— Любимая, осторожнее: кофе очень горячий.
Он специально провоцирует меня! — догадалась Дейзи. Пытается пробить ту броню, которую я с таким трудом обрела.
Дейзи улыбнулась и предельно ласково ответила:
— Дорогой, не беспокойся за меня. Хотя я очень ценю твою заботу, любимый!
Последнее слово далось ей с огромным трудом, хотя Дейзи и убеждала себя, что это всего лишь игра, шутка, розыгрыш, обмен «любезностями». Она вовсе не любит Филиппа. Впрочем, как и он ее.
Ему нравится эпатировать публику, шокировать, вводить в заблуждение относительно собственной персоны. На жизненном опыте Дейзи уже убедилась, что люди, имевшие репутацию дебоширов, скандалистов, хвастунов или честолюбцев, на самом деле оказывались ранимыми и стеснительными романтиками. Эпатаж и бравада — всего лишь способ как-то обезопасить себя от человеческой жестокости и трудностей жизни. Эскапизм чистой воды, бегство в себя или в творчество.
Филипп ничем не лучше нее. Она прячется от сложного разговора с Алексом, а он и вовсе пытается убежать от жизни.
— Чего ты боишься? — спросила Дейзи, поставив полупустую чашку на стол.
Филипп пожал плечами.
— Не знаю. Никогда не задумывался об этом.
— Значит, пришло время задуматься, — настаивала Дейзи.
— Меня страшит мысль о том, что я так и не найду свое счастье.
— А что для тебя счастье? — Дейзи решила дойти до конца. Не все же Филиппу ставить ее в тупик своими вопросами и откровениями!
— Любовь, взаимопонимание, близость, творчество...
— Именно в таком порядке? — удивилась Дейзи. — Я полагала, что творчество для тебя на первом месте.
— Пока да. При отсутствии остальных пунктов, — печально заметил Филипп. — А ты? Чего боишься ты?
— Все люди боятся одного и того же.
— Весьма уклончивый ответ. Ну да ладно, — сдался Филипп.
Похоже, вопросы Дейзи задели его за живое. От его блистательного богемного имиджа не осталось и следа. Перед Дейзи сидел всего лишь печальный одинокий человек.
Как непохож он был на Алекса, не привыкшего задумываться над столь серьезными вопросами! Главной и чуть ли не единственной проблемой его жизни была задача разбогатеть, прославиться и напакостить как можно большему числу уважаемых людей.
— Я провожу тебя, — тоном, не допускавшим возражений, сказал Филипп, когда Дейзи натянула жакет.
— Я возьму такси. Жутко устала за день. Нога немного побаливает.
— Хорошо, я поеду с тобой, а затем отправлюсь к себе.
— Филипп, не надо.
Он подошел к ней ближе, обнял за талию и притянул к себе.
— Не надо? А что тогда надо?
Дейзи опустила глаза. Губы Филиппа такие притягательные... и они так близко...
Безумие... — последнее, что она успела подумать, прежде чем слиться с ним в страстном поцелуе. Это и впрямь было похоже на сумасшествие. Самое прекрасное. Мир перевернулся. Предметы обстановки и картины Филиппа закружились, словно на карусели. Боже, она сошла с ума и... ей это нравилось, черт побери! Верно говорят, что безумцы не отдают отчета в своих поступках. Вот и Дейзи не желала сейчас задумываться о том, правильно или нет поступила, поцеловав Филиппа. Он сделал все, чтобы это наконец произошло, но первой поцеловала его тем не менее она.
Через минуту они обескураженно смотрели друг на друга.
— Признаться, не ожидал, — наконец произнес Филипп:
— Я тоже. Извини.
Он приложил палец к ее губам.
— Не порти все своими никчемными извинениями. Разве это было не прекрасно?
— Филипп, сейчас не время... — Дейзи высвободилась из его объятий.
— Думаешь, мы слишком спешим?
— Нет... тороплю события я. Не забывай, что я еще не выяснила отношений со своим... любовником.
— Дейзи, милая, — Филипп снова прижал ее к груди, однако на это раз в его объятии была не столько страсть, сколько нежность и чуть ли не отеческая забота. — Ты справишься. Главное — не сдавайся и не позволяй обмануть себя вновь. Я люблю тебя. Я буду всегда рядом. Если тебе понадобится помощь...
— Я знаю.
