Конечно, это никакая не рука, а сильно вытянутая нижняя губа (равная трети тела личинки).
Губа в спокойном состоянии сложена, и ее расширенный конец прикрывает переднюю часть головы, поэтому и называется маской. А когда надо, быстро распрямляется. Такое приспособление позволяет личинке стрекозы не гоняться за добычей, не бросаться на нее, а не сходя с места хватать неосторожно приблизившихся насекомых или головастиков. Вот почему она такая медлительная. Но иногда и ей приходится изменять своей «привычке» и быстро двигаться — удирать: ведь и у личинок стрекоз есть враги. Однако и тут личинки стрекоз «оригинальничают».
Однажды я видел, как плавунец нацелился на неподвижно сидящую личинку стрекозы. Казалось, личинка неминуемо погибнет — не удрать ей от стремительно приближающегося плавунца. Вот он уже совсем близко… Но в последнее мгновение там, куда он стремился, личинки не оказалось. Она почему-то очутилась в нескольких сантиметрах от прежнего места. Какое-то мгновение личинка неподвижно висела в воде и вдруг снова сделала резкий рывок, будто прыгнула сантиметров на десять. Потом еще и еще несколько раз. А ведь у нее нет ни крыльев, ни плавников, и ноги — я это хорошо видел — все время были неподвижны. И тут я вспомнил про «живую ракету».
Когда говорят о «живых ракетах», то есть о животных, передвигающихся по «ракетному» принципу, всегда вспоминают кальмаров или осьминогов. Действительно, у этих животных имеется специальный мускульный мешок, в который они набирают воду и с силой выталкивают ее. Происходит толчок, и животное «прыгает» вперед. В зависимости от силы выброса и количества воды толчок может быть сильным или слабым. Так двигаются кальмары — «живые ракеты», и многие знают об этом. Но немногие знают, что «живая ракета» водится и в наших водоемах — это как раз и есть личинка стрекозы. У нее тоже имеется специальный мешок, из которого она с силой выбрасывает воду. Затем быстро втягивает новую порцию и снова сильно выталкивает ее, потом опять втягивает… И так «скачет», причем довольно быстро.
Но, оказывается, личинки не всех стрекоз «живые ракеты». Личинки других стрекоз передвигаются при помощи длинных тонких хвостовых пластинок, пользуясь ими так же, как рыбы хвостом.
Пройдет три года, и личинка-«ракета» по какому-нибудь торчащему из воды предмету или травинке вылезет из воды и начнет обсыхать. При этом она будет сидеть обязательно головой вверх. Через некоторое время высохшая шкурка лопнет и из нее начнет выбираться уже взрослая стрекоза. Она сбросит шкурку, как костюм, даже ножки вытащит, как из чулочек. Видимо, нелегко ей это дается. Поэтому после «переодевания» совершенно измученная стрекоза будет отдыхать еще часов шесть.
Личинки, которые передвигаются при помощи хвостовых пластин, вылезут из воды не через три, а через один год. Процесс «переодевания» у них такой же. Но на свет появляются другие стрекозы.
«Ракеты» — личинки дозорщиков, коромысел, бабок, плоских стрекоз. Все они хищники и прекрасные летуны. Они могут улететь далеко от родного водоема и вернуться, когда придет время откладывать в воду яички.
А из личинок, не имеющих «ракетных двигателей», появятся стрекозки с металлическо-бронзовыми или темно-синими крылышками. Летают эти стрекозы слабо, скорее даже не летают, а перепархивают с камышинки на камышинку. Таких уж никак не назовешь хорошими летунами. И если в народе дозорщиков и им подобных стрекоз называют за быстрый полет «чертовыми иглами», или «воздушными коньками», то этих за тонкий «стан», изящную «фигуру» и нежный порхающий полет прозвали в народе «барышнями» и «водяными девушками».
