Она вскинула руки, словно сдаваясь.
– О, ради бога, оставайся! В конце концов, это была моя ошибка, а не твоя.
После ее слов на кухне повисла гнетущая тишина. Вэл испугалась, что Мак откажется и будет настаивать на том, чтобы уехать. Что ж, он вправе так поступить, ведь фактически она усомнилась в его порядочности.
– Говоря об ошибках, – наконец произнес Мак глубоким спокойным голосом, от которого у нее пробежал мороз по коже, – в следующий раз, когда ты будешь сдавать свои комнаты, не забудь попросить аванс – на тот случай, если жильцы оставят помещение в беспорядке или скроются, задолжав тебе деньги. Иначе…
– Я знаю, – оборвала его Вэл. – Ты мне уже это говорил.
– Тогда я внесу аванс за жилье сейчас. Мы так и не обсудили, сколько ты хочешь за комнату?
– Сколько стоит твоя работа в час, мы тоже не обсудили.
Он кивнул, но ничего не сказал. У Вэл не было больше терпения разбираться с еще одной тупиковой ситуацией.
– Тысяча тебя устроит? Он тихо присвистнул.
– За месяц? За год?
Она мысленно представила тесную, скудно меблированную комнату и едва ли подходящую ванную.
– Мне нужно проконсультироваться у подруги в агентстве. Она занималась этим домом до того, как я сюда приехала, и знает все расценки.
Мариан сначала очень удивилась, а потом пришла в замешательство, когда Вэл рассказала ей о Маке и о том соглашении, которое они заключили. К концу разговора Вэл была вне себя от ярости, к тому же весьма разочарована.
– Не думаю, что он какой-то проходимец или прощелыга, если это то, что ты имеешь в виду, – сказала она приятельнице.
– А вдруг он сбежавший преступник?
Мариан, конечно, пошутила, однако Вэл пришлось признать, что Макбрайд был опасен, но не в том смысле, о каком говорила Мариан.
– Если тебя устроит чек, могу дать аванс прямо сейчас, – повторил Мак.
– У тебя есть банковский счет? – Это указывало на некоторую степень стабильности, не правда ли? Даже, если на счету отсутствовали деньги.
– Не здесь – в Мистике. Так пойдет?
Мистик. Он сказал только то, что был родом из Новой Англии. Ей очень хотелось знать все, что с ним связано, но это может подождать.
Мак все еще стоял, а Вэл продолжала сидеть. Она была не совсем уверена, что являлось доминантной позицией в данном конкретном случае, но все же решила встать.
– Я дам тебе знать, какова стоимость, как только выясню это сама. Если ты хочешь сделать авансовый платеж, думаю, нужно все оформить как должно. Рекомендации, договор об аренде – ну, все в этом роде. Мне надо будет взять форму договора у Мариан.
– Краткосрочная аренда, – оговорил условия Мак.
– Конечно, – быстро сказала она. – Включая еще несколько пунктов: с сегодняшнего дня наши отношения будут чисто деловыми. Без милых бесед у камина, без прогулок по пляжу под дождем. И больше никаких поцелуев и словно бы случайных касаний.
Мак кивнул.
– Чтобы получить письменные рекомендации с моего прежнего места работы, потребуется несколько дней.
– Отлично. А пока что ты знаешь, чем заняться. – Она повернулась, чтобы уйти, но уже у двери остановилась и добавила: – Да, кстати, с завтрашнего дня я начинаю работать.
– Работать? Вне дома, ты имеешь в виду?
– Я говорила тебе, что думала об этом. Я буду убирать коттеджи по выходным. Большей частью по утрам. Итак, – произнесла Вэл, чувствуя себя снова капитаном на собственном корабле, если ты не против, подсоедини, пожалуйста, шланг к стиральной машине, мне необходимо устроить стирку.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Поздно ночью Мак лежал в своей кровати, вытянувшись во весь рост и скрестив руки под головой. Кровать больше не провисала благодаря фанере, которую он положил между матрасом и пружинами. Теплый ветер задувал в окно, слегка шевеля кончик простыни. Вся та работа, которую Мак проделывал, стоя на лестнице и ползая под домом, плохо подействовала на его колено.
