Даже зайцев, в честь которых и назвали этот холм, уже, наверное, не осталось. Хотя, по другой версии, своё почти официальное прозвище место получило за схожесть с ушастым зверем очертаниями. В это Кате верилось ещё меньше, потому что, с какой стороны ни глянь, пригорок упорно отказывался иметь с косым хоть что-то общее.
То ли она втянулась, то ли просто задумалась, потому и не заметила, как преодолели оставшийся путь до кромки леса, нависавшей над рекой. Тут широкая спокойная река очень давно подмыла один из берегов, образовав почти отвесный склон, за который не рисковали цепляться даже кусты. Все равно не получится.
- Близко к краю не подходите, он скользкий, - Михаил, раздав ЦУ, подошел к Кате, с непонятной жадностью рассматривающей прибрежную долину. Поскольку город остался далеко позади, вид на почти нетронутую снежную целину никакие урбанистические пейзажи не портили. Ровное искристое поле, кое-где поднявшееся волнами наметов, резало глаза ослепительным блеском. Иногда, когда даже опускание век не помогало, приходилось отворачиваться, чтобы проморгаться.
Замерзшая река почти не выделялась на этом фоне, разве что чуть ниже по течению, там, где воды была немного быстрее, виднелись свинцово-серые разводы узкой полыньи, влажным пятном темневшей почти посередине русла.
Катя сделала несколько снимков, испытывая при этом внутреннее раздражение. Не то. Она и сказать-то не могла, что именно хочется снять, просто знала, что это не оно.
- Внушительная техника.
Подходящего проводника она видела, поэтому, в отличие от предыдущих разов, даже не вздрогнула, но неопределенно угукнула, соглашаясь с его комплиментом. Ещё бы не внушала! Катюшка именно в свой фотоаппарат сложила первый десяток гонораров. Конечно, талантливый автор сможет сделать хорошие снимки чуть ли не с "мыльницы", но качество должно быть на уровне. Иначе смысл тогда заниматься таким делом? Ведь, глядя на фотографии, хочется не щуриться, пытаясь рассмотреть, чья там в углу расплывается невнятно снятая рожа, а сразу вспомнить - где, когда и с кем. Просто полюбоваться, испытать ностальгию...
Поэтому свой "Никон" Катя берегла, как зеницу ока, и в чужие руки давать крайне не любила.
- А здесь есть какое-нибудь место, чтобы вид прямо "ухх!"? - девушка, закончив обозревать панораму, повернулась к Михаилу, немного морщась от яркого солнца.
- Есть. Только с лыжами не пройти, оставляй здесь, - он оглянулся на немного расползшихся по пятачку отдыхающих. Большинство из них тоже щелкали вид, только уже с камер мобильников, кто-то просто вертел головой, пытаясь увидеть все и сразу, кто-то, ничуть не смущаясь присутствия посторонних, целовался, валясь в сугробе. - Идем, тут недалеко.
Михаил помог Кате пристроить снятые лыжи, чтобы их никто случайно не запустил с пригорка, и, коротко переговорив с кивнувшей Наташей, сделал знак, чтобы Катюшка шла за ним.
Наверное, идти в лес с незнакомым человеком не очень здравая идея, пусть он и почти друг твоей личной головной боли (именно так Катя называла про себя Наташку), но вместо некоторой нервозности он ощущала подъем. Желание залезть на самую-самую высокую кочку и, если не сделать гениальный снимок, то хотя бы скатиться оттуда кувырком, хохоча и отфыркиваясь от попадающего в лицо снега. Даже если потом придется этот самый снег вытряхивать из самых неожиданных мест.
Но вперед батьки (то есть - Мишки) не лезла, прекрасно понимая, что заблудится тут за полминуты, а выбираться обратно будет дня три. Это в лучшем случае.
- А с чего ты решил заниматься с детьми экстремальным туризмом? - хотя ветки он для неё и придерживал, чтобы не стегали по лицу, окатывая мелким ледяным крошевом, приходилось быть осторожной, чтобы не поплатиться за собственную беспечность - если еловая лапа погладит по щеке, мало не покажется.
