До чего же он все-таки хорош! Чарити судорожно глотнула воздух. Любой античный герой позавидовал бы могучему торсу Жерара. До сих пор Чарити видела такие фигуры только в кино и на страницах журналов. Широченные загорелые плечи, длинные мускулистые ноги… А какие узкие крепкие бедра! Интересно, он нарочно носит такие трусы? Под тонкой тканью слишком явственно проступают очертания…
— Немедленно закрой за собой дверь!
Громовой голос Жерара заставил девушку испуганно вжать голову в плечи. Господи, что я тут делаю?!
Чарити в ужасе выскочила за дверь, едва не врезавшись лбом в косяк.
Привалившись спиной к стене, она изо всех сил зажмурилась. Что я наделала? Куда смотрела?! Что теперь подумает Жерар? Он ведь не мог не заметить, какая часть его тела приковала мое внимание. Боже, с каких пор я стала такой испорченной?
Чарити помотала головой, отгоняя навязчивое видение. Надо просто сказать себе, что ничего не было. Это всего лишь дурной сон, его нужно как можно скорее забыть.
Но Жерар явно не собирался давать ей время на врачевание душевной травмы.
С грохотом распахнув дверь и обведя глазами комнату, Жерар сразу заметил съёжившуюся у стены фигурку с крепко зажмуренными глазами. Шагнул ближе, уперся обеими руками в стену, зажав Чарити в ловушку, впился взглядом в ее испуганное лицо.
— Отвечай, какого черта ты ворвалась в мою спальню?! — грозно прорычал он.
— Я нечаянно, — пискнула Чарити, чувствуя на лице его опаляющее дыхание. Глаза ее оставались крепко зажмуренными. Ничто на свете не заставит ее еще раз посмотреть на раздетого Жерара! — Я не думала…
— Не думала?! — перебил он. — Да знаешь ли ты, какой несмываемый позор ты едва не навлекла на наши головы?!
Конечно, это позор… — пронеслось в голове у Чарити. Я вела себя просто ужасно. Бесстыдно разглядывала почти обнаженного мужчину!
— Я нечаянно, — еле слышно повторила она. — Я не хотела!
Девушка в отчаянии закусила губу, пальцы здоровой руки сжались в кулак. Что нужно сделать, чтобы отогнать это навязчивое видение?! До каких пор обнаженное тело Жерара будет стоять перед ее глазами?!
— Маленькая дурочка, — прошептал Жерар, снова обжигая ее лицо своим дыханием. — Хорошо воспитанные девушки должны сначала постучать, дождаться ответа и только после этого входить в чужую комнату. Тем более в комнату мужчины.
Кажется, он больше не сердится? — не веря своему счастью, подумала Чарити и с готовностью поддакнула:
— Полная идиотка!
В ответ Жерар хрипло рассмеялся.
— Думаю, ты получила хороший урок. Как сама-то? — неожиданно спросил он. — Судя по багровому цвету твоего лица, я оказался первым обнаженным мужчиной, которого ты видела в своей жизни?
Насмешка, прозвучавшая в его голосе, заставила Чарити мгновенно забыть о недавнем раскаянии.
— Не смей надо мной издеваться! — яростно выпалила она, открывая глаза, чтобы встретиться лицом к лицу с обидчиком.
У нее напрочь вылетело из головы, что этого лучше не делать! Чарити оторопела, увидев манящие темные глаза возле своего лица. Хорошо хоть, Жерар догадался накинуть халат.
— И не воображай, что ты первый нагой мужчина в моей жизни! — солгала она, решительно вздергивая подбородок. — Подумаешь, невидаль! Да если хочешь знать, я сто раз видела обнаженных мужчин! И вообще, ты был никакой не обнаженный.
Жерар усмехнулся.
— Ах да, я и забыл! Наверное, мне показалось.
Чарити зажмурилась. Ничего не было. Совсем ничего не было. Это просто сон.
Она услышала хриплый смех Жерара, почувствовала на лице горячее дыхание — и вдруг поняла, что снова свободна.
— Чего ты хотела? — донесся голос Жерара уже от дверей соседней спальни.
— Пустяки! — Чарити мотнула головой. — Забудь.
— Ты упомянула о своей тетке.
— Где она? Почему не хочет увидеться со мной? Даже не звонит.
— А раньше она часто баловала тебя своим вниманием?
Чарити нахмурилась. Разделяющее их с Жераром пространство придало ей уверенности.
