- Надо найти какое-нибудь укрытие и ждать помощь, - сообщал он на ходу, - их слишком много. Хорошо подготовились, ублюдки.
"План, как всегда, в одном варианте", - подумала Мари, вспомнив подобную ситуацию, в которую они попали с Костей.
Сзади раздались выстрелы. Рен прыгнул за дерево, дернув за собой Мариссу. Он прислонился спиной к широкому стволу и прижал девушку лицом к своей груди. Разрядив обойму в нападавших, он выдохнул:
- Перезаряди.
Мари, чуть отстранившись, насколько позволяла рука Рена, прижимавшего ее к своему телу, протянула мужчине свое оружие, взяла его ПМ и, запустив ладошку в карман Ринара, нащупав запасную обойму, выполнила требуемое. Рен палил беспрерывно, рывками выглядывая из-за дерева и не позволяя Мариссе высунуть свой любопытный носик из-за его могучего туловища. Мари перезаряжала снова и снова, обдирая пальцы в спешке и ломая ногти. Затишье.
- Эти все. Двинулись, - Рен опять увлек девушку за собой, не позволяя сбавлять темпа.
Они вылетели на край лесной поляны, на противоположной стороне которой, виднелась вырубка и несколько невысоких срубов. Ринар остановился, раздумывая, не решаясь пересекать открытое пространство.
- Нужно добраться туда, - он указал на деревянные постройки каких-то деревенских умельцев.
- Может по лесу обогнуть? - Марисса полностью разделяла его опасения.
- Нарваться можем, - с сомнением произнес Ринар. - Ладно, пошли. Беги так быстро, как только сможешь. Не вздумай упасть, - предупредил он и, крепко стиснув ее руку, выскочил на поляну.
Марисса мчалась так, как будто у нее за спиной выросли крылья. Она буквально летела следом за Ринаром, не отпускавшим ее руку, едва касаясь земли.
Они уже почти достигли леса, как сзади них засвистели пули. Рен резко остановился и, развернувшись к противнику лицом, дернул Мари за запястье так, что она по инерции пролетела дугой и врезалась в его спину. Загородив таким образом собой девушку, Ринар нацелил свое оружие на человека, стоявшего на том конце поляны, откуда они начинали движение. Но автоматная очередь его опередила. Рен вздрогнул всем телом, но успел несколько раз выстрелить. Человек с автоматом упал навзничь. Мари почувствовала, как Ринар начал медленно оседать. Она тщетно пыталась его удержать и повалилась вместе с ним на траву.
- Рен, Рен, - внезапно осипшим голосом позвала она.
На луг выбежали еще люди. Марисса подняла глок. Слепая ярость затопила ее, уничтожив малейшие проблески страха. Она жала и жала и гашетку, не пытаясь пригнуться или как-то укрыться, до тех пор, пока не раздались глухие щелчки, извещавшие о том, что стрелять уже нечем. Да это и не было нужно. Еще три трупа легли рядом с первым на том конце поляны. Марисса перезарядила пистолет, внимательно осматривая окружавшие лужайку заросли. Внезапная тишина. Нигде никакого движения. Никто больше нападать на них не собирался. Она наклонилась к Ринару. Его глаза были закрыты. Мари шарила руками по его телу, пытаясь определить повреждения. Ее ладони окрасились алым. Марисса надрывно застонала. Этот ее стон вывел мужчину из забытья.
- Котенка, беги к срубам. Спрячься там. Обзвони всех наших. Найди, кто еще жив, - его голос пересекся. Он собирался с силами. - Затаись и жди помощи.
- Нет! Нет! - Мари захлебывалась рыданиями. - Я не брошу тебя здесь. Я не могу.
- Б.., Котенка, делай, как сказал, - просипел Ринар и снова потерял сознание.
- В другой раз, милый, - процедила Марисса и, сжав зубы, вцепилась в его куртку и потянула за собой.
"Ну почему он такой тяжелый", - шептала она сквозь всхлипы. Его неподвижное тело казалось ей каменной глыбой, которую она по-дурости пыталась сдвинуть с места. Марисса почувствовала себя такой беспомощной, что мужество едва не покинуло ее. Жгучие слезы подступили к глазам. Тем не менее, шаг за шагом, пятясь на коленках, ей удавалось волоком продвигать его все ближе и ближе к постройкам. Практически достигнув цели, она услыхала за спиной хруст веток. Моментально сориентировавшись, девушка отпустила куртку Ринара и выхватила из-за пояса оружие, мигом развернувшись на шум.
