Холли Джейкобс
Как две капли воды
ГЛАВА ПЕРВАЯ
— Аарон Джозеф, не смей больше это есть, — с улыбкой, лишившей ее слова всякой угрозы, заметила Луиза Кленси. — Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не брал шоколадные конфеты? Ты съешь весь мой товар!
— Ах, мама, — воскликнул мальчик с возмущением, на которое способен только семилетка, пойманный на воровстве сладостей.
— Смотри мне, — продолжала Луи, подавляя желание погрозить ему пальцем. — Через пятнадцать минут я закрываю магазин, и потом мы пойдем домой обедать. И тебе, и мне хорошо известно, что если ты полакомился шоколадом, то не сможешь съесть ни крошки.
— Да я только попробовал, — оправдывался Аарон, пытаясь загладить свой проступок. — Я имею в виду твои новые шоколадные конфеты. Вдруг они невкусные? Тогда все твои покупатели пойдут куда-нибудь в другое место. Мы разоримся, и ты не сможешь купить мне новую видеоигру.
— Ах, значит, ты таскаешь шоколад, чтобы мне помочь? — с легкой иронией спросила она.
Аарон, этот лукавый мальчишка, усердно закивал головой. Лу взъерошила ему волосы.
Когда только он успел так вырасти? Казалось, стоило ей отвернуться, как Аарон тут же подрастал на один дюйм.
— Ну, спасибо, что заботишься о моем бизнесе. Я ценю твою помощь, хотя, по-моему, ты больше волнуешься о покупке видеоигр, а не о том, что мы разоримся.
Вздыхая то ли от несправедливости, то ли оттого, что его попытка ограбления провалилась, Аарон стал пробираться из зала в подсобное помещение.
Луиза окинула взглядом свой магазин, пытаясь убедиться, что подготовила все к закрытию.
Свой магазин. Эти слова были такими же сладкими, как шоколад, который продавала Лу. Она владела этим магазином чуть меньше года, но «Плитка шоколада» уже оправдала свое название и вполне прижилась на площади Перри.
Колокольчик над входной дверью весело зазвенел. Лу взглянула на часы — оставалось пять минут до закрытия. Это, видимо, последний покупатель на сегодняшний день.
Лу повернулась, успев при этом дежурно улыбнуться и сказать:
— Здравствуйте. Добро пожаловать в «Плитку шоколада».
Ее улыбка исчезла, едва она встретилась с проницательным взглядом зеленых глаз, которых не видела уже восемь лет.
— Джо, — прошептала она, не отрывая взгляда от посетителя. Ей совершенно не хотелось встречаться снова с этим человеком, и все же её сердце невольно учащенно забилось.
— Привет, Лу. Странно, что я тебя здесь встретил.
Джозеф Делакемп, должно быть, изменился… Странно, что я тебя здесь встретил. Что за нелепое приветствие!
Он уставился на Луизу Кленси. За последние восемь лет она не изменилась. Ну почти. У нее по-прежнему длинные золотисто-каштановые волосы. Сегодня они кое-как собраны в конский хвост, и Лу скорее можно дать восемнадцать, а не двадцать семь. Ее голубые глаза метались, избегая встречи с его взглядом.
Он даже не представлял, что будет себя так неловко чувствовать.
Джо не мог и предположить, что, зайдя в магазин сладостей, столкнется с Луизой. В течение многих лет он представлял себе их случайную встречу в Лионсвилле, штат Джорджия, но она так и не произошла. Наконец Джо просто решил, что Лу не собирается возвращаться в родные места. Но это не мешало ему продолжать думать о ней.
И теперь она здесь.
— Ну, как твои дела? — поинтересовался Джо. Конечно, ему хотелось спросить: «Как ты могла?» Но он не сделал этого.
— Хорошо. Все в порядке. А ты как?
— Нормально.
После того, что им довелось пережить вместе, они могли сказать друг другу только эти ничего не значащие, вежливые слова.
В комнате повисло тягостное молчание.
Наконец Луиза нарушила его вопросом:
— Что привело тебя в Эри?
— Я получил работу в больнице. Это великолепное предложение. Более того, здесь рядом прекрасный залив.
Ему хотелось спросить, помнит ли она времена, когда они говорили об озере Эри, о жизни на его побережье, о приобретении лодки, на которой можно было бы плавать по вечерам и любоваться закатом.