Дейзи понятия не имела, откуда в ней взялась эта уверенность, но она действительно нисколько не сомневалась в том, что всегда сможет положиться на Филиппа. Как бы ни сложились дальше их отношения, связь, установившуюся между ними, не сможет разорвать ни один человек.
— Помни об этом, ладно? — Филипп поцеловал ее в макушку.
Дейзи уткнулась носом в его широкую грудь.
— Обязательно, любимый.
Поразительно, но на этот раз, Дейзи не составило никакого труда произнести слово «любимый». Более того, оно показалось ей естественным и незаменимым. Она готова была просто стоять в объятиях Филиппа и без конца повторять, глядя в его глаза: люблю, люблю, люблю...
9
— Ты еще не устала, милая?
— Филипп, перестань относиться ко мне, как к ребенку, — проворчала Дейзи, с интересом рассматривая все здания, мимо которых они проходили.
— Я всего лишь забочусь о тебе, — обиженно ответил он, остановившись и развернув ее к себе лицом.
— Я знаю, — тихо сказала Дейзи, ответив на его поцелуй. — Все в порядке. Когда я иду по этим древним улицам, то словно наполняюсь энергией и внутренней силой.
Филипп усмехнулся.
— Да, Париж — живое существо, временами кажется, что оно спит, свернувшись калачиком, но уж когда его разбудят... Вряд ли в мире существует еще один город, способный так быстро перевоплощаться.
— Может быть, зайдем в кафе? — Дейзи указала на вывеску «Таверна Генрих IV».
Филипп пожал плечами.
— Честно говоря, никогда здесь не бывал. Но раз ты желаешь заморить червячка... — Он взял ее за руку и повел в кафе.
— Филипп, я ведь тебя просила!..
Однако он не обратил ни малейшего внимания на ее протесты. Он буквально втащил Дейзи в «Таверну» и сделал заказ на свой вкус.
Дейзи сидела за крошечным столиком и внимательно смотрела на Филиппа, который сосредоточенно изучал меню, выбирая десерт.
— Ты собираешься теперь решать за меня все? — поинтересовалась она, когда он наконец сделал заказ.
— Нет, только в том, что касается французской кухни. Все остальные вопросы и проблемы я, скорее всего, взвалю на твои хрупкие плечи. Тебе это понравится больше? — язвительно спросил он.
— Я привыкла к самостоятельности, — более благожелательно пояснила Дейзи.
— Что ж, если мы будем жить в Париже, то тебе придется привыкать к другому.
— К чему? — выпалила Дейзи, но тут же сообразила, что куда логичнее с ее стороны было бы поинтересоваться, а с какой это стати она — вернее, они — будут жить в Париже. Несколько поцелуев — не повод для смены гражданства.
Безусловно, их с Филиппом связывало нечто большее, чем несколько поцелуев, но... вдруг это всего лишь ее фантазии? Формально между ними ничего не было — так, несколько поцелуев, прекрасных мгновений первой близости.
— Чтобы стать француженкой, тебе придется привыкнуть к салонам красоты, глянцевым журналам, дефиле, замороженным полуфабрикатам и прочее, и прочее.
Дейзи рассмеялась.
Они просидели в кафе почти час, после чего отправились дальше гулять по Сите. Нотр-Дам, Сент-Шапель и Консьержери они уже посетили, но Дейзи никак не желала покидать этот волшебный остров. Она уговорила Филиппа прогуляться по многочисленным сувенирным магазинчикам, где накупила разных безделушек родителям и Джине. Вот уж ее младшая сестренка обрадуется, получив миниатюрную Эйфелеву башенку или колокольчик с изображением самых известных достопримечательностей Парижа! Дейзи осознала, как сильно соскучилась по сестре. Они впервые расстались на столь долгий срок. Тем более не успели как следует попрощаться, да что там, они вообще не попрощались. Дейзи сбежала как воровка, как преступница, чуть ли не под покровом темноты!
Дейзи и Филипп брели по узкой средневековой улочке, держась за руки и болтая о разных пустяках, когда их едва не сбил с ног торопившийся куда-то мужчина.
Дейзи охнула и схватила Филиппа за руку, чтобы не потерять равновесие.
Филипп обернулся и потребовал у нарушителя их спокойствия извинений. Однако мужчина не обратил на него ни малейшего внимания.
— Не бери в голову. Самый обычный грубиян. — Дейзи погладила Филиппа по руке.
— Ты не ушиблась?
— Нет, все в порядке. Он так бежал... Ты заметил, как он выглядел?
