Любовь в наказание - Оксана Лаврентьева 3 стр.


От быстрого мелькания ступенек зарябило в глазах. Она выбежала из института с одним желанием — быть подальше от него. Ноги сами принесли её на остановку. Она села в трамвай и поехала домой, к Владиславу.

Олеся открыла своим ключом дверь и, на ходу скидывая туфли, прошла в гостиную. Слёзы, которые она с огромным усилием сдерживала всю дорогу, вырвались из груди с надрывными рыданиями. Словно в тумане она почувствовала кольцо надёжных мужских рук. Захотелось раствориться в его тепле и позабыть обо всём на свете!

Впрочем, так оно и случилось. В его объятиях Олеся вновь ощутила себя безгранично счастливой. Крылья и любовь этого мужчины — всё, что ей надо. От этого она никогда не откажется. Никогда.

Солнечный диск уже касался крыш многоэтажек. Олеся, сидя у окна, смотрела на первые разводы заката и желала, чтобы солнце скрылось как можно быстрее. Так хотелось обратиться и улететь подальше от всех земных забот.

Наконец-то во дворе зажглись фонари. Олеся заглянула в гостиную — бабуля мирно похрапывала в кресле под страдальческий монолог бразильской красавицы. Выключив телевизор, Олеся на цыпочках вышла из комнаты и плотно закрыла за собой дверь.

Свежий ветерок коснулся обнажённой кожи, сразу же стало зябко и неуютно. Превращение прошло молниеносно и почти безболезненно. Олеся перелезла через высокое балконное ограждение, расправила крылья и с замиранием сердца прыгнула в ночную пустоту…

Хотя во дворе царил ещё ночной сумрак, дворничиха уже шкрябала метлой старый асфальт. Олеся стояла на балконе, а её ступни нещадно обжигал бетонный холод. Омлет подозрительно молчал. Вероятно, он прятался где-нибудь в прихожей. Олеся давно уже заметила, что пёс никогда не встречал её после ночных полётов. А когда осмеливался подойти, то с опаской её обнюхивал, невольно поджимая при этом хвост.

Олеся осторожно открыла балконную дверь и вошла в комнату, присела на корточки и с замиранием сердца положила свою ношу на ковёр.

Владислав будет не в восторге. Ну и пусть! Она не могла поступить иначе!

Странно — только что существо дрожало от страха, а теперь преспокойно сидело на своих птичьих лапках и следила за ней умным взглядом. А когда оно начало расправлять свои полупрозрачные перепончатые крылья, Олеся с ужасом поняла что наделала.

Её опасения подтвердились — существо оказалось детёнышем гаргульи. Причём необычным! В отличие от своих сородичей, которые имели грязно-серый окрас, этот гаргульёныш был белым! Видимо, поэтому он и стал изгоем в собственной стае.

Совсем свежие воспоминания пронеслись перед глазами, расставляя всё по своим местам. Ведь она даже не успела рассмотреть в темноте, кого спасает! Всё произошло настолько быстро, что Олеся и опомниться не успела, как в её руках оказалось тёплое тельце непонятно кого. Она тотчас прижала маленький трепещущий комочек к груди. Думала она тогда только об одном — ни за что на свете она не даст им растерзать его, будет защищать это несчастное существо до последнего! Стая гаргулий долго её преследовала, но напасть на ангела так и не посмела.

Неожиданно гаргульёныш лизнул её в ладонь и издал звук, отдалённо напоминающий голубиное курлыканье.

— А ты ласковая. — Олеся осторожно почесала её за ушком. Гаргулья, недолго думая, запрыгнула к Олесе на колени и завалилась на спину. — Ничего себе! Ты думаешь, мне делать нечего, как только чесать тебе животик?

Тем не менее, Олеся подхватила гаргульёныша на руки и легла вместе с ним в кровать. Затем завела будильник на шесть часов и укрылась одеялом.

Нежно поглаживая белую шёрстку, она терзалась сомнениями. Правильно ли она поступила, принеся гаргулью в свой мир? Ведь она всё равно здесь не выживет!

Глава 6

Проснулась Олеся от того, что кто-то тщательно вылизывал её щеку.

Неужели у Омлета приступ любвеобильности? Ведь он прекрасно знает, что она этого не любит.

Но, приоткрыв глаза, Олеся увидела прямо перед собой морщинистую забавную мордаху. Маленькие глазки прямо таки светились добротой и наивностью.