Необыкновенные грибы
Однажды, рассматривая колонию тлей, обосновавшуюся на кустике, я поблизости от нее увидал какие-то клубочки овальной формы, державшиеся на длинных светлых волосках. Похожи они были на какие-то грибы. Правда, грибы необычные, но ведь их несколько тысяч видов, и среди них есть очень причудливые. Однако тогда меня интересовали тли, и я не стал рассматривать грибы, а вскоре вообще забыл о них. Придя через некоторое время на то же место, я вспомнил про грибы и решил все-таки рассмотреть их. Но на том месте их уже не было. Вернее, были какие-то жалкие остатки. И тут я вспомнил… Ну конечно же! Я совершил ту же ошибку, которую лет двести назад совершили ботаники, «открывшие» эти грибы и даже давшие им научное название — «аскофора овалис». На самом же деле это были яички насекомого! Значит, сейчас где-то рядом, в колонии тлей, надо искать этих насекомых. Так и есть, вот они: сероватые, с длинными усиками, с торчащими в разные стороны редкими волосками на тельце, с мощными серповидными челюстями. Челюсти этих личинок постоянно «в работе» — личинка то и дело хватает тлей. Ну и прожорлива же она! Недаром зовут ее тлиным, или тлевым волком! Пройдет немного времени (а за это время личинка успеет уничтожить не одну сотню тлей), и превратится она в маленькую шелковистую куколку. Потом из этой куколки выведется очень нежное, изящное насекомое, немного похожее на стрекозу и на ночную бабочку: крылья у нее «стрекозиные», большие и прозрачные, но складывает она их домиком — как ночная бабочка. Летает это насекомое в сумерках. Собственно, даже не летает, а порхает, и если на его пути поставить руку, насекомое опустится на нее. Тогда насекомое легко рассмотреть, убедиться, что это не стрекоза и не бабочка, и понять, почему оно называется флерницей. Флер — тонкая и прозрачная ткань. Действительно, крылышки насекомого тонки и прозрачны, а само оно нежное и легкое. Глаза у него переливаются всеми цветами радуги, но основной их тон — золотистый. За это насекомое получило свое второе имя — золотоглазка.
Флерницы очень полезные насекомые: они как раз одни из тех, кто не дает тлям размножиться до катастрофического количества. Особенно активны в этом отношении личинки, именно из-за личинок флерницы и совершили свою ошибку ботаники, «открывшие» грибы.
Личинки флерницы настолько прожорливы, что, едва появившись на свет, сразу начинают хватать находящихся вокруг тлей. Под «горячую руку» они могут прихватить и высосать содержимое яичка, из которого еще не появился их братец или сестренка. Чтоб этого не произошло, мамаша обеспечивает своему будущему потомству безопасность. Прежде чем отложить яички, флерница прижимает брюшко к веточке, затем высоко поднимает его. Из брюшка вытягивается паутинная ниточка, которая тут же застывает. На ее верхушке насекомое и откладывает овальное яичко. Прожорливая личинка не полезет на этот столбик — вокруг еды достаточно, и яичко таким образом уцелеет. Из него выведется новая личинка, которая сразу же набросится на тлей. И будет работать много часов подряд, не боясь ни ветра, ни палящих солнечных лучей: от них личинка прикрывается, как попоной, шкурками тлей, которые накидывает себе на спину. Так что, если увидишь такую необычную, «одетую» личинку, не удивляйся, а увидишь флерницу, не губи ее.
«Солнышко»
Каждый раз, когда я подхожу к кусту, на котором обосновалась колония тлей, я вижу маленького жучка или его личинок. И каждый раз в памяти встает одна и та же картина: глубокая землянка, в которой мы отдыхали после боя, и люди, сгрудившиеся в углу и молча смотревшие на потолок. А по потолку, освещенному скупым светом коптилок, неторопливо бежал маленький красный жучок. Никто не знал, откуда он взялся, ведь была еще ранняя весна. Но не поэтому мы затаив дыхание смотрели на жучка, а потому, что он казался нам пришедшим из какой-то другой, такой далекой, такой мирной и такой нужной нам всем жизни! Я уже тогда знал, что в России всегда очень любили этого жучка и ласково называли его солнышком, а у древних славян был даже культ этого жучка — он у них олицетворял богиню Солнца, дарующую свет, урожай, жизнь. Потом я узнал, что его любили, перед ним преклонялись и другие народы. Например, немцы верили, что жучки эти — дети богини Солнца, дождя и плодородия, чехи считали, что найти этого жучка — хорошая примета, а французы были убеждены, что амулет с изображением такого жучка охраняет детей от несчастий.
