Он начал биться головой, раз за разом стукаясь лбом в хрупкое и в то же время удивительно твёрдое плечо. Легко и бессмысленно. Как и всё вокруг.
Тук... Тук...
...Пятнадцать лет назад, зимой, он был взят в клан саи со стороны.
Не имело значения, кто были его родители. В клане саи это никогда не имело значения. Он не помнил кто он такой, и ему никогда не рассказывали, откуда он появился. Это не имело значения. Имело значение то, что ему позволили жить. Его приняли в клан Саи, и позволили жить. Он никогда не должен был забывать этого. Но, возможно, его родители, настоящие родители, а не те, приёмные, кто воспитывал его как вещь, дали ему что-то. То, что неуловимо отличало его от всех остальных.
Ему всегда было сложно выживать. Но он выжил. Потому что он не был дураком. Почему Риому спросил его о принадлежности к саи? Возможно потому, что он, так же как и кайсё, видел это что-то. Неправильность, которую Лейд так тщательно скрывал все эти годы.
Тук...тук...тук
Риому медленно поднял руку, и, найдя ладонью затылок асина, молча прижал его голову к себе, заставляя остановиться. А затем обнял второй рукой, крепко, с удивительной, странной для этого хрупкого тела силой.
Лейд замер, напрягшись, готовый стиснуть зубы, чтобы выгрызть ими эту свою неправильность, которая принуждала его воспринимать этот мир так мучительно остро, заставляя его позвоночник изгибаться судорогой навстречу тонкой ниточке чужого тепла, которая, как жестокая насмешка, внезапно дала ощутить, что в этом ледяном мире у него никого нет. И этот сумасшедший жалкий принц является единственным живым существом, которое может его понять.
- Я никогда не хотел быть императором, - проговорил Риому, глядя на раскинувшиеся над ними звёзды. - Но само моё существование всегда будет ставить власть седьмого дракона под угрозу. Поэтому что бы я ни делал - у меня нет выбора. Я должен или умереть, или пройти по этому пути. Или найти ещё один путь, - прибавил он, чуть помолчав.
Лейд завозился, пытаясь выбраться, и Гайтетсу Риому разжал руки. Асин слышал его слова, более того, эти слова удивительным образом пересекались с тем, что творилось в его душе. Но ведь у него тоже не было выбора. И теперь, смущённый собственной реакцией, собственным жалким поведением, Лейд сидел на животе Риому, с удивительно похожей безысходностью глядя в чужие отражающие звёзды глаза.
- Как ты думаешь, это возможно - отыскать другой путь? - тихо спросил Риому.
- Это всё бессмысленно, - асин сглотнул, жалея о своей вспышке.
- Может быть. А может быть и нет, - Риому поднял ладонь, со странным выражением касаясь чужого ему лица. Лейд отстранился, и рука, на мгновение повиснув в воздухе, вернулась обратно.
- Я сегодня увидел тебя живым. Ты считаешь, я должен принести извинения?
- Ты сумасшедший! - с тихой обречённостью проговорил асин.
- Кто спорит, - спокойно согласился Риому.
- Ты сегодня повёл себя очень глупо, ты... - Лейд задохнулся и стиснул зубы, чтобы не дать эмоциям снова вырваться наружу.
В присутствии Риому это было так сложно.
- Ты ничего не понял, - принц тихо вздохнул. - Но у нас есть ещё время. Возможно, ты поймёшь. А возможно, я.
- Два дня, - эхом откликнулся асин и смолк, наверное, впервые начиная постигать смысл того, что случится через два дня. Странно, почему-то раньше это не имело значения. А сейчас? Разве что-то изменилось?
Оглушительно стрекотали кузнечики в траве, постепенно затихая перед начинающимся морозом.
- Я не буду просить тебя не лгать мне, Лейд. Но побудь для меня живым, - Риому обхватил асина за пояс и сел, оказываясь перед ним лицом к лицу. - Ещё немного, - шепнул он, обжигая дыханием губ, но не двигаясь и не делая ни единой попытки, чтобы удалить или сблизить это тесное образовавшееся между ними пространство.
- Что ты хочешь от меня? - Лейд испугался своего голоса, севшего, испуганно чужого.
- Вопрос в том, что ТЫ хочешь от меня.