- Я до этого работал в МЧС, потом кто-то из администрации предложил устроить такое развлечение для детей. Поначалу совмещал, а потом полностью перешел во Дворец, - пару секунд повертев головой, Михаил показал в сторону особо густых зарослей молоденьких ёлочек. - Нам сюда.
- И что, с детьми проще, чем на предыдущей работе? - не то, чтобы Катя идеализировала спасателей, но в её представлении это были люди достаточно героической профессии. Особенно после того, как вытащили её, зареванную и напуганную до заикания, из застрявшего лифта. Просидела там девушка часа полтора, в темноте и постоянном ожидании, что держащий кабину трос вот-вот лопнет. Из этого Катюшка сделала два вывода - по лестнице надежнее и пора завязывать с голливудскими триллерами.
- Да как сказать... - задумавшись, парень сдвинул на правое ухо шапку, почесав темный затылок. - Я бы не сказал, что проще, но интереснее - точно. Зато могу сразу объяснить, что делать можно, а что нельзя. Потом моим же бывшим коллегам работы меньше. А ты профессионально занимаешься фотографией или просто хобби?
- Одно, перешедшее в другое, - Катя, последовав дурному примеру, тоже почесала, только не затылок, а нос. - Сначала просто из любопытства щелкала все подряд, а потом увлеклась.
- Нравится?
- Очень!
Сама того не заметив, Катя начала рассказывать, как все в том же Дворце их учили делать первые снимки на ещё допотопных фотоаппаратах, а потом проявлять и сушить. Конечно, сейчас мало какого ребенка удивишь, а в середине девяностых далеко не каждый мог себе позволить такую роскошь, как качественная фототехника.
- Смотри, - обрывать Катю не пришлось, он и сама немного сбила дыхание, пока болтала, перепрыгивая через поваленные деревья, да и просто болтаясь почти по бедро в снегу. Хорошо ещё, что шла не впереди, иначе вообще могла свалиться без сил в сугроб уже через несколько десятков метров.
Поначалу девушка не поняла, зачем он её сюда привел. Ну, обычный лес, вернее, огромная поляна, кое-где поросшая елями и словно вспаханная кем-то, оставившим после себя большие ямы, заполненные снегом, как лужи - талой водой.
И только когда её развернули немного вправо, показывая дальний край, поняла. Там, где деревья немного расступались, переставая закрывать все тесной темной стеной, в прогалине виднелся город. И не просто город, а его окраина. Крохотные, словно игрушечные домики частного сектора. А над ними, будто повисший в чистейшем морозном воздухе, возвышался такой же игрушечный храм. Золото куполов, над которыми парили едва заметные росчерки тонких крестов. Высоченный крепкий забор, так внушающий, когда стоишь совсем рядом с ним, а отсюда кажущийся лентой тончайшего кружева...
Катя и сама не поняла, что быстро, даже как-то лихорадочно щелкает фотоаппаратом, пока не налетели уже показавшиеся небольшие облака. Стараясь не упустить это ощущение святыни, на вид кажущейся не то вырезанной из тончайшей слоновой кости, не то просто выведенной изморозью на стекле из прозрачнейшего хрусталя. А ведь в середине ноября, до начала поста, делала там снимки для венчающейся пары, поэтому точно знала, что это чудо, кажущееся сейчас воздушным и невесомым, на самом деле огромное здание из белого камня. И по территории комплекса можно ходить едва ли полдня, чтобы увидеть все, что там скрыто. А то самое кружево забора в реальности имеет почти четырехметровую высоту...
- Вау...
Что-то сказать она смогла только минут через десять, когда отвлеклась.
- Вот и я про то же, - судя по голосу Михаила, который в это время стоял рядом, с любопытством наблюдая за Катиными действиями, такая реакция на его сюрприз его полностью удовлетворила. А вот то, что девушка, пятясь, пыталась поймать ещё пару удачных кадров, не очень. - Осторожнее, там может быть...
