Он прошагал к двери, бормоча себе под нос о женщинах с их глупыми выдумками. Затем бросил ключ на пол и ногой подтолкнул его в щель под дверью.
Повернулся и подбоченился.
— Я признаю, что был дураком, но не настолько, чтобы позволить тебе уйти из моей жизни. Похоже, придется держать тебя здесь до тех пор, пока нам с Аннабел не удастся убедить мою любимую женщину, что мы должны быть вместе.
Температура в комнате подскочила на несколько градусов, но это скорее из-за греховного обещания в его глазах, чем от присутствия каких-либо потусторонних сил. Они с Арчи проверяли множество историй о привидениях, но ни одна из них не оказалась правдивой.
Патрик вытянулся на кровати и подложил руки под голову.
— Если мы получим разрешение завтра, то семидесятидвухчасового срока до регистрации хватит, чтобы отец вернулся из больницы. Мы можем сыграть свадьбу в «Крукид Крик», а поскольку папа души в тебе не чает, он, возможно, захочет вести тебя к алтарю.
Ее сердечко затрепетало от той картины, которую он рисовал.
— Патрик…
— Я позабочусь о транспорте. Тони и Бруки придется постараться и подготовить все к свадьбе за три дня.
* * *
Он продолжал планировать, словно ее согласие было делом решенным:
— Мы можем провести медовый месяц здесь, во Дворце, или в Голливуде, если ты хочешь показать мне дом Арчи.
— В Карлсбаде. Особняк Арчи в Карлсбаде, а не в Голливуде.
— Ну, все равно. Это место меня не интересует. Иди сядь со мной и расскажи мне о… моем отце.
Лианна приложила ладонь к груди, глаза защипало. Она знала, как тяжело ему было попросить об этом.
— У меня в сумочке лежит его письмо к тебе.
Патрик с трудом сглотнул и набрал воздуха.
— Думаю, пришло время мне его прочитать.
Лианна достала запечатанный конверт и подала ему.
Он поймал ее руку.
— А ты сама это читала?
— Нет.
Он притянул ее на кровать и придвинул к себе поближе. Потом прочистил горло, вытащил из конверта два толстых листка и стал читать вслух:
— «Дорогой сын!
Если ты читаешь это письмо, значит, я так и не нашел в себе смелости представиться. Ты должен знать, что я горжусь тобой. Ты стал настоящим мужчиной, как всегда обещала твоя мать. Как бы ни хотелось мне признавать, но я должен благодарить за это Джека Лэндера, потому что меня не было с тобой рядом. Ты никогда не узнаешь, как я сожалею об этом, но Каролина была права. У тебя были дом и семья, и я не имел права отнять их у тебя. Но не верь, что я хотя бы на один день забыл о своем сыне.
Завещаю состояние тебе не потому, что хочу купить твое прощение, но потому, что именно из-за нехватки денег я когда-то оставил твою мать. И не хочу, чтобы тебе пришлось делать такой тяжелый выбор.
Ты всегда жил в моем сердце, сынок. Единственное, о чем я жалею, — это что не осмелился быть с тобой рядом».
Патрик сложил письмо и бросил конверт на прикроватную тумбочку. Потом медленно выдохнул.
Лианна крепче обняла его.
— Ты очень счастливый человек, Патрик. У тебя два отца и мать, которая любила тебя.
Он коснулся губами ее волос.
— Моей любви хватит, чтобы с лихвой компенсировать тебе все то, чего ты была лишена.
Слезы подступили к ее глазам. Она всем сердцем хотела сказать «да», но что, если он передумает?
Патрик забрался под ее рубашку, чтобы погладить спину, изгиб бедра, талию. Начал легонько покусывать шею, мочку уха, и трепет пробежал по ней.
Он продолжал ласкать ее, и она прикусила губу, чтобы сдержать вскрик.
— Патрик…
— Ш-ш-ш. Позволь мне любить тебя. — Чашечки лифчика раскрылись, и его ладони сомкнулись на ее обнаженной груди.
— Я не могу думать, когда ты так делаешь.
— Тогда вот это окончательно собьет тебя с мысли. — Его пальцы нырнули под завязки бриджей. — Мне нравится показывать тебе всякие новые штучки, — пробормотал он голосом вкрадчивым и мягким, словно черный бархат. Его язык нырнул ей в ухо в тот же миг, когда пальцы отыскали и погладили самое чувствительное местечко.
