— Кто таковы? — не успели охотники приблизиться к барбикену, как последовал грозный окрик. Конан нахмурился, увидев на башне изготовившихся к стрельбе лучников. — Куда направляетесь?
— Мы из гильдии Ночной Стражи, — проорал в ответ Гвай. — Приехали в Лотар по приказу Совета Хранителей! Надо встретиться с господином бароном!
— Бумага есть? — настороженно осведомились сверху. Тотчас к ногам лошадей упало привязанное к длинной веревке кожаное ведро. — Без надлежащего пергамента — не впустим!
Гвай спешился, вынул из сумки «золотой лист» герцога Райдорского, и положил в ведро. Не меньше полуквадранса блюстители изучали пышный документ с яркими печатями, а затем надсадно заскрипели петли окованных железом ворот.
Появились туземцы — заросшие бородищами до глаз детинушки в кольчугах, при щитах и с копьями. Предводительствовал высокий пожилой дядька — из-под полумаски нордхеймского шлема-гёрмунда выглядывала седая, аккуратно постриженная борода.
— Охотники, значит? — протянул седой, возвращая Гваю пергамент. — Тю! Четверо! Что, у Гильдии иных сил не нашлось! Где пять десятков не управились, сгинув в колдовском лесу, там четверо и подавно не совладают…
— Это, смотря с какой стороны глянуть, — отозвался Гвайнард, а Конан морщил лоб, соображая, где он мог раньше слышать голос обладателя асирского шлема. Лишь когда командир стражи обнажил голову, показывая охотникам, что не видит в них опасности, варвара озарило:
— Ордо! — восторженно заорал киммериец, бросаясь вперед. — Одноглазый Ордо! Сколько лет не виделись!
Старик и впрямь оказался одноглазым — правая глазница была перевязана черной тряпицей.
— Быть того не может! — ошарашенно сказал седой, оглядывая варвара. — Конан Канах из Киммерии! Как живой! Мы были уверены, что ты сложил голову на Побережье…
— Живой, живой! — вопил киммериец, обнимая одноглазого. — Вот и поверишь в судьбу, что ведет таких мерзавцев, как мы с тобой по одной дороге!
Конан повернулся к недоумевающим охотникам и пояснил:
— Мы с Ордо когда-то славно почудили на немедийских стежках-дорожках! Я же рассказывал про Карелу Ястреба? Ну, та рыжая девица с ветром в голове!
— А-а… — понимающе протянул Гвай, припомнив байки Конана о его приключениях в отряде лихих контрабандистов, которым командовала весьма юная и решительная особа по имени Карела. — Вот и замечательно! Очень хорошо, что в Лотаре у тебя есть друзья!
— В Ночные Стражи подался, старый разбойник? — добродушно гудел Одноглазый Ордо, провожая охотников в крепость. Конан только улыбался и кивал. — Сиречь, решил заняться благородным ремеслом? Риск, конечно изрядный, воевать с ночными чудами — это тебе не лотос через перевалы Немедийских гор в Шамар переправлять… Одно могу сказать точно: влип ты, киммериец. Обеими ногами. И отлепиться у тебя и твоих друзей никак не получится. У нас тут такое деется, что волосы дыбом встают!
Попутно Ордо сообщил, что его милость барон Лотар по причине раннего утра изволят почивать, а потому лучше пойти в дом Пузатого Хэма — это что-то вроде местной таверны. Добряк Хэм с женой привечает всех приехавших в Лотар гостей или новых поселенцев, а для здешних обитателей варит отличное темное пиво, которое продает по вполне терпимой цене. Если хочешь отдохнуть, поболтать с друзьями, заключить торговую сделку или поиграть в кости — иди к Пузану; он примет, накормит, напоит и возьмет за все не больше двух серебряшек…
Хозяин необычного дома и впрямь оказался устрашающе толст — Конан даже подумал, что этот гигантский человечище и ходить-то может с трудом. Но ничего подобного — Пузатый Хэм порхал по вместительной гостевой комнате своего бревенчатого жилища с тяжеловесной грацией дарфарского гиппопотама, умудряясь при этом не задевать расставленные в живописном беспорядке столы и лавки, предназначенные для гостей.
