- Руслан...
- Даша...
Начали мы одновременно и замолчали.
Ко мне протянулась рука, сильная, родная, любимая. Так чего я жду? Вложила свою маленькую ладошку в большую, которая тут же сжала ее, привычно бережно, а в глубине мужских глаз промелькнуло облегчение. Я могла его и не заметить, но заметила. Удивилась. Облегчение от того, что вложила ладонь, что пошла ему навстречу? Разве я могла поступить иначе? И разве он мог подумать, что я поступлю иначе?
Возвращались домой, изображая счастливое семейство, сынишка оживился, требуя больше внимания к себе. Еще не набаловался карапуз? Ванька перекочевал в мои объятия. Сюсюкаясь, я была занята ребенком, Руслан шел рядом, руки в карманах, смотрел вперед, изредка кидая на нас взгляды, улыбался, искренне, только с грустинкой в глубине глаз. Настроение было уже не то, что с утра, перемотать время назад или еще лучше вырезать последние десять минут из жизни, как эпизод на пленке при монтаже кинофильма, увы, это не в нашей власти. Люди шли на встречу, кто-то хмурился, кто-то улыбался. Но многие с равнодушием глядя на мир, словно в пустоту. Неужели их больше ничего не радует? Любопытный Ванька тянул ручки, один раз едва не выскользнув из моих рук, крепче прижала сына к груди, но люди-роботы мазнув мимолетным взглядом на 'мое чудо' устремлялись дальше. Особо было жаль тех, кто шел в парах, с детьми. Не хочу дожить до тех времен, когда и мы с Русланом превратимся в подобных равнодушных соседей. Соседей по дому. Соседей по жизни. Соседей по миру, в котором живем. Ком застрял в горле и я почувствовала как подступают слезы. Вот зараза, еще разреветься на пустом месте не хватает. Почему я замечаю плохое и не вижу хорошее? Мои упаднечиские настроения в последнее время пугали.
Дома я отправилась купать и переодевать сынишку, муж был отправлен, добровольно, на кухню, готовить кашу. Разделение обязанностей.
Сынишка у нас самый лучший, нам с ним повезло, конечно, так наверное, говорят все родители, но это действительно так. Я не знаю других детей, но мне всегда казалось, что они капризничают, без перерыва на обед орут, требуя к себе сиюминутного внимания и т.д. и т.п. Ванька весь в отца, спокойный и самостоятельный. Его можно положить в кроватку и он будет играться сам с собой, с погремушками, без требований, чтобы его лишний раз взяли на ручки, посюсюкали, повозились с ним, но только когда ему что-то надо, он будет требовательно добиваться своего, естественно по средствам младенца, говорю же второй Руслан.
Когда я спустилась вниз, обед был накрыт на троих. И когда только успел?
- Давай я покормлю? - попытался освободить меня от святой обязанности Руслан.
- Я сама, - возразила, устраивая сынишку на коленях.
Я кормила, муж с умилением наблюдал за этой картиной. А вот отнести ребенка наверх и уложить его в кроватку я позволила ему.
Мы пообедали в почти молчаливой обстановке, лишь несколько ничего не значащих фраз. Напряжения между нами не было, лишь какая-то невысказанная тоска.
Заварив чай, Руслан разлил его по чашкам, и мы отправились в холл, на диванчик.
Сидя рядышком потягивали ароматный напиток. Хорошо. Душа оттаивала. Хандра постепенно растворялась. Рядом родной человек, я положила голову на широкое плечо, Руслан потерся щекой о мою макушку.
Отстранилась и вдруг сказала:
- А ты понимаешь, мы же с тобой сегодня чуть не поскандалили? - отхлебнув чаю, грустно улыбнулась. За годы, что мы женаты, можете верить, можете нет, но это была первая наша ссора, да и не ссора вовсе.
- Ага, - поддержал муж. Протянул руку запуская пальцы в мои волосы. Нежные пальцы, приятно стали массировать затылок, веки прикрылись сами собой. - Только очень короткий скандал и мы сразу помирились.