— Послушай, если ты так ее не любишь, зачем же тогда взял к себе на работу?
Потемневшие глаза и крепко сжавшиеся на миг губы Жерара яснее всяких слов давали понять, что он не намерен обсуждать эту тему.
— Если ты приходила только за этим, позволь дать тебе дружеский совет. Забудь свою тетку. И то, что она работает на меня. Поверь мне, Чарити, эта женщина не стоит того, чтобы ты о ней вспоминала, — очень серьезно закончил Жерар и тут же взялся за ручку двери, не давая Чарити возможности открыть рот. — Я иду в душ. Кстати, у тебя всего полчаса на то, чтобы переодеться и приготовиться к встрече с моей бабушкой, — добавил он и захлопнул дверь.
Полчаса! Черт побери, почему же он раньше ничего не сказал?!
Чарити сломя голову кинулась переодеваться.
10
Вихрем влетев в гардеробную, Чарити принялась лихорадочно перебирать платья в поисках наряда, подходящего для визита к даме весьма и весьма преклонных лет. Рассудив, что старушка наверняка сохранила приверженность консервативной моде конца прошлого века, она решила остановиться на чем-нибудь скромненьком и неброском. Однако найти искомое в груде незнакомых вещей оказалось не так-то просто. Чарити в отчаянии металась от полки к полке, безжалостно расшвыривая легкомысленные топики и декольтированные кофточки. Только когда отпущенное Жераром время уже подходило концу, ей попалось на глаза прямого покроя жемчужно-серое шелковое платье без рукавов.
Не веря своему счастью, Чарити бросилась спальню, торопливо разделась, взяла платье — в отчаянии рухнула на постель. Длинная молния на спине прелестной вещицы оказалась непреодолимым препятствием для загипсованной руки, Нечего было и пытаться самостоятельно справиться с упрямой застежкой! А чулки? Их-то как прикажете натягивать? — горестно подумала несчастная Чарити, подперев подбородок кулачком, Не идти же, в самом деле, к Жерару с просьбой помочь управиться с туалетом?!
На ее счастье, в дверь негромко постучали и на пороге появилась миловидная черноволосая француженка, та самая, которая так понравилась Чарити во время церемонии знакомства со слугами.
— Меня зовут Лидия, — напомнила девушка. — До приезда Изабелль я буду вам прислуживать, если не возражаете.
Через пять минут все было готово. Платье сидело великолепно, будто сшитое на заказ. Чарити едва успела сунуть ноги в изящные серые лодочки на низком каблуке, как раздался громкий стук в дверь.
Вот что значит воспитание! — хмыкнула Чарити, с удовлетворением отметив, что дверь остается закрытой.
— Войдите! — выдержав паузу, разрешила она, широко распахивая створку.
И тут же застыла. Ноги словно налились свинцом, горло пересохло от волнения, а ладони мгновенно стали влажными. Потребовалось несколько томительно долгих секунд, прежде чем к Чарити вернулась способность понимать, где она находится. Только тогда она с ужасом осознала, что стоит столбом, загораживая вход в комнату, и остолбенело таращится на Жерара де Вантомма, совершенно неотразимого в свободных льняных брюках и в белоснежной рубашке с коротким рукавом. Тонкая ткань плотно облегала широкую грудь и предплечья с выступающими буграми мускулов. Чарити судорожно сглотнула ком в горле, отгоняя видение обнаженного смуглого торса Жерара.
— Э-э-э… — промямлила она, не зная, что сказать. — Я… хорошо выгляжу?
Вместо ответа Жерар посмотрел куда-то вниз, скептически покачал головой и коротко хмыкнул. Чарити похолодела. Проследив глазами за его критическим взглядом, она тупо уставилась на свои ноги. Боже! Как же она сразу не заметила?! Прелестная серая юбка «строгого» платья заканчивалась, не успев начаться, выставляя на всеобщее обозрение длинные ноги от самых бедер и до лодыжек. Нечего сказать, подходящий наряд для первого визита к престарелой даме с консервативными вкусами!
— Я мигом! — выпалила Чарити, поворачиваясь, чтобы броситься обратно в гардеробную.
Жерар едва успел поймать ее за руку.
— Не надо, — велел он, не сводя странного взгляда с ее испуганного лица. — Все прекрасно. Пошли. Бабушка нас ждет.
— Но… но ты подумал совсем другое, когда увидел меня! — продолжала настаивать Чарити.