Асин испытал страх. В эту секунду слабый и беспомощный Риому напоминал опасного притягательного демона.
От тесной близости бурлила кровь, и сердце начинало колотиться как сумасшедшее.
Лейду захотелось встать и уйти. И внезапно с какой-то ясностью он понял, что Риому не сделает ни единой попытки, чтобы задержать его или попросить о чём-то. Но видят духи, он не мог понять смысла беззвучной зовущей просьбы чужого бездонного взгляда. Возможно, принц смотрел так, потому что не хотел умирать, но предчувствовал, что это произойдёт.
Понимал ли Риому, что держит на своих коленях своего собственного убийцу? Вот если только сейчас, если сейчас Лейд правильно поймёт смысл этого молчаливого призыва и останется асином до конца, не побоявшись коснуться твёрдых, слегка разомкнувшихся губ...
Риому хотел его. И даже если бы Лейд был совсем тупым и не догадался сообразить, достаточно было двинуть бёдрами, чтобы понять, что уже давным-давно он сидит отнюдь не на коленях. Но Риому не прикасался к нему. Риому молча смотрел в его зрачки, ожидая ответа или отказа. И если бы Лейд был асином, то, конечно же, он знал, как поступить. Это был его шанс. Странный, дикий, невероятный шанс. Возможно, это было то, о чём пытался сказать ему кайсё? Может быть.
Но Лейд был плохим асином, потому что, даже осознав собственное ответное сумасшествие в паху, он подался назад и поднялся. Риому не стал его удерживать.
- Пора спать, - проговорил Лейд, избегая смотреть в его сторону. - Завтра нам рано вставать. И долго идти.
- И тебе придётся меня нести, - мечтательно сообщил Риому, вытягиваясь обратно на траве и закидывая руки за голову.
- Да.
Волшебное очарование снова было безжалостно разрушено. У Риому была потрясающая особенность оставаться редкостным мерзавцем даже в тот миг, когда он внезапно становился таким доступным и почти человечным. Пусть сумасшедшим, но...
Лекарство или яд? Он боялся ответа на этот вопрос.
Лейд молча бросил принцу плащ и, не разговаривая, устроился в тени одного из валунов, смыкая глаза и слушая тихое пение кузнечиков. Когда поют цирикию, опасности можно не ждать. Или почти не ждать.
Выхватив меч он остановил лезвие в миллиметре от горла склонившегося над ним Риому. Уже второй раз Риому сумел подкрасться к нему так близко, и он не ощутил его присутствия. Неужели он теряет навыки?
- А если бы я тебя убил? - почти со злостью спросил Лейд, осознавая, что Риому самое невозможное существо из всех, с кем ему когда-либо приходилось сталкиваться.
- Мне холодно, - капризно заявил принц и, бесцеремонно выдернув асина из кокона плаща, принялся устраиваться рядом. У Лейда даже не нашлось слов.
- Я не буду спать с тобой, - пробормотал он глухо, убирая меч и пытаясь уйти.
- А я разве спросил твоего согласия? - принц с таким непосредственным изумлением вздёрнул бровь, что Лейду захотелось его пнуть. Что он и сделал.
- Ты хочешь меня убить! - немедленно захныкал Риому, отчаянно хватаясь за ушибленную конечность. - Я знаю, ты хочешь меня убить. Завтра я не смогу идти.
- Риому, - Лейд посмотрел на него больными, измученными глазами - Делай, что хочешь.
- Разумеется. Я всегда делаю то, что хочу.
С непреклонным видом сообщив эту прямо-таки потрясающую новость, Риому, не долго думая, притянул асина спиной к себе, удобно заворачивая обоих в плащ и накрываясь сверху вторым, пользуясь тем, что временно деморализованным Лейд попросту не нашёл в себе сил сопротивляться.
- Мне нравится, когда ты живой, Лейд, - шепнул принц, прижимаясь к юноше и обнимая его всеми четырьмя конечностями. - Жаль, что ты не понимаешь, как это здорово, быть живым.
Сердце Лейда заколотилась с такой силой, что на секунду показалось, что оно сейчас выпрыгнет и убежит. Потому что сердцу, которое не знает, что делать, наверняка нет места в грудной клетке асина. Этот эксцентричный принц был ненормальным. Лейд устал пытаться понимать его. Но почему тогда эта ненормальность, так стремительно переворачивала его собственный внутренний мир?
