Что случилось потом? Но П
* * *
В полдень этого дня мне пришлось отправиться в судебные места, и я снова увидел скрюченного человека, который шел по белой, пыльной дороге со шляпой в руке и жалобно причитал дрожащим слабым голосом, на манер лондонских уличных певцов. Кругом не было ни души, и он находился очень далеко от какого бы то ни было строения, откуда его можно было слышать. А он тянул в нос, покачивая головой справа налево:
— Сын человека идет на войну
Добыть золотую корону;
Его кроваво-красное знамя развевается далеко —
Кто хочет присоединиться к ополчению?
Я не стал дальше слушать, взял несчастного калеку в свой экипаж и довез его до ближайшего миссионерства для возможно скорейшей отправки в приют. Дня через два я осведомился о нем у смотрителя приюта.
— У него определили солнечный удар. Он умер вчера рано утром, — отвечал смотритель. — Правда ли, что он в полдень оставался целые полчаса на солнце с непокрытой головой?
— Да, — отвечал я, — но не известно ли вам — был кто-нибудь случайно около него, когда он умирал?
— Не знаю, — сказал смотритель.
На этом история кончается.