Он рассмеялся:
— Не буду спрашивать, на кого вы работаете. Наверняка у вас собственная практика, которая в скором времени заставит обанкротиться всех ваших конкурентов.
— Нет. Я работаю в фирме «Фарли и сын».
Она увидела, как дрогнули его губы.
— Вы знаете их? — спросила она.
— Довольно неплохо. У них хорошая репутация. Должно быть, вы сумели произвести впечатление, раз вас взяли… Кажется, мы уже где-то рядом?
— Следующая улица налево.
Сразу же за поворотом они увидели гараж. Небольшой бизнес, который прадед Пеппе Джо Парсонс начал почти сто лет назад, с тех пор заметно вырос. Теперь он стал в три раза больше, и ее братья, Брайан и Фрэнк, купили дома на той же улице, чтобы жить поближе к работе.
Они уже собирались закрываться, когда перед их гаражом появился маленький караван. Стоя у ворот, братья наблюдали за ним с добродушной иронией.
— Опять! — объявил Фрэнк. — Разве я не говорил?
— Потому что ты как старая заигранная пластинка, — сказала Пеппе, целуя в щеку сначала его, потом Брайана, — всегда повторяешь одно и то же. — А скорее всего, вы в прошлый раз просто не отремонтировали машину как следует. — Она повернулась к Роско. — А это мистер Хэверинг, мой спаситель.
— Спасибо вам, — сказал Брайан, протягивая руку. — Конечно, было бы лучше, если бы вы столкнули этот драндулет в реку, но, наверное, вам это просто не пришло в голову.
— Пришло, — сказал Роско. — Но я устоял перед искушением.
Братья рассмеялись. Им было около сорока, оба крепкие и веселые.
Пролежав несколько секунд под капотом, Фрэнк огласил приговор:
— Придется оставить до утра. И знаешь… мы не сможем пригласить тебя к нам. Наши семьи уехали на выходные к родственникам, и мы с Брайаном хотели… ну… в общем, сама понимаешь…
— Ага, понимаю, — хмыкнула Пеппе. — Вот дьяволы! Должно быть, вся улица будет ходить ходуном.
— А то! — добродушно загоготали братья.
— Ладно. Приеду завтра утром.
— Вы не здесь живете? — спросил у нее Роско.
— Слава богу, нет. У меня квартира в центре.
— Где именно?
Пеппе назвала адрес.
— Я отвезу вас, — сказал он. — Садитесь.
Вздохнув с облегчением, Пеппе достала из своего багажника две тяжелые сумки и переместила в его машину.
— Спасибо, — сказала она, пристегивая ремень безопасности. — Впереди у меня целая ночь работы, и ради этого я готова пойти на что угодно.
— Никакого голодного мужчины, ожидающего свой ужин?
— Никакого! Живу одна. Свободна. Независима. Никаких отвлекающих моментов.
— Кроме небольших визитов к друзьям.
— Они мои братья. А… вы о кладбище? Наверное, решили, что я чокнутая?
— Наоборот, это очень мило. Похоже, вы получили удовольствие от их компании.
— Так было всегда. Я их просто обожала. Особенно бабушку. Я очень любила с ней разговаривать и, надо признаться, до сих пор не могу остановиться.
— А зачем останавливаться?
— Другие могли бы сказать: потому что они умерли.
— Но для вас они не умерли. Кроме того, я не думаю, что вы очень беспокоитесь о том, что скажут другие.
— Я должна беспокоиться. Я юрист.
— Ах да. Лицо ответственное и серьезное.
Пеппе скорчила смешную гримасу:
— Стараюсь.
Двадцать семь? Неужели она думала, что он ей поверит? Максимум двадцать два! И то с натяжкой. И если она действительно работает у Фарли, то, скорее всего, стажером. Но и это неплохо. Она все равно могла быть ему полезна.
В голове Роско Хэверинга начал созревать план. Детали потом можно уточнить, но все равно эта встреча, что называется, рука судьбы. Где-то доброе Провидение позаботилось о нем, а ему только и оставалось, что этим воспользоваться.
— Вон там. — Пеппе указала на высокий многоквартирный дом.
— Похоже, здесь и припарковаться-то негде…
— И не надо. Просто остановитесь возле тротуара, когда загорится красный. — Пеппе потянулась за своими сумками и выпрыгнула из машины. — Спасибо!