Но онемевшее колено не было самой главной его проблемой. Как, черт побери, поступать ему теперь? Признаться, что его привело сюда дело, никак не связанное со сломанными стиральными машинами и протекающими трубами? Выложить Вэл, что у нее есть то, что ему необходимо и что так или иначе он намерен получить?
К сожалению, то, что Мак хотел обрести больше всего на свете, – это сама Валери Стивене Боннард. Он страстно хотел засыпать и просыпаться рядом с ней, но этому не суждено случиться. Против своей совести он пойти не мог. Всякий раз, когда Мак видел очаровательную Вэл, он напоминал себе, что любая улика, найденная им, чтобы оправдать своего брата, обернется против ее покойного отца.
Черт возьми, ей придется узнать, что Боннард виновен, даже если она не хочет в это верить. Преданность отцу – черта, достойная восхищения, но бывают ситуации, когда она неуместна.
Впрочем, виновность Боннарда еще нужно доказать…
Поняв, что все равно не заснет, Мак выбрался из постели и встал у окна, рассеянно глядя на мириады звезд, которые таинственно мерцали на черном небе.
Вспоминая свое первое погружение в начале семидесятых, он не мог не признать простую истину: то, что видят его собственные глаза, может быть обманчивым. Однажды в кристально чистой воде он обнаружил нечто, что показалось ему пятилитровой бутылью кока-колы. Мак нырнул, чтобы достать эту бутыль. Совсем еще мальчишка, первое погружение, снаряжение, взятое напрокат и, возможно, никем не проверенное. Несколько минут спустя он вынырнул, держа в руках обычную пол-литровую бутылку кока-колы. Слой воды сыграл роль линз, увеличивая размер предмета. Вот тогда-то он впервые узнал, что не всегда нужно верить очевидному.
А что, если Фрэнк Боннард чист перед законом? У него почти не было времени, чтобы доказать свою невиновность, в которую, насколько Мак знал, верил один-единственный человек на свете – его дочь Вэл.
Ходили слухи, что Боннард умер в день ее тридцатилетия. Если это действительно так, то Вэл было вдвойне тяжело. Ей пришлось пережить настоящий удар. По словам Уилла, в считанные недели она потеряла не только отца, но и родительский дом, богатство и репутацию своей семьи.
Мак покачал головой. При подобных обстоятельствах ей удавалось очень хорошо держаться.
Не солнце, ярко бьющее в окно, разбудило Вэл – это были глухие удары молотка. Вэл посмотрела на часы и застонала. Она рассчитывала встать пораньше, чтобы успеть просмотреть несколько папок с документами перед тем, как выйти на работу.
Все еще не проснувшись, девушка спустилась по лестнице и обнаружила в кладовке Мака, отодвинувшего стиральную машину и латающего пол. Накануне вечером Вэл устроила стирку. Благодаря отремонтированному Маком шлангу ей удалось не затопить полквартиры.
– Извини. Я разбудил тебя? – не поворачиваясь, спросил Мак.
Она уставилась на его обнаженную загорелую спину. Потом пару раз моргнула и пробормотала:
– Доброе утро. – И поспешила уйти из крошечной комнатки.
На плите стояла сковорода, вымытые тарелки были аккуратно убраны на полку, а на столе ароматно дымился только что поджаренный бекон.
Вэл откусила кусочек, пока делала себе бутерброды. Вместо привычного чая она налила себе чашку кофе, добавила две чайных ложки сахара и отнесла съестное в гостиную.
Там она решительно взяла три папки из правой части коробки – те, с которыми она еще не успела ознакомиться, так как изучала документы, находящиеся в левой части. Почему-то ей казалось логичным работать слева направо.
А почему бы не начать с середины коробки и не работать в обоих направлениях? Вспомнив отца, Вэл нахмурилась. Как, черт возьми, с таким катастрофическим недостатком организационных навыков ему удалось создать мощнейшую компанию?
Не может быть, чтобы он укладывал документы без разбору, помещая рядом старые брокерские бумаги и счета из ветлечебницы за осмотр кошки. Отец писал странные вещи на половине документов: суммы, инициалы, задания позвонить телевизионному агенту.
Телевизионный агент? Туроператор? Но почему? Ее отец годами не ездил в отпуск, что, возможно, явилось одной из причин его смерти.