- Не правильно как-то, тебе не кажется? - протянула назад руку, на ощупь отставляя кружку на столик. Облизала губы наблюдая как разгорается пламя страсти в глазах напротив.
- Кажется, - хриплые нотки в голосе, пальцы напряженней сжали мой затылок.
- Ведь после 'хорошего скандала' всегда следует сцена примирения, - приблизила свое лицо к мужскому, наше дыхание смешалось, и прошептала: - с горячим, бурным...
Мне не дали договорить, завладев моими губами в жарком поцелуе, полное взаимопонимание, единение душ. Обхватила Руслана за плечи, притягивая любимого к себе ближе, отклоняясь назад. Ощущая приятную тяжесть мужского тела на себе, которую муж ослабевал, дабы не раздавить меня, перенося часть своего веса на упирающую о спинку дивана руку , но я упрямо продолжала сжимать его плечи, хочу ближе, еще ближе. Ох. Что называется, за что боролась на то и напоролась. На грудь показалось, бухнула бетонная плита. И в следующее мгновение, демонстрируя чудеса ловкости и равновесия, Руслан протиснул руку мне за спину, приподнялся, прижал к себе перекатываясь, так что я оказалась на нем.
- Ты сверху, - улыбнулся он.
Но прежде чем продолжить дальше я сказала:
- Ты прав, - муж приподнял бровь, и я продолжила, - Мне было плевать на чувства других людей.
- Давай не будем об этом? - попросил с досадой Руслан.
- Тебе неприятно? - искренне удивилась я. - Вообще-то должно быть как раз наоборот.
- Я сожалею, что сказал подобное, - начал было он, но я приложила палец к его губам и покачала головой.
- Ты сказал правду, как бы горько она не прозвучала, - посмотрела в любимые глаза, и прошептала, - Первый человек на чьи чувства мне стало не наплевать - ты.
Подобное признание огненной лавиной ворвалось в сердце, оно забилось яростней в могучей груди подо мной, водопад чувств опалил силой страсти, меня обняли с такой силой, что казалось, затрещали ребра. Терпеливо вынесла взрыв мужских чувств, подождала, пока стальные объятия ослабли и ненавязчиво высвободилась чуть отстранившись. Пожар в страстных очах вспыхнул во сто крат ярче, чем был, но я не дала себе в нем раствориться, еще рано. Я снова затронула тему, животрепещущий для меня вопрос, ответ на который требовало все мое нутро, пришло видно время. Сжала крепкие запястья, заводя податливые руки назад.
- А у нас прогресс, - хитро усмехнулась я. Мучиническое выражение появилось и исчезло с мужского лица, понял, только деваться было некуда. - Что ты еще можешь про меня сказать?
- О чем ты? - сделал вид, что не понял меня Руслан.
- Не юли, - медленно склоняясь к лицу ни на секунду не отрывая взгляда от темных глаз.
- Хочу тебя, - нетерпеливо дернулся, пытаясь меня поцеловать, но я не далась. Не применяя силу давал мне почувствовать полный контроль над ситуацией,
- Почему мы не можем поговорить откровенно? - с досадой выдохнула я.
- Хорош, давай поговорим, - был вынужден сдаться муж, видя, что я настроена серьезно.
- Тогда выскажи все, что у тебя на душе, - на этот раз ему не отвертеться, буду настойчивой до конца.
- Я счастлив с тобой, как ни с кем и никогда не был, видеть, слышать, ощущать тебя рядом, обнимать и целовать, в мире нет большего наслаждения...
- Нет, это все не то, - энергично замотала головой, разбросав волосы по плечам. - Хочу, чтобы ты сказал правду!
- Какую правду? - немного ошарашенно отозвался муж.
- Всю правду. Обо мне, - ткнула себя в грудь указательным пальцем, словно страж закона в преступника.