С ее губ сорвался стон, и каждый мускул тела напрягся в ожидании.
— Я не могу…
— Можешь. — Волшебные пальцы Патрика усердно трудились до тех пор, пока она не рассыпалась на осколки в его руках. Он убрал руку, крепко поцеловал Лианну, поднял, все еще трепещущую, и поставил рядом с кроватью. Взгляд, которым он одарил ее, ввел бы в грех и монахиню. — Последний раздевшийся — на спине.
После секундного замешательства Лианна сбросила рубашку, бриджи и белье. Патрик еще стаскивал джинсы, когда она забралась в кровать и подтянула колени к груди.
— Это будешь ты, ковбой.
Горячий трепет предвкушения пробежал по коже.
Патрик притянул ее в свои объятия и слился с ней в поцелуе таком же чувственном и первобытном, как жар желания, разрастающийся внутри нее. Он пропускал волосы сквозь пальцы, задерживаясь там, где локоны прикрывали грудь, пока она не застонала.
— Возьми меня в себя, Лианна.
Она приподнялась над ним, а затем медленно опустилась, тихо ахнув от невероятного ощущения наполненности. Его шершавые ладони скользнули от бедер к груди, по плечам и вниз по спине, оставляя после себя пылающий след. Он продемонстрировал ритм, обещающий довести ее до исступления.
Патрик окружал Лианну, наполнял. Он смаковал ее губы, скулы, шею. Он пленил ее грудь своим обжигающим ртом. Лианна задвигалась быстрее, пока не взлетела словно комета. Громкий вскрик слился со стоном Патрика.
Она повалилась на его тяжело вздымающуюся грудь. Он крепко обнял ее.
Всю жизнь Лианна убегала. Пришло время остановиться. Любовь к Патрику открыла ей важную вещь: она не такая, как ее мать.
Патрик чмокнул ее в лоб и приподнял подбородок. Любовь в его глазах была такой же чистой и сияющей, как хрустальная люстра, висящая в особняке Арчи.
— Выходи за меня, Лианна. Ты показала мне, что значит быть любимым. Позволь и мне показать тебе.
Воздух всколыхнулся. Лианна покрылась гусиной кожей. Неужели это Аннабел? Она прижалась к груди любимого, обняв его еще крепче.
— Патрик?
— Только не говори, что боишься. — Он осыпал ее лицо поцелуями. В комнате стало теплее… или, может, это только ей?
— Конечно же, нет. — Она тяжело сглотнула.
— Я не о привидении. — Он приподнял ее, чтобы заглянуть в глаза. — Я о нас. Спорим, я сумею доказать, что могу быть тем мужчиной, каким ты меня считаешь? Только дай мне шанс.
Дух соревнования забурлил в ее крови.
— Разве ты еще не понял, как опасно бросать мне вызов, ковбой?
Он пожал плечами.
— Пару раз тебе повезло, но удача не всегда будет на твоей стороне.
— Ошибаешься. Я самая везучая женщина в мире, потому что нашла своего героя. — Лианна с безграничной нежностью посмотрела на него. — Я люблю тебя, Патрик.
Его взгляд смягчился, он убрал волосы с ее лица нежной, нетвердой рукой.
— Я тоже люблю тебя. — Он перевернул ее, и она оказалась на спине, придавленная Патриком к матрасу. — А теперь скажи, это означает «да»? Потому что другого ответа я не приму.
Счастье так распирало ее, что вырвалось наружу смехом.
— Это, ковбой, совершенно определенно «да».
ЭПИЛОГ
От петли вокруг шеи перехватывало дыхание.
Патрик заглянул в сияющие глаза своей жены, и в том, как сдавило горло, виноват был вовсе не модный галстук. Это была любовь — чувство, которого он собирался избежать. Благодарение богу, что не сумел.
Он улыбнулся. Лианна была похожа на принцессу в этом свадебном наряде, который помогла выбрать его невестка. Он не мог дождаться, когда снимет с нее все, за исключением двух одинаковых золотых колец, блестевших на пальцах руки и ноги.
— Сколько мне еще ходить в этой удавке?
Она таинственно улыбнулась.
— Недолго. Мы не уедем, пока я не вручу тебе еще один подарок от Арчи. Ведь я же говорила, что приберегла лучшее напоследок? — Лианна потянула его за руку прежде, чем он успел задать вопросы. — Я должна поблагодарить Бруки и Тони за помощь.