Джозефу действительно хотелось напомнить Луизе об их мечтах, но он не стал этого делать. Прошло слишком много времени, и юношеские иллюзии остались в прошлом.
— Значит, ты добился желаемого — стал врачом, — сказала она. — Неудивительно, я всегда верила в тебя. Я знаю, твой отец хотел, чтобы ты поддержал честь семьи: стал хирургом или получил какую-нибудь другую уважаемую профессию.
— Я не позволял отцу вмешиваться в мою жизнь, когда учился в школе, и сейчас не позволяю, — ответил Джо. Он не стал уточнять, что это было единственным, что не изменилось с тех пор.
Возможно, Луиза выглядела, как и прежде, но Джо понимал, что это уже не та девочка, которую он когда-то знал.
— А ты? — спросил он. — Ты изучала маркетинг и рекламу, как и планировала?
— Нет, все… — Она тут же остановилась.
Джо было любопытно узнать, что она собиралась сказать.
— Ну, — продолжила она, — мои планы изменились. Я приехала работать в Эри, открыла «Плитку шоколада» в прошлом году. Это все принадлежит мне. По крайней мере, с помощью банка магазин стал моим.
— Я никак не ожидал тебя здесь встретить. После… — Он замолчал, стараясь удержаться от каких-либо обвинений в ее адрес. — Мне никогда и в голову не приходило, что ты могла переехать сюда. Меньше всего я ожидал встретить тебя здесь.
— Ты ошибся, — слегка пожав плечами, мягко сказала она.
— Что заставило тебя искать работу в Эри?
Эри, Пенсильвания… Когда они учились в школе в Лионсвилле, то оба мечтали уехать из этого города. Молодые люди хотели перебраться куда-нибудь, где никто не знал, кто такие Кленси или Делакемп, где никто не интересовался их семейными историями. Им хотелось побыть просто Джо и Луизой.
Джо помнил день, когда они шутки ради бросили игрушечный дротик в карту. Он попал на берег озера Эри.
— Когда я закончу школу, мы уедем в Эри, — со смехом сказала тогда Луиза.
Даже через столько лет он отчетливо помнил ее звонкий смех.
Несмотря на непростую жизнь — ее отец был известным в городе пьяницей, и Луиза с матерью после его смерти оказались в абсолютной нищете, — она всегда оставалась жизнерадостной и веселой. От тихого радостного смеха Лу, от сияния ее голубых глаз у Джо сладостно сжималось сердце.
Сейчас в этих глазах не было радости. Только настороженность. Она ответила:
— Просто мне всегда хотелось жить здесь. Я давно мечтала об этом великом озере; о таком месте, где можно просто быть собой, а не «ребенком из семьи Кленси». Ты знаешь, с какой жалостью и презрением все вокруг произносили эти слова. Мне просто хотелось забыть о прошлом.
Оставив прошлое, Лу оставила в нем и его, Джо. Он не мог этого понять тогда, не понимал и сейчас, но гордость не позволяла спросить, почему она так поступила: почему оставила его, ведь он готов был пойти за ней куда угодно.
— Я здесь по своей прихоти. Помню, как, приехав сюда, я отправилась к докам. Тогда в Эри не было столько туристов, как теперь. Я стояла там, смотрела на берег за заливом и вдруг поняла, что тут мой дом, о котором я всегда мечтала.
— Я чувствовал то же самое, оказавшись здесь, — кивнул он. — Прежде я работал в больнице в Лионсвилле, но мне хотелось куда-нибудь уехать. Однажды приятель сообщил, что его знакомый работает в больнице, где нужен врач. Когда я выяснил, что она находится в Эри, то уже и не сомневался, что это как раз работа для меня. И вот я здесь.
— Добро пожаловать в Эри. — Она посмотрела на дверь в подсобное помещение, потом на часы. — Рада была поговорить с тобой, но мне пора закрывать магазин.
— Я зашел купить что-нибудь для медсестер и помощников в больнице. Они все помогли мне устроиться, и я считаю нужным их отблагодарить.
— Хорошо, только давай побыстрее. Что ты хотел купить?
Она снова оглянулась на подсобку. Джо тоже посмотрел туда, но ничего не увидел, кроме двери и заваленных всякими безделушками полок вокруг нее.