– Будь все проклято! – воскликнула Вэл. Она не заплачет. Нет, она не заплачет.
– Ты что-то сказала? – крикнул Мак из коридора.
– Нет, тебе показалось.
Кофе, к которому Вэл даже не притронулась, совсем остыл, бутерброды остались нетронутыми. Вэл уже дважды успела просмотреть каждую папку и в последних двух обнаружила ссылки на БФК, но расшифровать эти таинственные буквы так и не смогла.
Папочка, милый, я знаю, ты не нарочно сделал что-то не так, но как же мне это доказать? В твоих документах полная неразбериха! Может быть, если бы ты вел свои записи систематично…
Или если бы она могла обратиться с этой проблемой к профессионалам.
– Или к гадалке, – задумчиво произнесла Вэл, качая головой. – Ах, черт возьми! – Взглянув на часы, она поняла, что ей придется выбирать между завтраком и опозданием на работу.
Мак был в кухне, когда Вэл, переодевшись, спустилась вниз.
– Завтрак готов, – сообщил он, как только она потянулась за курткой.
– Нет времени.
– Глупости. Ты сможешь работать лучше, если немного поешь.
Ее желудок напомнил ей о том, что крохотный кусочек бекона и глоток холодного кофе едва ли заменяли нормальную пищу.
– Хорошо, думаю, могу позволить себе задержаться минут на десять.
Завтрак состоял из консервированных равиоли и салата. Учуяв аппетитный запах томатного соуса, Вэл внезапно почувствовала острый голод. Она опустилась на стул, а Мак поставил перед ней тарелку и протянул миску с тертым сыром.
– Тебе нужна помощь? – осведомился он.
– С чего ты взял? – возмутилась Вэл. – Это всего лишь уборка по дому. Думаешь, я не знаю, как это делается? Считаешь меня полной неумехой? – Ей не была присуща агрессивность, и на смену короткой вспышке пришла странная вялость.
– Просто предлагаю, – спокойно проговорил Мак.
Вэл поковыряла вилкой салат с оливковым маслом, потом добавила капельку ароматизированного уксуса.
– Спасибо за завтрак, – сказала она неохотно.
– Я еще раз проверю мансарду, пока тебя не будет. Если крыша протекает, то я это легко обнаружу после вчерашнего дождя.
Отлично. Теперь придется тратиться на новую крышу? Вэл горестно вздохнула и уставилась на пятнышко от томатного соуса на тарелке, затем поскребла его вилкой.
Почему невозможно злиться на этого человека, даже если злость оправданна? Ее иммунная система, должно быть, подвергается серьезному риску.
– Каковы будут указания на сегодня? – спросил Мак, выводя Вэл из задумчивости.
Вэл оставила вилку в покое и взглянула на него.
– Не мог бы ты убрать из моей комнаты кондиционер? В такие теплые дни, как этот, мне бы очень хотелось открыть окно и подышать свежим воздухом.
– Хорошо. Может, освободить от скотча второе окно?
С минуту она молча барабанила пальцами по столу, потом покачала головой.
– Решения, решения… Ты не будешь против подумать за меня? Я не могу беспокоиться сразу о многих вещах, а сейчас у меня в голове только слова Мариан о том, что люди очень часто оставляют в доме невообразимый беспорядок.
Фыркнув, Мак попросил:
– Передай соль, пожалуйста.
Они оба старались залатать прореху в их отношениях, но это было не так-то просто. Взгляд Вэл блуждал по его лицу, все чаще и чаще останавливаясь на чувственных губах. Она не могла забыть, как эти губы касались ее губ, её шеи, ее закрытых век. Не могла не думать о том, что произошло бы, если бы на них не было одежды и не шел противный холодный дождь…
Вэл резко отодвинула стул.
– Мне нужно идти.
– Так ты серьезно решила убирать чужие коттеджи?
В этот момент она ополаскивала тарелку. Вопрос Мака застал ее врасплох.
– А ты подумал, что нет?
Мак подпер подбородок широкой ладонью.
– И как долго продлится эта твоя работа?