- Тихо. Это я, - в нескольких шагах от нее, прислонившись к дереву и держась за бок, стоял Кондор.
- Помоги мне, - переводя дух, попросила Марисса.
Тимур шагнул в их сторону, но, тут же, пошатнулся.
- Ладно, забей, - Марисса махнула на него окровавленной ладошкой, утерла застилавшие глаза слезы и продолжила свое занятие.
Ей уже удалось дотащить Ринара до постройки, как на них из-за кустов выскочил Рамиль, сильно припадавший на одну ногу.
- За мной погоня. Патроны кончились. Давайте быстрей в укрытие, - задыхаясь, прояснил он положение.
- Ну, подсобите же мне, - взмолилась вконец обессилившая Мари.
Девушка и мужчины затащили неподвижное тело Рена в сруб. Едва успели они занять позиции по трем сторонам, как снова загремели выстрелы. Рамиль выгреб из карманов Ринара оставшиеся патроны и пытался не позволить окружить сруб и прорвать их слабую оборону. Начинало темнеть. Из нападавших остался только один человек, который через некоторое время скрылся в лесу, разумно рассудив, что один в поле не воин.
Марисса склонилась над мужем. Она выла как раненное животное, вглядываясь в бескровное осунувшееся лицо мужчины, надеясь уловить хоть какие-то признаки жизни. Ей казалось, что с каждой каплей крови, вытекающей из его тела, и из нее уходит жизнь. Возникло желание лечь рядом с ним, крепко обнять и тоже умереть.
Рамиль приложил пальцы к шее Рена:
- Не ной. Живой он еще. Перевязать бы надо.
Он приподнял Ринара, чтобы помочь Мари стащить с него окровавленную куртку. Негнущимися пальцами, боясь повредить еще больше и без того истерзанное тело мужчины, давясь слезами, она разорвала ставшую совсем мокрой от крови футболку. С губ девушки сорвался дикий полукрик-полустон. На обнаженном торсе Рена на боку, животе и чуть выше под ребром виднелись круглые глубокие раны от пуль.
- Он умет! - содрогнувшись, простонала она, не осмеливаясь дотронуться до раненного, согнулась и закрыла лицо руками.
Ее душа рвалась на части, сердце куда-то проваливалось. Ощущение непоправимости, безнадежность охватили девушку. Отчаянье, страх перед собственным бессилием поглощали ее.
Ринар пребывал в трагической неподвижности, и по первому взгляду любой принял бы его за покойника, настолько мертвенно бледен он был. Черты его лица заострились. Губы побелели. Казалось, в нем не осталось ни одной кровинки.
- Он умрет, он умрет, - исступленно причитала она с подвыванием, раскачиваясь и заламывая руки.
Рамиль обнял ее за плечи, не зная, как еще можно поддержать ее, успокоить. Он и сам думал о том же. Марисса, испустив истошный вопль, вырвалась из рук мужчины и припала к безжизненному телу, захлебываясь от рыданий.
- Он быстрей умрет, если мы его сейчас не перевяжем, - прикрикнул на нее Кондор, пресекая истерику. - Его по-хорошему в больничку бы надо срочно.
Он сам держался из последних сил, пытаясь не потерять сознание. Тимур прислонился к стене и закрыл глаза, стараясь побороть слабость. Он также потерял много крови и от Рена отличался лишь тем, что был еще способен двигаться.
- Ты нашим дозвонился? - спросил его Рам.
- Да, Лан вертушку взял. Скоро будут. Но сюда они быстро добраться не смогут. Надо к дороге двигать, пока Тайгер совсем не загнулся.
- Тогда я попробую носилки сообразить из подручных материалов. Ты прав - ждать нельзя. Помрет он тут, - мужчина удалился.
Марисса, ревя белугой, сняла с себя куртку и, порвав блузку на тряпки, не обращая внимания на холод, охвативший ее нагое тело, принялась сооружать повязку на теле Рена. Та никак не хотела плотно крепиться вокруг мускулистого торса Ринара. Тогда девушка присовокупила к перевязочному материалу еще и лифчик, соорудив из него что-то вроде веревки и прочно закрепив повязку.