Конечно, ты уже догадался, что речь идет о божьей коровке.
Коровкой жучок этот называется потому, что при опасности на сгибах его ножек появляются капельки жидкости — «молочко». (Если взять в руки этого жучка, «молочко» можно увидеть.) Божьей же коровкой прозвана потому, что в старину «божьими» называли добрых, безобидных людей. Жучок этот на вид действительно очень безобидный. Бежит-торопится по своим делам, быстро-быстро переставляя крошечные ножки. Правда, в случае опасности на этих ножках далеко не удерешь. Но жучок и не собирается прятаться или удирать. Даже наоборот — он ярко окрашен, чтоб его могли лучше разглядеть и запомнить враги.
Да, на своих маленьких коротких ножках божья коровка не удерет, но все-таки они спасают ее: жидкость, капельки которой выступают при малейшей опасности на сгибах ножек, очень едкая. И птица, один раз попробовав, навсегда запомнит божью коровку и больше уж не будет ее трогать.
Божьи коровки бывают и желтые с черными точечками, и черные или темно-синие с красными пятнышками. И все они, так же как и их личинки, истребители тлей. У нас чаще всего встречается божья коровка красная с семью черными точками. Встречается и в лесу, и в саду, и даже в комнатах. Поздней осенью залетит такая коровка в окно и спрячется где-нибудь. А едва пригреет весеннее солнышко — глядишь, она уже поползла по стеклу.
Может быть, за это, а может быть, потому, что сам жучок круглый и яркий, его прозвали солнышком.
Встречи с жуками
На тропинке, которая вилась по полю, среди еще не скошенной ржи, я увидел красивого зеленоватого, с медным отливом, жука. Мне захотелось рассмотреть его получше, а так как жук бежал впереди меня, я чуть прибавил шаг. Но жуку явно не хотелось, чтоб я его рассматривал, и он припустился изо всех сил. Он был хорошим бегуном, но ведь это все-таки был жук. И я его очень быстро догнал. Но когда я уже был почти рядом, жук взлетел. Пролетев немного и выиграв значительное расстояние, он опять опустился на тропинку и побежал. Я снова почти догнал его, а он проделал то же самое: взлетел, пролетел немного и опустился на тропинку. И так продолжалось несколько раз. Не знаю, чем кончились бы наши состязания, но жуку, видимо, надоело все это, и он скрылся в какой-то норке.
Так состоялось мое первое знакомство с жуком-скакуном. Жуки эти действительно «скачут» — пробегут немного, потом взлетят, пролетят какое-то расстояние, опустятся, побегут. Потом опять полетят и опять побегут. Так ведут себя и полевые и лесные скакуны. Но не надо обращать внимания на названия и думать, что лесные «скачут» только в лесу, а полевые только в поле. Они живут и там и там. Но где бы они ни жили — всюду приносят пользу: они хищники. И, как всякие полезные хищники, заслуживают того, чтоб их берегли.
Еще большего внимания и заботы заслуживают сестры скакунов — жужелицы. Крупные, черные или темно-синие жуки с мощными челюстями-жвалами, встречающиеся в сумерках на лесной тропинке или садовой дорожке. А как раз их-то преследуют чаще всего. И ведь большинство людей убеждены, что делают доброе дело — избавляют мир от эдаких страшилищ. И невдомек этим людям, что жуки-страшилища — наши большие друзья. Да, у них мощные «страшные» челюсти. Но ведь этими челюстями они уничтожают сотни гусениц, десятки слизней. Да, у них длинные и тоже страшноватые ноги. Но ведь на этих ногах за ночь жужелица пробежит километр, а то и два в поисках добычи. А что такое десяток слизней? Это ведь десяток поврежденных растений!
Жужелица кажется страшной, даже иногда пугает людей. А бронзовка, наоборот, очень многим нравится. Особенно летящая: сверкая в лучах солнца, как драгоценный камень, жук то переливается всеми цветами радуги, то вспыхивает каким-то необыкновенным светом, то вдруг становится огненно-ярким, как кусочек расплавленного металла.