— Ты отличаешься от своих не только цветом, — недоумённо прошептала Олеся вслух. С содроганием сердца она протянула руку к телефону. Не вдаваясь в подробности, Олеся рассказала Владиславу о случившемся.

Сначала в трубке повисло тягостное молчание, после чего он сухо произнёс одно лишь слово «еду» и тут же отключился.

Олеся не знала, радоваться ей или огорчаться. Ведь он понимал её с полуслова, да какое там — с полувзгляда! Поэтому, пристально посмотрев ей в глаза, Владислав, молча, забрал у неё собачий поводок и удалился.

Ему не впервой выгуливать её пса. Она и раньше его «эксплуатировала», но сегодня это выглядело как-то унизительно. Но не могла же она оставить гаргулью дома с бабулей!

Олеся тем временем собрала учебники, стараясь вести себя как обычно. И как только на площадке послышался лай, засунула за пазуху гаргулью, схватила сумку и пулей вылетела из квартиры.

Владислав всю дорогу упорно молчал. Но когда они приехали к нему домой, и Олеся вытащила из-за пазухи потустороннего детёныша, не сдержался:

— Это то, о чём я думаю?

— Если ты думаешь о гаргульях, то да.

— Понятно. От меня чего ты хочешь?

Его ледяной тон подтвердил её опасения. От неожиданности Олеся опешила.

— Мне тоже понятно, — с горечью ответила она, пытаясь совладать с волной отчаяния. Дрожащими руками они бережно взяла в руки детёныша и положила его обратно за отворот своего плаща. Гаргульёныш тотчас вцепился своими острыми коготками ей в кофту, словно испуганный котёнок.

Олеся поймала себя на мысли, что именно так она к нему и относится. То, что этот детёныш даже отдалённо не походил на милое пушистое существо, её абсолютно не волновало.

— И куда же ты собралась? — каким-то безразличным голосом спросил её Владислав, и его лицо вновь превратилось в холодную маску.

— Тебя это уже не касается. Сама разберусь.

— Да, ты большая девочка и способна сама о себе позаботиться. Но куда ты уносишь его? — спросил он, сделав акцент на последнем слове. — Неужели ты думаешь, что я не позабочусь о бедном существе, которое по твоей прихоти доживает последние часы?

— По прихоти?! Да его хотели убить!

— Да? А теперь он будет умирать здесь. Очень гуманно.

— Я думала ты меня поймёшь и…

— А когда ты начнёшь меня понимать?! Я же говорил тебе, просил по-хорошему не приносить оттуда никого и ничего! Тебе наплевать, что ты всех подвергаешь опасности. Я даже вообразить не могу, что будет, если её увидят!

Все обвинения Владислава были справедливы, поэтому и прозвучали для неё словно пощёчина. Её поступок, не смотря на его внешнее благородство, выглядел уже совсем в другом свете.

После их встречи Владислав терпеливо делил с ней все «прелести» сверхъестественного существования. А сейчас он на неё очень злился. Но, несмотря на демонстративную холодность, всё же он её любит. Во всяком случае, пока…

Надо доказать Владиславу, что её поступок действительно достойный. Пускай опрометчивый, но, как говорится: всё хорошо, что хорошо кончается. И поймёт он это только в том случае, если гаргулья выживет.

Неожиданная мысль пробежала в мозгу подобно бегущей строке. Олеся резко встала и чуть не задохнулась от накатившей на неё безысходности. Она вдруг с предельной ясностью поняла, что собирается сделать то, о чём она в дальнейшем сильно пожалеет. Но другого выхода не было.

— Что задумала? — В голосе Влада уже не чувствовались металлические нотки.

— Буду исправлять свои ошибки.

— Каким образом, если не секрет? Олеся, запомни. Есть поступки, которые просто невозможно исправить. Этот как раз из таких. Хотя, если ты отнесешь гаргулью туда, откуда принесла, тогда…

— Нет. Для неё это верная смерть. Очень прошу, оставь её у себя хотя бы на денёк-другой.

— Что сделано, то сделано. Давай оставим всё как есть. Я понимаю, гаргулья довольно симпатичная, мне её тоже жаль. Но ты сама знаешь, что с ней будет. Помнишь, как за секунду исчезли райские рыбки, испарились в воздухе без следа?! Существа из потустороннего мира не могут здесь выжить. И это правильно!

— Правильно?! А где жить таким как она? Я по себе знаю, как тяжело приходится белым воронам. Я найду способ, чтобы гаргулья не погибла как все остальные. Рыбки прожили чуть больше суток. Значит, у меня есть ещё время. А потом я подыщу для неё лучший мир.