Его невестки, должно быть, скупили все висячие корзины отсюда до Гавайев. Патрик не мог пройти возле крыльца, чтоб не стукнуться головой об одну из них.
Лианна протащила его через толпу гостей.
Бруки вышла вперед и обняла Лианну.
— Я собиралась идти за вами. Лианна, позволь сделать тебе предложение, от которого, я надеюсь, ты не откажешься. Мы с Калебом хотели бы, чтоб ты вступила в должность хозяйки гостевого ранчо, когда вернешься из свадебного путешествия. Тогда я смогу больше времени заниматься малышом. — Она похлопала себя по животу.
Улыбка Лианны была ослепительна.
— С удовольствием.
— Если б еще было так же легко найти управляющего, — проворчал Калеб рядом с ней.
Лианна взглянула на Патрика, потом снова на его брата.
— А ты не думал попросить Патрика? Он любит гостевое ранчо.
Взгляд Калеба остановился на нем.
— Ты бы правда согласился?
— Ну конечно, если ты возьмешь на себя «Крукид Крик».
— Идет. — И они скрепили договоренность рукопожатием.
Хлопнула дверца машины, и Лианна застыла. Какая-то женщина направлялась к ним через лужайку на немыслимо высоких каблуках.
— Лианна! Детка, не могу поверить, что ты вышла замуж без нас. — Она притянула Лианну к себе и обняла.
Лианна стояла прямая, как фонарный столб. Она не ответила на объятие.
— Тони.
Его теща. А мужчина, трусящий за ней словно собака с поджатым хвостом, вероятнее всего, отец Лианны. Эти люди причинили его жене много горя. Больше этого не будет.
— Почему ты не сказала мне, что выходишь замуж?
— Я не знала, где тебя искать. Ты сбежала из клиники.
— Ах, это. Новый доктор открыл мне глаза. Я наконец-то поняла, что не переставала любить твоего отца. Мужчины, с которыми я жила все эти годы, были лишь попытками заменить его. Алкоголем и наркотиками я пыталась заглушить разочарование, но в последние месяцы ничего не употребляла, и надеюсь, так будет и дальше.
Мужчина шагнул вперед и обнял Тони за талию.
— Уж я об этом позабочусь. И я должен извиниться перед тобой, Лианна. Когда ты пришла ко мне, у меня был тяжелый развод. Я испугался, что, если о тебе станет известно, это может поставить под угрозу мою опеку над девочками, и прогнал тебя.
Сигнал клаксона привлек внимание Патрика. Он был ошарашен, увидев «мустанг-67» с откидным верхом, приближающийся по подъездной дорожке. Он резко повернул голову к Лианне. Она улыбнулась матери.
— Тони, я желаю вам с Харландом всего наилучшего. Пожалуйста, извините нас.
Лианна отвела Патрика в сторону и вручила конверт. Он узнал почерк Арчи. «С шестнадцатым днем рождения, сынок». Датировано было днем, когда ему исполнилось шестнадцать.
И пусть Арчи не присутствовал физически, но он был здесь. Очевидно, любовь выражается в разных формах.
Корт остановил машину рядом с ними, вышел и бросил ключи Патрику. Тот, поймав их, проговорил:
— Ты следующий, братишка.
Корт покачал головой.
— Ни за какие коврижки. Моя медицина мне дороже всего.
Джек обошел машину и встал рядом с ними.
— Чемоданы в багажнике. Потом мы заберем «мустанг» из аэропорта. — Он тяжело сглотнул. — Ты вернешься?
Патрик услышал напряжение в его голосе.
— Я вернусь.
— Тебе может там понравиться. Особняк все-таки.
— Не имеет значения. Моя семья здесь.
— Шикарные машины и слуги. Я пойму, если…
— Отец… — Патрик обнял его впервые в жизни. — Мы увидимся на следующей неделе.
Не говоря больше ни слова, он подхватил Лианну на руки, обошел машину и усадил жену на пассажирское сиденье.
Лианна взглянула на него и улыбнулась.
— Думаю, настоящая любовь никогда не умирает.
Патрик сел с ней рядом и подмигнул.
— Именно это я и пытался тебе сказать, ангел. Значит, мне не нужна татуировка?
От низкого, сексуального смеха Лианны его кровь взыграла.
Она обвила шею Патрика руками, и их губы встретились в долгом, чувственном поцелуе.
К тому времени, когда он завел машину, оба они тяжело дышали. Призраки их прошлого успокоились. Теперь они с женой могут сосредоточиться на будущем.