Я кивнула. Свидетель в это время развернулся спиной к проезжей части и тоже принялся меня разглядывать, делая упор на живот. Потом он как-то странно крякнул, в глазах промелькнуло удивление, и он стал на меня падать. Я отпрыгнула в сторону – и тут мне что-то ударило в левую сторону груди. Больно! Аж дыхание на мгновение перехватило. В следующее мгновение я уже сообразила, что происходит, и рухнула наземь с воплем «Таня, ложись!».
Глава 7
Потом начался сумасшедший дом. Хорошо хоть, не затоптали.
Какие-то руки быстро подняли меня на ноги (руки оказались Виталиными) и потащили в здание. За нами припустила Татьяна, которая в критической ситуации соображает очень быстро. За Татьяной бежал Пашка с включенной камерой и Василий с сумкой, в которой позвякивало.
– Что случилось? – заорала какая-то тетка, с которой мы столкнулись в дверях загса.
Мы от нее только отмахнулись и схватились за мобильные телефоны. Я звонила Андрюше в Управление (сообщить, что он выиграл пари), Татьяна по моей просьбе – в прокуратуру Сан Санычу (который тоже обещал быть в состоянии боевой готовности), Василий – своим коллегам в морг судмедэкспертизы (где меня очень любят и всегда рады предоставить материал для репортажа, если в городе ничего не происходит, а мне нужно давать что-то в эфир), Виталя – кому-то из окружения Ивана Захаровича, не прибывшего на свадьбу. Пашка стоял у дверей и снимал происходящее на улице. В любом случае мобильника у него нет, он их вечно теряет, а я всегда знаю, где его найти.
После Андрюши и по его рекомендации я все-таки позвонила в «ноль-два», представилась и сообщила о случившемся. Дежурный на другом конце на мгновение замолк, потом заорал кому-то, что он выиграл пять штук, потом вспомнил обо мне и сказал, что «ребята сейчас будут», потом откашлялся и уточнил, вышла я замуж за олигарха или нет. Я ответила, что нет и не могу сказать, произойдет это или нет.
После того как мы все поговорили по телефонам, я обратила внимание, что в холле скопилось уже довольно много народу. Все собравшиеся не могли быть сотрудниками этого учреждения. Или знакомые сотрудников приехали посмотреть на живого олигарха? Оказалось, что и на меня тоже, две дамы даже попросили у меня автограф. Народ также интересовало, что произошло на улице, но сунуться туда никто не решался.
Потом откуда-то из внутренних помещений появилась мама олигарха, недавно посетившая меня по месту жительства.
«Боже, кому пришло в голову сделать ей такую прическу?»
То, что было на голове у мадам Фисташковой, наводило на мысль о пушкинских временах – дамы того времени часто изображались на портретах как раз так, но моя будущая свекровь, кажется, переборщила с шиньоном. Волосы были разделены на прямой пробор, убраны со лба, а с висков свисали по три локона. Нашлепка на затылке оказалась не только слишком большой, но еще и отличавшейся по цвету и какой-то всклокоченной, словно за нее дергали. Или Фисташкова уже с кем-то подраться успела?
– Так, а сын мой где? – рявкнула она вместо приветствия. – Все-таки хватило ума не жениться? Передумал? Молодец! – Потом она оглядела меня. – А ты что, не могла чистое и не рваное платье надеть? Или дырка на сиське теперь в моде?
Я опустила глаза. Да, платье на самом деле несколько испачкалось в пыли, когда я падала, но его было легко отчистить, а слева на груди я увидела небольшую дырочку… Я опустила туда руку, поморщилась при прикосновении, а потом нащупала пулю, застрявшую в бронежилете. Да, Иван Захарович сделал мне лучший подарок из возможных!
Виталя все понял и тихо сказал, что останется синяк. Но что такое синяк в сравнении с сохраненной жизнью? Татьяна меня уже отряхивала. Потом я отряхну ее. Фисташкова продолжала что-то кричать, но никто не обращал на нее внимания. Собравшихся в холле дам заинтересовала пуля, которую я вытащила из бронежилета и передала патологоанатому Василию.
– Что-то иностранное, – сказал он, повертев ее в руках. – Специалист определит.