Бронзовки чаще всего встречаются на цветах. Там их можно хорошо рассмотреть — они не очень пугливы и не торопятся улететь. Но если захотят, сделают это в одно мгновение. Обычно жуки, прежде чем взлететь, поднимают надкрылья, а некоторые даже заранее расправляют нижние крылья. Бронзовке ничего этого не надо: по бокам надкрылий у нее есть особые выемки — вырезки, в которые она просовывает нижние крылья и взлетает, не поднимая верхних. Такое устройство не только помогает быстро взлететь, но и дает возможность хорошо летать: жесткие крылья не торчат вверх и не затрудняют полет.
Бронзовки практического вреда не приносят, а радости своей красотой доставляют немало. Правда, есть среди бронзовок и такая, которая не вызывает симпатии людей. Надо же, и внешне он, этот жучок, очень симпатичный — маленький, мохнатенький, и имя у него такое славное — оленка, а вот вредит в садах — и все тут! Да, в семье не без урода.
Итак, скакуны, жужелицы, бронзовка. Три жука. А их только у нас в Подмосковье несколько тысяч видов. Они живут всюду, и каждый жук чем-нибудь интересен. Один, такой, как, например, бомбардир, при опасности отстреливается, другой, например, щелкун, если его перевернуть на спину, делает сальто-мортале в воздухе и становится на ножки, третий роет глубокие норки, четвертый прогрызает в дереве сложные ходы-лабиринты и «сажает» там грибы, пятый… Ну, в общем, перечислять можно до бесконечности, до бесконечности можно рассказывать о жуках. Но интереснее все-таки самому понаблюдать за ними. Особенно если повезет, и ты где-нибудь на дубе увидишь необыкновенных, самых крупных из наших жуков — оленей. Даже просто посмотреть на них очень любопытно. А если они еще устроят «рыцарский турнир» — начнут сражаться — тут уж совсем будет здорово!
Может быть, ты увидишь степенного жука-носорога, к которому как нельзя точно подходит это название. И не только потому, что у него действительно имеется рог, но и весь он могучий, «толстокожий», действительно похож на крошечного носорога. Может быть, понаблюдаешь за светляками или за жучком, который так хорошо умеет симулировать смерть, что даже назван вором-притворяшкой. Если пойдешь в лес, в поле, на луг, будешь внимательным, осторожным и терпеливым, обязательно увидишь каких-нибудь жуков. И поймешь, как права поговорка: лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать.
Муравьи
Знакомый лесник рассказал мне такую историю. Однажды на лес напали очень опасные и прожорливые гусеницы походного шелкопряда. В короткий срок, пока люди, не ожидавшие такого нашествия, готовились принять меры, гусеницы «атаковали» большой участок леса, уничтожили всю листву на деревьях и кустарниках, всю траву. И только посреди этого участка остался островок — там по-прежнему шумели листвой деревья и зеленела трава. Гусеницы почему-то пощадили этот кусочек леса. Но когда люди поинтересовались, в чем же дело, оказалось, что гусеницы не собирались ничего щадить — на этом участке находился муравейник, и муравьи сами были беспощадны к гусеницам.
Я знал, что муравьи очень полезны, что они уничтожают множество вредителей леса, но чтоб обитатели одного муравейника могли остановить нашествие полчищ гусениц — это показалось мне невероятным. Однако лесник был человеком правдивым, и сомневаться в его словах я не имел права. И все-таки решил проверить, вернее, мне собственными глазами захотелось посмотреть, действительно ли муравьи так «могучи».
Уже с весны я наметил муравейник, за которым буду наблюдать, и каждый раз, приходя весной в лес, подходил к нему — не проснулись ли уже муравьи?
Наконец появились первые признаки того, что муравьи проснулись. Сначала появились отдельные муравьишки. Они еще, видимо, не проснулись как следует — пошатываются и двигаются не очень-то быстро. Но вот их становится больше. Они уже энергичны. Открывают все входы в гнездо, проветривают его. А другие уже отправились на разведку. Поначалу разведчики не уходят далеко от гнезда — надо осмотреть ближайшие окрестности. Постепенно разведчики удаляются все дальше и дальше и уже все чаще возвращаются с добычей.