- Я люблю тебя, - глядя мне прямо в глаза начал Руслан. - Мне хорошо с тобой, малыш, и совершенно неважно какая ты в данный момент, взбалмошная или милая, порывистая или послушная, бунтарка или тихоня, у меня с любой тобой замирает сердце...
- Ты что издеваешься? - прищурилась грозно. Он что, вздумал мне дифирамбы петь? Мужской растерянный взгляд ускользнул в сторону.
- У каждого из нас есть свой идеал, но когда встречаешь свою половинку, вдруг понимаешь, как это все неважно. Брюнетка она или блондинка, полная или худая, веселая и мягкая или дерзкая и роковая, сердцу не прикажешь, оно трепещет и замирает каждый раз, когда возлюбленная с тобой, и принимает ее такой, какая она есть. Я ждал тебя слишком долго. Ломать, пытаться изменить твою натуру, подстраивая под свои требования, занятие неблагодарное. Я просто понимаю тебя лучше, чем ты сама.
- А мне не нужно всеобъемлющее понимание, - рука сама взлетела вверх обводя пространство. Тьфу ты, совсем не так. Я говорю, сама не понимая что. Выдохнула и продолжила. - Ты держишь обиды в себе, переживаешь, мучаешься молча, но не хочешь обидеть меня. По-твоему это справедливо?
- Справедливо...- задумчивая секундная пауза, - по отношению к кому? - в изумлении вытаращился на меня муж.
- Не справедливо к тебе, конечно же!
- Я переживу, не беспокойся обо мне, - уверенно усмехнулся муж, облегчение ослабило напряженные мышцы.
- Почему я не должна беспокоиться о тебя? Это только твоя привилегия беспокоиться обо мне?
- Ты упрекаешь меня в том, что я не обижаю тебя, как ты меня? - муж пытался точнее поставить вопрос, потому что все равно не понимал, чего от него хотят. - Ну, иногда. Совсем изредка. И совсем незначительно.
- Я говорю с тобой серьезно, а ты дурачишься, - перекинув ногу через Руслана соскочила с дивана оставив на нем разгоряченного мужчину, что называется не солоно хлебавши.
- Дашка, да что ты пристала? - донеслось мне в след чуть ли не со смертельной обидой в голосе.
- Ответь и я отстану, - не оглядываясь кинула я.
- Боже, - простонал Руслан, возведя руки к небу. - Ну почему ты такая упрямая?
- Боже, - скопировала я манеру мужа. - Ну почему ты такой упертый?
- Ты самая красивая, хорошая, замечательная, умная, - стал перечислять загибая пальцы на руках любимый мужчина. Я разозлилась.
- Прекрати! Ты же знаешь, это не то, что я хочу услышать! Назови недостатки, которые тебя кажутся ужасными во мне, все неприглядные стороны моей натуры. Обещаю, я не обижусь, - подняла ладошки вверх, демонстрируя открытость и солидарность.
- Ну неужели это все так важно...
Да чтоб тебе! Не дав закончить начатую фразу развернулась, метеором подскочила к мужу уперев руки в бока:
- Жена хочет узнать, что муж думает о ней. По-твоему это не важно? - моему возмущению не было предела.
- Но почему именно сейчас? - взмолился бедный мужчина.
- А чем тебя не устраивает сейчас? - невинно поинтересовалась я.
Руслан выразительно посмотрел на себя, на то место, которое слишком наглядно демонстрировало его сильнейшее возбуждение.
Я удовлетворенно усмехнулась, игриво покачивая бедрами прошлась перед диваном. Ничего, переживет.
- Иди прими холодный душ, милый, - мстительно изрекла я и снова отвернулась. - У меня что-то от тебя голова разболелась.
Мне и это спустят с рук?
В давящей тишине, спустя несколько напряженных минут, послышался шепот выдыхаемый со свистом сквозь стиснутые зубы, каждое слово отдельно:
- Маленькая. Испорченная. Мстительная. Эгоистка.
- Вот и все, что от тебя требовалось, - коротко резюмировала я. - Только я что-то не слишком поняла насчет маленькой. Это, в каком плане?