Он хотел попросить ее подождать, но уже загорелся зеленый, и ему пришлось двигаться вперед.
Пеппе вошла в квартиру и, бросив на пол сумки, начала стягивать с себя одежду.
— Душ, душ, душ… — бормотала она. — Только дайте мне забраться под душ!
Она запела от удовольствия, расслабившись под прохладными струями, и через несколько минут уже вытиралась, обдумывая предстоящую работу. Теперь она была готова.
Распахнув дверь ванной комнаты, она замерла. Что-то насторожило ее. Одна сумка лежала на боку, ее содержимое вывалилось на пол, и кое-чего там явно не хватало.
— О боже… — простонала она. — Он, должно быть, остался в машине!
Переливистая мелодия звонка оживила ее надежды. Роско Хэверинг! Он нашел ее конверт и пришел вернуть его. Слава богу!
Набросив на себя белый махровый халат, Пеппе подбежала к двери:
— Я так рада… — И остановилась, ошеломленная. — О нет, — выдохнула она. — Ты же обещал больше не приходить.
Глава 2
Большую часть поездки Роско хмурился. Все выходило совсем неплохо. И в этом не было ничего необычного. Он был организованным человеком, привык все контролировать и умел заставлять вещи складываться так, как ему того хотелось. Но в этот раз даже он не смог бы устроить лучше.
Поэтому его нахмуренный лоб вовсе не означал, что Роско был недоволен. Просто оставались некоторые детали, которые нужно было учесть, чтобы извлечь максимум из ситуации.
Он подъехал к большому дому, где сейчас жили только его мать и младший брат Чарли. У Роско была здесь комната — примерно раз в неделю он оставался на ночь, чтобы приглядывать за ними обоими.
Мать стояла у окна и сразу подошла к двери. Ее возраст приближался к шестидесяти, но, несмотря на свою несколько болезненную худобу, выглядела она неплохо.
— Ну как, все в порядке? — спросила она. — Ты все уладил?
Роско поцеловал ее в щеку:
— Уладил что?
— Я говорю об истории с Чарли…
На мгновение он напрягся, но потом взял себя в руки и улыбнулся:
— Так быстро нельзя все решить. Но ты не беспокойся, я над этим работаю.
— Как я могу не беспокоиться! Он такой слабый, такой уязвимый…
Она не смотрела ему в лицо, иначе бы заметила, как искривились его губы. Роско не был сентиментален. Он знал о безответственности Чарли, о его легкомысленном отношении ко всему, о его эгоизме. Слабый? Уязвимый? Да ничего подобного!
Но мать смотрела на своего младшего сына совсем другими глазами, и, чтобы не огорчать ее, Роско просто сказал:
— Я разберусь. Ты же знаешь, мне можно доверять.
— Но ты ведь заставишь их снять эти нелепые обвинения, правда? Ты заставишь этих людей признать, что он невиновен?
— Не так уж он невиновен. Он и сам говорил…
— Да Чарли просто не знал, что говорит! Он растерялся.
— Он уже не ребенок. Ему двадцать четыре.
— В душе он ребенок, и ему нужна твоя поддержка.
— Я делаю все возможное, мам, поверь. Так что не беспокойся и оставь это мне, хорошо?
— Я знаю, ты замечательный брат. Не представляю, что бы я делала без тебя…
— Да и незачем. Все в порядке.
— Ну, тогда идем к столу. Ужин готов.
Роско пошел к машине, чтобы забрать оттуда свои вещи. Открыв дверцу, он на мгновение замер.
— О черт! — На полу лежал большой белый конверт. — Должно быть, выпал у нее из сумки, а она и не заметила. Надо будет позвонить ей.
Он вытряхнул из конверта бумаги и начал их просматривать, надеясь найти телефон Пеппе. Телефона он так и не нашел, но зато успел понять, что бумаги важные. Она сказала, что собиралась вечером поработать, так что не исключено, что эти документы могли ей понадобиться.
Он вернулся к дому.
— Извини, мам, но с ужином придется подождать. Я вернусь через час.
Мать не успела ничего возразить.
— Джимми, ты обещал, что оставишь меня в покое. — Пеппе отступила назад, придерживая рукой халат. — Мы же решили, что все кончено.