Я представляла, из какого дома стреляли – он стоял на другой стороне проезжей части. Но вот из какого окна, предстояло определять органам. Я не сомневалась, что количество возможных мест удастся свести к минимуму – спасибо компьютерным программам, появившимся в последние годы. Трассологическая экспертиза шагнула далеко вперед. Возможно, и съемка кого-то из операторов поможет.
Только стрелка на месте, конечно, уже нет.
– Интересно, в кого все-таки стреляли? – задумчиво произнесла Татьяна, которую я только что закончила отряхивать. Может, нам на самом деле стоило купить черные платья?
– Если в меня, то это кто-то из обиженных баб, – высказала свое предположение я. – Если в него – что скорее, – то тут нужно искать среди конкурентов. В особенности если решили ограничиться его заместителем, понимая, что до него самого не добраться. И ведь он предупреждал…
– Он не предупреждал, что могут стрелять в тебя! – зашипела Татьяна. – А если это конкуренты, то зачем стрелять в тебя ДО заключения брака? Ты можешь претендовать на имущество Фисташкова, только став официальной женой. Или кому-то нужно было обязательно не допустить этот брак? Почему?
– Как раз для того, чтобы я не могла претендовать на его имущество.
– Дело в какой-то бабе, а не в конкурентах, – сказал Пашка. – У олигарха такого уровня должны быть улажены вопросы с конкурентами. Хуже, лучше, но улажены. И сейчас не девяностые годы! Хотя, конечно, и теперь стреляют. Но…
– Бригада приехала! – крикнул от двери Василий.
Вскоре в здание загса уже входили мои старые знакомые. Андрюша и Сан Саныч меня облобызали и сказали, будто предполагали, что «все так и закончится». Остальные сотрудники органов радостно улыбались.
– Юля, что-то ты поправилась, – вдруг заметил Сан Саныч. Остальные члены бригады тоже стали ко мне внимательно приглядываться, потом посмотрели на Татьяну.
Мы с подругой хихикнули, Василий тем временем вытянул вперед руку с пулей на ладони и заявил, что «это из Юли».
– Бронежилет! – первым догадался Андрюша и принялся меня ощупывать. – И кому в голову пришло его надеть под свадебное платье?
Я пояснила, что эта мысль одновременно пришла в несколько голов и оказалась очень верной. Тут, расталкивая собравшихся вокруг меня членов бригады, появилась Виктория Семеновна, схватила меня за руку и велела что-нибудь сказать в камеру над трупом – «как обычно». Народ же ждет оригинального репортажа со свадьбы.
– Паша, ты след от пули на ней крупным планом снял? – уточнила наша главная у оператора.
– Естественно, – сказал Пашка. – Я и процесс попадания пули снял.
Органы запросили копию съемки, и она им была обещана к вечеру. Наш холдинг дружит и активно сотрудничает с милицией (вернее, с определенными ее представителями), и мы часто пересылаем в Управление Пашкины записи.
Всей компанией мы вышли к значительно опустевшей площадке (ряды девушек в траурных платьях очень сильно поредели, правда, поклонниц Небосклонова прибавилось, но они стояли в сторонке). Вокруг упавшего тела свидетеля несли вахту несколько молодцев в строгих черных костюмах, не подпуская к нему зевак. Представители правопорядка любезно разрешили мне выполнить свою работу (все равно следов тут не было и затоптать что-либо невозможно), а потом принялись за свою.
Как я и предполагала, люди Ивана Захаровича с телохранителями олигарха уже трудились на другой стороне улицы, делая обход квартир. Парни успели опросить часть граждан. К сожалению, люди у загса смотрели не на окна и не сразу сообразили, что произошло. Звука выстрела слышно-то не было, и не все видели, как свидетель жениха стал падать.
Наиболее четкие показания дал сам Фисташков, в эти минуты попивающий виски прямо из горлышка пол-литровой бутылки. Он-то соображал быстро – раз не исключал покушения. Он заметил, из какого окна сделали второй выстрел. Падая на землю практически одновременно с другом и заместителем, он все-таки пытался оглядеть окрестности.
– Вы в бронежилете? – уточнил Сан Саныч.
Тот покачал головой, и тут его взор упал на меня. Он оглядел мои ставшие более пышными формы и захохотал, потом резко оборвал смех.