Его слова оборвались, потому что в эту секунду Катя запнулась обо что-то, скрытое под снегом, и, визжа от неожиданности и страха, на спине съехала в довольно глубокую яму. Только рука, все ещё крепко сжимающая фотоаппарат, возвышалась над поверхностью сугроба сигнальным маяком. Да широкий след от самой Кати выделялся утрамбованной петляющей дорожкой. Хорошо ещё, что там высота спуска метра четыре...
- Ты как, цела?
Понятно, что особо повредиться, учитывая высоту сугробов, проблематично, но не хватает только налететь на заметенную корягу. Поэтому Мишка, примерившись, чтобы не повторить её ускоренный спуск, боком съехал в овражек, все-таки не удержавшись на ногах уже в самом низу.
- Угу, - отплевавшись от снега, попавшего в рот и нос, Катя, кряхтя и ежась, все-таки поднялась на колени, но, вопреки ожиданиям парня, начала не с ощупывания себя, а с проверки техники. Да, фотик она не роняла, но кто его знает... И только убедившись, что драгоценной камере ничего не грозит, повернулась к Михаилу. - А ты зачем сюда спустился?
- Тебя вытаскивать.
Посмотрев наверх, Катя вздохнула. Теперь кромка ямы, в которой они сидели, показалась очень далекой и вообще почти недостижимой. А потом оглянулась на сидящего рядом Мишку, заметив, что он на неё как-то странно посматривает. Мелком себя оглядев, Катя даже немного покраснела от досады - вся зачуханная, опушка капюшона выглядит так, словно нашедшая там последний приют лисичка болела бешенством, шапка набекрень... Неудивительно, что он еле сдерживает смех.
Только вместо того, чтобы обидеться и начать приводить себя в порядок, Катя и сама хихикнула, не иначе, как от нервов. Поэтому, когда Наташка, вопреки предупреждению проводника, пошла искать заблудившихся по их же следам, застала Катю с Мишкой сидящими на дне довольно глубокого оврага, обнявшихся и хохочущих.
- Их там все потеряли, а они сидят и ржут! - встав в классическую позу суровой жены "руки в бока", Наталья замерла на самом краю ямы.
- Ты только к нам не свались, - Мишка встал сам и помог подняться Кате, которая только сейчас начала одергиваться и вытряхивать снег из капюшона. - Иначе мы тут все окажемся.
- Неее, это только вы такие бестолочи. Давайте быстрее, а то народ уже утомился рассматривать красоты, скоро чудить начнут.
Это запросто. Оставалось только надеяться, что никому не придет в голову спуститься с горки на лыжах. Фрирайдеров среди туристов точно не было, так дурное дело не хитрое...
- Кать, давай вперед, если что, я тебя подстрахую, - Мишка подставил согнутую в колене ногу, чтобы Катя могла воспользоваться ею, как ступенькой, и уже через минуту помогал сопящей и пыхтящей девушке преодолеть последние сантиметры склона ямы.
- И есть уже хочется... - Наташка сморщила нос, глядя, как подруга пытается варежкой вытереть раскрасневшиеся щеки. - Дай сюда, только лицо поцарапаешь!
После короткой процедуры отряхивания и приведения себя в порядок, Михаил ушел чуть вперед, наверное, чтобы выяснить, чем именно занимались подопечные, пока он развлекал Катю.
- Ну, и как тебе? - Наташка, сосредоточенно сопящая в затылок Катерине, подергала её за рукав, чтобы привлечь внимание.
- Просто супер! Ты не представляешь, какой там вид... Я такое только на работах профессионалов видела. Если всё получится, это же будет просто офигенно! - Катюшка хотела развернуться, чтобы, идя вперед спиной, рассказать все, что успела увидеть, но вовремя вспомнила о недавнем полете в яму. Повторять его совершенно не хотелось, поэтому пришлось отказаться от этой идеи.