— Олеся, куда ты уходишь? — Владислав подошёл к ней и, быстро обхватив в кольцо своих рук, с силой прижал её к себе. — Не отпущу.

Он целовал её шею, нежно касался губами её висков, глаз, уголков губ. Горячее дыхание Владислава обжигало кожу, даря восхитительное удовольствие.

Олеся чувствовала, как земля уходит из-под её ног, как она растворяется в его объятиях, превращаясь в податливое безвольное существо. Она прекрасно понимала, чего он добивается — Влад не раз прибегал к этому способу. Но тогда всё было по-другому, другие причины, другие цели.

Олеся решительно освободилась из его цепких объятий, понимая, что если не сделает этого сейчас, то уже не сделает никогда. Быстро прошла в прихожую, моментально нашмыгнула свои растоптанные туфли и выскочила в подъезд. Она бежала вниз по ступенькам, с горечью размышляя о том, что совсем недавно она таким же способом убегала от незнакомца со шрамом. А сейчас она спасалась бегством от Влада, самого любимого для неё человека!

Олеся подходила к зданию института. Ещё никогда за то непродолжительное время учёбы, ей настолько не хотелось сюда идти. Но она должна найти незнакомца!

А вдруг его здесь нет? Зачем ему торчать среди студентов, если она сегодня не появилась? И Олеся вдруг с предельной ясностью поняла, что не знает о нём совершенно ничего. Абсолютно ничего, даже имени!

Олеся невольно остановилась. Враз нахлынула волна беспомощности и собственного бессилия. Она стояла около парадного, не зная, что ей делать дальше.

— Я уже заждался. Как долго ты соображаешь. — В голосе незнакомца чувствовалась пренебрежительность и откровенная высокомерность.

Он не спеша приближался к ней. Угольно-чёрное пальто классического покроя выгодно подчёркивало достоинства его фигуры. Нарочитая небрежность в движениях, спокойствие и красивое холеное лицо производили неизгладимое впечатление.

Как бы она к нему не относилась, но надо признать: у незнакомца безукоризненный вкус и потрясающая харизма! Нет, мужчины не могут производить такое воздействие на женщин, даже если они очень привлекательны. А колдуны? Наверняка всё дело в его чарах. Или же она имеет слабость к красавчикам. Интересно, а кто не имеет?

Олеся встряхнула головой, отгоняя от себя чувственное наваждение. Не заметив на его лице шрама, она немного приободрилась. Всё-таки приятно осознавать, что ты не настолько безнадёжна.

— Откуда ты узнал, что я тебя ищу?

— Не задавай глупых вопросов. Иди за мной!

Они подошли к новенькой иномарке. Незнакомец галантно открыл перед ней автомобильную дверь и жестом пригласил её на переднее сиденье.

— Некоторые люди, между прочим, зарабатывают себе на жизнь честным трудом, — объявила Олеся.

— Кто на что учился. Поэтому они ездят на старых убитых автомобилях, а их девушки рассекают в ужасных растоптанных туфлях.

Олеся демонстративно отвернулась и невольно поджала ноги, чтобы не блистать своими злополучными лодочками.

— Неужели тебе самой не надоела такая жизнь? Ведь ты достойна большего. Первый раз вижу девушку, которая добровольно отказывается от прелестей жизни.

— У нас с тобой разные понятия о прелестях, вернее, о ценностях в жизни.

— Только не надо высоких слов! Никто тебя не заставляет отказываться от любви. Всё это прекрасно совмещается. Какой дурак придумал, что с милым и рай в шалаше?

— Наверное, такие наивные дураки как я, — ехидно ответила она ему.

— В достатке и благополучии любовь только расцветает. Ты подарила сердце не тому мужчине. Это то же самое, что поместить чудесный алмаз в дешёвую оправу. Милая моя, это кощунство.

Олеся молчала. Продолжение разговора на эту тему она расценивала как предательство по отношению к Владиславу.

Жил незнакомец за городом, в коттеджном посёлке. Его большой дом стоял крайним. В нескольких метрах от забора проходила дорога, за которым сразу же начинался лес. Он стоял чёрной стеной, словно охранял замок волшебного злодея от непрошеных гостей.

Незнакомец пригласил её войти в дом. Олеся замешкалась на пороге, что не могло остаться незамеченным:

— Боишься? Не надо, я же ведь колдун, а не людоед.