К ее удивлению, Жерар тихо рассмеялся.
— Маленьким девочкам, вроде тебя, незачем знать о том, что я подумал. — Он усмехнулся и потрепал ее по золотистой макушке. — Идем скорее.
Крепко взяв свою спутницу под руку, Жерар вышел в коридор. В полном молчании они миновали галерею, поднялись по лестнице и оказались в левом крыле дома. С первых шагов Чарити почувствовала, что здесь царят болезнь и тихое угасание. Густой ворс ковра гасил звук шагов, плотные жалюзи пропускали в коридор лишь слабые отсветы сияющего за окнами дня. В сумеречной прохладе пахло старостью и лекарствами.
— А где Полин? — шепотом спросила Чарити, когда они подошли к массивной дубовой двери.
— В детской. Это в том крыле дома, откуда мы пришли, — так же тихо пояснил Жерар. — Потом я провожу тебя.
— Но почему ты не взял ее с собой? Мне кажется, твоя бабушка скорее обрадуется Полин, чем мне. Разве не ради этого мы стараемся?
— Моей бабушке восемьдесят пять лет, — очень серьезно напомнил Жерар, отводя Чарити в сторонку. — Она человек совершенно иных взглядов и принципов, чем мы с тобой. До нашего венчания бабуля никогда не признает Полин и даже не захочет на нее смотреть. Наверное, для тебя это все звучит дико, но постарайся понять.
— Спасибо, что предупредил.
Чарити кисло улыбнулась, проклиная ту минуту, когда согласилась на предложение Жерара. Из-за него ей придется предстать перед старой пуританкой в образе падшей девицы, нагулявшей ребенка! Да еще это возмутительно короткое платье! Нетрудно догадаться, какая встреча ей уготована!
Однако отступать было поздно. Жерар постучал в дубовую дверь, и через секунду Чарити очутилась в большой полутемной комнате.
Когда глаза привыкли к полумраку, она поняла, что большое окно спальни загорожено широким экраном, не позволяющим средиземноморскому солнцу хозяйничать в этом царстве сумрака и старости. Посреди спальни стояло старинное кресло. Вначале Чарити показалось, что оно завалено одеялами и пледами, но, приглядевшись, она заметила желтое пергаментное лицо в седых букольках волос, выглядывающее из-под вороха покрывал.
Бабушка Жерара действительно была очень стара. Легкая и бесплотная, как тень, она зябко куталась в шали, поскольку замирающее сердце уже не могло заставить кровь согревать неподвижное старческое тело. На высохшем лице живыми казались только глаза. Черные, как у внука, они смотрели внимательно и цепко, будто боялись закрыться, не успев понять и увидеть что-то важное в оставляемом навсегда мире.
Чарити слегка поёжилась, почувствовав на себе бесцеремонный оценивающий взгляд.
Жерар громко заговорил по-французски. Из глубины кресла ему ответил надтреснутый старческий голос. Чарити почтительно молчала, ожидая, когда эти двое сочтут нужным пригласить ее к разговору. И дождалась.
— Позор! — с еле заметным акцентом по-английски прокаркала старуха. — Мой внук — распутник! Совратил малолетнюю девчонку! Тебе должно быть очень и очень стыдно, мой мальчик.
— Каюсь, бабуля. — Жерар смиренно опустил голову. — Но зато я привел тебе внучку. Старый да малый — теперь вы будете пилить меня вдвоем.
— Негодник! — Мадам де Вантомм тихонько засмеялась. — Знаешь ведь, что я не могу на тебя сердиться! Ладно, попозже задам тебе хорошую трепку. А сейчас хочу побеседовать с юной дамой.
Пристальный взгляд черных глаз остановился на лице Чарити, скользнул на ее ноги — и снова уперся в лицо. Девушка смущенно опустила глаза, моля Бога, чтобы смотрины поскорее закончились. Почувствовав ее волнение, Жерар ободряюще обхватил «невесту» за талию и привлек к себе. Чарити с благодарностью покосилась на него, не смея поднять опущенной головы.
— Боишься меня? — проскрипел голос из-под груды пледов. Чарити вздрогнула и растерянно уставилась в желтое личико старухи. — Боишься, — удовлетворенно констатировала та. — И правильно! Натворила дел — умей и отвечать! И незачем было надевать такую короткую юбку, я бы и так увидела, что твои ножки могут совратить и святого! Уж я-то в этом знаю толк. Ты лучше скажи, неужели твоя матушка не предупреждала тебя, о том, что мужчины падки на сладкое?