- Тьфу, дура...
- Чего ты обзываешься?
Вместо объяснения Наташка досадливо отмахнулась и с расспросами больше не лезла. Катя тоже не стала допытываться, что именно имела в виду подруга, называя не особо умной особью женского пола, но обижаться не стала. Во-первых, она и сама могла порой наградить Наташу тем же эпитетом, причем, совершенно заслуженно, во-вторых, моральный подъем это не уменьшило, и теперь очень хотелось оказаться дома и заняться обработкой фотографий. Эх, а ведь сколько всего можно из них наворотить! Например, пейзаж с елями вообще можно распечатать в виде фотообоев. И пусть некоторые презрительно фыркают, услышав это слово, только с тем кошмаром, который так любил наш народ в конце девяностых нынешнее поколение плакатов во всю стену ничего общего не имело. Заодно будет повод сделать ремонт в комнате, она у неё достаточно теплая, чтобы не мерзнуть, глядя на заснеженный лес...
На полянке народ уже, действительно утомился, поэтому отмашку начинать потихоньку собираться в обратный путь встретил если не радостно, то с долей энтузиазма. Кто-то угощал всех конфетами и бутербродами, другие уже ковырялись в лыжном снаряжении, некоторые оригиналы все ещё валялись в снегу, рисуя ангелов.
- Подержи, пожалуйста, - поскольку из внушающих доверие рядом была только Наташка, именно ей Катя и вручила свою торбу с фотоаппаратурой, пока поправляла свитер и водолазку, каким-то образом вылезшую из-под ремня брюк и сбившуюся на спине.
- А можно я тоже что-нибудь щелкну?
- Можно, только не сломай ничего, - закончив прихорашиваться, Катя повернулась к подруге, но тут же едва не отпрянула - совсем рядом стоял Михаил и протягивал ей глубокую крышку от термоса. Исходящий от неё ароматный пар тут же повис перед глазами вкусной дымкой, а пластиковая "чашка", которую Катя, не задумываясь, взяла, немного обжигала кончики пальцев. И невольно засмотрелась в улыбающиеся глаза Мишки, даже перестав следить за продолжающей истязать фотоаппарат Наташкой.
- Пей, и пойдем обратно, - он не сразу отпустил крышку, сначала убедился, что девушка не ошпарится, перевернув на себя горячий чай с чуть терпковатыми нотками лимона и бергамота.
- Спасибо...
- Ууу, лохматая какая... - она недовольно сморщила нос, рассматривая работу, висящую на почти голой стене унылого серого цвета. Может, именно от этого фотография казалась ярким пятном, сразу выделяющимся на таком невзрачном фоне.
- Да ладно, ничего не лохматая, - обнимающий её парень на пару секунд отпустил женское плечо и потеребил тщательно уложенную челку. - Вот теперь - да.
- Ах ты!
- Да тише вы! - темноглазая девушка, сосредоточенно разглядывающая что-то правее, укоризненно покачала головой. - Мишка, ты на неё плохо влияешь. И вообще, спасибо бы сказала, кто фотографировал, а? А имя чье поставили? Плагиаторша...
- Это не плагиат, а использование рабского труда, - Катя, пользуясь тем, что на них никто не смотрит, показала подруге язык.
- Я ж говорю, ты на неё плохо влияешь...
Тихонько переговариваясь и смеясь, молодые люди направились на выход из почти безлюдной галереи, в морозный февральский вечер, игриво кружащий мелкий колючий снег под мутноватым светом уличных фонарей.
А на стене осталась висеть фотография, где на нестерпимо ярком белом фоне двое смотрели друг другу в глаза. Раскрасневшиеся и немного взъерошенные, едва заметно улыбающиеся. И вместе бережно придерживающие странного вида чашку, осторожно касаясь кончиков пальцев друг друга.
"Зверева Е.А. "Глоток обжигающей зимы"".
© Copyright Шульгина Анна