неопределенна. Для уверенности характерна точность.
Б е р а н ж е. А для меня, а для меня точно очерченная уверенность таковой больше не является, поскольку у нее есть границы, поскольку она под угрозой отрицания. К тому же нет ничего менее точного, чем точность.
Ж о з е ф и н а. Ты должен перечитать Декарта.
Б е р а н ж е. Что значит слово «точность»?
Ж о з е ф и н а. Ты говоришь на очень странном языке. У тебя слова теряют смысл. Их не узнаешь.
М а р т а. Я узнаю.
Ж о з е ф и н а. Замолчи. Ты не должна бездумно соглашаться со всем, что он говорит, только потому, что это твой отец. (Беранже.) Лишь ты сам можешь себя понять, да и то...
М а р т а. Я его понимаю.
Ж о з е ф и н а. Ты безнадежна.
Б е р а н ж е. Ну и что, если я сам себя не понимаю? Я был бы менее счастлив, если бы понимал.
Ж о з е ф и н а. Должна же быть какая-то причина всего этого.
Б е р а н ж е. Может, и есть причина. Пошли, пошли.
М а р т а. Пошли. Дай мне руку, папа, дай руку, мама.
Они подходят друг к другу, берутся за руки и делают несколько шагов в глубь сцены. На заднике, который разворачивался,
пока они разговаривали, были видны разные пейзажи; сейчас на нем показался очень большой серебряный мост.
Б е р а н ж е. Вот она, вот она, причина! Все из-за нее. Смотрите! Смотрите!
Беранже отбегает на несколько шагов в сторону моста.
Ж о з е ф и н а. Куда ты?
М а р т а. Подожди нас. Куда ты бежишь? Не уходи!
Ж о з е ф и н а. Подожди нас!
Жозефина и Марта замечают мост, вскрикивают.
Ж о з е ф и н а и М а р т а. О! Какая красота!
Ж о з е ф и н а. Прелесть!
М а р т а. Видишь, он был прав.
Ж о з е ф и н а. Да, Беранже, ты не ошибся.
Серебряный арочный мост, переливающийся на свету, перекинут через пропасть. Он похож на корабль, воздушен,
кажется подвешенным очень высоко над рекой, над сверкающими холмами.
Марта и Жозефина подходят и любуются.
Англичане с детьми входят слева и справа. Тоже смотрят на мост. Однако они спокойнее, гораздо спокойнее,
и комментарии их рассудительны.
Б е р а н ж е. Теперь я понимаю, понимаю причину этой радости. Вот почему я вдруг почувствовал себя таким легким.
1-й а н г л и ч а н и н (входя слева). О!
1-я а н г л и ч а н к а. А!
2-й а н г л и ч а н и н (входя справа). А!
2-я а н г л и ч а н к а. О!
Д ж о н Б у л ь (входя слева). А! О!
М а л ь ч и к (входит с родителями). Что это за махина?
1-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Не надо говорить «махина». Нужно сказать «большой серебряный мост».
Ж у р н а л и с т (входит справа). А, вы здесь, господин Беранже? Можете что-нибудь сказать про мост?
Ж о з е ф и н а. Оставьте его, мсье, он не инженер и не архитектор и не разбирается в конструкциях.
Ж у р н а л и с т. Извините, мадам, очень жаль. (Отходит.)
М а р т а. Ничего не видно. Англичане заслонили.
Ж о з е ф и н а. Отойдите, дамы и господа, мы его первые заметили.
Все англичане, один за другим, произносят: «Ай эм сорри» и отходят в сторону. Девочка тоже говорит:
«Ай эм сорри». Мальчик молчит.
1-я а н г л и ч а н к а. Или ты скажешь: «Ай эм сорри», или я тебя отшлепаю.
М а л ь ч и к. Не хочу говорить: «Ай эм сорри».
1-я а н г л и ч а н к а (Жозефине). Ай эм сорри.