— Можешь что-нибудь посоветовать? — спросил он.
— Может, ассорти? Тогда ты точно угодишь всем.
— Отлично. Дай мне… как ты думаешь? Пять фунтов?
— Ну, тогда на всех хватит и еще останется!
— Замечательно. Тогда пять фунтов.
Он наблюдал за Луизой, снующей за стеклянным прилавком. Она пригоршнями набирала конфеты то из одной, то из другой кучки и наполняла ими большую коробку.
Пять фунтов — получилось довольно много конфет. Теперь он мог угостить не только персонал, но и всех больных.
— Так это все твое? — спросил он, чтобы заполнить паузу.
— Как я уже сказала, все мое. Я взяла кредит в банке и выкупила оборудование у моего бывшего хозяина, когда он решил оставить этот бизнес.
Она улыбнулась, говоря о своем бывшем хозяине. Джо почувствовал, что его бросило в жар. Из-за чего?
Это не могло быть ревностью. Они с Луизой не виделись восемь лет. У них не было претензий друг к другу, а потому Джо не имел причин для ревности.
— Он сдал свой магазин в аренду, а все оборудование я перевезла сюда. Площадь Перри — замечательное место. В последнее время здесь был такой наплыв туристов, что в «Плитке шоколада» в первый же год дела пошли хорошо.
— Я рад за тебя. Ты бываешь в Лионсвилле?
— Нет. Мама умерла через полгода после того, как я уехала. Теперь мне нечего там делать.
— Я слышал о смерти твоей матери. Мне жаль.
— Мне тоже. Она бы была так рада… — Луиза замолчала и некоторое время смотрела на него, потом слегка покачала головой и продолжила: —…видеть мои успехи. Мама всегда говорила, что у меня получится все, за что я ни возьмусь.
— Она была интересной женщиной.
Луиза поставила коробку на прилавок.
— Ну вот, готово.
— Сколько с меня?
— Нисколько, это за счет магазина.
— Я не могу взять конфеты, не заплатив. — Он полез в карман, вынул чековую книжку и положил на прилавок.
Луиза собралась возразить, но вдруг ее взгляд скользнул мимо Джо и остановился на чем-то, находившемся сзади.
— Эй, мам, я закончил домашнюю работу. Как ты думаешь, можно мне взять домой пирожное?
Джо обернулся и оказался лицом к лицу с мальчиком… мальчиком, у которого были темные волосы и зеленые глаза.
— Ты ведь знаешь, что нельзя вмешиваться, когда у меня покупатель. Иди в подсобку, а я подойду, как только освобожусь.
— Да я только хотел взять пирожное домой, — недовольно пробормотал мальчик, уходя из комнаты.
Джо стоял, не в силах пошевелиться или что-то сказать. Он старался осмыслить увиденное. Точнее, того, кого он только что увидел.
— Луиза? — вопросительно произнес он, поворачиваясь к ней.
Ей не нужно было отвечать на его незаданный вопрос. У Луизы все было написано на лице. А именно — вина.
— Почему? — только спросил Джо.
Почему она скрыла, что у него есть сын? У него есть сын!
Мальчику, должно быть, около семи лет, подумал Джо, быстро сделав подсчеты в голове.
— Почему? — повторил он. Луиза побледнела как полотно.
— Я не собиралась тебе об этом говорить.
— Это я понял, — с упреком сказал Джо. Он не мог скрыть горечи в голосе, да и не хотел скрывать.
Даже после того, как она уехала, не оставив никаких объяснений, Джо готов был поклясться, что Лу никогда не совершит такого поступка, достойного, по его мнению, только презрения.
— Извини, — сказала она. — По-моему, ты не хотел детей…
— Ты ничего не знаешь.
— Я знаю достаточно. И мне жаль, что так получилось. Мне жаль, что я и мой сын нарушили твой правильный, аккуратный мирок. Можешь не сомневаться, это получилось ненамеренно. Ты никогда не хотел детей, и ясно дал понять это. Я не планировала заводить ребенка, но о том, что сын появился на свет, не жалею. Он — лучшее, что есть у меня в жизни. Просто уходи и забудь о том, что ты его видел. Возвращайся в ту жизнь, которую твои родители распланировали тебе.