— Мама умерла, — выдавила Чарити, еще ниже опуская голову.
Однако старуха была не склонна относиться с пиететом к чужой смерти. Близость собственной кончины сделала ее бесчувственной.
— А что же отец?
— Он тоже умер, — пришел на помощь Чарити Жерар. — А вот ты, бабуля, ведешь себя на редкость бестактно. В твои-то годы можно быть и поделикатнее!
Чарити инстинктивно вжала голову в плечи, ожидая грозы, но, к ее изумлению, старуха лишь благодушно рассмеялась. Очевидно, Жерар был ее любимцем.
— Ладно уж. Господь вам судья, — с напускной суровостью проворчала она. — А теперь давайте целоваться.
Жерар тут же оставил Чарити, приблизился к бабушке, обнял ее за щуплые плечики, звонко расцеловал в обе щеки и зашептал на ухо что-то по-французски. Чарити не понимала ни слова, но довольная улыбка, заигравшая на бескровных губах старухи, говорила о том, что слова внука пришлись ей по душе.
— Теперь ты! — капризно потребовала старая дама, устремляя требовательный взор на Чарити.
Девушка послушно приблизилась и коснулась губами пергаментной щеки.
— Что с рукой? — полюбопытствовала мадам де Вантомм, но, не дослушав объяснений, закрыла глаза. — Устала. — Она зевнула. — Идите оба отсюда. Жерар, зайди ко мне попозже, когда я отдохну.
— Слушаюсь!
Жерар подтолкнул Чарити к дверям.
— А с тобой, юная девица, мы завтра займемся подвенечным платьем, — донесся из кресла еле слышный голос. — И подумаем, нельзя ли добавить тебе лишний десяток годков, чтобы избавить нашу семью от очередного позора.
Перехватив изумленный взгляд Чарити, Жерар решительно вытолкал ее в коридор.
— Побойся Бога, бабуля! — услышала она его громкий веселый голос. — Она мне и так нравится!
— Будто я не вижу! — хмыкнула старуха. — Распутник!
Жерар расхохотался и закрыл за собой дверь. Чарити вопросительно посмотрела на него, ожидая, объяснений по поводу «очередного позора», однако Жерар, видимо, не считал нужным посвящать ее в дела семьи.
— Бабуля обожает браниться со мной, — с легким смущением пояснил он, когда они отошли подальше от покоев мадам де Вантомм. — Порой мне даже кажется, что это поддерживает в ней жизнь.
Чарити не ответила. Она еще толком не разобралась в том, какое впечатление произвела на нее старуха.
— Поверь, она не хочет никого обидеть, — продолжал Жерар, и по горячности, прозвучавшей в его обычно невозмутимом голосе, Чарити поняла, как сильно он любит старую чудачку. — Она совсем не хотела обидеть память твоих родителей! Постарайся понять ее, Чарити. У бабушки слишком мало времени, и она прекрасно это осознает. Ей просто некогда ходить вокруг да около, тратя драгоценные минуты на общепринятые условности. Бабуля идет напрямик, и со стороны это выглядит резкостью. Она просто очень торопится.
— Я понимаю. — Чарити кивнула, недоумевая, почему это Жерар вдруг разоткровенничался с ней. — Знаешь, мне понравилась твоя бабушка.
— Вот и отлично! — одобрил Жерар, резко останавливаясь и поворачивая Чарити лицом к себе.
Она зажмурилась, догадавшись, что сейчас произойдет. Но, к ее разочарованию, Жерар почему-то не торопился. Несколько секунд, показавшихся девушке вечностью, в тишине коридора слышалось лишь тяжелое мужское дыхание. Разочарованная и обиженная, Чарити уже хотела открыть глаза, как вдруг Жерар грубо привлек ее к себе и жадно впился в губы.
При всей своей неопытности Чарити сразу поняла, чем этот поцелуй отличается от всех предыдущих. В нем не было ни тени игры, соблазна или простой нежности — только страсть и ненасытное мужское желание. Земля ушла из-под ног, перед глазами поплыл туман. Чарити хотела оскорбиться, оттолкнуть Жерара, но руки ее, помимо воли, взлетели на его плечи и крепче притянули к себе, губы с готовностью приоткрылись навстречу настойчивому языку.