— Нет, это ты решила, — возразил он. — Я никогда не говорил, что все кончено. Если бы ты только знала, как мне плохо без тебя! Но ведь ты это и так знаешь, верно? Я бы не сходил по тебе с ума, если бы ты ко мне ничего не чувствовала.
— Что-то я к тебе все же чувствую…
— Ну вот, я же знал!
— Я чувствую жалость и вину — за то, что позволила так далеко зайти этому… Но я этого не хотела, Джимми. Мне казалось, мы можем просто хорошо проводить время. Если бы я знала, что с твоей стороны все так серьезно, я бы остановила тебя раньше.
— Но ты этого не сделала. Разве это не доказывает, что и ты что-то чувствовала?
— Ну, может, иногда и чувствовала себя этакой доброй тетушкой.
Джимми был милым мальчиком и появился в ее жизни как раз вовремя, чтобы помочь ей избавиться от его предшественника. За это Пеппе была ему благодарна. Но скоро их отношения стали выходить из-под контроля. Джимми начал настаивать, чтобы они вместе проводили все свободное время. Ее отказы только подогревали его страсть. Он заговорил об уважении, а потом сделал Пеппе предложение. Ее категоричный отказ поверг его в отчаяние.
— Может, мы попробуем снова? — предложил он. — Ты скажешь, что тебя во мне раздражает, и я попробую исправиться.
Она понимала, что сейчас помочь ей могла только твердость.
— Когда ты так говоришь, меня уже это раздражает. Когда ты преследуешь меня, когда без конца звонишь и посылаешь цветы, когда забрасываешь меня дурацкими эсэмэсками, спрашивая, во что я сейчас одета… Ты очень милый мальчик, Джимми, но ты просто мне не подходишь. Извини, что заставила тебя думать иначе, я этого не хотела… А сейчас — уходи.
Что-то в его глазах заставило ее плотнее запахнуть халат. На место боли пришла решимость мужчины, который не желал больше принимать отказ.
— Пожалуйста, уходи! — повторила Пеппе, отступая назад.
— Без поцелуя не уйду. Уж в этом ты мне не можешь отказать.
— Ошибаешься. До свидания!
Пеппе попыталась закрыть дверь, но он опередил ее. Дыхание его было тяжелым, руки, сомкнувшиеся вокруг нее, сильными, — теперь она не была уверена, что сможет справиться с ним.
— Оставь меня, Джимми!
— Только тогда, когда я буду сам к этому готов.
— Ты слышал меня? Я сказала — отпусти! Перестань… Я серьезно. Джимми, нет!
Роско нашел место, где припарковать машину, и вошел в подъезд, собираясь найти фамилию Пеппе в списке жильцов.
— Могу ли я вам помочь? — спросил его вышедший из лифта мужчина.
— Я ищу квартиру мисс Дженсон.
— Уже второй. Маршируете здесь друг за другом, словно армейский полк. Но надо отдать ей должное — сразу двух за один вечер у нее не бывает.
— В самом деле? — осторожно спросил Роско.
— Да это же просто комедия! Приходят сюда с цветами и подарками, чуть не ползают перед ней на коленях, и все без толку! Только ей кто наскучит, она сразу же от него избавляется. Кое-кого я уже пытался предупредить, но разве они слушают! Возможно, хоть у вас побольше гордости.
— Возможно… Вы говорите, я уже второй?
— Ну да. Тот парень у нее совсем недавно, так что смотрите. Очень красивый молодой человек. Не думаю, что у вас есть шанс. Уж что-что, а выбирать она умеет.
Он вышел из подъезда, оставив Роско в раздумье. Все, что он сейчас услышал, скорее можно было считать хорошей новостью. Это делало Пеппе более подходящей для его планов. Все остальное не играло никакой роли. Он вошел в лифт и нажал на кнопку.
Как только лифт остановился на ее этаже, он услышал мужской голос:
— Ты не можешь быть так жестока!
Потом раздался голос Пеппе:
— Не могу? Тогда уходи, или ты узнаешь, могу или не могу. Коленки у меня острые.
— Но я только… Ой!
— И не появляйся здесь больше!