Стоило Ордо подмигнуть хозяину своим единственным глазом, как великовозрастные дочки толстяка притащили с кухни холодный кабаний окорок, шпигованный чесноком, политые растопленным маслом горячие пшеничные лепешки, вареную репу с крупной солью и, конечно же, свежайшее черное пиво с ароматом можжевельника. Завтрак не самый роскошный, но вполне приличный даже по меркам таких крупных городов как Пайрогия или Чарнина.
— Все началось полгода назад, — неспешно повествовал Ордо, не забывая отхлебывать из огромной глиняной кружки. Пышные усы старикана украсились бахромой желтоватой пены. — Я-то поселился в Лотаре давненько, после того как немедийская гвардия разогнала наш отряд после смерти Карелы, Конан должен помнить…
Железный лес всегда имел недобрую славу, но с прошлой зимы началось сущее бесовство.
— А почему лес называется «Железным»? — спросил киммериец.
— Деревья тут странные… — ответил Ордо. — Словно бы неживое соединилось с живым. Дерево из пущи не горит, его очень тяжело рубить топором, в стволах часто встречаются железные прожилки, листья серебристые. И, кроме того, лес славен своими чудовищами. Раньше они появлялись редко, но теперь невиданные твари стадами шастают… По счастью, большая их часть безобидна.
— Какие именно твари? — скрупулезно уточнил Гвай.
Ордо описал около десятка разновидностей самых невероятных животных, появлявшихся в окрестностях крепости, но охотники только головами качали. Считается, что гильдия Ночной Стражи знает обо всех монстрах, обитающих в пределах зримого мира, Хранители даже составляют специальные «бестиарии», куда заносятся любые сообщения о необычных тварях, но прежде не было никаких известий о «деревянной саблезубой белке» или «синей русалке с медвежьей головой».
— Белка? — развел руками Гвай. — Деревянная? С клыками как у тигра? Ордо, такого не бывает! Это я тебе как Ночной Страж говорю!
— Вполне себе бывает, — уверенно сказал старый приятель Конана. — Мне врать незачем… Сам понимаю, что звучит сие весьма глупо, однако это правда. Тело покрыто вроде бы мхом, похожим на зеленую шерсть. Если рубанешь по такому зверю мечом или топором, окажется, что внутри такая вот белочка состоит не из мяса и костей, а из всамделишного дерева. На бук похоже. И прыгает, как настоящая… Ладно, забудем про невиданных чуд, давайте о главном.
— А что у нас «главное»? — осведомился Эйнар. — Надо думать, это явно не дивные твари, о которых ты нам сейчас рассказывал, а нечто посерьезнее?
— Ты прав, — сдвинул брови Ордо. — В начале минувшей зимы поселился в нашем городишке странноватый человек. Приехал не на лошади, а на настоящем верблюде и попросил у его милости барона убежища. По его словам, на родине за ним охотились власти — совершил что-то нехорошее…
* * *
История, рассказанная Одноглазым Ордо, звучала до крайности подозрительно — у Конана даже появилось нехорошее ощущение, что тут не обошлось без вмешательства кой-каких старых знакомцев киммерийца из Птейона.
Итак, перед самым праздником Йуле в Лотар прибыл весьма оригинальный тип, назвавшийся тогда месьором Иотефом из Шема. За то, что он действительно происходит родом с Полудня, говорили темные глаза, густой загар и крючковатый нос, но внимательный Ордо, подвизавшийся у господина барона начальником стражи поселка сразу отметил несколько несуразностей.
Во-первых, каждому известно, что обитатели Шема традиционно носят бороды и длинные волосы до плеч. Месьор Иотеф наоборот, оказался гладко выбрит, а волосы на голове были очень короткими, будто он совсем недавно начал их отращивать.
Во-вторых, шемиты являются весьма благочестивым народом, чтящим богов, а Иотеф за первые же дни пребывания в Лотаре показал полное безразличие к любым обрядам, он даже не заглядывал в единственную на весь поселок митрианскую часовню, где жречествовал беглый аквилонский монах.
В-третьих, поселившийся в маленьком флигеле принадлежащего семейству гуртовщиков дома шемит, оказался человеком нелюдимым и необщительным — частенько уходил в лес, пропадал там по несколько дней, а когда возвращался в Лотар, вновь запирался в своей каморке.