Риому как всегда разрешил все мучительные сомнения, уютно приткнувшись в шею Лейда ледяным носом.
Асин непроизвольно выгнулся и зашипел, двинув ему в бок.
- Как непочтительно, - пробормотал Риому, активно просовывая свои окоченевшие руки под его одежду. Лейд взвыл, стуча зубами.
- Ты что делаешь, Риому? - Лейд и сам не понял, когда они перешли некую грань.
- Греюсь, - важно отозвался принц, смыкая ладони на его груди. - Ты же не хочешь, чтобы я замёрз к утру.
- Если ты не уберёшь руки, к утру замёрзну я, - отчаянным шёпотом завопил Лейд, усиленно пытаясь спихнуть с себя назойливые руки и ноги.
- Я принц, а ты мой слуга, - нагло напомнил мерзавец, ловко отбиваясь и подлезая обратно.
- Я не твой слуга.
Если бы нытик Риому и вправду не был бы таким ледяным, это было бы почти смешно.
- Ты похож на лягушку.
- А ты такой горячий, - сладким голоском пропел принц, прижимаясь ещё тесней. - Лейд, не будь таким вредным. Если я завтра заболею, тебе же хуже.
- Я тебя брошу, - скрипя зубами, выдал асин.
- И не получишь денег! – принц, каким-то невероятным образом сумев перебороть мастера тайного искусства, снова просунул к нему конечности.
- Шантажист, - прошипел Лейд, понимая, что, похоже, ему придётся смириться.
- О чём ты, ничтожество? Пока ты выполняешь задание, у тебя тут вообще никаких прав.
- Эгоист, - Лейд на секунду задохнулся, внезапно осознав, что, предоставив ему выбор, Риому, кажется, не намерен отступать. От осознания этой подлости он завозился ещё сильнее
- Уже слышал, - зевнув, сообщил Риому и решительно обхватил асина за пояс. - Лейд, если ты угомонишься, мы, наконец, заснём. Или ты хочешь что-то предложить мне?
Услышав насмешку в чужом голосе и осознав направление собственных мыслей, асин покраснел, тем, более что принц, похоже, действительно собирался уснуть.
- Ничего, - только и сумел проскрипеть он и внезапно замер, осознав, что вот уже почти час миновал с той секунды, как они сломали некий барьер, и Риому, этот неправильный псих Риому, абсолютно прав, потому что... Потому что ему нравится быть живым.
Это было странное чувство.
Горло сдавил спазм, а глаза подозрительно защипало. Наверное, от холода.
- Лейд, - тихо позвал Риому.
- Спать, - буркнул асин, чувствуя, что ещё немного, и он убьет его, потому что этот слизняк, наверное, был необычным человеком, раз творил с ним странные вещи. В груди было очень тяжело и в то же время как-то легко и непривычно.
И возможно Риому был дураком, но сейчас Лейд был благодарен ему, особенно за то, что, словно понимая его состояние, этот напыщенный болван не сказал больше ни слова. И только прижимающиеся к его телу напряжённые тёплые руки говорили о том, что в эту ночь принц Риому тоже не спит.
Кузнечики молчали. Интересно, о чём они думали?
На заре разбудит пение кузнечиков
Всё по-пр ежнему.
Но весь мир стал иным.
Где заиграют яркие краски?
Если смотреть на траву слишком пристально,
В капле росы можно увидеть весь мир.
Об этом ли поют цирикию?
Он проснулся на рассвете. С первыми лучами солнца, чувствуя, что эта ночёвка должна быть последней, и в следующий раз нужно обязательно найти убежище.
От стылого, пронизывающего до костей холода ломило суставы. Если бы нытик Риому не пришёл к нему ночью, утром они бы оба околели. Хотя...
Осознав, что Риому удобно лежит на нём, используя его тело вместо матраса, асин тихо скрипнул зубами и мысленно ругнулся. Кое-кто всегда найдёт, как устроиться. Наглость Риому просто не знала границ, точно так же, как его непрекращающийся махровый эгоизм. Лёгкостью принц не отличался, так что причина, по которой Лейду так тяжело дышалось во сне, да и вообще всё тело затекло, была хотя бы более-менее понятна.