– Почему вы выбрали этот загс? Почему не учли возможности покушения с другой стороны улицы или вон, например, из дома? – Сан Саныч кивнул на тот, что возвышался с другой стороны загса.
«О чем думала служба безопасности?» – добавила я про себя.
– Я прописан в этом районе, договорились на весь день без проблем, но практически никто заранее не знал, где мы распишемся. Если вспомните, шел анонс свадьбы, но не места проведения. К тому же здесь столько охраны…
– Заранее практически никто не знал?! – воскликнул Андрюша. – А как вы объясните появление нескольких сотен девушек?
– Ну, это поклонницы… У них же как? Одна узнала – сообщает другой.
– А разве у них нет конкуренции? – спросила я.
– Между группами. Они против конкуренток выступают единым фронтом. Против вас, Юля, могли.
– Вы до сих пор на «вы»? – шепнул мне в ухо Андрюша. Голос его звучал радостно.
– В общем, знало слишком много народу, – сделал вывод Сан Саныч и вздохнул.
Вдруг из здания загса раздался истошный женский вопль.
– Неужели еще кого-то пришили? – опять вздохнул Сан Саныч.
– Паша, за мной! – закричала я, разворачиваясь. Татьяна припустила следом. Олигарх не тронулся с места.
В женском туалете лежала мертвая девушка.
Глава 8
Я принялась за свою обычную работу, Пашка невозмутимо снимал. Сотрудницы загса что-то кричали в холле. Сотрудники органов осматривали место преступления.
Девушку застрелили с близкого расстояния, причем, похоже, из маленького дамского пистолета. С глушителем или нет – сказать трудно. В последнее время в загсе и его окрестностях много шума и суматохи. Выстрел из маленького пистолета могли не услышать, в особенности если этот пистолет прижали к телу девушки, а похоже, так и произошло…
На вид ей было лет двадцать пять. Стройная, высокая (под метр восемьдесят) красавица с длинными распущенными рыжими волосами была одета в зеленое платье и зеленые туфли. Серьги с изумрудами, браслет и перстень дополняли ансамбль. И бледность…
– Ты ее никогда не видела? – спросил у меня Андрюша из Управления.
Я покачала головой.
– А я, кажется, видел, – сказал приятель.
Все члены следственной бригады повернулись к нему.
– Она – лицо одного ювелирного дома. Почему-то все время рекламирует, то есть рекламировала изумруды. Еще ее снимали в окружении изделий из малахита, и всегда в зеленом. Поэтому я и вспомнил.
Когда Андрюша это сказал, я тоже вспомнила. Видела я ее в рекламе. Считается, что рыжим идет зеленый цвет. Может, поэтому ее и выбрали?
Но что она здесь делала?
Андрюша попросил одного парня из следственной бригады сходить за олигархом, потом посмотрел на меня. Я поняла его немой вопрос и пожала плечами. Ну откуда мне знать всех прошлых баб Фисташкова? Он же обычно в окружении чуть ли не целого агентства фотомоделей появлялся. Вроде бы все блондинки. Но ведь могла среди них и рыжая затесаться? Я же не рассматривала.
Олигарх появился в сопровождении телохранителей. Вид имел страшно недовольный и раздраженный.
– Что еще случилось?!
Члены следственной бригады расступились и показали ему девушку, так и лежавшую на полу. Работа с трупом еще не закончилась.
– А это кто? – спросил он секунд через тридцать.
– Вы ее не знали? – уточнил Андрюша. Кстати, рядом с девушкой не было никакой сумочки. Но раз она – известная модель, ребята без труда выяснят данные.
Я заметила, как слегка дернулся один из телохранителей, и тут же сунула ему под нос микрофон. Он от него отшатнулся, как от змеиной головы. Но тут уже Андрюша вцепился в парня мертвой хваткой. Остальные стояли с каменными лицами.
Парень сказал, что девушку звали Анна – и, как и мы все, вспомнил, что видел ее в рекламе. Андрей снова повернулся к олигарху. Тот заявил, что предпочитает блондинок, а рыжих на дух не переносит. Андрюша многозначительно посмотрел на мои каштановые волосы и ничего не сказал.