Подозревали, что Иотеф балуется колдовством, но доказательств не было. Со временем его сочли или чудаком, или тихим безумцем и оставили в покое — вредоносности Иотеф не проявлял, золото у него не переводилось и шемит исправно платил за жилье и скромную пищу, а что человеку нравится гулять по лесам — так это его личное дело, к другим жителям крошечного баронства касательства не имеющее.
По весне Железный лес вновь начал порождать самых необычных чудовищ, разбредавшихся по округе и пугавших окрестных хуторян. Почему именно весной? То никому не ведомо, но точно известно, что каждый год, по окончанию холодов и вплоть до середины лета, загадочная чащоба исторгает из своих недр изрядное количество невиданных монстров. Причем всегда разных, двух подряд одинаковых зверюг доселе никто не встречал.
Иотеф начал уходить в лес гораздо чаще. Люди удивлялись — как он не боится? Но шемит всегда возвращался со своих прогулок целым и невредимым. И это несмотря на то, что в ближайшей округе начали появляться весьма опасные твари: похожее на смесь медведя и ящерицы чудище разорвало в клочья двух рыбаков, ставивших сети на реке…
Тогда же барон Лотар решил просить помощи у гильдии Ночной Стражи и отправил гонца с письмом Совету Хранителей в Бельверус. Хранители незамедлительно объединили в один большой отряд несколько ватаг охотников, работавших в Полуночной и Закатной Немедии, и отправили его к Соленым Озерам.
Прекрасно вооруженный и обученный отряд прибыл в Лотар одиннадцать дней назад, но непосредственно перед приездом охотников произошли весьма неожиданные события…
Незадолго до заката, месьор Иотеф вновь собрал котомку, молча раскланялся со стражей у ворот, и отбыл в сторону Железного леса, провожаемый мрачноватыми взглядами караульных. Ордо тогда подумал, что странный шемит исчезнет, как и обычно, на сутки-двое, но все вышло прямо наоборот.
Когда солнце зашло за горизонт и привыкшие рано ложиться обитатели Лотара, собирались отходить ко сну, караул крепости поднял тревогу. Причину легкой паники, охватившей стражу, могли увидеть все желающие: не столь уж и далеко от крепости в затянутое тучами небо бил столб ярко-голубого холодного огня, подкрашивавший облака и изливавший на Железный лес пульсирующее недоброе пламя. Многие заметили, что стало ощутимо прохладнее — вечер был теплый, а теперь вдруг изо ртов людей повалил пар, а на стенах домов внезапно появилась легкая изморось.
Ордо, как человек с изрядным жизненным опытом, сразу понял — в лесу кто-то использовал сильнейшую черную магию, о чем и было доложено господину барону. Лотар сначала не поверил — в округе спокон веку не слыхивали о черных колдунах, а чудеса Железного леса наверняка были вызваны к жизни чем-то иным: в страшноватых зверюгах, порождаемых чащей, не было магии, они являлись всего лишь животными, хоть и крайне необычными.
Тем не менее, барон незамедлительно распорядился удвоить караулы, а своим подданным вооружиться. Ясно, что с арбалетом или охотничьим ножом супротив могучего колдовства не попрешь, но так было спокойнее для всех.
Синеватое пламя полыхало почти всю ночь, угаснув лишь к утру. Когда взошло солнце и развеяло людские страхи, барон Лотар и Ордо решили собрать конную дружину и проверить, что же произошло в пуще — они полагали, что при свете золотого Ока Митры черная магия (если некто действительно применял таковую) окажется бессильной.
«Гвардейцы», как гордо именовал Лотар шайку вооруженных бородатых охламонов, руководимых Одноглазым Ордо, в составе двадцати пяти мечей и десятка арбалетчиков прибыли на опушку Железного леса около полудня и, как немедленно выяснилось, их там уже ждали.