Ему захотелось столкнуть этого ублюдка с себя. Причём сделать это каким-нибудь непочтительным образом. Например, натолкав инея за воротник одежды. Но он не двинулся, продолжая лежать и вбирать в себя чужое тепло и странное чувство, которое дарило это непривычное ощущение близости.
Запах чужой кожи и еле уловимый аромат, исходивший от волос, что сейчас накрыли обоих блестящим живым водопадом. Протяни руки и запутаешься пальцами, не сразу найдя выход. Удивительное ухоженное великолепие, за которое многие из женщин, не задумываясь, отдали бы целое состояние. Риому имел привычку поливать себя духами, но его настоящий запах, лёгкий волнующий аромат кожи, невозможно было спутать ни с чем другим. Некая невидимая харизматичная аура, столь притягательная, что на мгновение в ней захотелось утонуть.
Голова принца покоилась на его плече, а губы касались шеи, обжигая дыханием. Во сне Риому согрелся, и теперь он был тёплым, почти горячим, позволяя себе распластаться животом на его животе, словно нахальная лягушка, раскинувшая лапы... Внезапно Лейд осознал, что они соприкасаются обнажённой кожей. Его одежда была аккуратно распахнута, точно так же, как и многочисленные одеяния Риому, в которых принц напоминал многолепестковую хризантему. Часть его халатов благополучно покоилась под спиной асина, в то время как сам Риому оставался лишь в одном тонком кимоно, пояс которого был бесстыдно развязан.
Лейд и сам не понял, отчего задрожал, задышав чаще, и почему в животе всё сжалось в тугой узел, стоило Риому лишь слегка поёрзать на нём, заставляя их тела соприкасаться так непозволительно интимно. Оказалось, что одна ладонь принца придавлена его спиной, превратив их позу в объятие, разъединить которое можно было лишь приподнявшись.
Лейд не стал этого делать, позволяя себе остаться, и более того, он, наверное, сошёл с ума, раз вместо того, чтобы спихнуть с себя этого трусливого недоноска, невесомо обнял его в ответ, украдкой наслаждаясь собственным кощунством. У него были женщины. Это было бы странно, если бы их не было. Он познал женщину в пятнадцать лет. Кайсё всегда говорил, что снятие сексуального напряжения одна из потребностей человеческого тела, лишать его которой нет никакого смысла.
Но никогда ему не приходилось обнимать мужчину. И даже в голову не могло прийти, что подобного рода близость может так взволновать. Тем более близость Риому, от одного вида которого Лейда начинало, если не колотить, то ощутимо так перетряхивать. Сейчас, когда Риому спал, когда он молчал и не двигался, его присутствие воспринималось удивительным образом иначе. И оно не было неприятным. Если бы Лейд мог, он бы продлил это чувство до бесконечности. Он не мог его продлить, и поэтому сейчас просто старался запомнить его. Впитать в себя до капельки, чтобы потом однажды, оказавшись наедине с самим собой, там, куда никогда не заглянет вездесущий кайсё, позволить себе украдкой воспроизвести его в памяти и погреться в этом трогательной, уютной защищённости, которая заполняла подобно лёгкому приливу. Асин осторожно провёл ладонью вдоль спины, коснулся шелковистых волос. Сжал прядь, навсегда вбирая в кулак ощущение дивной, шелковистой мягкости. Риому пошевелился, проводя губами вдоль его горла, потёрся щекой, двинул ладонью, завозился во сне. Лейд замер с бешено колотящимся сердцем. Риому скользнул вдоль его тела, пытаясь устроиться поудобнее.
Лейд испугался. Это было слишком остро, слишком возбуждающе. Если Риому проснётся, натолкнувшись на его утренний стояк... В любой другой ситуации Лейду было бы всё равно, но в данном случае это было равносильно быть застигнутым за чем-то неприличным.
И именно поэтому Лейд попытался выбраться. Осторожно, стараясь не разбудить.
- Трус, - сказал Риому отчётливо, двинув губами рядом с его ухом. – Трус, - повторил он и, выпрямившись, посмотрел на асина осмысленными, абсолютно трезвыми глазами, в которых не было ни единой капли сна.
Лейд задохнулся. Именно так и чувствует себя вор, застигнутый на месте преступления.