- В тебе погибает врачебный талант, - оценил ее труды Тимур.
Это едкое замечание немного отрезвило девушку, погрузившуюся в свое горе и не замечающую ничего вокруг. Марисса подняла голову и одарила его уничтожающим взглядом.
- А ты даже стоя на краю могилы будешь на мои титьки пялиться?
Кондор хрипло рассмеялся и тут же поморщился, прижав руку к окровавленному боку:
- Предчувствие скорой смерти пробуждает инстинкт продолжения рода, - продекламировал он.
- Придурок, - огрызнулась Мари, натягивая куртку.
Появился Рамиль, тащивший несколько тонких стволов молодых деревьев:
- Нашли время лаяться, - шикнул он на них.
Общими усилиями они соорудили деревянную раму, обвязанную ремнями, вынутыми из брюк, и, натянув поперек нее куртку, взвалили на эти импровизированные носилки Ринара. Марисса потянула их в обратном направлении. Раненный в ногу Рамиль, как мог, помогал ей. Сзади них послышался звук падающего тела. Тимур все-таки потерял сознание.
- Тащи его, Рам. Я справлюсь, - предложила девушка.
Кондора в лесу одного тоже не бросишь, а по весу мужчины не особо отличались. Носилки же несколько облегчали задачу. Рамиль подхватил Тимура, и они продолжили свой нелегкий путь.
Марисса потом бы не смогла ответить, откуда у нее взялись эти нечеловеческие силы. Она тащила тело мужа, не чувствуя боли в исцарапанных разбитых коленях, израненных ладонях, ноющих от чрезмерного напряжения мышцах. Мари не ощущала ничего, сосредоточившись лишь на движении. Движение - это жизнь. Жизнь для Рена. Она отвоюет ее для него у такой жестокой к ним судьбы.
Наконец, они добрались до дороги. Рамиль погрузил Тимура в свой автомобиль, изрядно прошитый пулями, но еще способный к передвижению. Помог девушке втащить в него Ринара. Мари склонилась над мужем, изнемогая от невозможности хоть как-то помочь ему.
- Не умирай. Ты только не умирай, родной мой. Не оставляй меня, пожалуйста, - услышал Рам ее тихий шепот.
Он и Марисса, следуя указателям, подъехали к старому облупившемуся зданию больницы ближайшего населенного пункта. Это был маленький серый городишка, название которого Мари даже не запомнила.
- Тяжелый случай, - вздыхал пожилой врач, осматривая ранения Ринара. - Скорее всего, умрет прямо на операционном столе.
- Умрет он. Умрешь ты, айболит, - зловеще процедила Марисса, слезы на лице которой уже высохли. Ей думалось, их больше не осталось. Она достала из кармана куртки глок.
Посмотрев в глаза девушки, хирург как-то сразу поверил, что это не пустая угроза. Было в этих глазах такое дикое необузданное отчаянье, такая боль...
Мари металась у дверей операционной, как зверь по клетке. Утробное рыдание вырвалось из ее груди.
- Да не маячь ты, - не выдержал Рамиль. - Сейчас должны скоро Алан с Русланом приехать. Они уладят.
Марисса присела рядом с мужчиной, уронила лицо в ладони, измазанные грязью и запекшейся кровью, и стала тихонько поскуливать, как издыхающее животное.
Рамиль схватился за голову. Этого он вынести уже не мог. Никогда еще он не видел такого обнаженного, душераздирающего горя, как будто сердце и душа девушки истекали кровью вместе с телом Ринара, находящимся под скальпелем хирурга, причиняя невыносимые страданья и муки.
В дверях операционной показался седовласый врач, держа согнутыми в локтях руки в окровавленных перчатках.
- Я не могу продолжать операцию. Он потерял слишком много крови. Сердце встанет.
- Так сделайте переливание. В чем проблема? - удивился Рамиль.
- В этом-то и проблема. У нас просто нет крови его группы.
- Как нет? - Марисса вскочила.
- А что вы хотите? У нас районная государственная больница. Лекарств не хватает. А про донорскую кровь и речи не идет.