Роско повернул за угол. Согнутая пополам фигура попятилась назад и медленно осела на пол. А в открытом проеме двери стояла женщина — нет, скорее богиня. Она была без всякой одежды, не оставляя никакого простора для воображения. Точеная, словно песочные часы, фигурка, плавные линии бедер, тонкая талия, великолепная грудь и падающие на нее каскадом золотистые волосы.
Лишь через мгновение он понял, что этим видением была Пеппе. Но не та ветреная девчонка, которую он подвез на своей машине, а разгневанная женщина, победно возвышающаяся над поверженным врагом, корчившимся у ее ног. И это была не метафора.
Но видение тут же исчезло. Нет, оно не растаяло как дым. Быстрым движением Пеппе запахнула халат, придав себе достойный вид.
— Извини, Джимми, — сказала она, обращаясь к своему поверженному врагу. — Но я тебя предупреждала. И не приходи сюда больше. Ни-ког-да!
Лицо Джимми было мрачнее тучи, когда он с трудом встал.
— Ты еще не все слышала, — прохрипел он, сплевывая на пол. — Иезавель!
На ее лице появилась улыбка.
— Ха! Иезавель? Да кто она такая, в конце концов! Вот если бы ты сравнил меня с Мата Хари, вот это было бы оскорблением… А может, и наоборот… В общем, с какой стороны посмотреть.
Скривившись, Джимми заковылял прочь. Проходя мимо Роско, мрачно прошипел:
— Считай это предупреждением. Не думай, что этот обойдется с тобой лучше.
Роско показал на конверт:
— Я только выполняю функцию доставки.
Не останавливаясь, Джимми бросил на него еще один выразительный взгляд.
Роско подождал, пока парень скроется за углом.
— Прощу прощения за свое неожиданное появление, но вы оставили этот конверт в машине, — сказал он.
Она протянула руку, чтобы взять у него конверт, но ее халат опять распахнулся, и ей пришлось схватиться за полы двумя руками.
— Я занесу его, — сказал он, проходя в квартиру.
Пеппе с шумом захлопнула за ним входную дверь, потом с таким же шумом — за собой дверь в спальню. Роско удивился ее взвинченности. В конце концов, она вышла победительницей, отбив врага. Он много бы отдал за то, чтобы узнать предысторию этой сцены.
Ее квартира оказалась примерно такой, какой он и ожидал ее увидеть, — со множеством всяких безделушек, в стиле, который он обозначал для себя как ультраженский. Мебель дорогая, со вкусом подобранная, с греческим орнаментом, что позволяло предположить у ее хозяйки определенное знакомство с античностью. В углу стол с компьютером и множеством всяких аксессуаров. «Все самое новое, — заметил он с одобрением. — Легкомысленная птичка-невеличка и в то же время технический эксперт? Интересное сочетание».
Через пару минут Пеппе вышла из спальни, на ней были свитер и джинсы. Джинсы изрядно потертые, но зато прекрасно подчеркивающие выразительные линии ее бедер.
— Все нормально? — спросил он.
Она с вызовом вскинула голову:
— Разумеется. А почему вы спрашиваете?
— Просто этот парень мне показался несколько не в себе…
— И назвал меня Иезавель, давая понять, что я шлюха. Вы это имели в виду?
— Нет, конечно… Послушайте, я заехал только затем, чтобы вернуть вам бумаги, — вдруг заторопился Роско. — Не обвиняйте меня, что я увидел… ну, в общем, то, что увидел. — Слишком поздно он сообразил, в какую переделку попал.
— И что же, по вашему мнению, вы увидели? — потребовала Пеппе, складывая на груди руки и глядя ему прямо в лицо. Это было непросто — Роско был на целых шесть дюймов выше ее, но недостаток роста она с лихвой компенсировала своей яростью.
Он тоже почувствовал раздражение. В конце концов, он оказал ей услугу…
— Ну… я увидел женщину, проявившую, скажем, некоторую неосмотрительность.
— Неосмотрительность?
— Неосмотрительность в отношении собственной безопасности. Зачем вам нужно было раздеваться перед ним, если вы собирались выставить его из квартиры?
— Значит, вы считаете, что я просто вульгарная кокетка?
— Нет, просто вы не подумали как следует…
— О да, вы-то, конечно, думать умеете! Тут же пришли к заключению, что я разделась, чтобы соблазнить его. Ничего другого вам и в голову не пришло. А что, если он появился у моей двери, когда я вышла из душа?