— Высокий, привлекательный... тьфу, Дейзи, я же не обращаю внимания на мужчин!
Дейзи улыбнулась.
— Извини. Просто он так внезапно появился и так быстро исчез, что я даже не успела его разглядеть. Мне показалось...
— Что? — взволнованно спросил Филипп, уловив в ее голосе тревожные нотки.
— Нет-нет, ничего, — поспешно ответила Дейзи.
Не станет же она говорить Филиппу, что ей показалось, будто ей знаком запах этого человека! Мало ли на свете мужчин, пользующихся одинаковой туалетной водой! Франция — столица парфюмерии. Ничего удивительного, что и Алекс предпочитал французский одеколон.
Однако что-то все же не давало Дейзи покою.
Ты превратилась в истеричного параноика, сказала она себе. Если тебе всюду начнет мерещиться Алекс, то ты точно свихнешься.
Филипп притянул ее к себе и заглянул в глаза.
— Дейзи, пожалуйста, скажи правду.
— Я... я... Мне показалось, что это был Алекс, мой жених.
— Это возможно?
Она пожала плечами.
— Тогда почему он не остановился, чтобы поговорить с тобой? Разве не для этого он приехал в Париж?
Дейзи кивнула.
— Успокойся. Ты ведь и сама понимаешь, что это нелогично, да?
Она снова кивнула и прижалась к его груди.
— Да. Просто... наверное, я еще не готова к встрече с ним. Я боюсь.
— Дейзи, в этом нет ничего постыдного. Алекс причинил тебе боль, ты опасаешься, что снова будешь страдать из-за него. Хочешь, я отправлюсь с тобой на встречу с ним? Если он станет тебе угрожать или...
— Нет-нет, Филипп, не надо. Я справлюсь сама. К тому же Алексу лучше вообще не знать о том, что я теперь с тобой.
— Надеешься на примирение?
— Не говори глупостей, — строго сказала Дейзи. — Я не хочу, чтобы нашу историю обсуждали в бульварной прессе. Алекс скандальный журналист и...
— Думаешь, что из мести он станет поливать тебя грязью в газете? — Филипп посмотрел на Дейзи так, словно поражался, как в таком случае она вообще могла собираться замуж за подобного типа.
— Из мести? Не знаю... А вот ради легкого заработка — запросто.
Филипп погладил ее по голове.
— Дейзи, посмотри на меня.
Она посмотрела.
— Что ты видишь в моих глазах?
— Не знаю.
— Знаешь, — настаивал Филипп.
— Может быть, спокойствие, уверенность, — робко ответила Дейзи.
— Что еще?
— Филипп, что за детские игры?!
— Я буду ждать ответа столько, сколько понадобится. Мне некуда сегодня спешить. До нашего сеанса осталась еще пара часов точно.
— Филипп, я знаю, что ты не оставишь меня, что поможешь в любом случае.
— А почему?
Дейзи вскинула брови, не понимая, какого ответа от нее ждет Филипп.
— Потому что я люблю тебя, глупышка. — Он наклонился и коснулся губами ее губ.
Дейзи подалась вперед, прижалась к нему всем телом.
— Я тоже люблю тебя. Хотя это и безумие. Все слишком внезапно.
Алекс Стэнтон в очередной раз выглянул из-за угла. Так и есть, они по-прежнему стоят в обнимку и воркуют, словно два голубка. Похоже, Дейзи даже не узнала его. Еще бы! Ведь она так увлечена своим кавалером!
Тем лучше. Пусть думает, что смогла его обдурить. Дейзи удалось его удивить своей предусмотрительностью. Сменить рейс, отель... Она сделала практически все, чтобы он не смог ее вовремя отыскать и вернуть к родным пенатам. Однако она не учла одно маленькое «но». Теорию вероятности и волю случая.
Алекс всегда был везунчиком. Видимо, судьба компенсировала ему маленькими удачами огромное несчастье родиться в бедной и неродовитой семье. Ему действительно чертовски везло. Даже в Бостонский университет Алекс поступил по счастливой случайности. Нет, безусловно, он был очень одаренный и эрудированный молодой человек, но сколько таких бродит по планете в дырявых башмаках?! Главное в нужный момент оказаться в нужном месте и, как любил добавлять Алекс, с нужными идеями. Его юношеская, по-детски наивная статья о проблемах образования получила премию. На него обратили внимание... Ну а дальше одна удача сменяла другую.