— Ещё чего! Я могу постоять за себя. Ты же знаешь, я могу превращаться не только в ангела, но и в львицу.

Мужчина бросил на неё любопытный взгляд. Поняв, что она не шутит, он громко рассмеялся.

Кажется, этот самовлюблённый нахал не принимает её угрозы всерьёз. Ничего, она прошла в своё время школу насмешек и откровенных издевательств у Владислава. Но тот по известной причине быстро сдавался и уступал ей. У этого пощады не жди. Хотя, он ведь мужчина, а они все одинаковы…

— Ты мне угрожаешь? Между прочим, меня зовут Даниилом. Так что я не боюсь львов.

— Даниилом? — От удивления Олеся остановилась. — Ты хотел сказать Данилой?

— Не Данилой, не Даней и не Дэном. Для всех я — Даниил, и даже для тебя, — с расстановкой объявил он и снисходительно улыбнулся.

Они вошли в просторную гостиную, посередине которой стоял сервированный круглый стол. Шикарный ковёр с длинным ворсом приятно щекотал ступни. На стенах висели картины, и что-то подсказывало, что купил он их не в отделе подарков.

Такую обстановку Олеся видела только в кино и на страницах глянцевых журналов. Поэтому она невольно остолбенела, позабыв сделать равнодушное лицо. Кроме того, её беспокоили босые ноги. Казалось, без обуви она выглядит смешно и нелепо в этих царских апартаментах. И зачем она только отказалась от красивых домашних тапочек, которые ей любезно предлагал незнакомец?

— Давай приступим сразу к делу. Кого ты притащила на этот раз?

— Откуда ты знаешь? Опять за мной следил?

— У меня глаза и уши повсюду. Твой Влад не сумеет защитить тебя в случае опасности. Ты должна меня благодарить, что я забочусь о тебе.

— Благодарить? Какова наглость!

— Ты ещё не способна оценить это. Не скрываю, что ничего не делаю без выгоды. Но ты знаешь о моих планах. И в этом нет ничего ужасного.

— Для тебя.

— Олеся, ты никогда не задумывалась, почему у одних есть всё, а у других почти ничего?

— Мир жесток. Далеко не каждый способен идти по головам для достижения своих целей. — Олесе совсем не нравилось то, что незнакомец поменял тему разговора. Она хотела только узнать, как спасти гаргулью, и всё!

— Тут ты права. Жесток, но не для таких как мы. Если бы ты не попала под дурное влияние Владислава, то и сама это поняла. Ты — потомок нефилимов, а они не бывают заурядностями. Именно они становятся президентами, министрами, в общем, сильными мира сего.

— Так почему же ты ещё не среди них?

— А мне и здесь не плохо. К тому же, я не настолько амбициозен.

— Совсем недавно ты говорил мне совсем другое. И планы у тебя были как у законченного Наполеона. По тебе уже плачет палата номер шесть.

— Я уже сожалею, что вот так открыто, выложил тебе свои планы. Лично я совершенно не хочу управлять миром, зачем мне такой геморрой? Я лишь хочу обезопасить себя и тебя, в общем, таких как мы. Несмотря на наши сверхспособности, мы одиночки. Поэтому нас уничтожают «Воины Христовы», архангелы, не говоря уже о Других.

— Другие? А это ещё кто такие?

— О них тебе мало кто расскажет. Я только знаю, что они тоже потомки нефилимов, но их психоэнергетические способности превосходят наши в разы. Но их сила даже не в этом, а в том, что они объединены. Главный у них — Магнус. Кто он, или что он я не знаю, скорее всего, это никто не знает.

Испокон веков Другие враждовали с Небесным Царством, у них, видите ли, конкуренция. Атланты, это так они себя называют, живут вечно, то есть их души не отправляются на небеса. А происходит это с помощью реинкарнации. Когда их человеческая оболочка стареет, они попросту меняют её на новую. С помощью тайного ритуала они подсаживают свою душу в новорождённого, и всё, начинается новая жизнь, новый цикл. Понятное дело, что выбирают они себе для этого совсем не обыкновенных младенцев. Тщательно изучается вся родословная кандидата, его наследственность… Я точно знаю, что для этой цели атланты даже сводят нужных им женщин и мужчин, чтобы в будущем у них появилось «правильное» потомство. И тут как раз всплываем мы, то есть, потомки нефилимов. Представляешь, как ценятся у них такие младенцы?

Назад Дальше