– От меня еще что-нибудь требуется? – уточнил Фисташков у Андрея и обвел взглядом членов следственной бригады. На меня даже не посмотрел. Я, конечно, не обиделась, но тем не менее жених мог бы как-то зафиксировать мое присутствие. Я ему под нос микрофон не совала, но видела, что Пашка заснял весь процесс появления богача с сопровождением.
Вскоре Фисташков с телохранителями вышел на улицу.
– Интересно, он сейчас уедет или как? – спросил патологоанатом Василий, который на этот раз был гостем на свадьбе, а не членом следственной бригады.
– Не женившись на Юле? – захохотал Андрюша. – Я бы все-таки женился.
Тут к нам сзади приблизилась одна из сотрудниц загса и тронула меня за плечо.
– Юлия, простите, а свадьба будет? – робко спросила она.
– Нет, конечно, – ответила я. – Вы же видите, что здесь произошло.
– Но…
– Вам заплатили?
– Да, оплата была переведена заранее. Все наши сотрудники очень довольны. Большое спасибо. Никто не в претензии, что нам пришлось сегодня выйти на работу. Все было очень интересно. – Я невольно бросила взгляд на труп. – Но что нам дальше делать?
– Пока мы не закончим работу, оставаться на своих местах, – сказал Андрюша. – Вас еще должны под протокол допросить.
– О чем? – пораженно спросила тетка.
– Может, кто-то что-то видел? Например, как эта девушка заходила в туалет?
Женщина покачала головой.
– А почему внутри здания оказалось столько народу? – внезапно возникла у меня мысль. – Ведь вроде бы все ждали на улице.
– Не все, – покачала головой тетка. – Многие в туалет ходили. Наш зимний сад смотрели – там обычно фотографируются после регистрации. Мы не запрещали. У нас же не режимное предприятие. И тем более на этот раз была только одна свадьба и одна группа гостей.
– Ну насчет одной группы – вопрос спорный, – заметила я.
– Я имела в виду, что все гости с одной свадьбы. Вообще много народу заходило. И мужчины, и женщины.
– А в траурных платьях? – уточнила я.
Тетка задумалась.
– Нет, пожалуй, – сказала она. – Эти только на улице были. Мы еще смотреть ходили, что за компания. У нас одна сотрудница вышла Артура Небосклонова сфотографировать и увидела… Нет, ни одна из них внутрь не заходила.
Представитель следственной бригады, выходивший на улицу, сообщил, что больше ни одной девицы в трауре не осталось. Вероятно, с милицией общаться не желали, а функцию свою выполнили.
Тетка опять посмотрела на меня и уточнила, будет ли проводиться церемония бракосочетания. Я заверила ее, что нет (по крайней мере, я сама после случившегося не собиралась выходить замуж даже «понарошку»), и попросила провести для меня экскурсию по зданию.
– Хочешь еще трупы поискать? – хмыкнул патологоанатом Василий.
– Типун тебе на язык, – сказала я.
– Вообще разумная мысль, – заметил Андрюша. – Юль, у тебя мобильный при себе? – приятель оглядел меня в свадебном наряде.
Я показала, что лежит в кармашках.
– Где шьют такие платья? – поинтересовался следователь Сан Саныч, у которого три дочери, и пока ни одна не замужем. Правда, у его дочерей явно не будет таких требований к платью, как у меня.
На экскурсию отправились мы с Татьяной, Пашка и Василий.
– Пиво-то еще не закончилось? – спросила я у двух верных собутыльников.
– Ты хочешь? – уточнил Василий.
– А может, коньячку? – спросила дама. – Мы все выпили – и перед вашим прибытием, и потом, когда тут сумасшедший дом начался. Сегодня все так волновались…
– А из-за чего волноваться? – не поняла я.
Тетка пояснила, что им велели прибыть за два часа до запланированного начала церемонии. Перед зданием уже паслась внушительная группа молодых людей в черных костюмах и белых рубашках. Более того, похоже, все стриглись у одного парикмахера. Потом сотрудницы загса решили, что это две группы молодых людей. Я поняла, что это были представители службы безопасности олигарха и Ивана Захаровича. Парни тщательнейшим образом осмотрели здание, сунули носы во все закутки. Потом приехала дама с прической девятнадцатого века и тоже стала рыскать по всем углам.