– Столько, сколько я захочу. Хотя, если уборщица Мариан вернется из декретного отпуска, мне снова придется искать место. – Вэл быстро налила воды в раковину и добавила моющего средства с запахом лимона. Мак протянул ей свою тарелку и столовые приборы, но кружка с кофе осталась перед ним на столе. Вэл опустила посуду в раковину. – Я даже могу попробовать устроиться через агентство, если мне понравится эта работа.
– Что такого в уборке пылесосом? – Мак прикусил губу, и ей очень захотелось, чтобы он этого не делал. – Ну что ж, удачи тебе. Я тут повожусь еще немного, а потом займусь чтением. Я привез с собой несколько книг, которые еще даже не распаковал.
Поставив чистые тарелки в сушилку, Вэл подумала о том, как было бы здорово свернуться калачиком у камина – или даже около мерзкого обогревателя – и провести вдвоем дождливый день. Читая, болтая, слушая музыку, может быть, даже вздремнув.
Только проблема в том, что на улице нет никакого дождя, а у нее сегодня слишком много дел. К тому же здравый смысл подсказывал ей перестать мечтать о несбыточном и не подвергать себя риску влюбиться в Макбрайда.
Быстро сбегав за кошельком и теми инструкциями, которые ей дала Мариан, Вэл была готова к уходу. В это время года места в большинстве коттеджей не были зарезервированы. Агент, работавший с недвижимостью, сказал Вэл:
– Мне лучше предупредить вас заранее. Некоторые коттеджи не убирались в течение двух недель с тех пор, как съехали последние жильцы. Первое, что вам нужно будет сделать, – это проверить холодильник. Выбрасывайте все, не важно, покрыт продукт плесенью или нет.
Сворачивая на Бэк-роуд, Вэл прикидывала, что, если ей удастся выполнить сегодня все задания по списку, она заработает больше ста долларов. Не так давно, еще до крушения «Боннард файнэншл консалтинге» и всего того, что ей было дорого, Вэл сочла бы такую сумму карманной мелочью. Сейчас это означало, что после выходных она сможет заплатить за строительные материалы. Деньги, которые она получит в следующий выходной, вероятнее всего, уйдут на налоги на частную собственность.
Если Вэл приехала сюда, надеясь начать жизнь с чистого листа, ей это удалось на все сто процентов. В данный момент нужно зарабатывать деньги и разбираться с загадочными папками отца вместо того, чтобы мечтать об изящной мебели и вручную вышитых ковриках.
Оставшись один, Мак решил снова заняться документами. Пока ему удалось просмотреть только дюжину папок, и он пришел к заключению, что Боннарду не помешала бы помощь клерков, а ему самому – содействие Вэл. Возможно, – если бы они сообща занимались этой работой и обменивались идеями не было бы такой жуткой путаницы. Вэл знала почерк отца и могла бы подсказать Маку, как расшифровываются непонятные записи на полях и сокращения в документах Боннарда.
По крайней мере Мак не чувствовал бы себя виноватым перед ней. Вэл догадалась, что он не просто рабочий, но она все еще не знала самого плохого. Мак обманом проник в ее дом, чтобы вытащить Уилла из тюрьмы. Почему Вэл не спросила его, зачем он сюда приехал? Если бы она задала такой вопрос, Мак, наверное, все бы ей рассказал.
Черт побери, он не создан быть двойным агентом! Для морского археолога Мак неплохо справлялся с сантехникой, а также был неплохим плотником. Если бы ему когда-нибудь пришлось отказаться от погружений с аквалангом, он мог бы с легкостью открыть свой бизнес по ремонту домов.
Всего неделю назад Мак собирался осмотреть тот морской музей, который увидел в деревеньке Гаттерас, но сейчас у него были дела поважнее.
Хорошо бы разобраться в том, подозревает ли он все еще Вэл. Вспомни пятилитровую бутылку из-под кока-колы, напомнил себе Мак.
В момент, когда он открыл дверь ее спальни, все его мужские гормоны насторожились. В комнате витал легкий запах духов, и ему сразу же вспомнились белые цветы, которые он случайно заметил, когда однажды ехал в университет в Майами на конференцию. Пораженный их нежным ароматом, Мак поинтересовался у прохожего, как они назывались.
Белые лилии. Вэл пахла лилиями и чем-то еще, присущим только ей одной.