Сейчас скажет, что в плане развития и я скончаюсь на месте от разрыва сердца, потому что не смогу пережить горькую правду. Нет, не правду, горькую обиду.
- Ты ведь всегда добиваешься своего, да? И не важно каким путем? - циничная усмешка на лице мужа заставила меня неожиданно сжаться. И дабы больше не сказать лишнего, того, о чем потом пожалеет, поднялся и быстро покинул холл.
Растерянно глядя на вбегающего по ступенькам мужа и скрывающимся на втором этаже почесала затылок, плюнула, и опустилась на диван. Я выиграла или проиграла?
'Проиграла' подсказал услужливо внутренний голос, тело отозвалось волной неудовлетворения, устремляясь тугим комком вниз живота. Я наказала обоих.
Еще до того как поняла что делаю я была на середине лестнице.
В нашей спальне на кровати в беспорядке разбросаны вещи, шум льющейся воды из ванной. На секунду замялась перед дверью. Но ведь я же всегда добиваюсь, чего хочу, и в словах Руслана была правда. Рука решительно взялась за ручку.
Плотно закрытые двери кабинки душа, но сквозь них вырисовывался мужской силуэт. Муж стоял спиной, опираясь о стену руками и свесив голову. Сожаление кольнуло сердце. Это же надо быть бездушной стервой, довести любимого человека до такого состояния. Поздно жалеть, надо действовать. Сейчас я все исправлю.
Зашла в кабинку, взвизгнула от потока ледяной воды и, обняв, прижалась к горячей мужской спине.
- Даш, уйди, - попросил напряженный голос.
- Прости, - единственное слово. Распинаться я никогда не умела. Что еще сказать? Какая я ужасная? Так он и без моих слов знает. Что мне жаль? Сначала сделала, а теперь сожалею, меня саму взбесило бы, если меня обидели и тут же стали просить прощение, говорить, как жаль и т.д. Что сделаю все что угодно, чтобы он забыл эти последние пять минут? А что я могу? Позвала мужа по имени и голос сорвался, такой беспомощной я себя почувствовала. Не игрушка для битья, мужчина из плоти и крови, я еще сама не понимала, что натворила.
- Не сейчас, - раздалось глухое рычание, что говорило, что мужчина на пределе.
Мне бы отступить, но это была бы уже не я. Поцеловала напряженную спину сквозь поток воды, почувствовала как под моими губами тело вздрогнуло, дрожь прошлась по затвердевшим мышцам и я увидела как руки мужа на стене сжались в кулаки. Скользнула ладошкой по мужской груди, опускаясь ниже, еще ниже, в низу плоского живота мое запястье перехватили, с силой сжали, так что я невольно поморщилась, затем меня грубо развернули и с размаху вдавили в стену. Его красивое лицо стало жестким, словно оно было высечено из гранита, глаза пылали мрачной обидой отвергнутого мужчины, из плоти и крови, в венах пылал огонь, они вздулись на шее синими прожилками, он пытался справиться со своими эмоциями, однако проигрывал. Холодная скользкая плитка в сочетании с ледяной водой резануло по коже словно бритва, зубы невольно застучали, но мне не дали замерзнуть. Руки сжимали мою плоть, скользили, они казались, были повсюду, требовательный рот до боли впивался в мои податливые губы. Разве можно замерзнуть в кратере разбушевавшегося вулкана? Руслан не был нежен. Бушующая страсть требовала выхода, страсть получать, а не отдавать. Брать, а не одарять. Удовлетворить свои инстинкты, а может еще желание наказать, показать наглядно к чему привела моя выходка. И я не винила мужа за это, заслужила. И потом, за что было винить? Во мне проснулся ответный вулкан чувственных потребностей, не дающий ни секунды передышки, сердце в груди стучало молотом, ураган ощущений в бурлящем потоке сносил крышу. Осторожность, нежность, ласки, остались где-то там далеко за гранью. Здесь и сейчас неистовый натиск, жесткий накал страстей.