В те времена, когда они были юными и говорили о планах на будущее, Джо часто повторял, что не хочет ребенка. Видя те неприятности, которые сыпались на его родителей и родителей Луизы из-за детей, он решил, что ему такие проблемы не нужны.
Он был слишком молод тогда, и все, что ему было нужно, — любовь Луизы. Джо думал, что она изучила его вдоль и поперек. Но, выходит, Лу совсем не знала его, раз могла подумать, что он отвернется от нее, узнав о ее беременности!
Джо нужно было подумать. Ему нужно было каким-то образом привести себя в чувство. Он ощущал себя слабаком, которого как следует ударили кулаком под дых, так что нечем стало дышать.
Он повернулся, чтобы уйти. Не навсегда. Ему было необходимо вновь ощутить почву под ногами и решить, что делать дальше.
Но прежде чем уйти, он спросил:
— Как его зовут?
Ему показалось, что Луиза не ответит на этот вопрос.
Она вздохнула и сказала:
— Аарон. Аарон Джозеф Кленси.
Луиза даже не дала мальчику его фамилии! От этой мысли Джо стало еще больнее.
Он повернулся и пошел к двери, забыв о шоколаде.
— Джо, — окликнула она его. — Что ты собираешься делать?
— Когда решу, я сообщу тебе.
Но принять решение оказалось намного труднее, чем представлял себе Джо. Несколько часов он не мог сосредоточиться ни на одной мысли, кроме той, что у него есть сын.
Аарон.
Мальчика звали Аарон.
Первые семь лет жизни мальчика… жизни Аарона были для Джо потеряны. Всякий раз, думая об имени ребенка, он испытывал страх и удивление.
Бродя по городу, Джо пришел к доку, хотя, если бы его спросили, как он попал туда, он не смог бы ответить.
— Аарон Джозеф, — громко прошептал он.
Джо не добавил к этому имени фамилию Кленси. Мальчик должен носить фамилию Делакемп.
Луиза дала сыну частичку имени человека, которого так любила, — и это единственное, что было у Аарона от отца. Когда мальчик зашел в магазин и увидел Джо, то, конечно, не мог узнать в нем родного человека.
Но Джозеф узнал его сразу. Аарон был очень похож на него самого в таком возрасте. Такой же — слегка неуклюжий, еще не оформившийся. Те же темные волосы. И его глаза.
У Аарона были его глаза.
Мальчик унаследовал внешность Джо, но ничего больше. Так получилось, и это теперь не имело значения.
Джо так много потерял — сколько он мог бы сделать для сына, если бы был рядом с ним!
Он никогда не менял малышу пеленок, не качал на руках, когда тот плакал. Он не видел, как Аарон делал первые шаги, никогда не целовал его. Он никогда не сидел с ним ночами, когда мальчик болел или ему было страшно. Он никогда не пел ему колыбельную.
Конечно, учитывая музыкальные способности Джо, Аарон, возможно, не много потерял, но Джо потерял и очень сожалел об этом.
Он никогда не водил Аарона в школу, не помогал ему делать домашние задания. Он не учил своего сына бороться с задирами или защищать слабых.
Пока Джо сидел на скамейке в конце дока и наблюдал за закатом, список этих «никогда» становился все больше. Слишком много «никогда». При этой мысли сердце у Джо обливалось кровью, но он все-таки решил: Джозеф Энтони Делакемп имеет сына, и отныне будет частью его жизни.
Такое обещание он дал себе и своему сыну.
— Мама, ты сегодня какая-то грустная, — заметил вечером Аарон.
Ради Аарона Луиза пыталась сохранять внешнее спокойствие. Только вместо того, чтобы приготовить ужин, она наскоро накормила его готовым сэндвичем. Ей даже удалось собраться с мыслями и отругать сына за грязное пятно на правой руке, которое он не заметил и не смыл.
— Мойся с мылом. Если ты не намыливаешься, это значит, ты не мылся вообще, — отчитала она его.
Все в тот день было как обычно. Кроме одного…
Джо Делакемп встретил сегодня своего сына.
Эта мысль не покидала ее, постоянно тревожа и отвлекая от привычных дел. От нее у Лу сводило живот и болела голова.
— Мам, — повторил Аарон.
Она прочитала Аарону главу из последней книги про Гарри Поттера. Это было их традицией. Лу нравилось по вечерам проводить время со своим сыном, сидя рядом с ним и ощущая его тепло.