Лотар и его верный командир стражи сразу поняли, что дело нечисто. У края леса, спокойно наблюдая за баронской дружиной, стояли двенадцать всадников. Девятеро на вороных конях и трое — на здоровенных верблюдах черной масти. Согласитесь, что появление верблюдов редкой иранистанской породы на самой Полуночи Немедии, почти у рубежей Пограничного королевства, уже само по себе есть дело невиданное, а уж о таких всадниках и говорить нечего…
Выстроившиеся полукругом и прикрывавшие троицу обладателей верблюдов девять незнакомцев были облачены в просторные черные балахоны с золотым кантом по рукавам и опять же черные тюрбаны. Лица до самых глаз прикрывал ниспадающий с тюрбана шелковый шарф. Оружия, тем не менее, заметно не было, никаких тебе сабель, мечей или кинжалов.
А вот трое «главных» (Ордо ни мгновения не сомневался, что именно они командовали отрядом чужаков) смотрелись так, будто захолустное баронство одновременно посетили великие короли Аквилонии, Немедии и Зингары. Очень высоки и широки в плечах, бритые головы украшены золотыми кольцами в виде изящных змеек, на хламидах лучшей черной парчи вышиты незнакомые символы. На вооруженную до зубов ораву, надменные господа поглядывали безразлично, без всякого страха.
Барон Лотар, впрочем, не растерялся. Приказав дружинным остановиться, он подъехал к всадникам и осведомился, кто они такие и что делают в пределах его владений. Ему ответили, причем его милость с удивлением узнал в одном из троих величественных всадников тихоню Иотефа (пригрели змею на груди!).
Лже-шемит настоятельно посоветовал барону и его людям на протяжении двух ближайших седмиц не приближаться к железному лесу. В этом случае никто не пострадает. Ни сам Иотеф, ни его достойные друзья не собираются причинять неприятностей или неудобств обитателям Лотара, но интересоваться, что неожиданные гости баронства делают в чаще решительно не стоит — последствия, как говорится, за свой счет. Спустя четырнадцать дней Иотеф вместе со всеми прочими покинет Лотар и никогда сюда не вернется.
Более того, Иотеф может дать слово, что Железный лес станет безопасен для человека и впредь никто не услышит о порождаемых им чудовищах. Если угодно, Иотеф может уплатить барону Лотару виру за беспокойство — тут был предъявлен весьма внушительный кошель, доверху набитый золотом.
Не прояви его милость истинно немедийского дворянского упрямства и окажись столь выгодная сделка заключена, Гваю и его верным соратникам не пришлось бы покидать Райдор. Однако, барон счел речи Иотефа едва ли не покушением на свои права суверена и заявил, что пока достопочтенные месьоры не соизволят объяснить, что им понадобилось в Вольном Баронстве Лотар, ни о каких договорах и речи быть не может?
Может быть, они ищут клад? В таком случае барон требует причитающуюся по закону десятую часть… Если же дорогие гости собираются учинить некое колдовское действо, связанное с использованием черной магии — пускай они убираются подобру-поздорову, ибо поклонение Тьме запрещено во всех землях Заката, начиная от Аквилонии, и заканчивая маленьким, но гордым баронством Лотар.
Троица на верблюдах выслушала необдуманные слова его милости с достойной восхищения бесстрастностью, а потом попросту развернула своих черных зверюг и медленно направила в глубину леса. Чужаки в тюрбанах, наоборот, пустили своих вороных коней медленным шагом, явно пытаясь оттеснить баронскую дружину.
И тут его милость сдуру приказал атаковать незнакомцев. Разве могут девятеро невооруженных всадников противостоять трем десяткам воинов, держащим в руках клинки едва ли не с пеленок?
Далее начался сущий кошмар. Выпущенные арбалетчиками стальные болты растворились в белесой вспышке, земля под ногами лошадей вздыбилась, из камней вырвался огонь… Троих дружинных разорвало огненными шариками, сорвавшимися с пальцев чужаков, еще полдесятка оказались серьезно обожжены. Отряд начал беспорядочное отступление, и весьма вовремя — потери могли оказаться слишком серьезными.
Лотар, однако, не успокоился. Вернувшись в крепость, он выдумал новый план: перестрелять явившихся в его владения мерзавцев по одному, благо в городке хватало охотников способных попасть ночью в глаз белке. Решили устроить несколько засад и уничтожить чужаков как можно быстрее: было совершенно ясно, что в баронство заявился отряд магов, преследующий некие неясные и, скорее всего, нехорошие цели.