- Какую группу надо? - быстро сообразил Рам.
- Четвертую. Отрицательную. Очень редкая.
- У меня четвертая отрицательная, - обрадовалась Мари: ей просто не верилось, что все так просто.
Мужчины с одинаковым сомнением посмотрели на нее.
- А ты уверена, что в тебе есть положенные всем нормальным людям пять литров крови? - озвучил их колебания Рамиль.
Марисса злобно на него зарычала.
- На СПИД, гепатит, вирусные инфекции давно проверялись? - сразу деловито осведомился врач, памятуя об угрозе для своей жизни.
- Да вы не переживайте, - успокоила его девушка. - Я его жена. Так что этим добром я с ним уже успела поделиться.
Пищали приборы. Люди в белых халатах толпились вокруг неподвижного тела человека, в котором, как оказалось, сосредоточился весь ее мир. Кровь из ее вены капля за каплей перетекала к нему.
- Только живи. Ты только живи, - шептала девушка.
На нее навалилась смертельная усталость. Веки стали такими тяжелыми, что глаза стало уже трудно держать открытыми. Звуки доносились так глухо, как будто, уши заткнули ватой. Все плыло, и она сама куда-то плыла, мерно покачиваясь на волнах, устремляясь в покой и забвение.
Глава 7.
Марисса открыла глаза и обвела взглядом палату. "Да, тут тебе не Русланова клиника", - подумалось ей. Убогая обстановка одноместной палаты состояла из собственно железной совдеповской койки, тумбочки, небольшого столика у окна с двумя стульями, которые, похоже, перекочевали сюда из школы. Остро пахло хлоркой. Да еще стойка с капельницей дополняла нехитрый дизайн ее пристанища. Она остановила свой взгляд на Алане, который задремал в небольшом дерматиновом кресле у двери. Это самое кресло для посетителей, по всей вероятности, и присваивало палате статус VIP.
- Лан, - тихо позвала она.
Мари чувствовала такую слабость, что, кажется, даже голосовые связки отказывались ей служить. Но Никольский ее услышал. Он тут же проснулся и посмотрел на девушку.
- Как Рен? - первый вопрос, который пришел на ум.
- Жив. Пока жив. Состояние критическое. Следующие сутки все решат.
Алан выглядел измученным и не выспавшимся. На лбу обозначились морщинки. Глаза покраснели. Вид у него, обычно такого элегантного и подтянутого, сейчас был помятый и растрепанный. Он рассматривал девушку обеспокоенным внимательным взглядом.
- Я хочу к нему, - тут же безаппеляционным тоном объявила Марисса, не дожидаясь заключения сего осмотра.
Она догадывалась, что и сама выглядела ни лучшим образом, если довериться собственным ощущениям. К немощности присовокуплялась еще противная ноющая боль во всем теле. Болело все: перегруженные мышцы, голова, синяки и ссадины после падений и ползаний в лесу.
- С ума сошла. Сама чуть ласты не склеила. Ты почему доброму доктору не сказала, что у тебя порок сердца?
- Потому что Рен тогда уж точно бы умер. Это просто пролапс. Ничего страшного. Он никогда меня не беспокоил, и тогда я совершенно про это не думала.
- А должна была. Если бы ты там загнулась, то Рен сам из нас бы всю кровь выкачал. За то, что тебе позволили геройствовать, - с упреком в голосе отчитывал ее мужчина.
Марисса прикрыла глаза. Говорить было трудно. Каждое слово отбирало те небольшие крохи сил, которые еще оставались в ее истерзанном теле.
- Не гони волну, Лан. Я жива. А тебя и Руслана рядом не было. Рамиль и этот старый врач тоже ничего не знали. К тому же, чтобы начать всех строить, Рену самому сначала выкарабкаться предстоит.
Глаза слипались. Руки и ноги казались настолько тяжелыми, что было невозможно ими пошевелить. А тело было настолько слабо и безвольно, что девушка ощущала себя разбитой куклой, не подлежащей починке. "Но это не важно. Главное Тиграшик жив. Он выберется. Он - боец по жизни. У него обязательно получиться", - Мари позволила захватить себя чарам Морфея. Но тут из сладкой неги сна ее выдернул Руслан, заскочивший в палату и с ходу принявшийся на нее орать.